Bibra > Произведения > Все > Прокофий Ляпунов

Прокофий Ляпунов

Автор: Кюхельбекер Вильгельм Карлович

Скачать

   Вильгельм Кюхельбекер

  

  

   П Р О К О Ф И Й Л Я П У Н О В

  

  

   Оригинал здесь: "Друзья и Партнеры".

  

  

   Земляной и часть Белого города заняты русскими; Кремль

   еще в руках поляков.

  

   ДЕЙСТВИЕ I

  

   Сцена 1

   В Москве на Арбате. Ночь. В простой избе Прокофий диктует,

   Феодор Ляпунов и Кикин пишут. На столе шлем Прокофья.

  

   П р о к о ф и й

   "Разбойный и земской приказ устроить,

   Как прежде смут то было на Москве;

   А кто кого убьет без приговора

   Земского, самого того казнить".

   Статья последняя: "Бояр же тех

   Для всяких дел земских и ратных мы

   В правительство избрали всей землею,

   А буде те бояре не учнут

   По правде делать дел земских и ратных

   И нам прямить не станут, вольно нам

   За кривду их сменить и вместо их

   Иных и лучших выбрать всей землею".

   Вот, Кикин, главное, о чем просить

   Земскую думу надоумить должно.

  

   К и к и н

   Заруцкий взбесится.

  

   Ф е о д о р

   Пускай себе!

  

   К и к и н

   И князь не всем доволен будет.

  

   П р о к о ф и й

   Князь?

  

   К и к и н

   Князь Дмитрий Тимофеич, твой товарищ.

  

   Ф е о д о р

   Боярин Тушинский!

  

   К и к и н

   Так; но в чести

   И силе он у всех, кто познатнее,

   Кто починовнее, в земских полках;

   И, впрочем, добрый человек.

  

   Ф е о д о р

   Добрейший!

   Из тех, которых (только спеси их

   Умей польстить) любой злодей и вор,

   Что лошадь, оседлает и погонит.

  

   П р о к о ф и й

   Ты весь в отца: как он, смышлен и боек,

   Зато, как он, и злоречив.- Где он?

   По милости Московского синклита,

   Быть может…

  

   Ф е о д о р

   На отца надеюсь: их

   Он проведет.

  

   П р о к о ф и й

   Гонсевский не дурак,

   Не глуп Михайло Салтыков, пронырлив

   Андронов, их делец.

  

   К и к и н

   Да князь Мстиславский

   Не даст им веры.

  

   П р о к о ф и й

   Воли им не даст?

   Зарезан ими князь Андрей Голицын,

   В темнице душной старец Гермоген,

   Вся выжжена с конца в конец столица,

   Разграблены сокровища царей;

   А что Мстиславский? подписью скрепляет

   Доносы королю, на первом месте

   Сидит в синклите, кормит и поит

   Гонсевского… Однако люди нужны,-

   Бог не без милости; надеюсь сам,

   Захарья ускользнет из их когтей.

  

   Ф е о д о р

   Володя, говорим и говорим,

   А между тем ведь дяде нужен отдых:

   Всех впереди он до ночи глухой

   Сражался, бился, разгромил злодеев,

   Втоптал их в Кремль,- и что ж? не сняв и лат,

   Идет и за перо — и к свету нам

   Устав готов спасительный и мудрый.

  

   П р о к о ф и й

   (встает)

   Рязанцев, Кикин, соберешь, прочтешь

   Всем головам и сотникам бумагу,

   О мне ни слова, будто от себя.

   Признаться, бражничества не терплю;

   Да так и быть: пускай зовут на пир

   Людей Заруцкого и Трубецкого.

   Хозяевам за труд вчерашний дать

   Вина и пива.

  

   Ф е о д о р

   Чтобы лучше им,

   Беседуя с гостями дорогими,

   Земское дело вместе обсудить?

  

   П р о к о ф и й

   Прощайте, дети.

   Уходят Феодор и Кикин.

   На тебя узду

   Накину, наглый атаман, грабитель!

   Ты выгнан из Литвы; еще вчера

   Ты был разбойником, вторым Лисовским,

   И резал православных христиан,

   А ныне ты защитник православья,

   Боярин, вождь, правитель христиан!

   Всевышний да не внидет в суд со мною,

   Что для спасения родной земли

   Не презрел я подобного орудья!

   В наш грешный век кто чист? Сравнить нельзя

   С Заруцким Трубецкого: князь Димитрий

   Не без достоинств — да! но как же слаб,

   И сколько и на нем бесславных пятен!

   Что ослепил нас дерзостный расстрига,

   Простительно: святое имя он

   Употребил, и первый; сверх того,

   И человек-то был, каких немного.

   Но родовым быть князем, но гордиться

   Своими предками, но знать обман —

   И подлому обманщику служить,

   Мерзавцу, трусу, Тушинскому вору,-

   Вот для меня загадка!

   (Сел.)

   Впрочем, я

   За слабость никому не судия;

   Иной, быть может, и меня осудит,

   Пред Шуйским, может быть, и я не прав:

   Поверил я, что он убийца сына,

   А на поверку вышло — клевета;

   Увлекся я горячим, бурным сердцем

   И согрешил; все ж не из низких видов.

   (Засыпает.)

  

   При последних словах входят Ольга и мальчик.

  

   О л ь г а

   Заснул ли он?

  

   М а л ь ч и к

   Боярыня, заснул.

  

   О л ь г а

   Да! бурно это сердце, но горит

   В нем чистая любовь к земле родимой;

   В нем нет и места для любви другой…

   Прибежищу, покрову всех скорбящих,

   Царице неба, деве пресвятой,

   Прокофий, за тебя и день и ночь

   Я, грешница, молюсь. А ты, жестокий,

   Ты, кажется, меня совсем забыл!

   Зачем тоской не делиться со мною?

   Скажи мне: Ольга злее ль и Литвы

   И хуже ль и Заруцкого? — О них

   Ты мыслишь целый день и, засыпая,

   Твердишь о них, о них… Желать почти

   Могла бы я, чтоб ненавидел ты

   Сиротку Ольгу… Ты бы хоть подумал

   Тогда о ней, хоть раз в неделю вспомнил!

   О, как глупа я! Мной ли заниматься

   Ему, когда на рамена его

   С своей судьбой оперлась Русь святая!

  

   Начинает светать.

  

   Г о л о с а з а с ц е н о й

   Впустите. — Прочь! не велено: назад!

  

   О л ь г а

   Кто тут шумит? покоя не дадут!

  

   М а л ь ч и к

   (подходя к дверям)

   Боярин почивает: тише!

  

   Г о л о с

   Мальчик,

   Вели впустить: есть дело у меня

   До воеводы.

  

   М а л ь ч и к

   До утра, земляк,

   Повремени: всю ночь писал боярин,

   Работал, а вчера до самой ночи

   С Литвою бился, не сходил с коня.

  

   Р ж е в с к и й

   (оттолкнув часовых, входит)

   Прочь! говорят, впустите! место дайте!

  

   П р о к о ф и й

   (вскакивая)

   А! что такое?

  

   С о т н и к

   Мы его держали.

  

   П р о к о ф и й

   Да, знать, не удержали: молодцы!

   За дверь ступайте. Кто ты? Как ты смел

   Войти насильно?

  

   Р ж е в с к и й

   (сбрасывая охабень)

   Как я смел, ты видишь.

  

   П р о к о ф и й

   Защитник Брянска, Ржевский?

  

   О л ь г а

   (вполголоса)

   Брат Иван!

  

   Р ж е в с к и й

   Защитник Брянска, тот, кому господь

   (За грех ли тяжкий) не дал защитить

   Бессрамной, древней чести рода Ржевских;

   Тот, кто в плену тяжелом изнывал,

   А между тем правитель православных,

   Избранный на защиту беззащитных,

   Сестру страдальца гнусно обольстил

   И Ржевских честный дом покрыл бесчестьем.

  

   П р о к о ф и й

   Мне эта сказка глупая известна.

   Но к обольстителю своей сестры

   Зачем приходит Ржевский?

  

   Р ж е в с к и й

   В этих жилах

   Не кровь, а молоко, когда пришел

   Не за твоею кровью я.

  

   П р о к о ф и й

   Ты искрен

   По крайней мере; в польском полону

   Ты кой-чему и научился; но —

   Мы русские, и поединки, видишь,

   Еще у нас в обычай не вошли.

   А сверх того, измерь меня глазами:

   Под русским небом только одного

   Соперника по силе мышц я знаю,

   Захарью Ляпунова: он мне брат.

  

   Р ж е в с к и й

   И ты еще смеешься надо мною?

  

   П р о к о ф и й

   Нимало; только я с тобой не бьюсь.

   Сядь, выслушай и будь моим судьею.

  

   Р ж е в с к и й

   Женись на Ольге.

  

   П р о к о ф и й

   Я на ней женат.

  

   Р ж е в с к и й

   Тогда мне голову вели отсечь

   Бессмысленную с этих буйных плеч.

   Вопрос последний: где же ныне Ольга?

  

   П р о к о ф и й

   Здесь.

  

   Р ж е в с к и й

   Здесь?

  

   П р о к о ф и й

   Бедняжка и дрожит и млеет,

   Рыдает — слышишь ли? а все не смеет

   К нам подойти.

   (Ольге)

   Что, Ольга? что, душа?

   От сердца отлегло ли? К нам, в объятья!

   Ты видишь: мы опять друзья и братья!

  

   О л ь г а

   Как мог ты?

  

   Р ж е в с к и й

   Прочь! мы братья? мы друзья?

   Сестра моя в распутном, буйном стане?

   Нет, не солгали же; клянуся: в ней

   Нельзя признать мне ни жены твоей

   Законной, честной, ни сестры стыдливой

   Ивана Ржевского!

  

   П р о к о ф и й

   Ты, брат, строптивый,

   Заносчивый безумец. Но, любя

   Жену, как душу, пощажу тебя.

   К тому же позабуду ль об услуге,

   Какую ты, отважен и удал,

   Земле родимой в Брянске оказал?

   Так слушай: дряхлый твой отец в Калуге

   По приказанью самозванца пал…

  

   Р ж е в с к и й

   Не растравляй хоть старых ран сердечных;

   И с новых тяжко.

  

   П р о к о ф и й

   Выслушай меня!

   Ей, Ольге, вымолила жизнь Марина,

   Взяла ее к себе. Затем и вскоре

   Урусовым обманщик был убит;

   И вот Мариной завладел Заруцкий.

