Bibra > Произведения > Все > Г-н де Пурсоньяк

Г-н де Пурсоньяк

Автор: Вейнберг Пётр Исаевич

Скачать

  

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ МОЛЬЕРА

ИЗДАНІЕ О. И. БАКСТА
ВЪ ТРЕХЪ ТОМАХЪ.

ТОМЪ ТРЕТІЙ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

Книжный магазинъ О. И. Бакста, Невскій, 28.
1884

http://az.lib.ru/

OCR Бычков М. Н.

  

Г. ДЕ-ПУРСОНЬЯКЪ,

(М. DE POURCEAUGNAC).

КОМЕДІЯ-БАЛЕТЪ ВЪ ТРЕХЪ ДѢЙСТВІЯХЪ.

Представлена въ первый разъ въ Парижѣ 15 ноября 1669 г.

Переводъ Петра Вейнберга

  

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

  

                                                               Актеры:

   Г. Де-Пурсоньякъ                               Мольеръ.

   Оронтъ                                                  Бежаръ.

   Юля, дочь Оронта                              Г-жа Мольеръ.

   Эрастъ, влюбленный въ Юлію                    Ла-Гранжъ.

   Нерина, мнимая пикардка, интриганка          Мад. Бежаръ.

   Люсета, мнимая гасконка                    Гюберъ.

   Сбригани, неаполитанецъ, интриганъ          Дю-Круази.

   Первый докторъ.

   Второй докторъ.

   Аптекарь.

   Крестьянинъ.

   Крестьянка.

   Первый швейцарецъ.

   Второй швейцарецъ.

   Полицейскій чиновникъ.

   Два городовыхъ.

  

ВЪ БАЛЕТѢ УЧАСТВУЮТЪ.

   Пѣвица.

   Два пѣвца.

   Труппа танцоровъ.

   Два учители танцевъ.

   Два пажа, танцующіе.

   Четыре любопытныхъ зрителя, танцующіе.

   Два швейцарца, танцующіе.

   Два каррикатурныхъ медика.

   Плясуны.

   Два адвоката, поющіе.

   Два прокурора, танцующіе.

   Два сержанта, танцующіе.

   Труппа масокъ.

   Цыганка, поющая.

   Цыганъ, поющій.

   Паяцъ, поющій.

   Хоръ масокъ, поющихъ.

   Дикари, танцующіе.

   Бискайцы, танцующіе.

Дѣйствіе въ Парижѣ.

  

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.— ЭРАСТЪ, ПѢВИЦА, ДВА ПѢВЦА, НѢСКОЛЬКО МУЗЫКАНТОВЪ, ТАНЦОРЫ.

  

Эрастъ (музыкантамъ и танцорамъ).

   Исполните то, что я вамъ приказалъ насчетъ серенады. А я уйду и не хочу показываться здѣсь.

  

ЯВЛЕНІЕ II.— ПѢВИЦА, ДВА ПѢВЦА, МУЗЫКАНТЫ, ТАНЦОРЫ.

(Эта серенада составлена изъ пѣнія, инструментальной музыки и танцевъ. Слова ея имѣютъ отношеніе къ взаимному положенію Эраста и Юліи, и выражаютъ чувства обоихъ влюбленныхъ, любви которыхъ перечитъ прихоть ихъ родителей).

  

                       Пѣвица.

  

   О, ночь прелестная, спусти на очи всѣхъ

   Оковы сладкія нѣмаго усыпленья!

             Оставь свободными лишь тѣхъ,

   Чье сердце — рабъ любовнаго влеченья.

             Въ твоемъ безмолвьи, въ тьмѣ твоей,

   Что краше намъ, чѣмъ блескъ всѣхъ солнечныхъ лучей,

             Находитъ любящій минутъ такъ много милыхъ

             Для вздоховъ сладкихъ, хоть унылыхъ.

  

                       Первый пѣвецъ.

  

   Да, сладко отъ любви грустить, вздыхать въ тиши,

   Когда преграды нѣтъ влеченіямъ души;

   Но часто любящій тирановъ волей связанъ,

             Которымъ жизнью онъ обязанъ!

   Ахъ, сладко отъ любви грустить, вздыхать въ тиши,

   Когда преграды нѣтъ влеченіямъ души!

  

                       Второй пѣвецъ.

  

             Для любящихъ глубоко и неложно

             Преграда всякая ничтожна;

             Чтобъ все на свѣтѣ побѣдить,

   Достаточно одно — отъ всей души любить.

  

                       Всѣ трое вмѣстѣ.

  

   Такъ будемъ же хранить пылъ вѣчной, вѣчной страсти!

   Жестокости родныхъ, судьбины злой напасти,

   Разлука, тяжкій трудъ — все съ каждымъ разомъ вновь

   Лишь укрѣпляетъ въ насъ глубокую любовь!

  

БАЛЕТЪ

I.
Пляска двухъ танцмейстеровъ.

  

II.
Пляска двухъ пажей.

  

III.
Четверо зрителей, поссорившихся во время пляски, танцуютъ и въ то же время дерутся съ саблями въ рукахъ.

  

IV.
Два швейцара разводятъ дерущихся и, помиривъ ихъ, танцуютъ съ ними.

  

ЯВЛЕНІЕ III.— ЮЛІЯ, ЭРАСТЪ, НЕРИНА.

  

Юлія.

   Боже мой! Эрастъ, будемъ какъ можно осторожнѣе. Я дрожу, чтобы насъ не застали вмѣстѣ, потому что тогда все погибнетъ: вѣдь мнѣ запретили видѣть васъ.

  

Эрастъ.

   Я смотрю во всѣ стороны — и нигдѣ никого.

  

Юлія (Неринѣ).

   Ты то же карауль, Нерина, и смотри хорошенько, чтобъ кто нибудь не пришелъ сюда.

  

Нерина (уходя въ глубь сцены).

   Положитесь на меня и говорите другъ другу смѣло все, что имѣете сказать.

  

Юлія.

   Придумали ли вы для нашего дѣла что нибудь благопріятное и надѣетесь ли вы, Эрастъ, найти наконецъ средство разстроить эту свадьбу, которую мой отецъ такъ некстати забилъ себѣ въ голову?

  

Эрастъ.

   По крайней мѣрѣ мы работаемъ очень усердно и уже приготовили не мало батарей для разрушенія этого нелѣпаго намѣренія.

  

Нерина (подбѣгая).

   Барышня, барышня! вашъ батюшка!

  

Юлія.

   Ахъ! разойдемся скорѣе!

  

Нерина.

   Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ! Останьтесь. Я ошиблась.

  

Юлія.

   Боже мой, Нерина! Какъ глупо такъ пугать насъ!

  

Эрастъ.

   Да, прекрасная Юлія, мы для этого приспособили немало орудій и, разъ заручившись вашимъ позволеніемъ, пустимъ все въ ходъ. Не разспрашивайте обо всѣхъ тѣхъ пружинахъ, на которыхъ мы станемъ разыгрывать; въ свое время вы позабавитесь ими; мнѣ хочется доставить вамъ, какъ это дѣлается въ комедіяхъ, удовольствіе неожиданности, скрывая отъ васъ то, что вамъ предстоитъ увидѣть. Достаточно, если я вамъ скажу, что у насъ въ рукахъ нѣсколько различныхъ плановъ, совсѣмъ готовыхъ для того, чтобы пустить ихъ въ ходъ при первомъ удобномъ случаѣ, и что за это дѣло взялись изобрѣтательная Нерина и ловкій Сбригани.

  

Нерина.

   Еще бы! Вашъ батюшка смѣется, что ли, навязывая вамъ своего лиможскаго адвоката, какого-то Пурсоньяка, котораго онъ никогда въ глаза не видѣлъ и который теперь ѣдетъ сюда, чтобы утащить васъ у насъ пряно изъ подъ носа? Изъ-за трехъ-четырехъ тысячъ липшихъ экю онъ, изволите-ли видѣть, по уговору вашего дяди, гонитъ прочь жениха, который вамъ по-сердцу? Да притомъ, развѣ такая дѣвушка, какъ вы, пара какому нибудь лиможцу? Коли хочетъ жениться, ну, пусть себѣ беретъ свою землячку, а христіанку пусть оставитъ въ покоѣ! Ужъ одно это имя, Пурсоньякъ, страшно разсердило меня! Бѣситъ меня Пурсоньякъ. Будь тутъ только одно имя Пурсоньяка, я и то хоть пропаду сама, а ужъ разстрою эту свадьбу,— и не быть вамъ мадамъ Пурсоньякъ! Да возможно ли это? Нѣтъ, Пурсоньякъ такая штука, которой я не могу выносить,— и мы съ нимъ сыграемъ столько штукъ, мы ему столько разъ подставимъ ножку, что заставимъ мосье Пурсоньяка опять убраться въ свой Лиможъ.

  

Эрастъ.

   Вотъ нашъ ловкій неаполитанецъ; онъ вѣрно съ вѣстями.

  

ЯВЛЕНІЕ IV.— ЮЛІЯ, ЭРАСТЪ, СБРИГАНИ, НЕРИНА.

  

Сбригани.

   Сударь, нашъ герой ѣдетъ. Я его видѣлъ въ трехъ лье отсюда, тамъ, гдѣ ночевалъ дилижансъ; а въ кухнѣ, куда онъ сошелъ завтракать, я изучалъ его добрыхъ полчаса и теперь знаю уже наизусть. Насчетъ его физіономіи не стану вамъ говорить ничего: вы сами увидите, какую наружность устроила ему природа и насколько соотвѣтствуетъ ей вся ея остальная обстановка. По что касается его ума, напередъ доложу вамъ, что это умъ изъ самыхъ крѣпколобыхъ, какіе бываютъ на свѣтѣ,— что въ немъ найдемъ мы матеріалъ, годный на все, чего мы пожелаемъ,— и что, наконецъ, это человѣкъ, который полѣзетъ во всякую западню, какую подставишь ему.

  

Эрастъ.

   Правду-ли ты говоришь?

  

Сбригани.

   Да, коли я знатокъ въ людяхъ.

  

Нерина.

   Сударыня, передъ вами человѣкъ знаменитый. Въ лучшія руки нельзя было отдать ваше дѣло, и для такихъ подвиговъ, какъ тѣ, что предстоятъ намъ, это истинный герой нашего времени. Это человѣкъ, который для того, чтобъ услужить своимъ друзьямъ, двадцать разъ въ жизни великодушно не останавливался передъ галерами,— человѣкъ, который, рискуя собственными плечами, умѣетъ благородно доводить до конца самыя трудныя предпріятія, и вотъ, какъ вы его видите, изгнанъ изъ своей земли за множество почтенныхъ поступковъ, которые онъ великодушно принималъ на себя.

  

Сбригани.

   Я сконфуженъ похвалами, которыми вы меня удостоиваете, и имѣлъ бы болѣе основанія разсыпаться въ восхваленіяхъ чудесамъ вашей жизни, главнымъ же образомъ — той славѣ, которую вы пріобрѣли, когда съ такою великою честностью нагрѣли въ игрѣ, на двѣнадцать тысячъ экю, того молодого знатнаго иностранца, котораго ввели къ вамъ въ домъ,— когда вы благородно устроили фальшивый контрактъ, раззорившій цѣлое семейство,— когда съ такимъ величіемъ души вы съумѣли притвориться знать не знающей, вѣдать не вѣдающей о залогѣ, который былъ вамъ довѣренъ,— когда, наконецъ, вы такъ великодушно явились свидѣтельницей противъ двухъ человѣкъ, которыхъ присудили къ висѣлицѣ, между тѣмъ какъ они вовсе не заслужили ея.

  

Нерина.

   Все это пустяки, о которыхъ и говорить не стоитъ, и я право краснѣю отъ вашихъ похвалъ.

  

Сбригани.

   Я готовъ пощадить вашу скромность. Оставимъ же это и, чтобы приступить къ нашему дѣлу, отправимся скорѣе къ нашему провинціалу; а вы съ вашей стороны держите для насъ на готовѣ остальныхъ дѣйствующихъ лицъ комедіи.

  

Эрастъ.

   По крайней мѣрѣ, сударыня, не забывайте вашу роль, а для того, чтобы лучше скрывать наши маневры, притворяйтесь, какъ вамъ совѣтовали, что вы какъ нельзя больше довольны рѣшеніями вашего отца.

  

Юлія.

   Если дѣло только въ этомъ, то все пойдетъ чудесно.

  

Эрастъ.

   Но что же, прекрасная Юлія, если всѣ наши махинаціи окажутся безуспѣшными?

  

Юлія.

   Тогда я открою батюшкѣ мои истинныя чувства.

  

Эрастъ.

   А если, вопреки вашимъ чувствамъ, онъ будетъ упорствовать въ своемъ намѣреніи?

  

Юлія.

   Я погрожу ему, что уйду въ монастырь.

  

Эрастъ.

   Но если, не смотря и на все это, онъ не перестанетъ принуждать васъ къ этому браку?

  

Юлія.

   Что отвѣчать вамъ на это?

  

Эрастъ.

   Что отвѣчать?

  

Юлія.

   Да.

  

Эрастъ.

   То, что говорятъ, когда любятъ.

  

Юлія.

   Но что же?

  

Эрастъ.

   Что никакая сила не будетъ въ состояніи васъ принудить, и что, не смотря на всѣ противодѣйствія отца, вы обѣщаете мнѣ быть моею.

  

Юлія.

   Боже мой! Довольствуйтесь, Эрастъ, тѣмъ, что я дѣлаю теперь и не связывайте на будущее время рѣшеній моего сердца; не насилуйте моего дочерняго долга предложеніями такой печальной крайности, къ которой намъ, можетъ быть, не окажется нужнымъ прибѣгать. А если ужъ дѣло дойдетъ до того, то пусть по крайней мѣрѣ я буду вовлечена въ это неотразимою силою вещей.

  

Эрастъ.

   И такъ…

  

Сбригани.

   Вотъ онъ, вотъ онъ! Подумаемъ о себѣ.

  

Нерина.

   О, какая фигура!

  

ЯВЛЕНІЕ V.— ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ.

  

Пурсоньякъ (обращаясь въ ту сторону, откуда онъ пришелъ, и говоря лицамъ, слѣдующимъ за нимъ).

