Лилия

(Из Аттербома).

Я мила-ль сребристыми звездами?
Добрый путник! нежными слезами
Лик мой бледный влажить ты любя!
В роще, лунным светом осиянной,
Я росы питаюсь дивной манной;
Нервы сердца оживают снова
И мой вздох приветствует тебя!

Путник, знаешь-ли? я ангел пленный,
Вспоминаньем грустно наклоненный:
Чем была я, цвет мой говорит!
Брат мне лебедь в океане бурном,
А луна сестра мне, на лазурном
Небе, лилия другого мира —
Вот светло меж Божьих звезд блестит!
Слушай: стонет лилия земная!
Помню детства жизнь, когда цвела я
На востоке … родиной моей
Благовонной был Эдем чудесный;
О любви духов святой, небесной,
Близ меня голубка ворковала
Между померанцовых ветвей.

И заря сидела молодая
На холме; я, пó небу летая,
Любовалась: мира светлый шар
Пышно цвел, восторгом жизнь дышала
И весна на розах возлегала;
Духи все во след за мной, и пели:
«О смиренье, Бога лучший дар!»
Вот Адам, представ мне: «Ангел-дева,
Лилия! молю, внемли без гнева:
Будь моей невестой,» говорил;
«Я один в раю: мне нет подруги!»
«Дерзкий сын земли! ищи супруги,
(Я в ответ) как сам ты, земнородной;
Только бог богине будет мил!»

Бога тронул он любви тоскою;
Гневный Бог послышался грозою:
«Гордая! земная будь и ты!
При конце времен тебя прощая,
Вновь судья врата отверзет рая!
Знай: не отверженье низшей твари
Грех – своей познанье высоты!»

Вздрогнув замерла я; гасли силы;
Помню; только: с плеч упали крылы,
Смолкнул хор, исчез Еговы трон!
Я проснулась в узах…. свет тюремный!
Для видений высших очи темны,
И напрасно слух свой напрягаю:
Долетит-ли долу райский тон!

Кратко летo — и мешают бури
Возноситься мыслям к той лазури,
К прежней, милой родине моей!
Но меня зефир лишь полелеет
Горних арф отзывом, то и взвеет
К тем местам надежду, где прекрасно
Пел при троне Божьем соловей.
Мне подобен будь ты чистoтою;
Возносися светлою душою,
Сердце вечной Верой, оживляй —
И родные мы в своем паденье,
Мы земной юдоли украшенье!
Испытанье минет…. возвратят нам
Крылья наши, юность, прежний рай!

Всякого с меня листа срыванье,
Всякое при вас сносней страданье,
Чисто-голубые небеса!
Око ночи, горния лампады!
К вам подъемлю радостные взгляды
В час таинственный, когда погибнет
Здесь моя смиренная краса!
Если веет в сердце чарованье;
Если слышишь некое шептанье,
Будто свыше друга глас святой;
Если видишь в западе багряном
Как в чертoге неба злато-рдяном,
Тень родную, слез твоих причину,
И вотще искомую тобой?
зная, чтогда сребристыми звездами

Знай, тогда сребристыми звездами
Я милей, чем девы между вами:
Мной в тебе рожден чудесный жар!
Для невесты юной ты, мечтая,
Просишь блеска белой девы рая,
И в груди святое шепчет чувство:
«О смиренье, Бога лучший дар!»

 

Московский телеграф, Том 26

1829