   Я между тем поднялся, кликнул клич:

   Сошлись вожди, в числе их и Заруцкий.

   Тут у Марины Ольгу встретил я;

   Мне стало больно, жаль ее мне стало;

   Я от Марины, кто она, узнал

   И настоял и выручил сиротку

   И — с нею обвенчался.

  

   Р ж е в с к и й

   Уверяй!

   Клевещут? повод подаешь к злословью:

   Зачем жену за войском водишь ты

   Не по обычаям отцов и дедов?

  

   П р о к о ф и й

   Обычаи отцов, без спору, святы:

   Но не всегда возможно и тому,

   Кто сердцем предан им, в годину скорби,

   Разврата, беззаконья, мятежей,

   Без нарушенья сохранить их святость.

   России нужен я; а признаюсь,

   Не снес бы плена Ольги: здесь и бурно,

   Да безопаснее, чем где-нибудь.

  

   Р ж е в с к и й

   Не верю: отпусти ее в Рязань.

  

   П р о к о ф и й

   Не так ли? чтоб в пути перехватили?

   Глупец ты! не гневи меня, ступай!

  

   Р ж е в с к и й

   Умен ты, посрамитель женской чести!

   Прощай: глупец идет; однако вести,

   И скорой, от меня ты ожидай!

   (Уходит.)

  

   П р о к о ф и й

   Ты плачешь, Ольга, друг ты мой сердечный?

   Несправедлив твой брат; но, даст господь,

   Опомнится. Иди в свою светелку,

   Молись, и да утешит бог тебя!

   Ольга уходит.

   Прощай, душа!.. Пойти мне к Трубецкому,

   Авось удастся: преклоню его

   Уставу не противиться земскому.

  

  

  

  

  

  

   Сцена 2

   Табор. Заруцкий, Просовецкий, Заварзин, переодетый

   казаком поляк Хаминский. Слышны песни пирующих казаков

   и ратников.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Не удалось: не тайно, не врасплох,

   Нет, силою к нему вломился Ржевский.

   Прогнали молодца. Теперь дурак,

   Хотя не слишком верит, что Прокофий

   Женат на Ольге,- вздор такой несет,

   Что уши вянут! "Жертвовать России

   Я всем обязан,- вот что он поет,-

   И самой тяжкою обидой личной".

  

   Х а м и н с к и й

   Вот истый римлянин в ваш век развратный!

   Vir generosus, fortis anima!1

   Xa! xa! xa! xa! — Привел же бог услышать

   Под старость лет такую чепуху,

   Какой я и у хитрых езуитов

   Не слыхивал. Случалось, патер Чиж

   Порой и выхваляет стариков,

   Которых жизнь нам описал Плутарх,

   Да никогда не опускал примолвить:

   "Язычники! и жарятся в аду

   За слепоту, за гордость. Всех их выше

   Святый Франциск Ксаверий".

  

   З а в а р з и н

   Атаман…

  

   П р о с о в е ц к и й

   Не атаман — боярин-воевода:

   Прошу не забывать.

  

  

  

   З а в а р з и н

   Пожалуй! но

   Ему, боярину, скажу одно:

   Плутарха мы не знаем; впрочем, верю,

   Что плут и архиплут, как все ксендзы;

   Да дело в том, что ведь казак Мартыныч,

   От ереси латинской он отстал,

   Так вряд ли ксендз Плутарх ему поможет;

   А если не поможет сам себе,

   Боярствовать ему не долго.

  

   З а р у ц к и й

   Знаю.

   Старик, о чем ты хочешь говорить…

  

   Несколько стрельцов и казаков навеселе; есаул Чуп, его

   поддерживает стрелецкий сотник.

  

   Ч у п

   Сердит, а молодец, где только схватка,

   Где рубятся! — Да вот тебе Христос:

   И наш не промах! — Э! хе! хе! Ты здесь,

   Мартыныч, здравствуй!

  

   З а р у ц к и й

   Здравствуй, дядя Чуп.

   Гуляете?

  

   Ч у п

   Гуляем и гарцуем!

   Москали Ляпуновские поят

   Нас на убой… Брат, разливное море!

   Ты любишь Ляпунова? а?

  

   З а р у ц к и й

   Люблю.

  

   Ч у п

   Так выпей же и ты за Ляпунова!

  

   З а р у ц к и й

   Охотно. Много лет!

  

   Ч у п

   Спасибо, пане!

   И за тебя вот выпьем мы теперь

   По чарочке.

  

   З а р у ц к и й

   Благодарю вас, хлопцы.

  

   Ч у п

   И грамотку (ну, знаешь?) подписали

   Мы, есаулы. Нас с поклоном всех

   Прошали Ляпуновские москали,

   И мы не отказали; да и грех

   Отказывать: написано красно.

   И ты подпишешь?

  

   З а р у ц к и й

   Посмотрю.

  

   Ч у п

   Чай, глазки

   Повыпялишь и станешь разбирать?

   А мне не надо: я готов за ласки

   Сто тысяч, пане, грамот подписать.

   Прощай, Мартыныч.

  

   З а р у ц к и й

   С богом!

   Уходят казаки и стрельцы.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Про какую,

   Скажите, грамотку толкует он?

  

   З а в а р з и н

   Про грамотку такую, Просовецкий,

   Что сгубит воеводу, да и нас.

   Принес я список.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Подавай: прочтем!

  

   З а в а р з и н

   Да как-нибудь придумаем втроем,

   Как под подкоп злодея Ляпунова

   Нам свой подвесть. Не должно мешкать нам,

   Предупредим его; или не дам

   (Вот бог тебе, боярин!) ни копейки

   За наши три головушки и шейки.

  

   З а р у ц к и й

   Бумагу, Просовецкий, можешь взять;

   К себе домой ступай ты с нею. Знаешь,

   Не грамотей я; ты ее прочти

   Внимательно, размысли содержанье,

   Потом мне перескажешь. Между тем

   По табору побродим мы, посмотрим,

   Как молодцы пируют.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Лестно мне

   Доверье воеводы.

  

   З а р у ц к и й

   До свиданья.

   Просовецкий уходит.

   Вот человечек: пуст, как шелуха!

  

   З а в а р з и н

   А в атаманы вышел!

  

   З а р у ц к и й

   С рук нарочно

   Я сбыл его: не для него, о чем

   Осталось нам поговорить.

  

   З а в а р з и н

   Бумага…

  

   З а р у ц к и й

   Я не читал ее и не прочту.

   Да нет нужды: о ней давно я ведал

   И ныне же к ней руку приложу.

  

   З а в а р з и н

   Помилуй!

  

   З а р у ц к и й

   Не пугайся. Пьяный Чуп,

   Ей-богу, прав: сто тысяч грамот смело

   Подписывай; слова еще не дело.

   (Хаминскому.)

   Решился ли Гонсевский?

  

   Х а м и н с к и й

   Он не прочь,

   Да приуныл с вчерашней неудачи.

  

   З а р у ц к и й

   Неужто?

  

   Х а м и н с к и й

   И твердит, что казакам

   Пристать было в пылу сраженья к нам.

  

   З а р у ц к и й

   Конечно, и тогда бы вы, быть может,

   Не уцекали добрже…2 Ха? ха! ха!

  

   Х а м и н с к и й

   Тут не к чему смеяться: нет бесчестья

   Такому многолюдству уступить.

   Но ты…

  

   З а р у ц к и й

   Но я, Хаминский, не намерен

   Для пана Александра с головой

   Расстаться. Мне пускай спасибо скажет,

   Что мы, по крайней мере, бились с ним

   Довольно плохо. Если бы не я,

   Не в Белый город вторглись бы москали,

   А в самый Кремль. Я хлопцев удержал

   Едва-едва; судом казачьим даже

   Грозили мне, а суд казачий, брат,

   Короток… С ними я стравлял Прокофья;

   Ему и горя мало: в ус не дует!

   Околдовал их,- мне беречься должно.

   Однако… Да! Гуляют молодцы…

   Поит их Ляпунов, чтоб подписали

   Его премудрость… Хорошо! — Ты здесь

   Повысмотрел наш табор? На Арбате

   Стоит Прокофий: гряньте на Арбат,

   Сегодня же под вечерок, дружнее;

   Сегодня нас застанете врасплох.

   Схватите Ляпунова, изрубите,

   От Ляпунова, ради всех святых,

   Меня избавьте! — Без него, ручаюсь,

   И казаков склоню я. — Только чур:

   Не нарушать условья.

  

   Х а м и н с к и й

   Пани Мнишек

   Довольна нами будет.

  

   З а р у ц к и й

   Сам ты пан.

   А в Кремль назад найдешь ли, брат, лазейку?

  

   Х а м и н с к и й

   Найду.

  

   З а р у ц к и й

   Прощай.

   Уходит Хаминский.

   Ну, видишь, Заварзин?

  

   З а в а р з и н

   Так, атаман; да только если, если…

  

   З а р у ц к и й

   Не повезет? Не без запаса я.

   Да расскажи, что Троекуров пишет?

   Его гонец?

  

   3 а в а р з и н

   Жить долго приказал.

  

   З а р у ц к и й

   Проворен ты… Опять ватага валит.

   Пойдем.

  

   3 а в а р з и н

   Доносит Троекуров, что…

  

   Уходят, вполголоса разговаривая; входят стрелецкий рязан-

   ский голова, голова стрелецкий прежних Тушинских дружин,

   еще стрелец и француз, служащий в немцах, в рати

   Трубецкого, потом Ржевский, который останавливается отдаль,

   не замеченный прочими.

  

   Т у ш и н с к и й г о л о в а

   Что правда — правда: крут ваш Ляпунов,

   Веревка у него за ослушанье,

   Веревка за насилье, за грабеж,

   За буйство та ж проклятая веревка.

   Вдобавок горд: бывает, что в прихожей

   Прождет и голова и сын его,

   Да и боярин; не велит к себе

   Пускать в избу — и только!

  

   Р я з а н с к и й г о л о в а

   Тут не гордость:

   Дела, заботы,- занят день и ночь;

   Не хочет, чтоб мешали.

  

   С т р е л е ц т у ш и н с к и й

   Чтоб мешали?

   Пустое! Он ревнив: ведь у него

   Живет красотка; за нее боится,

   Ее хоронит.

  

   В т о р о й г о л о в а

   Что ж? жена его.

  

   П е р в ы й г о л о в а

   А разве видел ты, как их венчали?

  

   В т о р о й г о л о в а

   Не видел, да слыхал.