   Ну, чего? что случилось? чего надо? Экій дурацкій городъ, чортъ бы побралъ его и дураковъ, живущихъ въ немъ! Шагу нельзя сдѣлать безъ того, чтобъ какой нибудь олухъ не сталъ глазѣть на тебя и хохотать! Займитесь-ка, господа зѣваки, своими собственными дѣлами и не подымайте на смѣхъ людей, которые проходятъ мимо васъ! Чортъ меня возьми, если я не хвачу кулакомъ перваго, кто засмѣется!

  

Сбригани (обращаясь къ тѣмъ-же лицамъ)

   Что это, господа? Что это значитъ? Къ кому вы придираетесь? Возможно ли такъ смѣяться надъ честными иностранцами, пріѣзжающими сюда?

  

Пурсоньякъ.

   Наконецъ-то отыскался разсудительный человѣкъ!

  

Сбригани.

   Какъ не стыдно такъ вести себя! Что смѣшного нашли вы?..

  

Пурсоньякъ.

   Весьма хорошо.

  

Сбригани.

   Развѣ въ этомъ господинѣ есть что нибудь, достойное насмѣшки?

  

Пурсоньякъ.

   Ну, да, развѣ есть?..

Сбригани.

   Что онъ, не такъ созданъ, какъ другіе, что ли?

  

Пурсоньякъ.

   Что я, хромой или горбатый?

  

Сбригани.

   Учитесь распознавать людей.

  

Пурсоньякъ.

   Хорошо сказано.

  

Сбригани.

   Лице этого господина внушаетъ уваженіе.

  

Пурсоньякъ.

   Справедливо.

  

Сбригани.

   Онъ человѣкъ хорошаго круга.

  

Пурсоньякъ.

   Да, лиможскій дворянинъ.

  

Сбригани.

   Человѣкъ умный.

  

Пурсоньякъ.

   Учившійся юридическимъ наукамъ.

  

Сбригани.

   Вы должны считать за большую честь, что онъ пріѣхалъ въ вашъ городъ.

  

Пурсоньякъ.

   Безъ сомнѣнія.

  

Сбригани.

   Онъ совсѣмъ не такая личность, надъ которою можно смѣяться.

  

Пурсоньякъ.

   Конечно.

  

Сбригани.

   И кто станетъ смѣяться надъ нимъ, тому прійдется имѣть дѣло со мною.

  

Пурсоньякъ (къ Сбригани).

   Милостивый государь, я безконечно вамъ благодаренъ.

  

Сбригани.

   Мнѣ весьма прискорбно видѣть, что такую особу, какъ вы, здѣсь приняли такимъ образомъ,— и я прошу у васъ прощенія за нашъ городъ.

  

Пурсоньякъ.

   Я весь къ вашимъ услугамъ.

  

Сбригани.

   Я уже сегодня утромъ видѣлъ васъ, когда вы изволили завтракать на станціи, и та грація, съ которою вы кушали хлѣбъ, сразу поселила во мнѣ дружбу къ вамъ. А такъ какъ мнѣ извѣстно, что вы въ первый разъ пріѣхали въ наши мѣста и здѣсь совсѣмъ чужой, то я очень радъ, что встрѣтилъ васъ, чтобы предложить вамъ сейчасъ же мои услуги и посовѣтовать, какъ вести себя между нашимъ народомъ, который иногда не умѣетъ относиться съ должнымъ уваженіемъ къ порядочнымъ людямъ.

  

Пурсоньякъ.

   Вы слишкомъ обязательны.

  

Сбригани.

   Я уже сказалъ вамъ, что съ первой минуты, какъ васъ увидѣлъ, почувствовалъ къ вамъ симпатію.

  

Пурсоньякъ.

   Весьма благодаренъ вамъ.

  

Сбригани.

   Ваша физіономія мнѣ понравилась.

  

Пурсоньякъ.

   Слишкомъ много чести.

  

Сбригани.

   Я увидѣлъ въ ней нѣчто благородное.

  

Пурсоньякъ.

   Вашъ слуга.

  

Сбригани.

   Нѣчто пріятное.

  

Пурсоньякъ.

   Ахъ, помилуйте!

  

Сбригани.

   Граціозное.

  

Пурсоньякъ.

   Ахъ, помилуйте!

  

Сбригани.

   Величественное.

  

Пурсоньякъ.

   Ахъ, помилуйте!

Сбригани.

   Открытое.

  

Пурсоньякъ.

   Ахъ, помилуйте!

  

Сбригани.

   И сердечное.

  

Пурсоньякъ.

   Ахъ, помилуйте!

  

Сбригани.

   Вѣрьте, что я весь вашъ.

  

Пурсоньякъ.

   Крайне вамъ признателенъ.

  

Сбригани.

   Я говорю отъ чистаго сердца.

  

Пурсоньякъ.

   Вѣрю.

  

Сбригани.

   Еслибъ я имѣлъ честь быть вамъ извѣстнымъ, вы знали бы, что я человѣкъ совершенно искренній.

  

Пурсоньякъ.

   Не сомнѣваюсь въ томъ.

  

Сбригани.

   Врагъ лжи.

  

Пурсоньякъ.

   Я убѣжденъ въ этомъ.

  

Сбригани.

   И неспособный скрывать свои чувства.

  

Пурсоньякъ.

   Такъ и я думаю.

  

Сбригани.

   Вы, я вижу, смотрите на мое платье, непохожее на здѣшніе костюмы. Но дѣло въ томъ, что я родомъ неаполитанецъ, и мнѣ хотѣлось сохранить отчасти манеру одѣваться моихъ соотечественниковъ и ихъ искренность.

  

Пурсоньякъ.

   Вы очень хорошо поступили. А вотъ мнѣ вздумалось одѣться такъ, какъ одѣваются придворные на дачѣ.

  

Сбригани.

   И, право, этотъ костюмъ идетъ къ вамъ лучше, чѣмъ ко всѣмъ нашимъ придворнымъ.

  

Пурсоньякъ.

   Тоже самое сказалъ мнѣ мой портной. Костюмъ красивый и богатый и надѣлаетъ здѣсь шуму.

  

Сбригани.

   Еще бы! Вы поѣдете, надѣюсь, въ Лувръ?

  

Пурсоньякъ.

   Надо же будетъ явиться съ поклономъ.

  

Сбригани.

   Король будетъ несказанно радъ васъ видѣть.

  

Пурсоньякъ.

   Вѣроятно.

  

Сбригани.

   Нашли ли вы уже себѣ квартиру?

  

Пурсоньякъ.

   Нѣтъ еще; я только что собирался искать.

  

Сбригани.

   Мнѣ будетъ весьма пріятно помочь вамъ въ этомъ, а я знаю въ здѣшнихъ мѣстахъ всякій уголокъ.

  

ЯВЛЕНІЕ VI.— ЭРАСТЪ, ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ.

  

Эрастъ.

   Что это? Что я вижу! Какая счастливая встрѣча! Мосье де-Пурсоньякъ! Какой для меня восторгъ — видѣть васъ! Но что же? Мнѣ кажется, что вы съ трудомъ узнаете меня!

  

Пурсоньякъ.

   Милостивый государь, я вашъ слуга.

  

Эрастъ.

   Неужели пять-шесть лѣтъ изгладили меня изъ вашей памяти и вы не признаете лучшаго друга всей фамиліи Пурсоньяковъ?

  

Пурсоньякъ.

   Извините меня. (Тихо къ Сбригани). Право, я не знаю, кто это.

  

Эрастъ.

   Нѣтъ во всемъ Лиможѣ такого Пурсоньяка, отъ самаго большого до самаго маленькаго, котораго я бы не зналъ; въ бытность мою въ той мѣстности я бывалъ только въ ихъ семьѣ и имѣлъ честь видѣть васъ ежедневно.

  

Пурсоньякъ.

   Честь была съ моей стороны.

  

Эрастъ.

   Вы не вспоминаете моего лица?

  

Пурсоньякъ.

   Очень помню. (Къ Сбригани). Я его совсѣмъ не знаю.

  

Эрастъ.

   Вы не вспоминаете, что я столько разъ имѣлъ счастіе пить съ вами?

  

Пурсоньякъ.

   Извините, напротивъ. (Къ Сбригани). Рѣшительно не знаю.

  

Эрастъ.

   Какъ, позвольте, имя того Лиможскаго трактирщика, у котораго такъ хорошо ѣдятъ?

  

Пурсоньякъ.

   Пти-Жанъ?

  

Эрастъ.

   Ну, вотъ, вотъ. Чаще всего мы съ вами ходили лакомиться къ нему. Какъ это зовется то мѣсто въ Лиможѣ, гдѣ публика прогуливается?

  

Пурсоньякъ.

   Аренское кладбище?

  

Эрастъ.

   Оно, оно. Вотъ на немъ то я провелъ столько отрадныхъ часовъ въ наслажденіи вашею пріятной бесѣдой. Неужели вы забыли все это?

  

Пурсоньякъ.

   Извините, нисколько не забылъ. (Къ Сбригани). Чортъ меня возьми, если я помню.

  

Сбригани (тихо Пурсоньяку).

   Да вѣдь сотни такихъ вещей вылетаютъ у насъ изъ головы.

  

Эрасъ.

   Поцѣлуйте же меня и завяжемъ снова узлы нашей старинной дружбы.

  

Сбригани (Пурсоньяку).

   Вотъ человѣкъ, который сильно любитъ васъ.

  

Эрастъ.

   Разскажите, пожалуйста, что подѣлываютъ всѣ ваши родственники? Какъ здоровье вашего… ну, вотъ того… такого честнаго человѣка!

  

Пурсоньякъ.

   Моего брата консула?

  

Эрастъ.

   Да.

  

Пурсоньякъ.

   Онъ совершенно здоровъ.

  

Эрастъ.

   Это меня очень радуетъ. А тотъ… что всегда въ такомъ славномъ расположеніи духа?.. Тотъ… вашъ…

  

Пурсоньяка.

   Мой кузенъ ассесоръ?

  

Эрастъ.

   Именно.

  

Пурсоньякъ.

   Все такой же весельчакъ и балагуръ.

  

Эрастъ.

   Какъ это пріятно слышать! Ну, а вашъ дядюшка?… тотъ, что…

  

Пурсоньякъ.

   У меня нѣтъ дяди.

  

Эрастъ.

   Но въ то время вы вѣдь имѣли…

  

Пурсоньякъ.

   Нѣтъ,— у меня только тетка.

  

Эрастъ.

   Да, да, я это и хотѣлъ сказать,— ваша тетушка. Какъ ея вдоровье?

  

Пурсоньякъ.

   Она уже шесть мѣсяцевъ какъ умерла.

  

Эрастъ.

   Ахъ! бѣдная женщина! Такая прекрасная особа!

  

Пурсоньякъ.

   Мой племянникъ-каноникъ тоже чуть не умеръ отъ оспы.

  

Эрастъ.

   Какъ пожалѣли бы мы объ этомъ!

  

Пурсоньякъ.

   А вы и его знаете?

  

Эрастъ.

   Еще бы! Такой высокій, славно сложенный мужчина.

  

Пурсоньякъ.

   Ну, не совсѣмъ высокій.

  

Эрастъ.

   Да, конечно, но хорошаго, пропорціональнаго роста

  

Пурсоньякъ.

   Это такъ.

  

Эрастъ.

   Вашъ племянникъ?

  

Пурсоньякъ.

   Да.

  

Эрастъ.

   Сынъ вашего брата или вашей сестры?

  

Пурсоньякъ.

   Да, да.

  

Эрастъ.

   Каноникъ церкви… какъ это она зовется?

  

Пурсоньякъ.

   Церкви св. Стефана.

  

Эрастъ.

   Онъ, онъ; другаго не знаю.

  

Пурсоньякъ (къ Сбригани).

   Онъ знаетъ всѣхъ родственниковъ.

  

Сбригани.

   Вы знакомы ему больше, чѣмъ вы думаете.

  

Пурсоньякъ.

   Какъ видно, вы долго жили въ нашемъ городѣ?

  

Эрастъ.

   Цѣлыхъ два года.

  

Пурсоньякъ.

   Вы, стало быть, находились тамъ въ тотъ день, когда нашъ г. губернаторъ былъ крестнымъ отцемъ у моего кузена ассесора?

  

Эрастъ.

   Конечно,— я былъ въ числѣ первыхъ приглашенныхъ.

  

Пурсоньякъ.

   Блестящая была компанія!

  

Эрастъ.

   Очень блестящая.

  

Пурсоньякъ.

   Пиръ задали на славу.

  

Эрастъ.

   Безъ сомнѣнія.

  

Пурсоньякъ.

   Вы, значитъ, были также свидѣтелемъ моей ссоры съ тѣмъ перигорскимъ дворяниномъ?

  

Эрастъ.

   Конечно.

  

Пурсоньякъ.

   Досталось-таки ему, чортъ возьми!

  

Эрастъ.

   Еще бы!

  

Пурсоньякъ.

   Онъ далъ мнѣ пощечину; но за то я ужъ ему все выговорилъ.

  

Эрастъ.

   Всеконечно… Однако, знайте, что я не допущу васъ поселиться гдѣ нибудь, кромѣ моего дома.

  

Пурсоньякъ.

   Я, право, не…

  

Эрастъ.

   Вы смѣетесь вѣрно? Я ни за что не потерплю, чтобы лучшій мой другъ жилъ не у меня.

  

Пурсоньякъ.

   Но… вы…

  

Эрастъ.

   Нѣтъ, чортъ меня возьми, вы переѣдете ко мнѣ.

  

Сбригани (Пурсоньякъ).

   Если ужъ онъ такъ настоятельно требуетъ этого, то я совѣтую вамъ принять его предложеніе.

  

Эрастъ.

   Гдѣ ваши вещи?

  

Пурсоньякъ.

   Онѣ остались, съ моимъ лакеемъ, тамъ, гдѣ я остановился.

  

Эрастъ.

   Мы пошлемъ за ними.

  

Пурсоньякъ.

   Нѣтъ. Боясь какого нибудь мошенничества, я запретилъ моему лакею трогаться съ мѣста, пока не прійду самъ.

  

Сбригани.

   Благоразумное распоряженіе!

  

Пурсоньякъ.

   Въ здѣшней странѣ не мѣшаетъ держать себя поосторожнѣе.

  

Эрастъ.

