Избранные поэтические переводы

Автор: Коринфский Аполлон Аполлонович

   Оригинал здесь: Век перевода (кроме стихотворения «Поэзия» Х.-К. Андерсена);

   «Поэзия» — Небесное искусство.

  

  

  

  

   РУДОЛЬФ БАУМБАХ

   (1840-1905)

  

  

   КИСЛОЕ ВИНО

  

   Да ты — злодей, старик-трактирщик,

   Тебя казнить пора давно:

   Чем слаще дочери улыбка,

   Тем все кислей твое вино.

  

   Когда она подносит кружку, —

   Я вижу — ангел предо мной;

   Но в этой кружке налит уксус,

   Вина ж и капли нет одной!

  

   Сок винограда Магометом

   Пить потому запрещено,

   Что он проездом — вероятно —

   В твоем трактире пил вино.

  

   Прощай, веселая красота!

   Ведь взглядом ласковых очей

   Не подсластить такой отравы:

   От них она — еще кислей!

  

  

   ТРИ ЖЕЛАНИЯ

  

   Перед стойкою в трактире,

   За бутылкою с вином,

   Два приятеля сидели —

   Речь вели о сем, о том…

   А на столике соседнем

   Был стакан, пустой стакан;

   Над стаканом думал некто —

   Трезв не трезв, и пьян не пьян…

  

   Молвил первый собутыльник:

   — «Если б я чего хотел,

   Это — чтобы каждый камень

   Слитком золота блестел!

   Если б мог я эти слитки

   Взять себе, все разом — вдруг, —

   Так тебе хоть половину

   Я бы отдал, милый друг!»

  

   Отвечал второй приятель:

   — «Заплатил бы я, мой свет,

   Все долги, — когда бы в парке

   Вырос в банковый билет

   Каждый лист! А весь остаток,

   Друг и брат мой по судьбе,

   До копеечки последней

   Подарил бы я тебе!»

  

   Над своим пустым стаканом

   С кислым сидючи лицом,

   Слушал некто эти речи,

   Не обмолвясь ни словцом,

   Слушал, хмурился и думал…

   Замолчали те… Он встал:

   — «Нет, а я — еще стаканчик

   Выпить только бы желал!»

  

   Кончил уличный философ,

   Пригорюнился бедняк…

   А приятели друг другу:

   — «Малый вовсе не дурак!»

   И трактирщику: — «Бутылку

   Дать ему!.. Создатель мой!..

   Ведь желание такое —

   Голос мудрости самой!»

  

  

   МОЙ ЛУЧШИЙ КУБОК

  

   Из ручья пивал я горстью,

   Пил из кубков короля,

   Из охотничьего рога,

   Из стекла и хрусталя,

   Из бокалов драгоценных,

   Кружек глиняных, простых…

   Кубков нет таких на свете,

   Чтобы нe пил я из них!

  

   Лучший кубок… Отгадайте!

   Называть не стану я…

   Горячи всегда и алы

   Кубка этого края;

   Кто прильнет к нему устами, —

   Во сто крат счастливей тот

   Всех счастливых, всех блаженных,

   Жизнь проживших без забот…

  

   Хоть в конце концов пустеют

   Бочки всяки до дна,

   Мой же кубок, это — море,

   Вечно полное вино!

   В нем и хмеля не убавить:

   Как прильнешь к его краям, —

   Он всегда готов ответить

   Поцелуями устам!…

  

  

   ПОГРЕБ ДЕВЫ

  

   Кругом шумит дремучий бор;

   В лесной глуши укрыт —

   Забытый погреб с давних пор

   Задумчиво стоит.

   Пятисотлетнее вино, —

   Какого нет нигде давно, —

   В нем пыл времен хранит.

  

   Не видно кровли из-за мхов,

   Трава в стенах растет;

   Но верный камень пять веков

   Три бочки бережет.

   У входа — дева-красота;

   Лишь поцелуй один в уста,

   И — двери распахнет!

  

   Окаменеть и Цербер злой

   Успел во мраке дней;

   Входи за девой-красотой,

   Иди вперед смелей,

   И — драгоценного вина

   Тебе сама нальет она…

   Легенды нет верней!

  

   Напрасно я весь день искал

   Путь в этот погребок;

   Уж солнце скрылось между скал,

   А я найти не мог…

   Вдруг холмик вырос на пути;

   Всех манит вывеска зайти…

   И я — через порог!..

  

   Одно мгновенье — на столе

   Любезный сердцу вид:

   Рейнвейн в граненом хрустале;

   А на меня глядит

   С улыбкой дева-красота…

   Ужели пять веков уста

   Для всех она хранит?…

  

  

  

   ЖОРЖ РОДЕНБАХ

   (1855-1898)

  

  

   УМИРАЮЩИЙ ГОРОД

  

   Здесь каждый одинок: туманной пеленою

   Окутана вся жизнь; все глухо, все мертво…

   Здесь счастье кажется несбыточной мечтою,

   Здесь — скуки торжество…

  

   Каналы замерли, простившись с кораблями,

   Унесшими к другим торговой жизни ход;

   И только лебеди могучими крылами

   Тревожат лоно вод…

  

   Красавец город спит… Бледны его ланиты;

   Живой румянец уст поблекнул навсегда;

   Минули радости, желанья пережиты, —

   Померкла их звезда…

  

   Но есть мгновения, когда воспоминанья

   Врываются толпой в безмолвие гробов,

   И — к небу музыкой прощального рыданья

   Несется гимн колоколов…

  

   И стонет медный вопль по дремлющим каналам,

   Волнами льется он в затихшие дома

   И будит медленным молитвенным хоралом

   Смерть сердца, сон ума…

  

   Пройдут мгновения… И — снова тишью веет

   От улиц дремлющих… Ни шума, ни тревог…

   Здесь хорошо тому, кто сердцем овдовеет;

   Здесь — каждый одинок…

  

  

   * * *

  

   Стаю белых ручных лебедей —

   Лебедей Лоэнгрина —

   Выпускает на волю из клавиш своих

   Пианино…

   Но никто не касается их —

   Чутких клавиш из кости слоновой;

   И в сиянии дня, и во мраке ночей

   Ждут они каждый час, каждый миг

   Песни новой —

   Песни, сердцу ответить готовой…

  

   И в душе молчаливой моей

   Дремлет стая ручных лебедей…

   Кто ж разбудит их песнью своей —

   Лебедей Лоэнгрина?!.