  

   П е р в ы й г о л о в а

   То-то и есть!

  

   Ржевский поспешно уходит.

  

   Те часовые живы ли, скажи,

   Которых бешеный осилил Ржевский?

  

   В т о р о й г о л о в а

   И живы и здоровы.

  

   П е р в ы й г о л о в а

   Мудрено.

  

   В т о р о й г о л о в а

   Ничуть. Вот что Прокофий говорит:

   "Меня пускай обидят! не взыщу.

   Обидеть же присягу берегись,

   Да берегись обидеть земледельцев

   Несчастных, разоренных: я за них

   Жестокий, непреклонный, грозный мститель".

  

   Ф р а н ц у з

   Поквально! Sacrebleu! Henry,3 король наш

   (Ма foi!4 большой, славной король)… ему

   Служиль я месте с Jacques de Margeret,5—

   Henry наш то же самое твердиль.

   Mais 6 — с дамами Henry гораз ушивей.

  

   С т р е л е ц

   А что такое дамы?

  

   Ф р а н ц у з

   Дами? Dames,7

   Боярини по-русску.

  

   В т о р о й г о л о в а

   Чем же, брат,

   Невежлив с ними храбрый воевода?

  

   Ф р а н ц у з

   Невежив. Je comprends!8 Сказали мне:

   Тот сумасшедша, тот cerveau brule9

   Буль брат жена Messere10 Прокопа.

  

   П е р в ы й г о л о в а

   Ну?

  

   Ф р а н ц у з

   Бранились оба ошень, а молшать

   Своей бояриня велел Прокопа.

  

   В т о р о й г о л о в а

   И дело: не вступайся в ссоры мужа.

  

   Ф р а н ц у з

   En France 11 ушив обышай: дами нас

   Мирят и ссорят.

  

   С т р е л е ц

   Хороши! Да что

   И говорить? Сплошь нехристи все немцы.

  

   В т о р о й г о л о в а

   Бумагу ты подпишешь?

  

   П е р в ы й г о л о в а

   Так и быть;

   А только согласись, что крут Прокофий.

  

   В т о р о й г о л о в а

   Пожалуй, братец; в самом деле был

   Приветливей покойный Скопин-Шуйский!

  

   С т р е л е ц

   Да! царствие небесное ему!

   Сердечный был надежа-воевода.

  

   П е р в ы й г о л о в а

   По нем рыдали самые враги.

   Его злодейка тетка опоила?

  

   В т о р о й г о л о в а

   Не знаю: общий слух; а впрочем, брат…

   Входят Захарья Ляпунов и еще кто-то.

  

   3 а х а р ь я

   Здорово, молодцы!

  

   В т о р о й г о л о в а

   Захар Петрович,

   Тебя ли видим? Ты ли то, родной?

   Не чаяли…

  

   З а х а р ь я

   Увидеться со мной?

   Да бог привел. Где брат?

  

   В т о р о й г о л о в а

   У Трубецкого.

  

   З а х а р ь я

   Что смотрите? Не на него ль, шального?

  

   В т о р о й г о л о в а

   Вестимо.

  

   З а х а р ь я

   Мне приятель дорогой.

   Скажи им, Ванька, кто ты?

  

   В а н ь к а

   Нет, спою.

  

   З а х а р ь я

   Так, спой.

  

   В а н ь к а

   Как в Московском царстве,

   В русском государстве

   Жил-был скоморох.

   Был плясун проворный,

   Был певун задорный

   Ванька-скоморох!

   Вдруг не стало шуток!

   <Песен>, прибауток;

   Только ох да ох!

   Ах! с тоски, с кручины

   Тоне стал лучины,

   Весь исчах, засох!

   А с какой причины

   Точат грудь детины

   Плач и стон и вздох?

   Али кем обижен?

   Белый царь пострижен,

   Свел царя холоп,

   Свел в тюрьму с престола…

   Ох! святый Никола!

   Лечь бы в темный гроб!

  

   3 а х а р ь я

   Ты видишь: прежний шут царя Василья,

   Теперь же полуумный и блажной.

   Сидели вместе в той же мы темнице:

   За песни он, которые, шатаясь

   По улицам, юродствуя, певал;

   Я — не за песни. Смерти ждали мы:

   Уж был и день назначен; что же? Я

   Стряхнул оковы, выломил решетку,

   Освободил и шута и себя.

   Признателен мошенник: песню в честь мне

   Успел сложить! — Да полно вздор молоть;

   Пора: пусть кто-нибудь меня проводит

   К боярам-воеводам. Их не грех

   (Скажу я мимоходом) уподобить

   Орлу и лошаку и осетру,

   Которых бы в одну впрягли телегу:

   Тот тянет вверх, тот вниз, а осетер,

   То есть Иван Заруцкий, прямо в воду.

  

   * * *

   _________

   1 Великодушный муж, сильный духом (лат.).

   2 Хорошо утекали (отступали) (польск.).

   3 Черт возьми! Генрих (франц.).

   4 Ей-богу! (франц.)

   5 Жак де Маржерет (франц.).

   6 Но (франц.).

   7 Дамы (франц.).

   8 Я понимаю (франц.).

   9 Сумасброд (франц.).

   10 Господин (франц.).

   11 Во Франции (франц.).

  

  

  

  

  

  

   Сцена 3

   Великолепный шатер Трубецкого. Трубецкой, Прокофий

   Ляпунов, Заруцкий, боярин Иван Салтыков, окольни-

   чие князь Иван Голицын и Артемий Измайлов, князья

   Волхонский, Литвинов, Масальский; Просовецкий,

   3аварзин. Посреди стол с бумагами; за пологом в другой

   половине готовят обед. При первых словах Трубецкого

   Феодор вызывает Прокофия Ляпунова, который выходит и

   шепчется с братом вне ставки.

  

   Т р у б е ц к о й

   Я бы согласен, и никто, надеюсь,

   Не обвинит меня в насильях тех,

   О коих здесь помянуто.

  

   И з м а й л о в

   Никто,

   Князь Дмитрий Тимофеич,- бог свидетель!

  

   Т р у б е ц к о й

   Благодарю, Артемий; но…

  

   П р о с о в е ц к и й

   К чему

   Отдать себя на волю этой думы,

   Которая не нами созвана?

  

   Г о л и ц ы н

   Не всеми нами.

  

   Т р у б е ц к о й

   Сверх того скажу:

   Нет в думе голосов мужей синклита,

   Больших, старинных, родовых бояр.

  

   З а р у ц к и й

   Ведь Ляпунов нам объявил о них,

   Что все они прельстились славой века,

   От бога отступили и к врагам

   Жестокосердым западным пристали

   И обратились на своих овец.

  

   И з м а й л о в

   Смеешься, атаман, а прав Прокофий:

   Свободный голос трудно им подать;

   Они в Кремле в опеке Сигизмунда.

   Входят Ляпуновы.

  

   Т р у б е ц к о й

   Нет подписи святителей великих.

  

   П р о к о ф и й

   Что до святителей, князь Трубецкой…

   В темнице страстотерпец Гермоген,

   Но вот Захарья, от него посланник…

   Бежал из-под секиры из Кремля…

   Он сам сидел в оковах, но нашел

   К устам и слуху патриарха путь.

   Желанье думы знает патриарх

   И письменно прислал свое благословенье.

   Князь, почерк ведаешь его руки:

   Тут нет подлога.

   (Подает бумагу.)

  

   Т р у б е ц к о й

   Кто же о подлоге

   И мыслить может?

   (Прочитав, крестится и целует бумагу.)

   А! Захар Петрович!

   Добро пожаловать! — позволь в тебя,

   Гость дорогой, всмотреться. Мы давно

   (Всему виною старый шубник Шуйский)

   С Москвой расстались; в люди вышел ты

   Без нас, приятель; много про тебя

   Слыхали, да в лицо тебя теперь

   Впервые видим… Честь тебе, Захарья!

   Ты разом кончил то, что с Шаховским

   И Телятевским мы предпринимали,

   За что погиб Болотников; ты свел

   С престола недостойного Василья.

  

   П р о к о ф и й

   Оставим, князь. Хотя и сам я был

   Клевретом брата, а хвалиться нечем.

   Чем отдавать в добычу полякам

   Родную землю… Впрочем, царь Василий

   Сам виноват — был слишком мягок, слаб:

   Срубить бы было голову Захарью,

   Да голову Прокофью и — другим,-

   Сидел бы и поныне он на царстве.

  

   З а х а р ь я

   Спасибо, братец!

  

   П р о к о ф и й

   Не за что.

  

   З а р у ц к и й

   Шутник

   Наш воевода.

  

   З а х а р ь я

   Здравствуй, пан Заруцкий!

   Мы резались с тобой когда-то.

  

   З а р у ц к и й

   Да;

   А, кажется, теперь друзьями стали.

  

   З а х а р ь я

   Надолго ли?

   (Измайлову)

   Артемий, старый друг!

   Ты лучше новых двух,- как говорится.

   (Голицыну)

   Челом от братца, князь Иван Васильич!

   (Другим)

   Поклон тебе, князь Федор; да и вам

   Нижайший, князь Козловский, князь Литвинов!

   Да полно: до поры я отложу

   Приветствия… Нахмурился Прокофий.

   Мешать не должно.

  

   П р о к о ф и й

   Дмитрий Тимофеич,

   Подпишешь ли бумагу?

  

   Т р у б е ц к о й

   Я не прочь;

   Но что другие скажут?

  

   3 а р у ц к и й

   Я согласен,

   И мой совет: скорее подписать.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Заруцкий…

  

   3 а в а р з и н

   (вполголоса)

   Тсс! ни слова, Просовецкий!

   Подписывай.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Да, братец, на себя

   Сам нож подам.

  

   З а в а р з и н

   Молчи! Заруцкий знает,

   Что делает.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Не понимаю вас.

  

   З а в а р з и н

   Поймешь.

  

   И з м а и л о в

   Иван Мартыныч, ты согласен?

  

   3 а р у ц к и й

   И очень.

  

   И з м а й л о в

   Искренно: я от тебя

   Никак не ожидал…

  

   З а р у ц к и й

   Чего? помилуй!

   Отныне никому не уступлю

   В усердьи к общей пользе.

  

   И з м а й л о в

   Дай-то бог!

  

   Т р у б е ц к о й

   (подходит к столу)

   Мне ото всех не отставаться, братцы!

   Быть по сему: приложим руку.

  

   За ним подписывает Прокофий.