   Умнаго человѣка во всемъ увидишь.

  

Сбригани.

   Я провожу ихъ и потомъ приведу куда вы назначите.

  

Эрастъ.

   Хорошо. Мнѣ нужно дать нѣсколько приказаній, а вы пожалуйте вотъ въ этотъ домъ.

  

Сбригани.

   Мы сейчасъ будемъ къ вашимъ услугамъ.

  

Эрастъ.

   Съ нетерпѣніемъ ожидаю васъ.

  

Пурсоньякъ (къ Сбригани).

   Вотъ знакомство, на которое я нисколько не разсчитывалъ.

  

Сбригани.

   Судя по лицу, это человѣкъ честный.

  

Эрастъ (одинъ).

   Ну, почтеннѣйшій Пурсоньякъ, мы пропишемъ вамъ всяческія угощенія: все приготовлено, и мнѣ остается только завести пружину. Эй!

  

ЯВЛЕНІЕ VII.— ЭРАСТЪ, АПТЕКАРЬ.

  

Эрастъ.

   Если я не ошибаюсь, сударь, вы тотъ медикъ, къ которому являлся мой посланный?

  

Аптекарь.

   Никакъ нѣтъ-съ; не я медикъ, не мнѣ принадлежитъ эта честь; я-же ничто иное какъ аптекарь, ничтожный аптекарь, къ вашимъ услугамъ.

  

Эрастъ.

   А господинъ докторъ дома?

  

Аптекарь.

   Точно такъ. Онъ занять осмотромъ нѣсколькихъ больныхъ; я сейчасъ доложу ему, что вы здѣсь.

  

Эрастъ.

   Нѣтъ, останьтесь, пусть кончаетъ,— я подожду. Мнѣ нужно сдать ему на руки одного изъ нашихъ родственниковъ, о которомъ ему уже говорили; родственникъ этотъ помѣшался на одномъ пунктѣ, и намъ было бы весьма пріятно, еслибъ его могли вылечить до вступленія его въ бракъ.

  

Аптекарь.

   Знаю, знаю, въ чемъ дѣло; я былъ у доктора, когда ему разсказывали эту исторію. Да-съ, лучшаго доктора вамъ не найти въ этомъ случаѣ. Это человѣкъ, знающій медицину насквозь, какъ я знаю свои молитвы, и который, хоть ты тутъ лопни, на іоту не отступитъ отъ ученія древнихъ. Да, онъ всегда идетъ прямою дорогой, прямой дорогой, и не ищетъ никакихъ окольныхъ путей; за все золото, какое есть на свѣтѣ, не станетъ онъ лечить больного такими лекарствами, которыхъ не позволяетъ употреблять медицинскій факультетъ.

  

Эрастъ.

   И онъ поступаетъ очень основательно. Больному слѣдуетъ желать вылечиться только въ томъ случаѣ, если на это согласенъ факультетъ.

  

Аптекарь.

   Если я отзываюсь о немъ такимъ образомъ, то это не потому, что мы большіе друзья; но, дѣйствительно, быть его больнымъ — удовольствіе, удовольствіе, и я готовъ бы скорѣе умереть отъ его лекарствъ, чѣмъ выздоровѣть отъ чужихъ,— потому что, какой бы конецъ ни приключился, вы увѣрены, что все происходило въ должномъ порядкѣ, и когда вы умираете подъ руководствомъ такого человѣка, наслѣдники ваши ни въ чемъ не могутъ упрекнуть васъ.

  

Эрастъ.

   Это большое утѣшеніе для покойника!

  

Аптекарь.

   Конечно. По крайней мѣрѣ онъ можетъ радоваться, что умеръ методически. Впрочемъ, мой докторъ не изъ, тѣхъ врачей, которые дѣлаютъ изъ своихъ больныхъ товаръ; онъ человѣкъ проворный, проворный, онъ любить быстро спускать своихъ больныхъ, и кому надо умереть, тотъ съ его помощью устраиваетъ это какъ нельзя скорѣе.

  

Эрастъ.

   Дѣйствительно, ничто не можетъ сравниться съ быстрымъ окончаніемъ дѣла.

  

Аптекарь.

   Справедливо. Къ чему столько разглагольствовать и вертѣться на одномъ мѣстѣ? Долго-ли, недолго-ли продлится болѣзнь — это надо распознать съ перваго раза.

  

Эрастъ.

   Вы совершенно правы.

  

Аптекарь.

   Вотъ у меня онъ удостоилъ принять въ свое леченіе троихъ дѣтей, и они умерли меньше чѣмъ въ четыре дня,— а пользуй ихъ другой медикъ, промучились бы больше трехъ мѣсяцевъ.

  

Эрастъ.

   Хорошо имѣть такихъ друзей.

  

Аптекарь.

   Безъ сомнѣнія. Теперь у меня осталось всего двое дѣтей, о которыхъ онъ заботится, какъ о своихъ собственныхъ; онъ пользуетъ ихъ и распоряжается ими, какъ ему угодно, а я ни во что не вмѣшиваюсь и очень часто, возвращаясь домой, съ практики, съ большимъ удивленіемъ вижу, что имъ дали слабительнаго или пустили кровь по его предписанію.

  

Эрастъ.

   Какія дружескія попеченія!

  

Аптекарь.

   Вотъ онъ, вотъ онъ, вотъ онъ самъ.

  

ЯВЛЕНІЕ VIII.— ЭРАСТЪ, ПЕРВЫЙ ДОКТОРЪ, АПТЕКАРЬ, КРЕСТЬЯНИНЪ, КРЕСТЬЯНКА.

  

Крестьянинъ.

   Г. докторъ, онъ ужъ больше выдержать не можетъ,— говоритъ, что въ головѣ у него такія боли, что не приведи Господи!

  

Докторъ.

   Вашъ больной — глупецъ, тѣмъ болѣе, что въ недугѣ, которымъ онъ одержимъ, должна, по мнѣнію Галена, болѣть совсѣмъ не голова, а селезенка.

  

Крестьянинъ.

   Какъ бы тамъ ни было, а у него при этомъ, г. докторъ, все не кончается поносъ,— вотъ ужъ шесть мѣсяцевъ.

  

Докторъ.

   Прекрасно; это знакъ, что внутренность освобождается. Я буду у него дня черезъ два — три; но если бы онъ до того времени умеръ, то не позабудьте дать мнѣ знать объ этомъ, потому что неприлично врачу навѣщать мертваго.

  

Крестьянка.

   Г. докторъ, моему отцу все хуже и хуже.

  

Докторъ.

   Это не моя вина. Я даю ему лекарства,— чего же онъ не вылечивается? Сколько разъ пущена ему кровь?

  

Крестьянка.

   За эти двадцать дней — пятнадцать разъ, г. докторъ.

  

Докторъ.

   Пятнадцать разъ пущена кровь?

  

Крестьянка.

   Точно такъ.

  

Докторъ.

   И онъ не выздоравливаетъ?

  

Крестьянка.

   Никакъ нѣтъ.

  

Докторъ.

   Значитъ, его болѣзнь не въ крови. Мы дадимъ ему столько же разъ слабительное, чтобы посмотрѣть, не въ сокахъ-ли она. Ну, а коли ничто не поможетъ, пошлемъ его на морскія купанья.

  

Аптекарь.

   Вотъ она, тонкость-то, вотъ она, тонкость медицины.

  

ЯВЛЕНІЕ IX.— ЭРАСТЪ, ПЕРВЫЙ ДОКТОРЪ, АПТЕКАРЬ.

  

Эрастъ.

   Это я посылалъ къ вамъ, г. докторъ, на дняхъ, поговорить объ одномъ родственникѣ, немного помѣшавшемся, и котораго я хочу помѣстить къ вамъ, чтобы можно было лечить его удобнѣе, чѣмъ дома, и чтобы его поменьше видѣли посторонніе.

  

Докторъ.

   Да, знаю; я уже сдѣлалъ всѣ распоряженія и обѣщаю вамъ заботиться о немъ самымъ тщательнымъ образомъ.

  

Эрастъ.

   Вотъ и онъ.

  

Докторъ.

   Это весьма кстати, и здѣсь теперь одинъ изъ моихъ друзей-докторовъ, съ которымъ мнѣ было бы весьма пріятно посовѣтоваться на счетъ болѣзни вашего родственника.

  

ЯВЛЕНІЕ X.— ПУРСОНЬЯКЪ, ЭРАСТЪ, ПЕРВЫЙ ДОКТОРЪ, АПТЕКАРЬ.

  

Эрастъ (Пурсоньяку).

   Случилось небольшое дѣло, которое заставляетъ меня на нѣсколько времени разстаться съ вами; но вотъ — (указывая на доктора) — господинъ, на попеченіе котораго я оставляю васъ и который постарается, вмѣсто меня, доставить вамъ всевозможныя удобства.

  

Докторъ.

   Это — обязанность моей профессіи, и чуть вы возлагаете на меня такія заботы — этого достаточно.

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   Это его метръ-д’отель и, должно быть, человѣкъ хорошаго круга.

  

Докторъ (Эрасту).

   Да, увѣряю васъ, что я буду поступать съ ними методически и по всѣмъ правиламъ нашей науки.

  

Пурсоньякъ.

   О, Боже мой, мнѣ вовсе не нужно такихъ церемоній, и я переѣхалъ сюда не для того, чтобы безпокоить людей.

  

Докторъ.

   Такое занятіе, кромѣ удовольствія, не доставляетъ мнѣ ничего.

  

Эрастъ (доктору).

   Вотъ, покамѣстъ, шесть пистолей впередъ, а то, что я обѣщалъ — потомъ.

  

Пурсоньякъ.

   Нѣтъ, позвольте; я не допущу васъ до расходовъ, не допущу, чтобы вы покупали что нибудь для меня на свои деньги.

  

Эрастъ.

   Ахъ, пожалуйста, не безпокойтесь. Это я далъ не на то, что вы думаете.

  

Пурсоньякъ.

   Прошу васъ обращаться со мною не иначе, какъ съ другомъ.

  

Эрастъ.

   Это я и дѣлаю. (Тихо доктору). Особенно рекомендую вамъ не выпускать его отъ себя, потому что ему по временамъ приходитъ охота убѣжать.

  

Докторъ.

   Будьте покойны.

  

Эрастъ (Пурсоньяку).

   Простите, пожалуйста, мою невѣжливость.

  

Пурсоньякъ.

   Полноте, вы смѣетесь; и безъ того, я осыпанъ вашими любезностями.

  

ЯВЛЕНІЕ XI.— ПУРСОНЬЯКЪ, ПЕРВЫЙ ДОКТОРЪ, ВТОРОЙ ДОКТОРЪ, АПТЕКАРЬ.

  

Первый докторъ.

   Я, право, считаю за большую честь, что мнѣ выпало на долю быть вамъ полезнымъ.

  

Пурсоньякъ.

   Покорнѣйше благодарю васъ.

  

Первый докторъ.

   Вотъ мой собратъ, свѣдущій человѣкъ, съ которыхъ мы посовѣтуемся на счетъ того, какъ поступать относительно васъ.

  

Пурсоньякъ.

   Повторяю вамъ, такія церемоніи совершенно излишни; я человѣкъ, довольствующійся обыкновеннымъ.

  

Первый докторъ.

   Эй, подайте стульевъ!

(Лакеи входятъ и подвигаютъ стулья).

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   У такого молодого человѣка такая мрачная прислуга!

  

Первый докторъ.

   Ну-съ, милостивый государь, извольте садиться, милостивый государь!

(Оба врача сажаютъ Пурсоньяка между собою).

  

Пурсоньякъ.

   Я весь къ вашимъ услугамъ. (Доктора, каждый со своей стороны, щупаютъ у него пульсъ.) Это что значитъ?

  

Первый докторъ.

   Хорошо-ли вы кушаете?

  

Пурсоньякъ.

   Да, а пью еще лучше.

  

Первый докторъ.

   Тѣмъ хуже! Это сильное влеченіе къ холодному и влажному есть доказательство жара и сухости внутри. Крѣпокъ-ли вашъ сонъ?

  

Пурсоньякъ.

   Да, послѣ того, какъ я хорошо поужинаю.

  

Первый докторъ.

   Видите-ли сны?

  

Пурсоньякъ.

   Иногда.

  

Первый докторъ.

   Какого рода?

  

Пурсоньякъ.

   Рода сновъ. Да что это за чудной разговоръ мы ведемъ съ вами?

  

Первый докторъ.

   Каковы ваши выдѣленія?

  

Пурсоньякъ.

   Ей богу, ничего не понимаю во всѣхъ этихъ распросахъ, и предпочитаю выпить рюмочку.

  

Первый докторъ.

   Потерпите немного. Мы потолкуемъ о васъ въ вашемъ присутствіи,— и будемъ говорить по французски, чтобъ вы лучше могли понимать насъ.

  

Пурсоньякъ.

   Какія же особенныя толкованія нужны для закуски?

  

Первый докторъ.

