Доля

Автор: Данилевский Григорий Петрович

Г. П. Данилевский

Доля

  

   Источник текста: Г. П. Данилевский — Из Украйны. Сказки и повести (в трех частях). Том 1.

   Типография торгового дома С. Струговщикова, Г. Похитонова, Н. Водова и Ко, Санкт-Петербург, 1860 г.

   OCR, spell check и перевод в современную орфографию: Высказывания Хемингуэй

  

   Жил себе в свете чумак, небогатый и вовсе безродный.

   Мучилась крепко в родах у него дни и ночи хозяйка.

   Раз, перед поздней зарею, она и давай просить мужа:

   «Видно, приходит мой час; не дожить мне до белого утра;

   Встань, побеги ты в лесок и нарви мне хоть горсточку яблок.»

   Встал и поплелся он в лес из слободки с мешком за плечами;

   Ходит, а день все темней, и в лесу потерял он дорогу.

   Видит, ограда. — «То верно лесничихи нашей избушка!»

   Тихо он стукнул в ворота; ворота перед ним растворились,

   Встретила старая баба его и на печь уложила.

  

   Лег он, не спит, все молчит, и в глубокую самую полночь

   Слышит, к окну кто-то тихо впотьмах подошел и ударил:

   — Бабушка старая, слушай ты! — голос в окно отозвался, —

   Тысяча сто человек в эту ночь вновь на свет народилось;

   Будет ли их житие долговечно и мирно на свете?

   Тихо старуха подумала в хате и молвила: «Будет!»

   Голос затих под окном, и впотьмах стало слышно, как ветер

   Вдруг по кустам заходил, зашумел по трубе и ограде.

   Вновь сквозь просонок мужик слышит, кто-то в потемках подходит:

   — Бабушка старая, слушай! — опять тихий голос раздался, —

   Тысяча сто человек вновь на свет в этот час народилось;

   Будет ли их житие, как и тех, долговечно и мирно?

   С лавки старуха опять поднялась и ответила грозно:

   — Ох! надоел ты с своим мне постылым докладом сегодня!

   Вновь нарожденным на свет не видать долголетья и счастья!

   Голос у хаты замолк, и пугливо шаги меж деревьев

   Бегом пустилися вдаль и впотьмах за горой затерялись…

   Утром чумак воротился домой, поглядел, да и ахнул:

   В хате хозяйка лежит, а у печки, на лавке, с ней рядом,

   Двое детей-близнецов, ею в самую полночь рожденных!

   Вспомнил про то, что услышал, чумак и задумался крепко.

   Вот начинают расти близнецы, не по дням, по минутам;

   Только от горя отец, что ни день, то печалится больше…

   Все б хорошо: молодцы, словно кровь с молоком, волос в волос,

   Оба лицом, красотой и умом, как один, дружка в дружку;

   Только одна лишь беда: брат постарше во всем, что б ни делал,

   Был и востер, и горазд, и в руках его дело кипело;

   Брат же меньшой ни успеху в работе, ни проку не видел!

   Так проходили года; сыновьям, что ни день, он дивился…

   Кажется, что бы? Ни силой, ни сметкою не были разны!

   Вот и задумал отец попытать с ними лютую долю…

  

   Взял и послал сыновей за дровами; а сам потихоньку

   Лег у реки на мосту, и как раз посредине дороги

   Кинул онучи, глядит и тайком сам с собой размышляет:

   — Бедный сынишка ты мой; родился ты не в пору и время;

   Доля тогда предрекала рожденным несчастье и горе!

   Может, ошиблась она; на находку путем ты наткнешься,

   В свете же молвят, от этого вдруг разживаются люди!

   Ждет он не час и не два; сын меньшой показался из лесу.

   Тихо идет, на мосток уж ступил и к онучам подходит;

   Да загляделся, увидел, что брат не выходит из леса,

   Сел подождать, ждет-пождет, и заснул на пути, как убитый.

   Старший же брат подошел, на дороге находку увидел,

   Поднял и начал толкать под бока задремавшего брата:

   — Соня ты, соня, вставай; погляди, что нашел близ тебя я;

   Это к добру, говорят, и на счастье судьба посылает!

   Брат поглядел, помолчал, и пошли они к хате, толкуя…

   Чуть же они отошли, встал отец и печально примолвил:

   Нет! вижу я, как ни бейся, а доли своей не минуешь!

   С нею родишься на свет, с ней и в могилу ты ляжешь!