  

   З а р у ц к и й

   Брат,

   Моя наука — сабля; не далось

   Письмо мне: ты и за меня подпишешь.

  

   Подписывают боярин Салтыков, окольничие Измайлов, Голицын,

   Захарья Ляпунов, потом прочие.

  

   Т р у б е ц к о й

   Князья! бояре! кончили мы подвиг

   Великий, трудный,- вот покорно вас

   Прошу отведать нашей хлеба-соли;

   Не взыщете: что есть! что бог послал!

   Ведь наше дело ратное. Однако

   Найдется кое-что: меды, вино,

   И даже фряжское и романея.

  

   3 а р у ц к и й

   Люблю я князя: истинный боярин,

   Прямой москвич радушный!

  

   Т р у б е ц к о й

   Что ж? идем!

   Нет, правда, у меня, Иван Мартыныч,

   Хозяйки ласковой, как у тебя.

  

   З а р у ц к и й

   Я — не женат.

  

   Т р у б е ц к о й

   Ах! старый беззаконник!

   Нас все же встретили бы у тебя

   С поклоном, поднесли бы чарку, в лоб

   Поцеловали бы гостей любезных.

   (Прокофью)

   Из них у нас, боярин, первый ты

   С удалым братом… Бью я вам челом:

   Вперед ступайте.

  

   П р о к о ф и й

   Путь нам укажи,

   Князь Дмитрий Тимофеич; за тобою

   Последуем.

  

   Т р у б е ц к о й

   Аврамий у меня,

   Разумный келарь Сергиевской лавры:

   Трапезу нашу он благословит.

   Уходят все, кроме Салтыкова и Заварзина.

  

   С а л т ы к о в

   Ты скрытно дернул за кафтан меня…

   Чего желаешь?

  

   З а в а р з и н

   Тише! не так громко!

  

   С а л т ы к о в

   А почему бы? тайны с казаками

   Нет у меня.

  

   З а в а р з и н

   Боярин Салтыков,

   Тебя Заруцкий просит после пира

   Зайти к нему.

  

   С а л т ы к о в

   Меня?

  

   З а в а р з и н

   Тебя.

  

   С а л т ы к о в

   Зайду,

   Но, признаюсь, ума не приложу,

   Что общего быть может между нами,

  

  

  

  

  

  

  

   ДЕЙСТВИЕ II

  

   Сцена 1

   В избе Прокофья Ляпунова. Прокофий и Захарья.

  

   3 а х а р ь я

   Ты победил, Прокофий: поздравляю!

   Устав твой обуздает казаков.

   Теперь, признаться, ведать я желал бы

   Дальнейшие намеренья твои.

  

   П р о к о ф и й

   Они, Захарья, и просты и ясны:

   Освободить родимый край.

  

   3 а х а р ь я

   А тут?

  

   П р о к о ф и й

   Быть верным подданным царю, кому

   Господь наш бог поручит Русь святую.

  

   3 а х а р ь я

   Прекрасно!только это говори

   Заруцким, Трубецким… А мне ты мог бы,

   Кажись, и без утайки все открыть.

  

   П р о к о ф и й

   Да я и не таюсь.

  

   3 а х а р ь я

   Рассказывай!

   Помилуй! слухом полнится земля:

   Неужто даром? Господарь, державец

   Рязанский,- Белый царь… — вот имена,

   Какие носишь ты в устах народа.

  

   П р о к о ф и й

   Нелепый бред! бессмысленный! мутит,

   Терзает душу и меня погубит,

   Тогда как не легко вам заменить

   Меня иным и лучшим. Впрочем, пусть!

   Когда бы только кто привел к концу

   Мой труд, урок, назначенный мне богом!

   Пусть был бы здесь хоть прежний мой

   противник

   (Он ревностный слуга земли родной)

   Пожарский… Я бы менее тужил;

   Пусть знал бы я, что по себе ему

   В наследство дело рук моих оставлю,

   Я был бы рад на отдых в землю лечь;

   Его мечу и непорочной вере,

   Не оскверненной в омуте злодейств

   И бед неслыханных, в котором тонем,

   Я завещал бы подвиг свой святой!

   (Быть может, подвиг-то и не по мне:

   Порой вливаются и страх и трепет

   Мне в грудь, когда размыслю я о нем.)

   Но, роком непостижным пораженный,

   Вдруг отнятый у русских смелых сил,

   Пожарский так же пал, как Михаил,

   Наш воевода славы незабвенной.

   Да! отдыхает от смертельных ран

   Младой стратиг, надежда россиян,

   На Скопина похожий чистым сердцем

   И разумом и доблестью души.

  

   3 а х а р ь я

   Пожарский не умрет. Тебе за пиром

   Надолго сам достался Трубецкой,

   Хозяин, мне — Аврамий, келарь лавры,

   Что прибыл к вам недавно. Рад я был:

   Товарищ мне по бывшему посольству,

   Товарищ и по хитрости, с какой

   Он, я и несколько других отстали

   От главного посла, чтобы служить

   Ему вернее…

  

   П р о к о ф и й

   Братец, мне ль не помнить?

   Как бог свят, многое загладил ты

   И многое тебе господь отпустит

   За то, что даже именем своим

   Ты жертвовать решился, что решился

   Прослыть изменником в глазах друзей,

   Чтоб послужить им лучше и верней.

  

   3 а х а р ь я

   Ххмм! я себя (признаться) утешал

   Тем только, что в душе панам смеялся:

   Надуты, чванны, заняты собой —

   А легковерны, хуже ребятишек…

   Да дело о Пожарском: старику

   Соседу был я рад, разговорились…

   И он сказал мне, что Пожарский слаб,

   Но есть надежда. Иноки героя,

   Для безопасности, для тишины,

   Для лучшего леченья и покоя,

   Подале от тревог и бурь войны

   Отправят,- может быть, на Волгу в Нижний.

  

   П р о к о ф и й

   Благодарю за весть: теперь умру

   Спокойно, без забот, когда угодно

   То будет господу.

  

   3 а х а р ь я

   Вот бог тебе,

   Тебя не понимаю! — Торжествуешь,

   Противники у ног твоих, вся Русь

   В твоей руке,- к земле родимой Кремль

   Вновь припаять готовишься мечом

   И кровью поляков; ты наш Сампсон,

   Ты наш Давид, ты первый человек

   Под русским небом; только захотеть бы —

   И без греха (ведь вымер же весь род

   Царей московских) можешь взять венец

   И бармы Мономаха,- между тем

   О смерти мне толкуешь!

  

   П р о к о ф и й

   Ты в горячке! —

   Прокофью Ляпунову, дворянину

   Ничтожному… Ты не в своем уме!

  

   3 а х а р ь я

   А Годунов? а Шуйский?

  

   П р о к о ф и й

   Славный род их

   К престолу ближе был, но и они

   Погибли же!

  

   3 а х а р ь я

   Положим, будто так;

   Кто ж нами будет править?

  

   П р о к о ф и й

   Не поляк;

   За это я тебе душой ручаюсь.

   Наш долг исполнить только что на нас,

   На недостойных, возложил всевышний;

   И жребий свой стократ благословлю,

   Когда успею; но, чтоб я успел,

   Не слишком верю.

  

   3 а х а р ь я

   Ты опять свое!

  

   П р о к о ф и й

   Знай: под ножами действую; знай: пасть

   Мне суждено… Качаешь головой?

   Так слушай: согласишься поневоле.

   Недавно ночью я бродил по стану

   И вот взглянул, и что ж? упал покров

   Густого мрака,- пламя так и пышет…

   Плещеев правил стражей; я велел

   Туда немедля, в верное село,

   В тылу моих полков, и полагал,

   Зажгли поляки… Что же, боже мой!

   Нашел Плещеев? все дома пылают;

   А от кого? от наших казаков!

   Их двадцать извергов, напав врасплох

   На спавших, всех зарезали мужчин,

   И вот поют и пляшут, пьют и воют,

   Младенцев делят и бесчестят жен,

   И ссорятся заранее за плату,

   Какую от татар за них получат…

   Схватили их; был должен замолчать

   Заруцкий, их потачник; все вожди,

   Чтоб страх навесть и на других злодеев,

   Решили окаянных утопить.

   Преступников Плещеев поутру

   Повел на казнь; вдруг взвыл, задребезжал

   Набат, и с ревом вольница сбежалась;

   Вмиг закипел мятеж: Плещеев пал

   Застреленный, весь караул изрублен,

   И мерзостных убийц ведут назад

   Клевреты в табор с торжеством, а табор,

   Как море, колыхается и вопит

   И требует, чтоб выдали меня,

   Чтоб голову сорвали с Ляпунова.

   Я на коня и встретил казаков,

   И — удалось,- смирил; да видя вялость

   И малодушье лучших воевод,

   Вражду и ненависть и злобу прочих,

   В пылу досады (сам теперь стыжусь)

   Покинул было буйную толпу,

   Которая срамит святое имя

   Отечественной рати… Что ж? меня

   Догнали сами ж казаки и нагло,

   Не без угроз, а искренно, кажись,

   Молили возвратиться, вновь принять

   Начальство.- Возвратился, братец, я

   И вновь начальство принял; только видишь…

  

   3 а х а р ь я

   Прокофий, вижу, что тебе давно

   Захарья нужен. Ты меня умнее,

   Искусный вождь, в боях неустрашим,

   Великодушен,- тьма в тебе достоинств;

   Но — неприветлив, слишком строг и горд.

  

   П р о к о ф и й

   Строг? слишком строг? Или щадить мне было

   Разбойников?

  

   3 а х а р ь я

   Что делать, коли нам

   Никак не обойтись без них, проклятых?

  

   П р о к о ф и й

   Захарья, ради бога,замолчи!

   Господь свидетель, никогда не буду

   Злодеев подлых мерзостным льстецом:

   Пусть разразит меня небесный гром,

   Когда, за Русь сражаясь, позабуду

   И кто я, и к чему обязан! — Нет,

   Мне лучше не глядеть на божий свет.

   Не жить и не дышать, чем пред толпою

   Грабителей и шайкой их вождей

   Презрительных унизиться душою!

   Пусть на суду откажет мне Христос

   В спасеньи, если, низкий раб боязни,

   Их ужасать грозою правой казни

   Не стану, если от ножа убийц

   Не стану старцев, вдов, сирот, девиц

   Оборонять!

   Входит сотник.

  

   С о т н и к

   Боярин Салтыков.

  

   П р о к о ф и й

   Просить.

   (Входит Салтыков.)