   Поелику извѣстно, что никакую болѣзнь нельзя излечить прежде, чѣмъ не узнаешь ея радикально, и поелику узнать ее радикально нельзя, не опредѣливъ, на основаніи ея діагностическихъ и прогностическихъ признаковъ, ея спеціальной идеи и истинной сущности,— то вы позволите мнѣ, почтенный коллега, войти въ обсужденіе предлежащей намъ болѣзни прежде чѣмъ коснуться терапевтической стороны и тѣхъ лекарствъ, къ которымъ намъ придется прибѣгнуть для полнаго излеченія оной. И такъ, я, съ вашего позволенія, утверждаю, что нашъ больной, здѣсь на лицо находящійся, къ несчастію одержимъ, охваченъ, страдаетъ тѣмъ родомъ помѣшательства, который мы весьма удачно называемъ ипохондрическою меланхоліею,— помѣшательство очень серьезное и которое, для уничтоженія своего, не можетъ обойтись безъ помощи такого эскулапа, какъ вы, опытнаго въ нашемъ дѣлѣ,— вы, посѣдѣвшій, какъ говорится, въ упряжи и черезъ руки котораго прошло столько субъектовъ всевозможныхъ видовъ. Я называю сію болѣзнь ипохондрическою меланхоліею, дабы отличить оную отъ двухъ остальныхъ, ибо знаменитый Галенъ ученымъ образомъ, по своему обыкновенію, устанавливаетъ три вида вышеозначенной болѣзни, именуемой нами меланхоліею и носившей таковое названіе не только у римлянъ, но и у грековъ, что въ настоящемъ случаѣ отнюдь нами изъ виду упускаемо быть не должно. Вышеозначенные три вида суть: первый — происходящій собственно отъ поврежденія мозга; второй — составляющій послѣдствіе состоянія всей крови, принявшей желчный характеръ; третій, съ коимъ мы имѣемъ дѣло въ настоящемъ случаѣ — носитъ названіе ипохондрическаго и имѣетъ источникъ въ порокѣ той или другой части подбрюшины, а равно въ поврежденіи нижней области тѣла, главнымъ же образомъ — селезенки, жаръ и воспаленіе коей вносятъ въ мозгъ нашего паціента большое количество густой и грязной копоти, каковая своими черными и зловредными испареніями причиняетъ ущербъ и поврежденіе управляющимъ способностямъ и производитъ болѣзнь, которою, какъ изъ всего вышесказаннаго явствуетъ, нашъ паціентъ, безъ всякаго спора и прекословія, одержимъ и мучимъ. Буде вы пожелали бы получить неопровержимый діагнозъ мною объ оной болѣзни утверждаемаго, достаточно вамъ созерцаніе этой большой серьезности на лицѣ его, этой грусти, сопровождаемой боязнью и недовѣрчивостью, то-есть патогномическими и индивидуальными признаками сей болѣзни, столь прекрасно опредѣленной божественнымъ старцемъ Гиппократомъ,— достаточно вамъ созерцанія этой физіономіи, этихъ красныхъ и дико-блуждающихъ очей, этой длинной бороды, этого построенія тѣла — малаго, дряблаго, чернаго и волосами поросшаго, каковые признаки свидѣтельствуютъ, что субъектъ сей въ сильной степени одержимъ болѣзнью, отъ ипохондрическаго поврежденія происходящею, каковая болѣзнь, съ теченіемъ времени, натурализовавшись въ немъ, застарѣвшись и, ежели позволительно такъ выразиться, получивъ право гражданства, безъ труда можетъ перейти или въ манію, или въ чахотку, или въ апоплексію, или даже въ тонкое бѣшенство и изступленіе. Допустивъ все вышеизложенное, ибо болѣзнь, съ точностью извѣстная, есть болѣзнь на половину исцѣленная, по словамъ «ignoti nulla est curatio morbi», вы не затруднитесь въ соглашеніи со мною на счетъ способа имѣющаго быть нами предпринятаго леченія. Во-первыхъ, дабы устранить сіе крайнее полнокровіе и сіе, разлитое по всему тѣлу, худосочіе, я полагаю необходимымъ подвергнуть паціента обильному кровоизліянію, т. е. кровопусканіямъ частымъ и въ значительныхъ дозахъ — сперва изъ внутренней ручной вены, вслѣдъ за симъ — изъ головной {Головною (céphalique) называется одна изъ венъ руки, потому что въ прежнее время думали, что она имѣетъ начало въ головѣ. Перев.}, въ случаѣ же упорства недуга, требуется: даже открытіе лобной вены, такимъ образомъ, чтобы отверстіе было достаточно велико, для доставленія свободнаго прохода крови. Въ то же самое время я полагать бы очистить его внутренность соотвѣтственными и надлежащими слабительными, каковы cholagoga, melanogoga et caetera; а поелику истинный источникъ всего зла составляютъ въ данномъ случаѣ или грязные и мутные соки, или черные и грубые пары, затемняющіе, заражающіе и грязнящіе животное начало въ человѣкѣ, то слѣдуетъ паціенту, вслѣдъ за вышепрописанными слабительными, принять ванну изъ свѣжей и чистой воды, съ значительной примѣсью сыворотки, дабы водою прогнать осадки грязныхъ соковъ, сывороткою же разсѣять черную густоту паровъ. Но прежде и главнѣе всего, по моему разумѣнію, необходимо доставлять паціенту развлеченіе пріятными разговорами, пѣніемъ и игрою на музыкальныхъ инструментахъ, къ каковымъ увеселеніямъ не безполезно было бы присоединить и пляску танцоровъ, дабы ихъ движенія, позы и ловкость могли возбуждать и пробуждать члены его, бездѣйствіе которыхъ причиняетъ густоту его крови, отъ коей происходить болѣзнь. Таковы мною придуманныя лекарства, къ коимъ можетъ прибавить еще много другихъ, болѣе дѣйствительныхъ, мой достопочтенный коллега, сообразно опытности, познаніямъ, свѣту и разумѣнію, имъ въ нашей наукѣ пріобрѣтеннымъ.

  

Второй докторъ.

   Не можетъ мнѣ, многоуважаемый коллега, и въ голову прійти прибавить хоть что нибудь къ вами изложенному. Вы столь основательно обсудили всѣ признаки, симптомы и причины болѣзни паціента; разсужденіе ваше о сихъ предметахъ было столь учено и столь прекрасно, что невозможно, чтобы онъ не былъ сумасшедшій и меланхоликъ-ипохондрикъ; да еслибы того и не было, оно должно было бы совершиться вслѣдствіе красоты рѣчей, вами произнесенныхъ, и основательности сужденія, вами высказаннаго. Да, милостивый государь, вы изобразили весьма графически, graphice depinxisiti, все, что къ сей болѣзни принадлежитъ. Невозможно что нибудь болѣе учено, болѣе мудро, болѣе остроумно задуманное, обсуженное, изобрѣтенное, чѣмъ то, что произнесли вы по поводу сего недуга, какъ по отношенію къ діагнозу, такъ равно и касательно прогноза и терапіи,— и мнѣ остается только поздравить нашего паціента съ тѣмъ, что онъ попалъ въ ваши руки, и сказать ему, что онъ долженъ считать свое помѣшательство за счастье, ибо оно даетъ ему возможность испытать дѣйствительность и мягкость лекарствъ, кои вами такъ основательно предложены. Всѣ сіи лекарства я одобряю, manibus et pedibus descendo iri tuam sententiam. Одно, чего я бы съ своей стороны пожелалъ:— производить очищенія посредствомъ слабительныхъ и кровопусканія въ нечетномъ числѣ, numero Deus impure gaudet; принимать сыворотку до ванны; устроить паціенту повязку на лобъ, въ которую входила бы соль, ибо соль есть символъ мудрости; выбѣлить стѣны его комнаты, чтобы разсѣять мракъ его мыслительной области, album est disgregativum visus; наконецъ, немедленно поставить ему легкое промывательное въ видѣ вступленія и введенія къ вышеизложенному основательному леченію, которое, если ему суждено выздоровѣть, должно принести ему облегченіе. Дай Богъ, чтобъ эти лекарства, вамъ, мой коллега принадлежащія, обратились во благо больному, сообразно нашему намѣренію!

  

Пурсоньякъ.

   Господа, вотъ уже цѣлый часъ я васъ слушаю. Скажите, что это мы здѣсь комедію играемъ?

  

Первый докторъ.

   Нѣтъ, милостивый государь, никакой тутъ игры нѣтъ.

  

Пурсоньякъ.

   Да что же это все значитъ? Что вы хотите сказать этой галиматьей и глупостями?

  

Первый докторъ.

   Ага! Оскорбленія! Вотъ еще одинъ, не достававшій намъ для подтвержденія его болѣзни, діагнозъ,— и это состояніе легко можетъ перейти въ манію.

  

Пуроокьякь.

   Съ кѣмъ это меня засадили сюда? (Плюетъ нѣсколько разъ).

  

Первый докторъ.

   Еще діагнозъ: частое плеванье.

  

Пурсоньякъ.

   Кинуть это и уйти отсюда!

  

Первый докторъ.

   И снова діагнозъ: безпокойное желаніе перемѣнять мѣсто.

  

Пурсоньякъ.

   Да что это за исторія? И чего вамъ отъ меня надобно?

  

Первый докторъ.

   Вылечить васъ, согласно данному намъ порученію.

  

Пурсоньякъ.

   Вылечить меня?

  

Первый докторъ.

   Да.

  

Пурсоньякъ.

   Да чортъ возьми, я не боленъ!

  

Первый докторъ.

   Дурной признакъ, когда больной не чувствуетъ своего недуга.

  

Пурсоньякъ.

   Говорятъ вамъ, что я здоровъ.

  

Первый докторъ.

   Мы лучше васъ знаемъ, здоровы вы или нѣтъ; мы врачи, ясно усматривающіе, что происходить въ вашемъ организмѣ.

  

Пурсоньякъ.

   Если вы врачи, мнѣ отъ васъ никакого прока; смѣюсь я надъ медициной.

  

Первый докторъ.

   Гм! Гм! Онъ однако еще помѣшаннѣе, чѣмъ мы думаемъ.

  

Пурсоньякъ.

   Мой отецъ и мать никогда не принимали лекарствъ и оба они умерли безъ помощи врачей.

  

Первый докторъ.

   Не удивляюсь послѣ этого, что они произвели на свѣтъ сумасшедшаго сына. (Второму доктору). Приступимъ однако къ леченію и веселящею нѣжностью гармоніи укротимъ, усладимъ, утѣшимъ раздраженіе его духа, готоваго, какъ я вижу, воспламениться.

  

ЯВЛЕНІЕ XII.—ПУРСОНЬЯКЪ (одинъ).

   Что это за чертовщина? Здѣшній народъ безумный, что ли? Никогда не видалъ я ничего подобнаго и ровно ничего не понимаю въ этомъ.

  

ЯВЛЕНІЕ XIII.— ПУРСОНЬЯКЪ, ДВА КАРИКАТУРНЫХЪ МЕДИКА.

(Сперва всѣ трое садятся; врачи нѣсколько разъ встаютъ и отвѣшиваютъ поклоны Пурсоньяку, тотъ отвѣчаетъ тѣмъ-же).

  

             Оба медика.

  

   Buon di, buon di, buon di,

   Hon vi lasciate necidere

   Dal dolor malinconieo,

   Noi vi faremo ridere

   Col nostro canto armonico;

             Sol per guarirvi

   Siamo venuti qui

   Buon di, buon di, buon di.

  

             Первый медикъ.

  

   Altro non è la pazzia

   Che malinconia.

             Il malato

   Non è dieperato,

   Se yol pigliar un poco d’allegria.

   Altro non è la pazzia

   Che malinconia.

  

             Второй медикъ.

  

   Sù, cantate, bаllate, ridete;

   Е, se far meglio volete,

   Quando sentite il deliro vicino,

             Pigliate del vino,

   E qualche volta un poco di tabac.

   Allegramente, mousu Pourceaugnac *).

   *) «Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте, не убивайте себя меланхолическою скорбью, мы заставимъ васъ веселиться нашимъ гармоническимъ пѣньемъ; только для того, чтобы излечить васъ, пришли мы сюда. Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте».

   «Все тутъ помѣшательство — меланхолія; больной не въ отчаянномъ положеніи, если только захочетъ немного полечиться весельемъ. Вотъ тутъ помѣшательство — меланхолія».

   «Пойте-же, танцуйте, смѣйтесь, а когда захотите поступать еще лучше, то, чувствуя приближеніе бреда, пейте вино и отъ времени до времени нюхайте табакъ. Веселѣе, мосье Пурсоньякъ».

  

ЯВЛЕНІЕ XIV.— ПУРСОНЬЯКЪ, ДВА КАРИКАТУРНЫХЪ МЕДИКА, ПЛЯСУНЫ.

(Пляска пришедшихъ вокругъ Пурсоньяка).

  

ЯВЛЕНІЕ XV.— ПУРСОНЬЯКЪ, АПТЕКАРЬ (съ клистиромъ въ рукѣ).

  

Аптекарь.

   Милостивый государь, вотъ маленькое лекарство, маленькое лекарство, которое извольте принять, извольте принять.

Пурсоньякъ.

   Это что? Мнѣ на какого чорта?

  

Аптекарь.

   Прописано, милостивый государь мой, прописано.

  

Пурсоньякъ.

   Фу, какой шутъ!

  

Аптекарь.

   Извольте принять, извольте принять; не повредить, милостивый государь, не повредитъ.

  

Пурсоньякъ.

   О!…

  

Аптекарь.

   Это клистирчикъ, клистирчикъ — легенькій, легенькій; онъ, право, легенькій, легенькій… Извольте принять, извольте принять,— прочиститъ, прочиститъ, прочиститъ.

  

ЯВЛЕНІЕ XVI.— ПУРСОНЬЯКЪ, АПТЕКАРЬ, ДВА КАРИКАТУРНЫХЪ МЕДИКА, ПЛЯСУНЫ (cъ клистирами).

  

                       Оба медика.

  

                       Piglialo sù

                       Signor monso,

   Piglialo, piglialo, piglialo sù,

             Che non ti fara male,

   Paglialo sù questo serviziale;

                       Piglialo sù,

                       Signor monso,

   Piglialo, piglialo, piglialo sù! *)

   *) Примите его, господинъ, примите, примите, примите, оно не повредитъ; примите это лекарство; примите, примите…

  

Пурсоньякъ.

   Подите вы въ чорту!

(Защищая себя шляпой отъ клистира, онъ бѣжитъ; врачи и плясуны слѣдуютъ за нимъ; онъ обѣгаетъ сцену сзади и, возвращаясь, садится, но подлѣ стула своею находитъ аптекаря, ожидавшаго его возвращенія; врачи и плясуны тоже возвращаются).

             Оба медика.

  

                       Piglialo sù,

                       Signor monso,

   Piglialo, piglialo, piglialo sù;

             Che non ti fara male,

             Piglialo sù questo serviziale;

                       Piglialo sù,

                       Signor monsu,

   Piglialo, piglialo, piglialo sù.

(Пурсоньякъ убѣгаетъ со стуломъ; аптекарь прикладывветъ клистиръ къ этому стулу, врачи и плясуны за нимъ слѣдуютъ).

  

  

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

  

ЯВЛЕНІЕ I.— ПЕРВЫЙ ДОКТОРЪ, СБРИГАНИ.

  

Первый докторъ.

   Онъ преодолѣлъ всѣ препятствія, мною поставленныя, и ушелъ отъ лекарствъ, которыя я начиналъ давать ему.

  

Сбригани.

