Bibra > Произведения > Все > По первому снегу

По первому снегу

Автор: Лейкин Николай Александрович

Скачать

Н. А. ЛЕЙКИНЪ

Мѣдные лбы.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., No 2
1880

  

ПО ПЕРВОМУ СНѢГУ.

   Только-что выпалъ первый снѣгъ. Воскресный вечеръ. Изъ воротъ одного изъ домовъ на Разъѣзжей улицѣ вышли купецъ въ енотѣ и купчиха въ лисьемъ крытомъ сатантюркомъ салопѣ. Купецъ пропустилъ жену впередъ и они поплелись гусь-комъ по тротуару.

   — Ахъ, какъ ты, Пелагея Вавиловна, обсидѣлась дома-то,— говоритъ купецъ, смотря ей вслѣдъ.— Даже ниже ростомъ отъ этого самаго стала. Видно, у тебя всѣ суставы осѣли. Шутка-ли двѣ недѣли за форточку даже не выглядывавши. Дѣлай скорѣй ножной проминажъ на манеръ маршировки.

   — Ужъ и двѣ недѣли!— откликается купчиха.— Выдумаете тоже! Повзапрошлую субботу въ баню ходила.

   — Такъ опять таки повзапрошлую субботу. Разминай, разминай суставы-то, чтобъ къ землѣ не рости. Дѣйствуй ножнымъ инструментомъ! Поди у тебя всѣ гайки-то даже заржавѣли и винты плохо дѣйствуютъ. Разъ, два! Разъ, два! Правой, лѣвой! командуетъ купецъ.— Ну, чтожъ ты стала?

   — Да не могу, Тихонъ Игнатьичъ. Надѣла новые сапоги, а они по снѣгу и разъѣзжаются.

   — Ну, хоть до извозчика на всѣхъ парахъ дѣйствуй.

   Купчиха зашагала и упала.

   — Нѣтъ, тебя совсѣмъ къ землѣ тянетъ,— порѣшилъ купецъ, поднимая ее, и повелъ за руку.

   На углу стоялъ извозчикъ въ саняхъ.

   — Обнови, купецъ, первопутку-то! крикнулъ онъ.

   — За тѣмъ и вышли. Коли не дорого возьмешь — вези, откликнулся купецъ.

   — Подъ органъ куда нибудь, въ трактиръ, чайку поклевать пусть онъ насъ свезетъ, откликнулась купчиха.

   — Что тутъ подъ органъ! Подъ органъ успѣемъ. Надо, чтобы воздушкомъ тебя спервоначалу пообдуло. А то долго-ли до грѣха? Пожалуй, и моль тебя съѣстъ.

   — Коли ежели вы выколачиваете, то никогда не съѣстъ, пошутила купчиха.

   — Такъ куда-же, ваше степенство?— приставалъ извозчикъ.

   — Постой, погоди, дай мозгами-то раскинуть. Вдругъ не придумаешь. Ну, вотъ что: свези ты насъ на новый мостъ, а оттелева въ Палкинъ, подъ органъ, что-ли. Сразу четырехъ бобровъ убьемъ: первопутку обновимъ, мостъ посмотримъ, лектрическое освѣщеніе поглядимъ и чайку съ органными колоколами попьемъ. Ну?

   — Три четвертачка положите.

   — Да ты крестилъ-ли лобъ-то сегодня? Три четвертачка! Полтину ежели тебѣ прожертвовать, такъ и то офицерская ряда.

   — Ну, садитесь, откинулъ полость извощикъ.— Эхъ, купецъ! Вѣдь первопутку-то намъ Богъ только разъ въ годъ даетъ.

   — Постой, Прежде всего широки-ли санки? А то, пожалуй, не усядешься. У меня въ сидѣньи три четверти, да у жены то же самое, а вѣдь вмѣстѣ-то шесть четвертей будетъ.

   — Санки широкія. Другихъ такихъ и не найти. Смѣло садитесь!

   Купецъ и купчиха сѣли и поѣхали.

   — Важно! восхищался купецъ.— Дыши, Пелагея Вавиловна, набирай воздуха-то да и глотай. Ну, что ты духъ запираешь? Я тебя провѣтрить повезъ, а ты… Ахъ, леденецъ тѣ въ горло!

   — Зачѣмъ-же вы ругаетесь, Тихонъ Игнатьичъ. Лучше съ блезиромъ ѣхать.

   — А затѣмъ, что ты дышать боишься. Разѣвай ротъ-то шире да и вдыхивай. Зимой мухъ нѣтъ, въ ротъ не влетятъ.