  

   С а л т ы к о в

   Благодарю тебя, боярин,

   Что, вопреки обычаю, не час

   Прождал я там среди твоих холопий.

  

   П р о к о ф и й

   К чему насмешки? ведаешь ты сам…

  

   С а л т ы к о в

   Я только ведаю, что Делагарди,

   Союзник твой и друг, изменой взял

   Великий Новгород; что твой посланник,

   Разумный, храбрый Бутурлин, бежал,

   А на прощанье земляков ограбил…

   Да ништо им, злодеям кровожадным!

   Мой брат Иван Михайлыч Салтыков…

   Всех дел его одобрить не могу,

   Но пагубный пример отца, но юность…

  

   П р о к о ф и й

   Конечно, много и в земских полках

   Похуже Салтыкова. Что же с ним?

  

   С а л т ы к о в

   Посажен на кол.

  

   П р о к о ф и й

   Боже! быть не может.

  

   С а л т ы к о в

   Не может быть. Положим, что я лгу;

   Однако так твой верный Троекуров

   Тебе доносит… Вот его письмо.

  

   П р о к о ф и й

   В твоих руках?

  

   С а л т ы к о в

   Мне дал письмо Заруцкий.

   Он их гонца к тебе перехватил.

  

   П р о к о ф и й

   Перехватил и смел сорвать печать!

   Я с ним сочтусь.

   (Читает)

   "Из Ладожского стана

   По целованью крестному людей

   Житых и черных в город прибыл он;

   Но, целованье преступив, его

   Тогда ж схватили и…"

   (Роняет письмо.)

   Господь свидетель;

   Страдальца Салтыкова кровь падет

   Не на меня! Мне тяжкий за нее

   Ответ дадут убийцы. А тебе,

   Иван Никитыч, бьет челом Прокофий

   И молит всех святых, да наградят

   Тебя, что, и проникнут правым гневом

   И ужасом и горестью объят,

   Все ж к бесталанному ко мне пришел ты,

   К бессчастному, которому пора…

   Иван Никитыч, где мне взять людей?

   Как бог свят! что бы ни предпринял я

   Для блага русских, что бы ни придумал,

   Все только в пагубу в руках глупцов,

   В руках предателей! — Но раз еще:

   Челом тебе строптивый бьет Прокофий,

   Надменный Ляпунов готов тебе

   Пред всеми поклониться до земли

   За то, что без коварства ты пришел

   К нему и душу высказал ему.

   Клянусь: отныне враг мне Делагарди,

   В моих глазах не лучше поляков.

  

   3 а х а р ь я

   Твои сношенья?

  

   П р о к о ф и й

   С ним? Захарья, долго

   Так мыслил я, как старец Гермоген,

   Как ты и князь Василий,1 что России

   Царем быть должен русский.

  

   З а х а р ь я

   Брат, оставим.

   Об этом мы и после потолкуем!

  

   С а л т ы к о в

   Проникнуть в ваши тайны не хочу,

   Тем боле что шатка же дружба наша.

  

   П р о к о ф и й

   Нет; друг ли, брат ли, русский человек,

   Тебе подобный, честный и прямой,

   Пусть знает, чем другой прямой и честный,

   России верный, русский человек

   Хотел было служить сынам России!

   Итак: держался долго мысли я

   Святого патриарха Гермогена,

   Но — разуверился. Товарищ наш,

   Рожденный здесь, и подданным, как мы,

   Не усидит на царстве. Посему

   По зрелом размышленья к шведам я

   Решился напоследок обратиться;

   Сперва отправил к ним Бутурлина,

   Потом и Троекурова; у них

   Филиппа-королевича просил,

   Чтоб государствовать ему у нас,

   С согласья, разумеется, земского…

   Условья те ж, которых не сдержал,

   Да и сдержать не мог поляк-католик.

   Но после злой измены Делагарди

   Все кончено: на бога положусь;

   Бог даст тебе царя, святая Русь!

  

   С а л т ы к о в

   Не знаю, право, что мне отвечать…

   Я не любил покойника и, боле,

   Не уважал его: однако он

   Родной же мне и звался Салтыковым:

   За кровь его я мстить хотел тебе;

   Пришел сюда, чтоб навсегда расторгнуть

   С тобой приязнь и молвить: я твой враг.

   И что же? этот самый час ты выбрал,

   Чтобы меня доверием почтить

   И тайну мне открыть, которой, вижу,

   Узнать еще и брат твой не успел…

   Боярин-воевода! упокой

   Спаситель душу бедного Ивана,

   И да убавит бог ему грехов

   За смерть страдальческую! — Так и быть,

   Желаю верить, что в его сгубленьи

   Не виноват ты; вот моя рука,

   И впредь я твой помощник и слуга.

  

   П р о к о ф и й

   Иван Никитыч, пред святым налоем

   Не с большей радостью я принял руку

   Жены мне милой, как теперь твою.

   Входит Ольга.

   Легка ты на помине, Ольга! что ты?

  

   О л ь г а

   Ты занят, а вошла я, не спросись…

   Прости! — но долее не смела я

   Не слушаться…

  

   П р о к о ф и й

   Кого и в чем?

  

   О л ь г а

   Блаженный,

   Что нынче прибыл с братцем из Москвы,

   Нам все стужает, просится к тебе.

  

   3 а х а р ь я

   Впусти его: урод, и презабавный!

  

   П р о к о ф и й

   Не до уродов мне, не до блажных;

   Возиться, брат, мне некогда с шутами.

   (Ольге)

   Повесила головушку: отказ

   Тебя печалит, огорчает?

  

   О л ь г а

   Нет;

   Но не досадуй, а я к просьбе братца

   Пристану… Чуден и угрюм я дик,

   Почти помешан, а не прост старик;

   На нем, не скрою, платье шутовское,

   Да — вот вам бог! — с ним страшно; у него,

   Поверьте, что-то грозно-роковое

   В усмешке, в голосе.

  

   3 а х а р ь я

   О, хо! хо! хо!

   Хоть и боюсь прослыть я святотатцем,

   По-моему, он шут, да умный.

  

   О л ь г а

   С братцем

   Не спорю. Но не гордым мудрецам

   Судьбы свои всевышний открывает,

   А детям, а растерзанным сердцам,

   Которым детство снова возвращает,

   Чтоб боль унять, чтоб скорби их пресечь.

   Нескладно говорю; да наша речь,

   Бояре, женская; не наше дело

   Доводы, притчи… Только молвлю смело:

   Недаром к мужу просится старик.

  

   П р о к о ф и й

   И ты же ведь женат, Иван Никитыч:

   Подчас нельзя жене не потакнуть;

   Не осуди… Ну, где же твой блаженный?

  

   О л ь г а

   Блаженный старче! потрудись, войди.

   Тебя и муж и деверь ожидают.

  

   Входит Ванька.

  

   В а н ь к а

   Здорово, серый!

  

   С а л т ы к о в

   Почему его

   Зовешь ты серым?

  

   В а н ь к а

   Он небось прослыть

   Хотел бы беленьким. Пустое! поздно

   И слишком рано, братец!

  

   С а л т ы к о в

   Это как?

  

   В а н ь к а

   А вот как: поздно, потому что он

   Запачкался, и рано, потому

   Что вымоют Прокофья, да не здесь!

  

   П р о к о ф и й

   Ты не совсем дурак.

  

   В а н ь к а

   Дурак,дурак,

   И пошлый! Умников без нас довольно:

   Толстеют и жиреют, жрут и пьют

   И вырастают, что твоя сосна!

   Потом, подумав, лапу поднимают

   И дерзкую и мерзкую на тех,

   Что их кормили, холили, растили.

  

   3 a x a p ь я

   Меня щелкаешь? а?

  

   В а н ь к а

   Тебя? не верь:

   Тебе ли верить? ведь не веришь в бога.

   Пространна, широка твоя дорога;

   В конце же западня: да ты, мой зверь,

   Мой черненький, пожалуйста, не верь;

   Не про тебя! глаза зажмурь, сердечный,-

   Вперед и бух, веселый и беспечный,

   Бух в западню!

  

   3 а х а р ь я

   И это, Ваня, мне,

   Приятелю и другу? И не стыдно?

  

   В а н ь к а

   Радею, брат, о бедном сатане;

   Сам рассуди: ведь было бы обидно,

   Когда б ушел ты от его когтей?

   Сказать и то: кому же клясть друзей,

   Как не друзьям? Да я ж не Еремей,

   Я Ванька; "про себя ты разумей"

   Не мне у люльки нянюшки певали.

  

   3 а х а р ь я

   А кто тебя избавил, шут? не я ли?

  

   В а н ь к а

   В печаль меня ты вывел из печали.

   По крайней мере в сытость там давали

   Наохаться, нахныкаться, а здесь

   Изволь шутить и тешить вашу спесь!

  

   П р о к о ф и й

   Меня желал ты видеть… В чем тебе я

   Могу служить?

  

   В а н ь к а

   Служить? Дай напрокат

   Свою мне ручку, задуши злодея!

   (Указывает на Захарью.)

   Не хочешь? жаль, что я не сопостат:

   Тебя бы соблазнил я.- А что, шея

   Толста ли у тебя?

  

   П р о к о ф и й

   Как видишь, брат.

  

   В а н ь к а

   Позволь ощупать шейку… Только! только!

   Ну, Проня, ты кругом ведь виноват.

  

   П р о к о ф и й

   Не спорю, Ваня; мне сказать изволь-ко;

   В чем именно?

  

   В а н ь к а

   Не слышишь ли? жужжат,

   Тебе жужжат, тебе твердят: "Ты хват,

   Ты наш Орел Орлович, Сокол ясный!"

   А оплошал; вишь: шейки-то запасной

   Себе не добыл.

  

   О л ь г а

   Что ты, Ваня?

  

   3 а х а р ь я

   Вздор!

  

   В а н ь к а

   Вздор, черненький, вестимо не топор;

   А вот что: пусть и челядь наши бредни,

   Так все же, светик, не твоей передни.

  

   3 а х а р ь я

   Толкуй, а я разделаюсь с тобой!

  

   В а н ь к а

   Ой, батюшки! ан! режут! ан! разбой!

   (Прячется за Ольгу и поет)

   Не селезень за уточкой,

   А шут поплыл за шуточкой;

   Не селезня ж и подстрелили,

   Нет, дурака поколотили,

   Что больно горьки шуточки,

   Не сладки прибауточки.

  

   П р о к о ф и й

   Не бойся, подойди: я не позволю,

   Покуда жив, чтоб чья-нибудь рука

   Тебя обидела.