   Надо быть врагомъ самому себѣ, чтобы убѣгать отъ такихъ спасительныхъ лекарствъ, какъ ваши.

  

Первый докторъ.

   Нежеланіе вылечиться — знакъ разстройства мозга и помраченія разсудка.

  

Сбригани.

   Вы бы вылечили его на чисто.

  

Первый докторъ.

   Конечно! Хоть бы двѣнадцать болѣзней усложнились вмѣстѣ!

  

Сбригани.

   Между тѣмъ вамъ приходится потерять пятьдесятъ пистолей, совсѣмъ заработанныхъ.

  

Первый докторъ.

   Нѣтъ, терять ихъ я не намѣренъ, и отнѣкивайся онъ, сколько хочетъ, а я его вылечу. Онъ соединенъ, связанъ съ моими лекарствами, и гдѣ бы я его ни нашелъ, велю схватить какъ дезертира медицины и нарушителя моихъ предписаній.

  

Сбригани.

   Вы совершенно правы. Ваши лекарства были надежное средство,— и онъ крадетъ у васъ деньги.

  

Первый докторъ.

   Гдѣ мнѣ справиться о немъ?

  

Сбригани.

   Вѣроятно, у чудака Оронта, такъ какъ этотъ господинъ пріѣхалъ сюда жениться на его дочери; не зная ничего о недугѣ своего будущаго зятя, Оронтъ, можетъ быть, захочетъ ускорить свадьбу.

  

Первый докторъ.

   Я сейчасъ иду поговорить съ нимъ.

  

Сбригани.

   Не дурно будетъ.

  

Первый докторъ.

   Онъ подъ залогомъ у моихъ консультацій, и я не допущу, чтобы больной смѣялся надъ врачомъ.

  

Сбригани.

   Прекрасно сказано,— и, вѣрьте мнѣ, вамъ не слѣдуетъ допускать, чтобы онъ женился, прежде чѣмъ вы его не полечите сколько вашей душѣ любо.

  

Первый докторъ.

   Предоставьте мнѣ дѣйствовать.

  

Сбригани (уходя, въ сторону).

   А я, съ своей стороны, пойду построить другую батарею, и одурачимъ тестя, какъ дурачимъ зятя.

  

ЯВЛЕНІЕ II.— ОРОНТЪ, ПЕРВЫЙ ДОКТОРЪ.

  

Первый докторъ.

   Милостивый государь, у васъ есть нѣкто мосье де-Пурсоньякъ, имѣющій жениться на вашей дочери?

  

Оронтъ.

   Да; я его ожидаю изъ Лиможа, и пора бы ему уже пріѣхать.

  

Первый докторъ.

   Онъ пріѣхалъ — былъ помѣщенъ ко мнѣ и убѣжалъ; но я вамъ запрещаю, отъ имени медицины, совершить предначертанный вами бравъ, прежде чѣмъ я не приготовлю къ нему жениха, какъ слѣдуетъ, и не поставлю его въ возможность производить дѣтей здравыхъ тѣлесно и духовно.

  

Оронтъ.

   Это что значитъ?

  

Первый докторъ.

   Вашъ будущій зять былъ отданъ мнѣ въ качествѣ паціента; его болѣзнь, отданная мнѣ на излеченіе,— моя собственность, которую я считаю въ числѣ моихъ вещей; и я объявляю вамъ, что не допущу, чтобъ онъ женился, прежде чѣмъ удовлетворитъ требованіямъ медицины и пройдетъ сквозь всѣ лекарства, мною ему предписанныя.

  

Оронтъ.

   У него есть болѣзнь?

  

Первый докторъ.

   Да.

  

Оронтъ.

   Какая же, позвольте спросить?

  

Первый докторъ.

   Не трудитесь распрашивать.

  

Оронтъ.

   Быть можетъ, это болѣзнь…

  

Первый докторъ.

   Врачи обязаны хранить тайну. Достаточно того, что я приказываю вамъ и вашей дочери, не совершать, безъ моего согласія, брака съ нимъ, подъ страхомъ, въ противномъ случаѣ, навлечь на себя гнѣвъ факультета и подвергнуться всѣмъ болѣзнямъ, какія намъ будетъ угодно наслать на васъ.

  

Оронтъ.

   Если такъ, я нисколько не желаю этого брака.

  

Первый докторъ.

   Онъ отданъ мнѣ въ руки и обязанъ быть моимъ больнымъ.

  

Оронтъ.

   Прекрасно.

  

Первый докторъ.

   Убѣгай онъ себѣ сколько хочетъ; его арестуютъ и по суду заставятъ лечиться у меня.

  

Оронтъ.

   Я противъ этого ничего не имѣю.

  

Первый докторъ.

   Да, или онъ околѣетъ, или я его вылечу.

  

Оронтъ.

   Я согласенъ.

  

Первый докторъ.

   А коли я не найду его, то буду имѣть дѣло съ вами и вылечу васъ вмѣсто его.

  

Оронтъ.

   Я здоровъ.

  

Первый докторъ.

   Все равно. Мнѣ нуженъ больной, и я возьму, кто попадется.

  

Оронтъ.

   Берите кого хотите, только не меня. (Одинъ). Скажите, пожалуйста, какое умное разсужденіе!

  

ЯВЛЕНІЕ III.— ОРОНТЪ, СБРИГАНИ (фламандскимъ купцомъ).

  

Сбригани.

   Съ вашего позволенія, сударь… Я заѣзжій фламандскій купецъ и желалъ бы узнать у васъ объ одной вещицѣ.

  

Оронтъ.

   Что прикажете?

  

Сбригани.

   Потрудитесь надѣть вашу шляпу.

  

Оронтъ.

   Извольте говорить, что вамъ угодно?

  

Сбригани.

   Не скажу ничего, пока вы не изводите надѣть шляпу.

  

Оронтъ.

   Хорошо. Ну-съ, что вамъ желательно отъ меня?

  

Сбригани.

   Не знакомъ-ли вамъ въ здѣшнемъ городѣ нѣкій господинъ Оронтъ?

  

Оронтъ.

   Да, я его знаю.

  

Сбригани.

   Какой это человѣкъ, смѣю спросить?

  

Оронтъ.

   Человѣкъ, какъ всѣ люди.

  

Сбригани.

   Я спрашиваю, есть ли у него состояніе?

  

Оронтъ.

   Да.

  

Сбригани.

   То есть, онъ очень и очень богатъ?

  

Оронтъ.

   Да.

  

Сбригани.

   Весьма мнѣ это пріятно слышать.

  

Оронтъ.

   Почему-же?

  

Сбригани.

   Имѣетъ нѣкоторое для насъ значеніе…

  

Оронтъ.

   Но почему-же?

  

Сбригани.

   Потому что этотъ господинъ Оронтъ выдаетъ свою дочь за нѣкоего мосье де-Пурсоньяка.

  

Оронтъ.

   Ну?

  

Сбригани.

   А этотъ мосье де-Пурсоньякъ много и очень много долженъ десяти — двѣнадцати фламандскимъ купцамъ, которые сюда теперь пріѣхали.

  

Оронтъ.

   Мосье де-Пурсоньякъ много долженъ десяти — двѣнадцати купцамъ?

  

Сбригани.

   Точно такъ, и восемь мѣсяцевъ тому назадъ, мы получили исполнительный листикъ на него, а онъ отложилъ расплату со всѣми своими кредиторами до этой свадьбы съ дочерью мосье Оронта.

  

Оронтъ.

   А! вотъ что! Онъ отложилъ до того времени расплату со своими кредиторами?

  

Сбригани.

   Точно такъ, и мы всѣ съ большимъ почтеніемъ ожидаемъ этой свадьбы.

  

Оронтъ (въ сторону).

   Это знать не дурно. (Вслухъ). Мое почтеніе.

  

Сбригани.

   Покорно благодарю за великую милость.

  

Оронтъ.

   Вашъ покорнѣйшій слуга.

  

Сбригани (вслѣдъ ему).

   Несказанно обязанъ вамъ за доброе извѣстіе. (По уходѣ Оронта, снимаетъ бороду и фламандскій костюмъ, надѣтый сверхъ его обычнаго платья). Дѣло идетъ недурно. Долой фламандскій костюмъ и подумаемъ о другихъ махинаціяхъ; постараемся посѣять между зятемъ и тестемъ столько подозрѣній и разлада, чтобы бракъ лопнулъ. Оба они одинаково способны клевать съ удочекъ, которыя имъ протягиваютъ, а нашему брату, первостатейнымъ плутамъ, не дѣло, а игрушка, когда въ руки попадается такая легкая дичь, какъ эта.

  

ЯВЛЕНІЕ IV.— ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ.

  

Пурсоньякъ (думая, что оно одинъ).

   Piglialo sù, piglialo sù, signor monsu. Что это за чертовщина? (Замѣтивъ Сбригани). Ай!

  

Сбригани.

   Что съ вами? Чего вы испугались?

  

Пурсоньякъ.

   Все, что я вижу, представляется мнѣ промывательнымъ.

  

Сбригани.

   Это какъ?

  

Пурсоньякъ.

   Вы не знаете, что со мной случилось въ помѣщеніи, куда вы меня проводили?

  

Сбригани.

   Нѣтъ, не знаю, право. А что?

  

Пурсоньякъ.

   Чуть чуть меня не угостили какъ слѣдуетъ.

  

Сбригани.

   Что же такое?

  

Пурсоньякъ.

   «Оставляю васъ на попеченіе этого господина». Доктора въ черномъ. На стулѣ. Щупанье пульса. Такъ и такъ. Онъ сумасшедшій. Два новыхъ толстяка. Огромныя шляпы. Buon di, buon di. Шесть паръ штановъ. Тра-ла-ла, тра-ла-ла. Allegramente, monsu Pourceaugnac. Аптекарь. Промывательное. Примите, сударь, примите, примите. Оно легонькое, легонькое, легонькое. Прочиститъ, прочиститъ, прочиститъ. Piglialo sù, signor monsu; piglialo, piglialo, piglialo sù. Никогда еще меня не поили до пьяна столькими глупостями.

  

Сбригани.

   Что это все значитъ?

  

Пурсоньякъ.

   Значитъ, что тотъ господинъ, со своими расшариваніями и объятіями — мошенникъ и засадилъ меня въ какой-то домъ, чтобъ посмѣяться надо мной, и состроилъ мнѣ каверзу.

  

Сбригани.

   Возможно-ли это?

  

Пурсоньякъ.

   Несомнѣнно. Цѣлая дюжина полуумныхъ гналась тамъ за мной, точно собаки, и великаго труда мнѣ стоило выскочить изъ ихъ лапъ.

  

Сбригани.

   Скажите, пожалуйста! Вѣдь вотъ какъ наружность обманчива! А я по виду счелъ его самымъ близкимъ другомъ вашимъ. Удивляюсь, право, какъ это возможно, чтобъ были на свѣтѣ такіе мошенники!

  

Пурсоньякъ.

   Не пахнетъ-ли отъ меня промывательнымъ? Понюхайте, пожалуйста.

  

Сбригани.

   Гм! Похожій запахъ есть…

  

Пурсоньякъ.

   У меня и обоняніе, и воображеніе наполнены этимъ предметомъ, и все мнѣ такъ и кажется, что вотъ-вотъ прицѣливается въ меня дюжина клистировъ.

  

Сбригани.

   Экая злостная штука! Большой разбойникъ и предатель нашъ братъ-человѣкъ!

  

Пурсоньякъ.

   Укажите мнѣ пожалуйста квартиру г. Оронта,— мнѣ будетъ весьма пріятно отправиться туда сейчасъ-же.

  

Сбригани.

   А, вотъ что! Вы, стало быть, влюбчивой комплекціи? И до васъ дошло, что у этого мосье Оронта есть дочь?

  

Пурсоньякъ.

   Да. Я пріѣхалъ жениться на ней.

  

Сбригани.

   Же… жениться на ней?

  

Пурсоньякъ.

   Да.

  

Сбригани.

   Жениться законнымъ бракомъ?

  

Пурсоньякъ.

   А то какъ-же иначе?

  

Сбригани.

   Ахъ, это другое дѣло,— и я прошу у васъ извиненія…

  

Пурсоньякъ.

   Что это значитъ?

  

Сбригани.

   Ничего.

  

Пурсоньякъ.

   Но все таки?..

  

Сбригани.

   Ничего, повторяю вамъ. Такъ у меня съ языка сорвалось…

  

Пурсоньякъ.

   Я васъ очень прошу сказать, что тутъ кроется.

  

Сбригани.

   Нѣтъ,— это совсѣмъ лишнее.

  

Пурсоньякъ

   Пожалуйста.

  

Сбригани.

   Не могу. Прошу меня уволить отъ этого.

  

Пурсоньякъ.

   Развѣ вы не другъ мнѣ?

  

Сбригани.

   Напротивъ, больше другомъ и быть нельзя.

  

Пурсоньякъ.

   Стало быть, вы должны ничего не скрывать отъ меня.

  

Сбригани.

   Это одно изъ дѣлъ, гдѣ замѣшанъ интересъ ближняго.

  

Пурсоньякъ.

   Чтобъ побудить васъ раскрыть передо мной сердце,— вотъ колечко, которое я васъ попрошу принять изъ любви ко мнѣ.

  

Сбригани.

   Позвольте мнѣ сообразить, могу-ли я исполнить вашу просьбу. (Отходитъ на нѣсколько шаговъ отъ Пурсоньяка). Тутъ человѣкъ, который ищетъ своей пользы, который старается пристроить свою дочку какъ только можно повыгоднѣе; а вредить никому не слѣдуетъ. Тутъ вещи, который, правду сказать, совсѣмъ не тайна; но я ихъ открою человѣку, не знавшему ихъ, а скандализировать своего ближняго запрещено. Это правда; но съ другой стороны, вотъ чужестранецъ, котораго хотятъ поймать и который добродушно собирается жениться на дѣвушкѣ, которой онъ не знаетъ и никогда въ глаза не видѣлъ; это господинъ съ открытой душой, я чувствую къ нему симпатію, онъ удостоиваетъ взять меня къ себѣ въ друзья, относится ко мнѣ съ довѣріемъ и проситъ меня принять кольцо изъ любви къ нему. (Пурсоньяку) Да, я нахожу, что могу все сказать вамъ, не поступая противъ совѣсти; но постараюсь говорить какъ возможно осторожнѣе и щадить людей какъ возможно больше. Сказать вамъ, что эта дѣвушка ведетъ жизнь безнравственную — было-бы слишкомъ сильно. Постараемся, для объясненія, найти выраженія болѣе мягкія. Слово «легкая» тутъ тоже не подходящее; думаю, что «утонченная кокетка» лучше всего выразитъ нашу мысль, и я могу употребить этотъ терминъ, чтобы по совѣсти объяснить вамъ, что она такое.