   — Да ужъ шире я не могу. У меня ротъ маленькій.

   — Врешь, врешь! Коли до пряника дѣло дойдетъ, такъ какой угодно запихаешь, а тутъ ротъ малъ.

   — Извольте, для васъ я выкажу свое согласіе, только вѣдь поперхнуться можно.

   — Ничего, мы съ извощикомъ въ загорбокъ поколотимъ, коли поперхнешься.

   — Ну, вотъ я и вздохнула. Теперь даже подъ сердце струя прошла. Довольны вы? спросила купчиха и сдѣлала паузу.— Тихонъ Игнатьичъ, отчего это такъ полозья у саней зудятъ?

   — Лѣтній путь съ зимнимъ борется, сударыня, отвѣчалъ извощикъ.— Зимній прошелъ, а лѣтній его не допущаетъ — вотъ и скрежетъ по камню.

   — Тихонъ Игнатьичъ, а не опасно на новомъ мосту-то? Не провалимся мы?

   — Ну, вотъ! Зачѣмъ-же провалиться, коли проба была. Самъ городской голова пробовалъ.

   — Да онъ грузенъ-ли голова-то? Можетъ такъ себѣ тоненькій да маленькій.

   — Недоумокъ! Да вѣдь онъ гирями пробовалъ. Потомъ транспортъ съ каменьями пустили.

   — Ну, то-то. А то вѣдь въ насъ двоихъ двѣнадцать пудовъ, да ежели еще санки да извощика прихватить…

   — Вихлянскую чугунку намѣрены по мосту-то пущать, такъ какъ-же ты въ трехъ человѣкахъ съ лошадью сумлеваешься? Дыши, Пелагея Вавиловна, дыши! Не забывай для чего я полтину серебра прожертвовалъ. А то что-жъ это за проминажъ безъ дыханія? Видала, какъ въ Зоологіи тигра ротъ разѣваетъ? Вотъ и ты такъ разѣвай.

   — А новое-то освѣщеніе на мосту не опасно? Не лопнетъ оно?

   — Зачѣмъ же ему лопаться? Видала въ саду Ливадія фонари?— Такъ вотъ одна и таже аллегорія, только на мосту столбы понадежнѣе.

   — Два полковника мостъ-то строили, такъ зачѣмъ-же ему проваливатъся и лопаться? успокаивалъ купчиху извощикъ.— Одинъ полковникъ штатскій, а другой военный.

   — Кто-же штатскій-то полковникъ? спросилъ купецъ.

   — А Яблочкинъ этотъ самый. На немъ штатскій полковническій чинъ. Онъ, сказываютъ, въ заграничной землѣ и въ штатской войнѣ воевалъ. Тамъ повоевалъ, а сюда на мостъ фонари пріѣхалъ ставить. Вотъ, сударь, говорятъ, вѣдь изъ простыхъ мужиковъ онъ этотъ самый Яблочкинъ-то; на газовомъ заводѣ близь Новой канавы работалъ и вдругъ ему въ нощи видѣніе: иди и жги новый газъ, а вотъ тебѣ и всѣ снадобья изъ чего его дѣлать. Ну, за этотъ лектрическій газъ сейчасъ его въ штатскіе полковники…

   Въѣхали на мостъ.

   — Дыши, Пелагея Вавиловна. Накачивай во всю!

   — Дышу, дышу. Такъ это мостъ-то хваленый! воскликнула купчиха.— А я думала…

   — Ну, что думала? Думала, что онъ изъ бархату съ золотомъ?

   — Да онъ совсѣмъ какъ Николаевскій, такъ чтожъ тутъ удивительнаго!

   — А ты вѣрно хотѣла-бы чтобъ на немъ шарманки играли и облизьяны прыгали?

   — Да ужъ разговоровъ-то много было.

   — Разговоръ дѣла не портитъ. Ну, извощикъ вези обратно. Да съ горки-то скати насъ съ градомъ. Тутъ дорога легкая. Держись, Пелагея Вавиловна! А главное дыши поспособнѣй. Раздувай мѣхи-то, не бойся, теперь ужъ и трактирная пристань не далеко. Тамъ чайкомъ запьешь.

   — Васька! Услужи купцамъ и прокати ихъ во все удовольствіе, а они мнѣ за это на шкаликъ прожертвуютъ, чтобъ первопутку спрыснуть!— крикнулъ извощикъ и стегнулъ лошадь кнутомъ.

   Санки быстро помчались съ горы моста.