  

   В а н ь к а

   Итак, на волю

   Язык отпущен Ваньки-дурака?

   Да что ты невесел? о чем тоска?

   О чем кручина?

  

   П р о к о ф и й

   Друг, назначил долю

   Мне славную и тяжкую господь:

   Врагов отчизны любо мне бороть,

   И душу положить за Русь святую

   Готов и рад я; а тужу, тоскую

   О том я (да отпустится мне грех!),

   Что все не удается, как на смех,

   Размыслить, расположить здраво, зрело…

   Что ж? Вечно злость и глупость портят дело!

   Враги? Добро бы! нет, свои, друзья!

   Так, право, начинаю думать я,

   Что родился без счастья, без талану.

  

   В а н ь к а

   Нет счастья? нет талану? Не достану,

   Голубчик мой, до маковки твоей:

   Да кто-нибудь из ваших, из друзей

   Взберется, влезет на скамью, на лачку,

   И с маковки-то сдернет камилавку.

  

   С а л т ы к о в

   Какую, брат? Кажись, он не чернец.

  

   В а н ь к а

   Нет? мудрено! а государь-отец

   Ведь в чернецах же! Ваньке и венец

   С поры той,- да! венец священный, царский

   Сдается камилавкой, клобуком.

   Венец же, свет, не то, что шлык боярский.

   (Прокофью)

   Ты ж шлык свой назови хоть колпаком,

   Тому, в ком нет талану, шапка кстати ль?

   О бесталанности твоей трубя,

   Сорвут холопи колпачок с тебя,

   Как сорвал Воротынский, твой приятель,

   Голицын и твой братец дорогой

   Венец державный с головы святой

   Царя Василья… А за что? Василий

   Вас жаловал не так, как царь Иван:

   Он не жалел ни поту, ни усилий,

   Он душу отдал бы, чтоб слез и ран

   Нигде не видеть… Вы же? вы твердили:

   "Бессчастен, бесталанен!"- а теперь…

   Нам что с тобою делать, серый зверь?

   Ведь и тебе нет счастья, нет талану?

  

   П р о к о ф и й

   Не в бровь, а в глаз; и не могу, не стану

   Оправдывать себя. Что говоришь,

   В ночах бессонных я и сам вчастую

   Твержу себе. В твоем лице, старик,

   Оделась в плоть моя больная совесть.

   Будь близок мне: мне правду говори;

   Нужна мне правда.- Плачешь, бедный Ваня?

  

   В а н ь к а

   Как тут не плакать? вор-то окаянный!

   Кто научил тебя? — И речи-то

   Из уст медовых Васиньки ты крадешь.

  

   П р о к о ф и й

   Со мной остаться хочешь ли? — Любить

   Меня не можешь; все же, Ваня, помни,

   Что Русь святую столь же я люблю,

   Как злополучный царь Василий.

  

   В а н ь к а

   Знаю!

   Ты, светик, любишь до того ее,

   Что отнял у Василья и охотно

   Запрятал бы в свой собственный карман.

  

   3 а х а р ь я

   Ха! ха! ха! ха! Мошенник прелукавый!

   За выходки такие, Ванька, мне

   Никак нельзя с тобой не помириться!

   (Целует его в лоб.)

   Вдруг несколько выстрелов.

  

   С а л т ы к о в

   Что это?

  

   В а н ь к а

   Огородники горох

   Не в пору сеют.

  

   С а л т ы к о в

   Неприятель!

  

   3 а х а р ь я

   Ляхи!

  

   Выстрелы ближе и чаще. Входит сотник.

  

   С о т н и к

   Боярин, защищайся: дом обхвачен.

  

   Г о л о с а з а с ц е н о й

   Где Ляпуновы? Режьте их, собак!

  

   3 а х а р ь я

   Спасай жену; гостей-то примем мы.

  

   Г о л о с а з а с ц е н о й

   За гибель сына гибель Ляпунову!

   Прокофью ад и муки! мне его!

   Схватить, поймать его живого.

  

   П р о к о ф и й

   (Салтыкову)

   Брат,

   Их вождь Михайло Глебович, твой дядя.

  

   3 а х а р ь я

   Мне душно: на простор! К врагам навстречу!

   (Хочет выйти.)

  

   Врываются Михаил Салтыков, Андронов, Хаминский

   и поляки.

  

   М и х а и л С а л т ы к о в

   А! пес проклятый! ты в моих руках!

   Вяжите вы его с злодеем братом!

  

   3 а х а р ь я

   Старик, ты бредишь: мудрено вязать

   Удалых братьев Ляпуновых.

  

   М и х а и л С а л т ы к о в

   Лжешь,

   Разбойник! для тебя не ново: разве

   Ты не был связан?

   (Увидев племянника)

   Ты, Иван Никитыч?

   Ты в доме Ляпунова, палача,

   Который брата твоего замучил?

  

   И в а н С а л т ы к о в

   Жаль брата! бог с ним! Я стою за Русь:

   За Русь я и с отцом родным сражусь.

  

   П р о к о ф и й

   Михайло, пал твой сын, твой сын погиб

   За грех отца, предателя отчизны:

   За кровь его ты богу дашь ответ;

   Я в ней невинен. Но клянусь, Иуда,

   Не попадайся в эти руки ты:

   Тебя жестокой казнию замучу

   В пример тебе подобным.

  

   М и х а и л С а л т ы к о в

   Мне грозишь?

   Ты разве слеп, безумный? ты мой пленник.

  

   3 а х а р ь я

   Ты сам с ума сошел, седой изменник!

   Вот доказательство!

   (Рубит его.)

  

   М и х а и л С а л т ы к о в

   Я насмерть ранен…

  

   3 а х а р ь я

   Да?

  

   А н д р о н о в

   Убит боярин; всех их искрошите!

  

   Г о н с е в с к и й

   (за сценой)

   Стой! Стой!

   (Входит.)

   Прочь, говорят! не смей

   Никто и пальцем прикоснуться к пленным!

   (Прокофью)

   Ты не сдаешься? все твои стрельцы

   Убиты; выруки не жди. Тебе

   И всем твоим дарую честный плен.

   Ты воин доблестный; но срама нет

   Отдаться в плен, когда нельзя сражаться.

  

   П р о к о ф и й

   Молчи, Гонсевский: плен и Ляпунов,

   Что день и ночь; их сочетать не можно.

   Умру…

   (Взглянув на Ольгу)

   Но, боже трисвятый! она!

  

   Г о н с е в с к и й

   А? это что? — Эй, молодцы! схватите!

  

   В а н ь к а

   Не подходи, Литва, не подходи:

   Укусит Ванька, за нее и Ванька!

  

   3 а х а р ь я

   Я вас, безмозглых! Вот вам раз, вот два,

   Вот третий!

   (Убивает трех.)

  

   Г о н с е в с к и й

   Застрелите великана!

   Выстрел, Захарья падает.

  

   П р о к о ф и й

   Захарья!

  

   З а х а р ь я

   Брат, прощай; не поминай

   Захара лихом… Свижусь ли с тобой?

   Но путь мой темен… Братец, не желаю!

  

   За сценой выстрелы.

  

   Х а м и н с к и й

   Поднялся табор!

  

   И в а н С а л т ы к о в

   Наши! наши! к нам!

   На помощь, братцы! к воеводе! к нам!

  

   Г о н с е в с к и й

   Избу зажгите — и назад!

  

   Х а м и н с к и й

   Назад!

   Казак мерзавец! обманул, собака!

  

   Врываются в избу Ржевский, Феодор Ляпунов, Кикин.

   Прокофий выносит Ольгу; за ним пробиваются другие.

   Битва продолжается.

  

   * * *

   ________

   1 Знаменитый князь В. В. Голицын.

  

  

  

  

  

  

  

   Сцена 2

   Арбатская площадь. Ночь. Пожар. Поляки бегут. Прокофий,

   Феодор, Салтыков, Кикин, воины русские и тело Захарьи.

  

   П р о к о ф и й

   Кто поднял вас?

  

   К и к и н

   Иван Иваныч Ржевский.

  

   О л ь г а

   О господи, мой боже! он, мой брат!

  

   П р о к о ф и й

   Я рад, что одолжен ему спасеньем.

   Но мой-то брат, Захар мой! Долго с ним

   Делил и счастье я и горе… ныне

   Стою один… Крепишься, Федя? плачь

   И вместе радуйся; как храбрый воин

   Пал твой отец. Всевышний милосерд:

   Послал конец Захарье не бесславный.

   Счастливей будешь и отца и дяди:

   Ты молод, жить ты будешь в век иной,

   В покойный век, под скипетром царя,

   Назначенного господом России.

   Служи ему усердно: не впадешь,

   Не так ли, Федор? в наши заблужденья.

   Но не теперь о них воспоминать.

   Меня любил Захарья, был мне верен,

   Был предан брату, как никто другой.

   Где Ржевский?

  

   К и к и н

   Гонит польские дружины;

   Да реже выстрелы; слабеет битва.

   Воротится, и скоро.- Но идут.

   Трубецкой, Измайлов и другие.

  

   Т р у б е ц к о й

   Товарищ, больно мне: я опоздал;

   А, слава богу! без меня отбито

   Врагов коварных нападенье.

  

   П р о к о ф и й

   Так;

   Да дорого, князь Дмитрий Тимофеич,

   Отпор мне обошелся.- Вот! смотри!

  

   И з м а й л о в

   Захарья, бедный друг! тебя ли вижу

   Здесь без движения и жизни я?

  

   Т р у б е ц к о й

   Был богатырь; такого молодца

   Не скоро сыщешь… жаль! Да упокоит

   Его спаситель! Исполать ему!

   Прямой Болотников: такой же смелый,

   Такой же и силач.

  

   Ф е о д о р

   Князь Трубецкой,

   С отцом покойным подлого холопа

   Не сравнивай: ты тем его срамишь.

  

   Т р у б е ц к о й

   Не оскорбляйся; только строг же ты:

   Болотников был воин знаменитый;

   Конечно, Телятевского холоп,

   Да Телятевский, Шаховской и я

   Товарищем его признали, Федор.

   Но ты теперь в печали: я молчу.

  

   Уносят тело Захарьи; входят Заручки и и Заварзии.

  

   З а р у ц к и й

   (вполголоса)

   Им помогли, проклятым! да узнать,

   Велик ли недочет?.. Ты жив, Прокофий?

   Не ранен ты? и цел и невредим?

   Ну, поздравляю!

   (В сторону)

   Черт тебя возьми!

