Величка

 

 

Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 2.

Спб., 1879.

OCR Бычков М. Н.

 

Мы выѣхали изъ Кракова въ 7 часовъ утра: до Велички часъ дороги по шоссе, то-есть одна миля. Начальникъ мѣста выдаетъ билетъ для осмотра. Съ этимъ билетомъ являешься къ соляному кратеру, сажаютъ тебя на тесемочныя сидѣлки и опускаютъ въ бездну. Это низпареніе продолжается около двухъ минутъ. Въ первомъ этажѣ нѣтъ работы. Во всѣхъ этажахъ около 1.200 работниковъ: двѣ трети изъ нихъ работаютъ днемъ, одна ночью. Работа простая, но довольно тяжелая; соль ломаютъ на подобіе камней. Плата дается работникамъ малая; за переломанные куски не платится. Собираютъ около милліона и болѣе центнеровъ {Центнеръ или квинталъ содержитъ въ себѣ 100 фунтовъ вѣсу.}. Австрійцы продаютъ нынѣ центнеръ по 13 злотыхъ. Во время существовавія герцогства Варшавскаго дѣлили барышъ пополамъ. Теперь можно сказать, что Польша потеряла хлѣбъ съ солью. Иныя громады отрываются порохомъ; другіе переходы заваливаются. Въ мѣстахъ, гдѣ грунтъ смѣшанъ, работъ не продолжаютъ: ломаютъ одну чистую соль. Есть ломки въ надеждѣ (Hoffnungsschlag); и въ этомъ подземномъ мірѣ надежды иногда обманчивы, какъ и на поверхностномъ. Уже 550 лѣтъ добываютъ тутъ соль. Преданіе разсказываетъ, что святая Кунигунда уронила кольцо въ колодезь: стали искать его, нашли или нѣтъ кольцо, неизвѣстно, но нашли соль. Какъ бы то ни было, но человѣческая рука расширила владѣніе свое и въ тайникахъ природы. Сначала отверстіе было малое, теперь въ немъ теряешься: около Французской мили пространства {Т.-е. около четырехъ верстъ и одной пятой доли.}. Ходили мы три часа по переходамъ и осмотрѣли всѣ главныя мѣста. Между прочими, тутъ есть зала, въ которой полъ вымощенъ иждивеніемъ Суворова, сына Рымникскаго; здѣсь давалъ онъ подземный балъ земнымъ красавицамъ Кракова. Русское рыцарство, волокитство и Русская блестящая расточительность успѣютъ выказаться вездѣ: для нихъ нѣтъ непроницаемыхъ безднъ. Замѣчательны еще: памятникъ Австрійскому императору, церковь, алтарь, лики святыхъ, каѳедра, разумѣется все это изъ соли. Значительнѣйшія впечатлѣнія получаешь, какъ спускаешься и подымаешься и при видѣ озера. Въ этомъ подземельи обыкновенно не болѣе пяти градусовъ тепла; въ иныхъ переходахъ чувствуешь влажность отъ внѣшняго воздуха. Подымаясь изъ преисподней, ощущаешь въ воздухѣ теплоту жизни, дѣлаешься цвѣткомъ, который послѣ зимней ночи растворяется, проникнутый лучами лѣтняго солнца. Но ничто не сравнится съ чувствомъ, объемлющимъ посѣтителя, когда онъ слышитъ въ этой преисподней шумъ подземныхъ водъ, разсѣкаемыхъ паромомъ, на которомъ онъ плывётъ. Надъ озеромъ виситъ какъ огромная башня. По лѣстницѣ взбѣжалъ работникъ и кидалъ сверху зажженную бумагу. Я не знаю, чего тутъ не придетъ въ голову: и Стиксъ, и Харонъ, и зарево ада; но весь этотъ запасной магазинъ древняго баснословія бѣденъ предъ видимою истиною и природою. Любопытно знать, какъ отдѣлался бы въ этомъ соляномъ подземельи человѣкъ, вѣрующій примѣтѣ, что худо просыпать соль.