  

Пурсоньякъ.

   Стало быть, меня хотятъ одурачить?

  

Сбригани.

   Быть можетъ, въ сущности, тутъ нѣтъ столько дурного, сколько предполагаютъ. А потомъ, есть люди, ставящіе себя выше подобныхъ вещей и не думающіе, что ихъ честь зависитъ отъ…

  

Пурсоньякъ.

   Покорнѣйшій слуга вашъ,— я не желаю такихъ головныхъ уборовъ, и въ семействѣ Пурсоньякъ привыкли ходить, не опуская глазъ ни передъ кѣмъ.

  

Сбригани.

   Вотъ отецъ.

  

Пурсоньякъ.

   Этотъ старикъ?

  

Сбригани.

   Да, я ухожу.

  

ЯВЛЕНІЕ V.— ОРОНТЪ, ПУРСОНЬЯКЪ.

  

Пурсоньякъ.

   Здравствуйте, здравствуйте.

  

Оронтъ.

   Мое почтеніе, мое почтеніе.

  

Пурсоньякъ.

   Вы, если не ошибаюсь, мосье Оронтъ?

  

Оронтъ.

   Да.

  

Пурсоньякъ.

   А я — де-Пурсоньякъ.

  

Оронтъ.

   И прекрасно.

  

Пурсоньякъ.

   Вы, можетъ быть, полагаете, мосье Оронтъ, что лиможцы — дураки?

  

Оронтъ.

   Вы, можетъ быть, полагаете, мосье де-Пурсоньякъ, что парижане — олухи?

  

Пурсоньякъ.

   Вы, вѣроятно, воображаете, мосье Оронтъ, что такому человѣку, какъ я, не въ терпежъ захотѣлось жениться?

  

Оронтъ.

   Вы, вѣроятно, воображаете, мосье де-Пурсоньякъ, что такой дѣвушкѣ, какъ моя дочь, не въ терпежъ захотѣлось выйти замужъ?

  

ЯВЛЕНІЕ VI.— ПУРСОНЬЯКЪ, ЮЛІЯ, ОРОНТЪ.

  

Юлія.

   Батюшка, я только что услышала, что пріѣхалъ мосье де-Пурсоньякъ… Ахъ, это, безъ сомнѣнія, онъ — сердце мнѣ говоритъ. Ахъ, какъ онъ сложенъ! Какъ хорошъ! Какъ я довольна, что буду имѣть такого мужа! Позвольте мнѣ поцѣловать его, позвольте высказать ему…

  

Оронтъ.

   Потише, дочь моя, потише.

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   У, какая легкая барышня! Какъ она живо вспыхиваетъ!

  

Оронтъ.

   Желалъ бы я знать, мосье де-Пурсоньякъ, на какомъ основаніи вы…

  

Юлія (подходитъ къ Пурсоньяку, томно смотрите на него и хочетъ взять его за руку).

   Какъ я счастлива, что вижу васъ! Какимъ нетерпѣніемъ сгараю я!..

  

Оронтъ.

   Дочь моя, отойди, говорятъ тебѣ.

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   Ого, какая бойкая!

  

Оронтъ.

   Повторяю, я желалъ бы знать, на какомъ основаніи вы имѣете смѣлость… (Юлія продолжаетъ ту-же игру).

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   Господи, подкрѣпи меня!

  

Оронтъ (Юліи).

   Опять! Что же это наконецъ значитъ?

  

Юлія.

   Неужели вы не позволите мнѣ ласкать мужа, котораго вы же для меня выбрали?,

  

Оронтъ.

   Нѣтъ, ступай домой.

  

Юлія.

   Позвольте мнѣ наглядѣться на него.

  

Оронтъ.

   Ступай, говорятъ тебѣ.

  

Юлія.

   Но я желаю остаться здѣсь…

  

Оронтъ.

   А я не желаю. И если ты не уйдешь сію-же минуту, то я…

  

Юлія.

   Нечего дѣлать, иду.

  

Оронтъ.

   Моя дочь дура, которая ничего не понимаетъ.

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   Какъ я ей нравлюсь!

  

Оронтъ (увидя, что Юлія сдѣлала нѣсколько шаговъ, но снова остановилась).

   Ты такъ и не уйдешь?

  

Юлія.

   Когда же вы повѣнчаете меня съ нимъ?

  

Оронтъ.

   Никогда. Ты не жена ему.

  

Юлія.

   Но я желаю выйти за него; вѣдь вы же обѣщали.

  

Оронтъ.

   Обѣщалъ, а теперь разобѣщалъ.

  

Пурсоньякъ (въ сторону).

   Ужасно ей хочется забрать меня!

  

Юлія.

   Дѣлайте, что хотите,— а мы повѣнчаемся наперекоръ всему свѣту.

  

Оронтъ.

   Ну, ужъ повѣрьте, что я не допущу. Смотрите пожалуйста, какое vertigo на нее напало!

  

ЯВЛЕНІЕ VII.— ОРОНТЪ, ПУРСОНЬЯКЪ.

  

Пурсоньякъ.

   Пожалуйста, предполагаемый тестюшка, не суетитесь такъ сильно. Никто не желаетъ похищать у васъ вашу дочь, и гримасами вашими вы ничего не поймаете.

  

Оронтъ.

   Отъ всѣхъ вашихъ будетъ вамъ мало проку.

  

Пурсоньякъ.

   Неужели вы вообразили себѣ, что Леонардъ де-Пурсоньякъ такой человѣкъ, что станетъ покупать вещь за глаза, и что у него въ головѣ нѣтъ достаточной частицы мозга для того, чтобы вести себя, какъ слѣдуетъ, собирать всѣ нужныя справки и видѣть, вступая въ бракъ, достаточно ли ограждена его честь?

  

Оронтъ.

   Я не понимаю, что все это значитъ; но неужели вы думаете, что человѣкъ шестидесяти трехъ лѣтъ настолько безмозглъ и настолько мало цѣнитъ свою дочь, что выдастъ ее за господина, у котораго то, что вы знаете, и котораго отдали къ доктору на излеченіе?

  

Пурсоньякъ.

   Это мнѣ у васъ штуку устроили, и я ровно ничѣмъ не боленъ.

  

Оронтъ.

   Мнѣ самъ докторъ сказалъ.

  

Пурсоньякъ.

   Докторъ солгалъ. Я дворянинъ и желаю поговорить съ нимъ съ шпагой въ рукѣ.

  

Оронтъ.

   Я самъ знаю, чему тутъ вѣрить, чему нѣтъ; и вы не обманете меня на этотъ счетъ, точно также какъ и на счетъ долговъ, которые вы разсчитывали уплатить приданымъ моей дочери.

  

Пурсоньякъ.

   Какіе долги?

  

Оронтъ.

   Притворяться безполезно: я видѣлъ фламандскаго купца, который, вмѣстѣ съ остальными кредиторами, уже восемь мѣсяцевъ назадъ получилъ исполнительный листъ на васъ.

  

Пурсоньякъ.

   Какой фламандскій купецъ? Какіе кредиторы? Какой исполнительный листъ на меня?

  

Оронтъ.

   Вы хорошо знаете, въ чемъ дѣло.

  

ЯВЛЕНІЕ VIII.— ПУРСОНЬЯКЪ, ОРОНТЪ, ЛЮСЕТТА.

  

Люсетта (говорите на лангедокскомъ нарѣчіи),

   А, вотъ ты гдѣ! Наконецъ-то я нашла тебя послѣ столькихъ поисковъ! Что, злодѣй, можешь ты, можешь смотрѣть мнѣ прямо въ глаза?

  

Пурсоньякъ.

   Этой еще чего надо?

  

Люсетта.

   Вотъ ты гдѣ, негодный! Притворяешься, что не знаешь меня, и не краснѣешь, безстыдникъ, не краснѣешь, глядя на меня! (Оронту). Это на вашей дочери онъ хочетъ жениться, какъ я слышала? Только я вамъ объявляю, что я его жена, что семь лѣтъ тому назадъ онъ проѣзжалъ черезъ Пезенасъ, съумѣлъ меня обморочить и такъ подъѣхалъ ко мнѣ, что я согласилась выйти за него замужъ.

  

Оронтъ.

   Ого!

  

Пурсоньякъ.

   Что это за чертовщина?

  

Люсетта.

   А черезъ три года измѣнникъ оставилъ меня: выдумалъ, что по какимъ-то дѣламъ ему надо ѣхать на родину, и съ тѣхъ поръ о немъ ни слуху, ни духу. Но вотъ дошла до меня вѣсть, что онъ здѣсь собирается жениться на другой молодой дѣвушкѣ, которую родители ему отдаютъ, потому что не знаютъ про его первую женитьбу. Какъ услышала я это — сейчасъ все кинула и прискакала сюда, чтобы разстроить эту нечестивую свадьбу и передъ всѣми оконфузить злодѣя, какой только есть на свѣтѣ.

  

Пурсоньякъ.

   Вотъ-то странная нахалка!

  

Люсетта.

   Безсовѣстный! И тебѣ не стыдно ругаться на мѣсто того, чтобы мучиться упреками совѣсти?

  

Пурсоньякъ.

   Я вашъ мужъ?

  

Люсетта.

   Низкій человѣкъ! И ты смѣешь отпираться? О, ты хорошо знаешь, что это все сущая правда! И какъ бы я была счастлива, когда бы всего этого не было, когда бы ты не помѣшалъ мнѣ жить въ моей невинности, въ томъ спокойствіи, изъ котораго моя душа не выходила, пока ты не вывелъ ее по несчастью оттуда своими соблазнами и надувательствами! Не будь этого, мнѣ не пришлось бы теперь разыгрывать такую жалкую роль,— не пришлось бы видѣть, что жестокій мужъ презираетъ всю мою горячую любовь и безъ всякой жалости оставляетъ меня наединѣ съ смертельной горестью, которую причинила мнѣ его коварная измѣна!

  

Оронтъ.

   Я не могу удержаться отъ слезъ. (Пурсоньяку). Вы злой человѣкъ!

  

Пурсоньякъ.

   Ничего я во всемъ этомъ не понимаю.

  

ЯВЛЕНІЕ ІХ.— ПУРСОНЬЯКЪ, НЕРИНА, ЛЮСЕТТА, ОРОНТЪ.

  

Нерина (говоритъ на пикардскомъ нарѣчіи).

   Нѣтъ, не могу, нѣтъ моихъ силъ больше! Вся запыхалась! А, надувальщикъ, заставилъ же ты меня побѣгать! Теперь ужъ не уйдешь! Правосудія, правосудія требую! Требую, чтобы не допустили этой свадьбы! (Оронту). Это мой мужъ, сударь, и я хочу, чтобъ его повѣсили, висѣльника этакого!

  

Пурсоньякъ.

   Новая штука!

  

Оронть (въ сторону).

   Да что-же это за бѣдовый человѣкъ такой?

  

Люсетта.

   Вы что тутъ наговорили про помѣху, про вѣшанье? Это вашъ мужъ, по вашему?

  

Нерина.

   Да, сударыня, и я его жена.

  

Люсетта.

   Лжете вы, оттого что его жена я, и коли вѣшать, такъ на висѣлицу потащу его я, а не вы.

  

Нерина.

   Ничего не понимаю, что вы такое бормочете.

  

Люсетта.

   Говорятъ вамъ, что я его жена.

  

Нерина.

   Его жена!

  

Люсетта.

   Да.

  

Нерина.

   Повторяю же вамъ снова, что это я.

  

Люсетта.

   А я спорю, что я.

  

Нерина.

   Ужъ четыре года какъ онъ женатъ на мнѣ.

  

Люсетта.

   А меня онъ взялъ за себя уже семь лѣтъ назадъ.

  

Нерина.

   У меня есть доказательства всего того, что я говорю,

  

Люсетта.

   Въ нашей сторонѣ всѣ это знаютъ.

  

Нерина.

   Нашъ городъ весь тому свидѣтель.

  

Люсетта.

   Нашу свадьбу весь Пезенасъ видѣлъ.

  

Нерина.

   На нашей свадьбѣ былъ весь Сенъ-Кентенъ.

  

Люсетта.

   Все, что я говорю — чистѣйшая правда.

  

Нерина.

   Вѣрнѣе моихъ словъ ничего не сыщешь.

  

Люсетта (Пурсоньяку).

   Посмѣешь ты отпираться, аспидъ?

  

Нерина (ему же).

   Посмѣешь сказать, что я лгу, злодѣй?

  

Пурсоньякъ.

   То и другое одинаково справедливо.

  

Люсетта.

   Какое безстыдство! Стало быть, негодяй, ты забылъ бѣдную Франсонъ и несчастнаго Жане, эти плоды нашего брака!

  

Нерина.

   Вотъ-то нахальство! Какъ! Ты позабылъ это бѣдное дитя, нашу малютку Мадлену, которую ты мнѣ оставилъ въ залогъ своей вѣрности?

  

Пурсоньякъ.

   Вотъ-то двѣ наглыя стервы!

  

Люсетта.

   Поди сюда, Франсонъ, поди сюда, Жане, подите всѣ уличить безчеловѣчнаго отца, показать, какая у него черствая душа.

  

Нерина.

   Поди сюда Мадлена, дитя мое, пристыди твоего отца за его безсовѣстность.

  

ЯВЛЕНІЕ X.— ПУРСОНЬЯКЪ, ОРОНТЪ, ЛЮСЕТТА, НЕРИНА, НѢСКОЛЬКО ДѢТЕЙ.

  

Дѣти.

   Папаша! Папаша! Папаша!

  

Пурсоньякъ.

   Чортъ бы побралъ этихъ выб… овъ!

  

Люсетта.