   Рад, рад душевно! Торопился я…

   Да, брат, храпят бездельники с пирушки,

   Насилу я, насилу собрал горсть…

   Кто выручил тебя?

  

   П р о к о ф и й

   Мне бог помог,

   Заруцкий, и два друга, от которых

   Иной бы и не ждал, что мне помогут…

   Спасибо! одного ты мне прислал.

  

   З а р у ц к и й

   Кого, любезный? Право, не припомню.

  

   П р о к о ф и й

   Великодушный витязь Салтыков

   Стал за меня и об руку со мною

   Разил врагов, пока не подоспел

   Мой храбрый шурин, благородный Ржевский.

   Иван Мартыныч, ложь сплести легко

   И честных жен бесчестить клеветою,

   Не трудно и письмо перехватить;

   Да в пользу ли?.. Где мой гонец?

  

   З а р у ц к и й

   Гонец?

   И не слыхал я про гонца.

  

   П р о к о ф и й

   Письмо…

  

   З а р у ц к и й

   Попалось мне случайно, видно, кем-то

   Обронено; мне принесли, а я,-

   Не из ученых я,- к тому ж не ведал,

   Что грамотка к тебе… Питаю, брат,

   Отличное доверье к Салтыкову,

   Так и просил прочесть мне,- вот и все.

  

   С а л т ы к о в

   Поклон мой за доверье! а скажу,

   Чтобы прочесть письмо, к Марине зазвал

   Меня тайком полковник Заварзин.

  

   3 а в а р з и н

   Вольно же думать…

  

   С а л т ы к о в

   Говорю: тайком.

   Замечу, впрочем: грамотей почище

   Меня и многих этот Заварзин —

   Дьяком когда-то был. А мне пришлось

   Письмо прочесть его же атаману.

   (Оборачивается к ним спиною.)

  

   З а р у ц к и й

   Так точно! и в глаза и за глаза:

   Учен, умен, проворен… Здесь ты, братец?

   Сердись, пожалуй! — Да, умен, а плут

   Мой Заварзин, мошенник, и претопкий:

   Вот почему и поверять его

   Порой мне должно.

  

   От него отходит и Заварзин; прочие разговаривают между собою;

   подходит к нему шут.

  

   В а н ь к а

   Здравствуй, осетрина!

  

   З а р у ц к и й

   Что шут ты,- очевидно; но не так

   Мне ясно, почему я осетрина?

  

   В а н ь к а

  

   Не ясно? а покойник-то тебя

   Все осетриной величал.

  

   З а р у ц к и й

   Какой покойник?

  

   В а н ь к а

   Да что говаривал: тот тянет вверх,

   Тот вниз, а осетер-то прямо в воду.

  

   З а р у ц к и й

   Пострел же твой покойник! Как зовут?

  

   В а н ь к а

   Теперь не кличут, не зовут. Бывало ж,

   Я Черным звал его, а ваш орел

   Захаром, братом.

  

   З а р у ц к и й

   (дает ему денег)

   На, дурак! за весть

   За недурацкую… Убит Захарья,-

   По крайней мере, проглотил же ад

   Хоть одного из этих Ляпуновых.

   (Уходит.)

  

   Т р у б е ц к о й

   (Прокофью)

   Боярин-воевода, чем могу

   Служить тебе?

  

   П р о к о ф и й

   Благодарю, боярин.

   Покой мне нужен, отдых: должно мне

   Собраться с духом, с силою собраться…

   Я не дитя; однако брат — все брат.

  

   Т р у б е ц к о й

   Печаль твоя мне свята… До свиданья.

  

   П р о к о ф и й

   Еще одно, князь Дмитрий Тимофеич:

   Пришли, прошу, Аврамия ко мне;

   Он другом был Захарье; пусть положит

   Захарью в лоно матери земли!

  

   Т р у б е ц к о й

   Прощай; Аврамий будет непременно.

   (Уходит со своими.)

  

   П р о к о ф и й

   Ушли… Ты, Федор, не стыдися слез.

   Их не скрывай… Ей-богу! мне завидно:

   И я хотел бы плакать,- не могу;

   Здесь тяжело, здесь давит, но отрады

   Горючих слез мне, верно, не вкусить.

   Входит Ржевский.

   А! Ржевский! руку! руку! — Без тебя

   И я и Ольга так же бы лежали,

   Как вот теперь мой бедный брат Захар.

  

   Р ж е в с к и й

   (отдергивая руку)

   Позволь, боярин… я исполнил долг

   И спас не зятя, а вождя, который

   России нужен.

  

   О л ь г а

   Братец, ты жесток!

  

   П р о к о ф и й

   Еще ли веришь клевете презренной?

  

   Р ж е в с к и й

   Не верю ей, но повод к клевете

   Не должен быть моей сестрою подан.

   Вчера узнал я, как в гнилых устах

   Распутных ратников сквернится имя

   Сестры моей… Я свой исполнил долг:

   Ничем, боярин, мне ты не обязан:

   Услышал я тревогу и вскочил;

   На треск и вопли битвы поспешил,

   Увлек того, другого за собою,

   И — посчастливилось,- и вождь спасен;

   Но все я враг Прокофью Ляпунову.

  

  

  

  

  

   ДЕЙСТВИЕ III

  

   Сцена 1

   У Марины. Марина и Лодоиска.

  

   Л о д о и с к а

   (поет)

  

   1

  

   Без любви, без славы

   Скучны все забавы,

   Все беседы глупы,

   Все утехи тупы.

  

   2

  

   Без любви девице

   В свете, что в темнице:

   Я бы без раздела

   <Счастья> не хотела.

  

   3

  

   Без любви не в радость

   Красота и младость.

   Без любви и воин

   Славы недостоин.

  

   4

  

   "Краков и Варшава!

   Что мне ваша слава?

   Только бы Людмила

   Помнила, любила!

  

   5

  

   Марш! вперед, жолнеры!

   В честь любви и веры!

   Для похвал Людмилы

   Рад я в зев могилы!"

  

   6

  

   Крикнул Ян и скачет.

   Вслед Людмила плачет;

   В гром и ужас битвы

   Шлет за ним молитвы.

  

   7

  

   Без любви, без славы — и проч.

  

   М а р и н а

   Нет. Лодоиска! эта песня душу

   Терзает мне… Из темной глубины

   Минувших дней, как будто из могилы,

   Она воспоминанья и мечты

   Умершие зовет и воскрешает.

   О! было время… эту песню я,

   И я певала в счастливом Самборе.

   Переменилось, мати пресвятая!

   Переменилось много с той поры:

   Я, гордая, тогда цвела, блистала;

   Тогда искали взора моего,

   Гордились все улыбкою Марины,

   Роились рыцари и палатины,

   Князья и графы вкруг меня… Теперь —

   Где ты, моя прекрасная денница?

   Увяла я; грызет меня тоска

   Смертельная; я двух лжецов вдовица,

   Бесчестная добыча казака!

   Не пой мне про любовь, не пой про славу…

   Любовь и слава! Славу и любовь

   Я бросила за горе и бесславье.

  

   Л о д о и с к а

   Царица…

  

   М а р и н а

   Не ругайся надо мной,

   Над кралью злополучного расстриги.

  

   Л о д о и с к а

   Расстрига или нет, он был царем

   Помазанным, венчанным,- а вдобавок

   Бесстрашный витязь, человек ума

   Великого.

  

   М а р и н а

   Положим, Лодоиска;

   Да можешь ли то ж самое сказать

   Про гнусного безумца, про бродягу,

   Которого крамольники потом

   Назвали тем же именем,- который

   (Увы мне! стыд неимоверный!)- стал

   Преемником и ложа и обмана

   Зарезанного мужа моего?

   Да <уж> и без того не верх ли срама

   Заруцкого наложницею быть?

  

   Л о д о и с к а

   Все это позабудется, все это

   Покроется сиянием венца,

   Порфирой царской сына твоего.

  

   М а р и н а

   Порфирой сына Тушинского вора!

  

   Л о д о и с к а

   Он кровь твоя.

  

   М а р и н а

   Так! так! затем-то я

   Его и ненавижу.

  

   Л о д о и с к а

   Бог с тобой!

   Не падай духом; на престол московский

   Ты возведешь его…

  

   М а р и н а

   Ха! ха! ха! ха!

   Утратила я славу и любовь,

   Покрылась я позором, поношеньем,

   Я буду басней будущих веков,

   И (верь мне: не ослепла) — уж давно

   В груди моей растерзанной засохла

   Надежда безрассудная,- а вот

   Живу же я, я жизнь переношу!

   Как? для чего? — меня что держит? — Мщенье!

   Мне мщенье остается; им дышу,

   Им существую; с головы до ног

   Меня проникло мщенье,- вся я мщенье!

  

   Л о д о и с к а

   И мщение готовишь?..

  

   М а р и н а

   Всем: Москве,

   Клятвопреступной, вероломной Польше,

   Друзьям коварным, дерзостным врагам,

   Литве и казакам и Сигизмунду,-

   Для всех для них я бы желала быть

   Неугасимым светочем пожара,

   Источником неиссушимых слез,

   Неистовой мегерой битв кровавых,

   Орудьем гибели, бичом небес!

   Обречь бы я желала посрамленью

   Их жен, их дочерей, как обрекли

   Они меня, царицу, посрамленью;

   Желала бы повергнуть в сиротство

   Младенцев их, как ввергнут мой младенец

   Еще до дня рожденья в сиротство!..

   Душа моя всех, всех их ненавидит.

   Всех боле одного!

  

   Л о д о и с к а

   И он поляк?

  

   М а р и н а

   Что нужды до народа, до земли?

   Везде он был бы первым: горд, как я,

   Прекрасный, величавый, дивный муж,

   Умен, как царь Димитрий, столь же смел

   И столь же счастлив, но не легкомыслен,

   Не опрометчив, как то был Димитрий!

  

   Л о д о и с к а

   Неужто Ляпунов?

  

   М а р и н а

   Неблагодарный!

   Ему я отдавала руку, сердце;

   С его отвагой, с хитростью моей,

   С любовию к нему земли московской

   От нас бы и венец уйти не мог…

   Но презрел он меня,- девчонку мне

   Ничтожную, мне Ольгу предпочел…

   Злодей! узнаешь, какова Марина!

   Доселе тщетны были все усилья,

   Напрасны все попытки: бунт кипел,-

   Он устоял; разжженный клеветою

   До бешенства, клялся его убить

   Отважный Ржевский,- что ж? он устоял.

