Bibra > Произведения > Все > В опустевших дачах

В опустевших дачах

Автор: Лейкин Николай Александрович

Скачать

Н. А. ЛЕЙКИНЪ.

ШУТЫ ГОРОХОВЫЕ
КАРТИНКИ СЪ НАТУРЫ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., д. No 2,
1879.

  

ВЪ ОПУСТѢВШИХЪ ДАЧАХЪ.

   Утро. Осеннее солнце ярко свѣтитъ сквозь полуобсыпавшуюся листву деревьевъ, заглядываетъ въ окна маленькой, выстроенной изъ барочнаго лѣса чернорѣченской дачки, но грѣетъ плохо. Въ небольшой комнатѣ помѣщаются укутанныя въ платки и кацавѣйки двѣ женщины: старуха-мать, извѣстная между дачниками подъ именемъ «полковницы», и дочь, прозванная «вѣчной невѣстой». Мать отогрѣвается кофейными переварками, дочь грѣется около затопленной печки, въ которой, между прочимъ, догораетъ ножка сломаннаго стула.

   — Вотъ до чего дожили!— говоритъ мать.— Нѣтъ, душенька, здѣсь не городъ, здѣсь не дождешься, покуда тебя съ полиціей выгонятъ. Придется денежки заплатить. А гдѣ ихъ взять? Ну и сиди да мерзни! Какъ тутъ вырваться?— говоритъ мать.

   — Одно средство — бросить имъ на съѣденіе нашу мебелишку и переѣхать въ номера, а платье и подушки постепенно по вечерамъ перевозить. Посудишку тоже, въ узлы,— отвѣчаетъ дочь.

   — Такъ вѣдь въ номерахъ-то черезъ три дня деньги потребуютъ. А ты сама знаешь, до пенсіону еще больше мѣсяца.

   — Ну, въ меблированныя комнаты…

   — Еще того хуже, тамъ за мѣсяцъ впередъ подай.

   — Ахъ, маменька! Да неужто ничего заложить нельзя?

   — Заложить! Развѣ ты не видишь, что мы цѣлую недѣлю деревянными ложками ѣдимъ. Тебя, что-ли? Такъ за тебя никто и двухъ двугривенныхъ не дастъ.

   — Ошибаетесь, есть люди, которые, можетъ-быть, душу-бы отдали…

   — Потому-что она ни копѣйки не стоитъ. Молчи ужъ лучше, коли Богъ лошадиное лицо послалъ. Выдрой была, выдрой и останешься, а то душу…

   Дочь плачетъ. Входитъ дворникъ и нахально останавливается у притолки.

   — Ты, любезный, зачѣмъ?

   — Да все за тѣмъ-же. Прикажите, сударыня, за дачу получить. Второй мѣсяцъ пороги обиваю. Вѣдь это срамота!

   — Ты, любезный, ошибаешься. Сказано, деньги уплатить передъ выѣздомъ съ дачи, а я и не думаю еще съѣзжать. Здѣсь такъ хорошо. Я привыкла наслаждаться какъ возрождающейся природой, такъ равно и умирающей. И въ смерти есть поэзія…

   — Это точно, что поэзія, только пожалуйте деньги за дачу.

   — Ты взгляни на это пожелтѣвшее дерево, на эту увядающую природу!..

   — Что намъ природа! Съ насъ хозяинъ деньги требуетъ.

   — Ты грамотный?..

   — Коли ежели росписку въ полученіи написать, то можемъ.

   — Нѣтъ, я не къ тому… Читалъ-ли ты когда-нибудь «Умирающаго Тасса»?

   — Вы намъ, сударыня, Тассами-то зубы не заговаривайте, а деньги пожалуйте.

   — А вотъ къ намъ сегодня генералъ обѣдать пріѣдетъ, такъ онъ съ тобою поговоритъ.

   — Не больно страшно, не испугаемся! Это вы должны быть въ ночную отселева улизнуть хотите? Неудастся, подкараулю! Эхъ вы шарамыги!

   Дворникъ плюетъ и уходитъ изъ комнаты. Пауза.

   — Что тутъ дѣлать?— вопрошаетъ мать.— А все ты виновата! Вотъ, говоритъ, на легкомъ воздухѣ скорѣй замужъ выду, такъ мужъ заплатитъ!

   — Ошибаетесь! Это вы поближе къ клубу переѣхали да хотѣли золотыя горы въ мушку выиграть!

   — Дура!

   — Отъ умной матери слышу!

   Входитъ мелочной лавочникъ.

   — Тебѣ что любезный? Садись. Не хочешь-ли папироску?

   — Нѣтъ-съ, этимъ баловствомъ не занимаемся, а вы позвольте по заборной книжкѣ получить, потому намъ торговлю кончать надать. Всѣ разъѣхались и только одна шишгаль осталась…

   — Скажи, любезный, ты семьянинъ, есть у тебя дѣти?

   Лавочникъ плюетъ.

   — Тьфу-ты? Десятый разъ тоже самое спрашиваетъ! Нѣтъ, я къ мировому, потому тутъ такъ толку не будетъ.

   Онъ хлопаетъ дверью и уходитъ.