   Такъ вотъ какъ, измѣнникъ! Ты не признаешь своихъ дѣтей, не слушаешь отцовской нѣжности! Но ты не уйдешь отъ меня, негодный! Я буду повсюду слѣдовать за тобою, буду корить тебя твоимъ злодѣйствомъ до тѣхъ поръ, пока не повѣсятъ тебя, мошенникъ, пока не повѣсятъ!

  

Нерина.

   И ты не краснѣешь, что говоришь мнѣ такія слова и остаешься холоднымъ къ ласкамъ этого бѣднаго ребенка? Но тебѣ не ускользнуть изъ моихъ рукъ! Какъ ты не вертись, я докажу, что я твоя жена и сдѣлаю, что тебя повѣсятъ!

  

Дѣти.

   Папаша! Папаша! Папаша!

  

Пурсоньякъ.

   Караулъ! караулъ! Куда мнѣ бѣжать? Силъ моихъ, больше нѣтъ.

  

Оронтъ.

   Да, вы хорошо сдѣлаете, коли его накажете; онъ вполнѣ, стоитъ висѣлицы.

  

ЯВЛЕНІЕ XI.— СБРИГАНИ (один]).

   Я слѣжу за всѣмъ, что происходитъ, и все это идетъ не дурно. Мы до того замучимъ нашего провинціала, что ему конечно надо будетъ убраться отсюда.

  

ЯВЛЕНІЕ XII.— ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ.

  

Пурсоньякъ.

   Убитъ, совсѣмъ убитъ! Экое наказаніе! Экій проклятый городъ! Смерть со всѣхъ сторонъ!

  

Сбригани.

   Что съ вами, сударь? Опять случилось что нибудь?

  

Пурсоньякъ.

   Да. Здѣсь ливмя льетъ женами и промывательными.

  

Сбригани.

   Какъ это?

  

Пурсоньякъ.

   Двѣ какія-то стервы съ тарабарскимъ языкомъ обвиняютъ меня, что я женатъ на нихъ обѣихъ, и грозятъ мнѣ судомъ.

  

Сбригани.

   Скверное дѣло! Судъ въ здѣшней сторонѣ ужасно строгъ по части такихъ преступленій.

  

Пурсоньякъ.

   Да. Но еслибы и состоялось слѣдствіе, предварительное рѣшеніе и вступленіе его въ силу по неявкѣ одной изъ тяжущихся сторонъ, то у меня остается путь апелляціоннаго производства для остановленія и отмѣны приговора, какъ по существу своему недѣйствительнаго.

  

Сбригани.

   Вотъ истинно юридическій языкъ. Видно сейчасъ, что вы принадлежите къ этой профессіи.

  

Пурсоньякъ.

   Я! Нисколько. Я просто дворянинъ.

  

Сбригани.

   Чтобы пріобрѣсти умѣнье говорить такимъ образомъ, вамъ нужна же была конечно практика.

  

Пурсоньякъ.

   Нисколько. Одинъ здравый смыслъ, и ничего болѣе, приводитъ меня къ заключенію, что мои апелляціонные доводы всегда будутъ приняты и что невозможно будетъ признать меня виновнымъ по простому обвиненію, безъ провѣрки свидѣтельскихъ показаній и учиненія очной ставки съ моими истцами.

  

Сбригани.

   Вотъ еще болѣе тонкіе термины.

  

Пурсоньякъ.

   Эти слова я говорю, не знаю самъ, что они значатъ.

  

Сбригани.

   Мнѣ кажется, что здравому смыслу дворянина вполнѣ приличествуетъ стараться понимать, что входитъ въ область права и судопроизводства, но ужъ никакъ не знакомиться съ спеціальными терминами крючкотворства.

  

Пурсоньякъ.

   Эти нѣсколько словъ остались у меня въ памяти отъ чтенія романовъ.

  

Сбригани.

   А, это другое дѣло!

  

Пурсоньякъ.

   Чтобы вамъ доказать, что я ровно ничего не смыслю въ крючкотворствѣ, прошу васъ свести меня къ какому нибудь адвокату, чтобъ посовѣтоваться о моемъ дѣлѣ.

  

Сбригани.

   Извольте, я познакомлю васъ съ двумя весьма искусными адвокатами, но предупреждаю, что васъ не должна удивлять ихъ манера говорить: въ адвокатской практикѣ они пріобрѣли нѣкоторую привычку декламировать, вслѣдствіе чего, когда они говорятъ, кажется, что они поютъ,— и вы примете за пѣніе все, что будете слышать отъ нихъ.

  

Пурсоньякъ.

   Какое мнѣ дѣло до ихъ манеры? Лишь бы они сказали мнѣ то, что я хочу узнать.

  

ЯВЛЕНІЕ XIII.— ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ, ДВА АДВОКАТА, ДВА ПРОКУРОРА, ДВА СЕРЖАНТА.

  

1-й адвокатъ (говоритъ медленно нараспѣвъ).

  

   Многоженство, безъ сомнѣнія —

   Уголовное преступленіе.

  

2-й адвокатъ (поетъ очень быстро и неразборчиво).

             Фактъ настоящій —

   Внѣ всякаго спора стоящій:

             Все въ ономъ

   Рѣшается ясно закономъ

   Справьтесь съ нашими писателями,

   Всѣхъ вѣковъ законодателями

   И учеными всѣхъ странъ:

   Юстиньянъ и Папиньянъ,

   Ульпіанъ и Трибоньянъ,

   Павелъ Кастро, Жанъ Имоло

   Юліанъ, Ребюфъ, Бартоло,

   Алціатъ, Язонъ и Каюсъ,

   Мужъ великій, всѣ, ручаюсь,

   Подадутъ одно лишь мнѣніе:

   Многоженство, безъ сомнѣнія —

   Уголовное преступленіе.

  

БАЛЕТЪ.

Танецъ двухъ прокуроровъ и двухъ сержантовъ;
а въ это время

  

2-й адвокатъ (поетъ).

   Всѣ народы просвѣщенные,

   Здравымъ смысломъ надѣленные —

   Англичане, французы, голландцы,

   Португальцы, испанцы, фламандцы,

   Обитатели Швеціи, Даніи,

   Италіи, Польши, Германіи,

   Всѣ имѣютъ на этотъ предметъ

   Одинакій законъ — затрудненія тутъ нѣтъ:

   Многоженство у всѣхъ, безъ сомнѣнія,

   Уголовное есть преступленіе.

  

1-й адвокатъ (поетъ).

   Многоженство у всѣхъ, безъ сомнѣнія,

   Уголовное есть преступленіе.

(Пурсоньякъ, выведенный изъ терпѣнія, выгоняетъ ихъ).

  

ДѢЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

  

ЯВЛЕНІЕ I.— ЭРАСТЪ, СБРИГАНИ.

  

Сбригани.

   Да, дѣла идутъ по нашему желанію; и такъ какъ знанія у него самыя ничтожныя, а умъ — самый ограниченный, то я до такой степени напугалъ его разсказами о строгости здѣшнихъ законовъ и о приготовленіяхъ, которыя уже дѣлаются для его казни, что онъ хочетъ бѣжать отсюда. А чтобъ легче ускользнуть отъ людей, которые, какъ я его увѣрилъ, караулятъ его у всѣхъ городскихъ воротъ, онъ рѣшился переодѣться и для переодѣванья выбралъ костюмъ женщины.

  

Эрастъ.

   Желалъ бы я посмотрѣть на него въ этомъ убранствѣ!

  

Сбригани.

   Вы съ своей стороны старайтесь окончить комедію, и между тѣмъ какъ я буду разыгрывать съ нимъ мои сцены, вы ступайте…. (Говоритъ ему на ухо). Поняли?

  

Эрастъ.

   Да.

  

Сбригани.

   И когда я упрячу его, куда желаю. (Говоритъ на ухо).

  

Эрастъ.

   Прекрасно.

  

Сбригани.

   И когда отецъ получитъ отъ меня увѣдомленіе… (Говоритъ на ухо).

  

Эрастъ.

   Превосходно.

  

Сбригани.

   Вотъ наша барышня. Идите скорѣе, чтобъ онъ насъ не засталъ вмѣстѣ.

  

ЯВЛЕНІЕ II.— ПУРСОНЬЯКЪ (переодѣтый женщиной), СБРИГАНИ.

  

Сбригани.

   По моему мнѣнію, въ этомъ костюмѣ васъ узнать невозможно, у васъ такой видъ, какъ будто вы дама хорошаго круга.

  

Пурсоньякъ.

   Очень меня удивляетъ, что въ здѣшней сторонѣ не соблюдаются формы правильнаго судопроизводства.

  

Сбригани.

   Да, какъ я уже вамъ говорилъ, здѣсь сперва повѣсятъ человѣка, а потомъ уже начинаютъ разбирать его дѣло судебнымъ порядкомъ.

  

Пурсоньякъ.

   Правосудіе весьма неправосудное!

  

Сбригани.

   Оно чертовски строго здѣсь, особенно по этого рода преступленіямъ.

  

Пурсоньякъ.

   Но если человѣкъ невиненъ?

  

Сбригани.

   Все равно, объ этомъ не справляются; и притомъ, въ здѣшнемъ городѣ страшно ненавидятъ всѣхъ вашихъ земляковъ; увидѣть на висѣлицѣ лиможца для здѣшняго самое восхитительное зрѣлище.

  

Пурсоньякъ.

   Да что же сдѣлали имъ лиможцы?

  

Сбригани.

   Ничего не сдѣлали, а просто здѣсь грубые люди, враги милаго изящества и добродѣтелей другихъ городовъ. Въ настоящемъ случаѣ сознаюсь, что я страшно опасаюсь за васъ и никогда въ жизни не утѣшился бы, если бы васъ повѣсили.

  

Пурсоньякъ.

   Меня заставляетъ бѣжать отсюда не столько страхъ смерти, сколько то, что для дворянина быть повѣшеннымъ весьма непріятно и что такой примѣръ причинилъ бы вредъ нашимъ дворянскимъ правамъ.

  

Сбригани.

   Вы правы; послѣ этого за вами перестали бы признавать титулъ шталмейстера… Но что еще тамъ будетъ — а вы, когда я буду вести васъ подъ руку, старайтесь тщательно подражать женской походкѣ и перенимать языкъ и всѣ манеры особы порядочнаго круга.

  

Пурсоньякъ.

   Не безпокойтесь. Я насмотрѣлся на высшее общество. Одно, что мѣшаетъ — моя маленькая бородка.

  

Сбригани.

   Ваша борода ничего не значитъ; есть женщины, у которыхъ столько же волосъ, сколько у васъ. Посмотримъ, однако, какъ вы будете все продѣлывать (Пурсоньякъ подражаетъ барынѣ хорошаго круга). Хорошо.

  

Пурсоньякъ.

   Велите же подавать мою карету! Гдѣ же это моя карета? Боже мой, какое несчастіе имѣть такую прислугу! Неужели меня заставятъ цѣлый день прождать на улицѣ и такъ и не подадутъ моей кареты?

  

Сбригани.

   Прекрасно.

  

Пурсоньякъ.

   Эй! кучеръ! маленькій лакей! Ну, погоди же, негодный мальчишка, угощу я тебя плетью! Маленькій лакей! Куда же это дѣвался маленькій лакей? Не отыщется, что ли, маленькій лакей? Не приведутъ ко мнѣ маленькаго лакея? Да есть наконецъ у меня маленькій лакей или нѣтъ?

  

Сбригани.

   Чудесно! Но я замѣчаю одно: вашъ головной уборъ слишкомъ открытъ, я принесу другой погуще, чтобы лучше скрывать ваше лицо на случай встрѣчи.

  

Пурсоньякъ.

   А до того что мнѣ дѣлать?

  

Сбригани.

   Погодите меня здѣсь. Я вернусь черезъ минуту; вы покуда ходите себѣ взадъ и впередъ. (Пурсоньякъ по его уходѣ расхаживаетъ по сценѣ, продолжая подражать дамѣ хорошаго круга).

  

ЯВЛЕНІЕ III.— ПУРСОНЬЯКЪ, ДВА ШВЕЙЦАРЦА.

  

1-й швейцарецъ (не видя Пурсоньяка).

   Ну, живѣе, товарищъ! Надо намъ доспѣть на Гревскую площадь, чтобъ повидать, какъ это будутъ чинить расправу надъ этимъ Пурсоньякомъ, что судомъ приговоренъ быть повѣшеннымъ за шею.

  

2-й швейцарецъ (тоже не видя Пурсоньяка).

   Слѣдуетъ намъ нанять окошко, чтобъ посмотрѣть эту расправу.

  

1-й швейцарецъ.

   Говорятъ, что тамъ уже ставятъ большую висѣлицу, совсѣмъ новую, чтобъ вздернуть на нее этого Пурсоньяка.

  

2-й швейцарецъ.

   Большое будетъ намъ, право, удовольствіе, поглядѣть, какъ повиснетъ эта лиможская физіономія.

  

1-й швейцарецъ.

   Да, какъ онъ заболтаетъ вверхъ ногами передъ всею публикой.

  

2-й швейцарецъ.

   Онъ малый ловкій; говорятъ, на трехъ женахъ разомъ женатъ.

  

1-й швейцарецъ.

   Этакій чортъ! Захотѣлъ трехъ женъ себѣ одному! Мало ему, что ли, одной?

  

2-й швейцарецъ (замѣтивъ Пурсоньяка).

   А! Наше почтеніе, мамзель!

  

1-й швейцарецъ.

   Что это вы здѣсь дѣлаете однѣ?

  

Пурсоньякъ.

   Я ожидаю моихъ людей, господа.

  

2-й швейцарецъ.

   А вѣдь красавица, честное слово!

  

Пурсоньякъ.

   Потише, господа.

  

1-й швейцарецъ.

   Угодно вамъ, мамзель, позабавиться на Гревской площади? Мы вамъ покажемъ тамъ маленькое, очень хорошенькое вѣшанье.

  

Пурсоньякъ.

   Покорно васъ благодарю.

  

2-й швейцарецъ.

   Это одного лиможскаго дворянина вздернутъ благороднымъ манеромъ на висѣлицу.

  

Пурсоньякъ.

   Мнѣ не любопытно взглянуть.

  

1-й швейцарецъ.

   Какое это у васъ тутъ красивое мѣстечко!

  

Пурсоньякъ.

   Подальше руки!

  

l-й швейцарецъ.

   Право, я бы совсѣмъ не прочь съ вами позабавиться.

  

Пурсоньякъ.

   Нѣтъ, это слишкомъ! Такія мерзости не говорятся женщинамъ моего круга.

  

2-й швейцарецъ.

   Отстань; это я съ ней позабавлюсь.

  

1-й швейцарецъ.

   Не хочу отстать.

  

2-й швейцарецъ.

   А я хочу. (Оба сильно тянутъ Пурсоньяка то въ одну, то въ другую сторону).

  

1-й швейцарецъ.

   Я не оставлю.

  

2-й швейцарецъ.

   Ты лжешь.

  

1-й швейцарецъ.

   Ты самъ лжешь.

  

Пурсоньякъ.

   Караулъ! Помогите!

  

ЯВЛЕНІЕ IV.— ПУРСОНЬЯКЪ, ПОЛИЦЕЙСКІЙ ЧИНОВНИКЪ, ДВА ГОРОДОВЫХЪ, ДВА ШВЕЙЦАРЦА.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Это что такое? Что тутъ за насиліе? Чего вамъ нужно отъ этой барыни? Ну, проваливайте отсюда, коли не хотите, чтобъ я васъ отправилъ въ тюрьму.

  

1-й швейцарецъ.

   Я сейчасъ. Вотъ и не досталась тебѣ.

  

2-й швейцарецъ.

   Я тоже сейчасъ. И тебѣ не досталась.

  

ЯВЛЕНІЕ V.— ПУРСОНЬЯКЪ, ПОЛИЦЕЙСКІЙ ЧИНОВНИКЪ, ДВА ГОРОДОВЫХЪ.

  

Пурсоньякъ.

   Я весьма вамъ благодарна, судачь, за то, что вы избавили меня отъ этихъ нахаловъ.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Гм! Вотъ физіономія очень похожая на ту, что мнѣ описали.

  

Пурсоньякъ.

   Это не я, увѣряю васъ, не я.

  

Полицейскій чиновникъ.

   А! Это что-же значитъ?

  

Пурсоньякъ.

   Не знаю.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Почему вы это говорите?

  

Пурсоньякъ.

   Да ни почему.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Такія слова не даромъ, и я васъ арестую.

  

Пурсоньякъ.

   Помилуйте, г. полицейскій!

  

Полицейскій чиновникъ.

   Нѣтъ, нѣтъ! Судя по вашему лицу и словамъ, вы переодѣтый де-Пурсоньякъ, котораго мы ищемъ. Пожалуйте сейчасъ-же въ тюрьму.

  

Пурсоньякъ.

   Увы!

  

ЯВЛЕНІЕ VI.— ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ, ПОЛИЦЕЙСКІЙ ЧИНОВНИКЪ, ДВА ГОРОДОВЫХЪ.

  

Сбригани.

   Боже мой! Что это значитъ?

  

Пурсоньякъ.

   Они меня узнали.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Да, и я въ восторгѣ.

  

Сбригани (Полицейскому).

   О, прошу васъ, изъ любви ко мнѣ! Мы вѣдь старые друзья; умоляю васъ не вести его въ тюрьму.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Нѣтъ, невозможно.

  

Сбригани.

   Вы человѣкъ покладистый. Нельзя-ли уладить это дѣло нѣсколькими пистолями?

  

Полицейскій чиновникъ.

   Уйдите на минуту.

  

ЯВЛЕНІЕ VII.— ПУРСОНЬЯКЪ, СБРИГАНИ, ПОЛИЦЕЙСКІЙ ЧИНОВНИКЪ.

  

Сбригани.

   Надо ему дать денегъ, чтобъ онъ отпустилъ васъ. Поторопитесь.

  

Пурсоньякъ (давая Сбригани).

   Ахъ, проклятый городъ!

  

Сбригани (Полицейскому).

   Вотъ, извольте.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Сколько тутъ?

  

Сбригани.

   Одинъ, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь девять, десять.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Нѣтъ, мнѣ слишкомъ строго приказано арестовать.

  

Сбригани (Полицейскому, намѣревающемся уходить).

   Подождите, пожалуйста. (Пурсоньяку). Поскорѣе, дайте ему еще столько-же.

  

Пурсоньякъ.

   Но….

  

Сбригани.

   Скорѣе, говорятъ вамъ, не теряйте времени. Должно быть, вамъ очень хочется висѣть.

  

Пурсоньякъ.

   Ахъ, Боже мой! (Даетъ Сбригани денегъ).

  

Сбригани (Полицейскому).

   Извольте получить.

  

Полицейскій чиновникъ (къ Сбригани).

   Надо мнѣ, стало быть, бѣжать вмѣстѣ съ нимъ, потому что здѣсь я не буду въ безопасности. Предоставьте мнѣ провести его, а сами оставайтесь тутъ.

  

Сбригани.

   Прошу же васъ какъ можно тщательнѣе заботиться о немъ.

  

Полицейскій чиновникъ.

   Обѣщаю вамъ оставить его не прежде, чѣмъ помѣщу его въ надежномъ мѣстѣ.

  

Пурсоньякъ (къ Сбригани).

   Прощайте. Вотъ единственный честный человѣкъ, какого я нашелъ въ здѣшнемъ городѣ.

  

Сбригани.

   Не теряйте времени. Я васъ люблю такъ, что желалъ бы уже видѣть васъ далеко, далеко отсюда. (Одинъ). Съ Богомъ! Ну, признаюсь, трудно сильнѣе оставаться въ дуракахъ! Но вотъ…

  

ЯВЛЕНІЕ VIII,— ОРОНТЪ, СБРИГАНИ.

  

Сбригани (Притворяясь, что не видитъ Оронта).

   Ахъ, какое странное приключеніе! Какое непріятное извѣстіе для отца! Бѣдный Оронтъ, какъ мнѣ жаль тебя! Что ты скажешь на это? Какъ перенесешь ты эту смертельную горесть!

  

Оронтъ.

   Что это значитъ? Какое это несчастіе ты мнѣ предрекаешь?

  

Сбригани.

   Ахъ, сударь! Этотъ коварный лиможецъ, этотъ безчестный Пурсоньякъ похитилъ вашу дочь!

  

Оронтъ.

   Онъ похитилъ мою дочь?

  

Сбригани.

   Да. Она такъ врѣзалась въ него, что оставила васъ, чтобъ послѣдовать за нимъ; и говорятъ, есть въ немъ что-то, чѣмъ онъ влюбляетъ въ себя всѣхъ женщинъ.

  

Оронтъ.

   Скорѣе къ помощи правосудія! Полицію за ними!

  

ЯВЛЕНІЕ ІХ.— ОРОНТЪ, ЭРАСТЪ, ЮЛІЯ, СБРИГАНИ.

  

Эрастъ (Юліи).

   Пожалуйте, пожалуйте, какъ вы такъ ни сопротивляйтесь, а я возвращу васъ вашему отцу. Вотъ, сударь, вотъ ваша дочь; я силою извлекъ ее изъ рукъ человѣка, съ которымъ она собралась бѣжать, и сдѣлалъ я это не изъ любви къ ней, но единственно изъ уваженія къ вамъ. Да, потому что послѣ ея поступка я долженъ презирать ее и совершенно излечиться отъ моей прежней любви.

  

Оронтъ.

   О, низкая женщина!

  

Эрастъ (Юліи).

   Какъ! Поступить со мною такимъ образомъ послѣ всѣхъ доказательствъ дружбы, какія вы видѣли отъ меня? Я не осуждаю васъ за то, что вы относительно меня подчинились волѣ вашего батюшки. Онъ дѣйствуетъ во всемъ мудро и справедливо, и я не жалуюсь на него, не жалуюсь, что онъ отвергнулъ меня для другого. Если онъ нарушилъ данное мнѣ слово, то у него на это есть свои причины. Его увѣрили, что этотъ другой богаче меня на четыре или пять тысячъ экю, а четыре или пять тысячъ экю — сумма значительная, изъ-за которой очень можно измѣнить своему слову. Но забыть въ одну минуту весь пылъ моей любви, мгновенно возгорѣться страстью къ новому человѣку и постыдно, безъ разрѣшенія вашего батюшки, послѣдовать за нимъ, послѣ всѣхъ преступленій, въ которыхъ его обвиняютъ,— вотъ это поступки, осуждаемые всѣми и за которые мое сердце не можетъ найти въ себѣ достаточно кровавыхъ упрековъ вамъ.

  

Юлія.

   Ну, да, я сознаюсь: я полюбила его и хотѣла послѣдовать за нимъ, потому что мой отецъ избралъ его моимъ супругомъ. Что бы вы мнѣ ни говорили, онъ очень честный человѣкъ, и всѣ преступленія, въ которыхъ его обвиняютъ, жестокая клевета.

  

Оронтъ.

   Молчи. Ты дерзкая дѣвчонка, и я лучше тебя знаю всю правду.

  

Юлія.

   Все это, безъ сомнѣнія, штуки, которыя съ нимъ сыграли нарочно, и это (указывая на Эраста), можетъ быть, онъ придумалъ ихъ для того, чтобъ Пурсоньякъ опротивѣлъ вамъ.

  

Эрастъ.

   Какъ! вы считаете способнымъ на это меня!

  

Юлія.

   Да, васъ.

  

Оронтъ.

   Молчи, говорятъ тебѣ; ты дура.

  

Эрастъ.

   Нѣтъ, нѣтъ; не воображайте, что у меня есть малѣйшее желаніе разстроить этотъ бракъ и что остановить васъ побудила меня моя любовь. Я уже объяснилъ вамъ, что тутъ единственная причина — уваженіе мое къ вашему батюшкѣ: я не могъ допустить, чтобъ такой честный человѣкъ, какъ онъ, подвергся позору всѣхъ тѣхъ толковъ, которые вызвалъ бы вашъ поступокъ.

  

Оронтъ.

   Безконечно обязанъ вамъ, г. Эрастъ.

  

Эрастъ.

   Прощайте, сударь. Я всей душой желалъ войти въ вашу семью; я сдѣлалъ все, что могъ, чтобы достигнуть этой чести; но я былъ несчастливъ и вы не сочли меня достойнымъ такой милости. Это не помѣшаетъ мнѣ по прежнему питать къ вамъ должныя чувства почтенія и преданности, и если мнѣ не было дано сдѣлаться вашимъ зятемъ, я останусь по крайней мѣрѣ навѣки вашимъ покорнымъ слугой.

  

Оронтъ.

   Остановитесь, Эрастъ. Вашъ образъ дѣйствій растрогалъ меня, и я отдаю вамъ мою дочь.

  

Юлія.

   Я не хочу выходить ни за кого, кромѣ де-Пурсоньяка.

  

Оронтъ.

   А я хочу, чтобъ ты сейчасъ-же вышла за Эраста. Ну, давай руку.

  

Юлія.

   Ни за что.

  

Оронтъ.

   Я тебѣ выдеру уши.

  

Эрастъ.

   Нѣтъ, нѣтъ, пожалуйста, не принуждайте ее.

  

Оронтъ.

   Ея долгъ — мнѣ повиноваться, и я съумѣю показать, что глава здѣсь я.

  

Эрастъ.

   Развѣ вы не видите, какъ она любить этого человѣка? И развѣ вы желаете, чтобъ я владѣлъ тѣломъ, сердцемъ котораго будетъ обладать другой?

  

Оронтъ.

   Это онъ заколдовалъ ее, и вы увидите, что вся эта любовь пройдетъ у нея скоро. Давайте вашу руку. Ну!..

  

Юлія.

   Я не…

  

Оронтъ.

   Экая возня! Руку, говорятъ тебѣ!

  

Эрастъ (Юліи).

   Не думайте, что я даю вамъ руку изъ любви къ вамъ; я влюбленъ только въ вашего батюшку и женюсь только на немъ.

  

Оронтъ.

   Весьма вамъ благодаренъ и увеличиваю на десять тысячъ экю приданое моей дочери. Ну, пошлите за нотаріусомъ, чтобы написать контрактъ…

  

Эрастъ.

   А въ ожиданіи его, мы можемъ позабавиться сезонными увеселеніями и позвать маски, которыя привлекла сюда изъ всѣхъ концевъ города молва о свадьбѣ Пурсоньяка.

  

ЯВЛЕНІЕ X.— МАСКИ, поющія и танцующія.

  

Маска-цыганка.

             Уйдите отсель навсегда,

             Заботы, печали, бѣда!

             Явитесь и игры, и радость,

   Веселье, и миръ, и любовная сладость!

   Печальнаго мы не хотимъ ничего —

   Для насъ наслажденіе выше всего!

  

Хоръ воющихъ масокъ.

   Печальнаго мы не хотимъ ничего —

   Для насъ наслажденіе выше всего!

  

Цыганка.

             Вы сюда стеклись за мною

             Съ необычнымъ пыломъ

             И гадаете такъ жадно

             Все о счастьи миломъ;

             Будьте вѣчно влюблены —

             Къ счастью средства въ томъ даны.

  

Маска-цыгана.

   Ахъ, будемъ любить безконечно, до гроба —

   Намъ разумъ и сердце совѣтуютъ оба!

             Когда-бъ не могли мы любить,

             Такъ развѣ бы стоило жить?

             Нѣтъ! Все пропадай безъ слѣда —

             Любовь лишь будь съ нами всегда!

  

Цыганъ.

             Богатство,

  

Цыганка.

                                 Почести

  

Цыганъ.

                                           И слава,

  

Цыганка.

             И царскій скиптръ и царскій тронъ,

             Все это такъ ничтожно, право,

             Коль человѣкъ любви лишенъ.

  

Оба.

   Будемъ вѣчно, вѣчно влюблены,

   Къ счастью средства въ томъ заключены.

  

Хоръ.

             Давайте дружно веселиться!

             Зовутъ насъ пѣсни, пляски, смѣхъ!

  

Маска-Полишинель.

  

             Когда случается сходиться

             Для шумныхъ дружескихъ утѣхъ,

             Тогда мудрѣйшій, мнѣ сдается,

             Безумнѣй всѣхъ въ веселье рвется.

  

Общія хоръ.

   Печальнаго мы не хотимъ ничего —

   Для насъ наслажденіе выше всего.

Первый балетный выходъ: Пляска дикихъ.
Второй балетный выходъ: Пляска бискайцевъ.