   И этот самый Ржевский спас его,

   Когда придумала я новый ков,

   Чтобы сгубить счастливца; Салтыкова

   Вооружила я,- он устоял,

   И Салтыков, как был, так и теперь

   Ему слуга усердный! — Но пускай

   Не торжествует: не легко ему

   Исчерпать, истощить запас коварства

   Марины гневной, оскорбленной им.

   Входит Заруцкий.

   Что нового, боярин?

  

   З а р у ц к и й

   Я к тебе

   С веселой вестью.

  

   М а р и н а

   Лодоиска, выйди.

   Выходит Лодоиска.

  

   З а р у ц к и й

   Мы одолеем твоего врага.

  

   М а р и н а

   Какого?

  

   З а р у ц к и й

   А Прокофья.

  

   М а р и н а

   Почему

   Ты думаешь, что Ляпунов мне враг?

   Я лично не враждую никому;

   Конечно, приняла участье в мерах

   Против него, но сын мой на меня —

   Права и польза сына налагали

   Тяжелый этот долг. Пусть к нам сегодня

   Пристать решится, пусть мне слово даст

   Что, выгнав из столицы…

  

   3 а р у ц к и й

   Говори!

   К чему витийство тратить по-пустому?

   Уверена же ты, что Ляпунов

   Ни завтра, ни сегодня не захочет

   Содействовать намереньям твоим;

   Он враг твой, личный враг твой; это знаю;

   И мой, но только потому, что мне

   Мешает.

  

   М а р н н а

   Грабить не дает?

  

   3 а р у ц к и й

   Меня

   Ведь не рассердишь. Впрочем, и сама

   Довольно ясно видишь, что Заруцкий

   Не Просовецкому чета, который,

   Бедняжка! бьется только из того,

   Чтоб не повесил Ляпунов его.

  

   М а р и н а

   Однако, право, атаман, не худо

   Об этом и тебе похлопотать.

  

   З а р у ц к и й

   Не беспокойся: кое-что придумал

   Пролаз мой Заварзин…

  

   М а р и н а

   Казак невежа!

  

   3 а р у ц к и и

   Невежа? не совсем: он грамотей.

  

   М а р и н а

   И точно! это для тебя не шутка!

  

   З а р у ц к и й

   Я не таюсь: безграмотный казак,

   Да вождь я и глава бояр строптивых,

   И я же преученых, преспесивых,

   Претонких поляков сажал впросак.

  

   М а р и н а

   Скажи: посредством хитростей счастливых

   Таких ли, например, с какою ты

   Скрепил устав Прокофья Ляпунова?

  

   З а р у ц к и й

   Что делать? — Я, быть может, и не прав,

   А думал, что, скрепив его устав,

   Внушу к себе доверье.

  

   М а р и н а

   И обчелся!

   Да, я забыла: что же Заварзин?

  

   З а р у ц к и й

   Он за дверьми: сам все тебе расскажет,

   Позволь ему войти.

  

   М а р и н а

   Пускай войдет.

  

   З а р у ц к и й

   И Просовецкий с ним.

  

   М а р и н а

   Покорно просим.

  

   З а р у ц к и й

   Пожалуйте, друзья.

   Заварзин и Просовецкий входят.

  

   М а р и н а

   Сердечно я

   Вам, атаманы, рада.- Слишком редко

   Пан Просовецкий посещает нас:

   Лисовского отважный победитель

   Здесь должен бы быть чаще.- Заварзин!

   Добро пожаловать, старик разумный!

   Поверь мне! цену знаю я тебе.

   Прошу же — сядьте.

  

   О б а

   Постоим, царица.

  

   М а р и н а

   Нет, без чинов: садитесь; здесь не двор,

   А стан воинский; да и лучше.- Хлопец!

   Входит слуга.

   Подать вина и чару.- Заварзин,

   Кажись, ты русский.

  

   З а в а р з и н

   Бельский уроженец.

  

   М а р и н а

   Люблю я русских; всей душою

   Обычаи России почитаю.

  

   Слуга пришел с вином; она встает, сама наливает и подает

   и целует гостей в лоб.

  

   По русскому обычаю я вас

   Приветствую: друзья, здоровы будьте!

  

   О б а

   (выпивая)

   Дай, господи, царице много лет1

  

   П р о с о в е ц к и й

   (вполголоса Заруцкому)

   Как милостива, ласкова царица.

  

   З а р у ц к и й

   Сказать, что баба!- голову в заклад,

   Что за нее теперь в огонь и воду

   Пронырливый старик готов и рад.

  

   М а р и н а

   Ты, Заварзин,- так мне сказал боярин,-

   Придумал средство, как к нам наконец

   Прокофья Ляпунова преклонить.

  

   З а в а р з и н

   Когда о средстве говорил боярин,

   Могущем Ляпунова преклонить

   На нашу сторону, тогда боярин —

   Не гневайся! — поболее сказал,

   Чем слышал от меня, чем в состоянья

   Придумать голова Заварзина,

   Чем, вероятно, то и сам желает.

  

   М а р и н а

   А почему? по мненью моему,

   Он должен бы быть рад такому другу.

   Не правда ли, Иван Мартыныч?

  

   3 а р у ц к и й

   Ххмм!

  

   М а р и н а

   В другое время потолкуем мы

   Пространнее об этом. А теперь:

   Что ты замыслил?

  

   З а в а р з и н

   Замысл мой и прост;

   Но знаю казаков и полагаю —

   Подействует: указ бы к городам

   За подписью Прокофья нам подкинуть,

   Чтобы в такой-то день, в такой-то час

   Ударили на казаков и всех

   До одного убили без пощады.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Умна же выдумка! — и, не шутя,

   Ты думаешь, что кто-нибудь поверит?

   Неправду разглядит тут и дитя.

  

   З а в а р з и н

   Хитер же ты! да, если глупых мерит

   На свой аршин такой, как ты, хитрец,-

   Хитер хитрец, но слишком, мой отец.

  

   3 а р у ц к и й

   Припомни это.

   (Заварзину)

   Ты старик лукавый,

   Однако, братец, слишком груб обман.

  

   З а в а р з и н

   Где тонко, там и рвется, атаман!

  

   М а р и н а

   Заруцкий, Просовецкий,- вы не правы,

   И я так думаю, как Заварзин;

   И мне известна чернь: не позабуду,

   Какой нелепой сказкою на нас

   Москву вооружил и поднял Шуйский.

   Не для слепой толпы пронырства, козни

   Преутонченные; не езуит

   Придворный, ловкий, например Рангони,

   Народ тупой и зверский возмутит.

   Кто лист напишет?

  

   З а в а р з и н

   А я сам, царица;

   Крапивное я семя: мне легко

   Подделаться под руку Ляпунова.

  

   М а р и н а

   Прекрасно! будет у тебя в долгу

   Марина на всю жизнь. Да только смерти

   Ничьей я не желаю: так устрой

   Все дело, чтоб остался жив Прокофий.

  

   З а в а р з и н

   Остался жив?

  

   М а р и н а

   (надевает на него золотую цепь)

   Возьми на память, друг.

  

   З а в а р з и н

   Холоп я твой, царица! — Да едва ли….

  

   М а р и н а

   Дальнейшее Заруцкому скажи;

   Он все мне перескажет. До свиданья.

   (Уходит.)

  

   З а в а р з и н

   Чтоб жив остался!

  

   З а р у ц к и й

   Брат, не хлопочи!

   Сам знаешь: мало ли что говорится.

  

  

  

  

  

  

  

   Сцена 2

   Табор. Несколько крестьян.

  

   П е р в ы й

   С другим боярином по стану ходит:

   Мне сказывали так.

  

   В т о р о й

   Узнать его

   Не трудно: он плечист, высок, осанист;

   Глаза большие, голубые.

  

   Т р е т и й

   Так;

   Да станет ли нас слушать, горемычных?

   Ведь и с боярами-то больно горд.

  

   П е р в ы й

   С боярами! — А с нами, сват Гаврило,

   Он ласков будет; нас ему смирять

   Не нужно; мы и без того смиренны.

  

   Т р е т и й

   Тсс, Ермолай! идут.

  

   В т о р о й

   Он, точно он!

  

   П е р в ы й

   Ретивое забилось и заныло.

  

   Входят Прокофий и Салтыков.

  

   П р о к о ф и й

   Ты в Лавру хочешь ехать, Салтыков?

   Крестьяне бросаются в ноги Ляпунову.

   Что это? встаньте, встаньте, земляки!

   Чего хотите?

  

   К р е с т ь я н и н

   Бьем тебе челом!

   Помилуй нас, кормилец, заступи нас,

   Заставь молиться богу за тебя!

  

   П р о к о ф и й

   Али вас кто обидел?

  

   К р е с т ь я н и н

   Ох! боярин!

   В разор, дотла нас разоряют!

  

   П р о к о ф и й

   Кто?

  

   К р е с т ь я н и н

   А казаки. Поборам нет конца…

  

   П р о к о ф и й

   Мне жаль вас, братцы; дело разыщу,

   Да за поборы мне никак нельзя

   Вступаться строго: войско жить должно.

   Подводов и довольно; только грех:

   Не в срок приходят. Между тем ведь нужны

   И корм коням, и людям хлеб и харч.

  

   К р е с т ь я н и н

   За хлеб и харч, родимый, не стоим;

   Да денежную подать наложил

   На нас их старший: денежек-то нет,

   Так подавай последние пожитки,

   И лопать, и скотинку,- и грозят,

   Что и ребят и баб у нас отнимут

   И продадут в неволю, нас побьют,

   Как кудринских,- село же наше выжгут.

  

   П р о к о ф и й

   Село-то ваше?

  

   К р е с т ь я н и н

   Черны Грязи, барин.

  

   П р о к о ф и й

   Кто атаман казачин?

  

   К р е с т ь я н и н

   Бог его,

   Кормилец, знает: с рожья-то румян,

   Тебя помене, рыжеват, пузан —

   И, батюшки! и трое не обхватят.

  

   П р о к о ф и й

   (Салтыкову)

   Приятель Просовецкий. Я ж его!

   Грабителя Заруцкий должен выдать,

   И непременно.

   (Крестьянам)

   Братцы, не тужить!

   Давать и хлеб и корм, но под расписку;

   Во всем же прочем: в деньгах и пожитках

   Отказывать, и смело, наотрез:

   "Прокофий не велел",- и все тут.- С богом!

  

   К р е с т ь я н и н

   Отец ты наш! утешил ты сирот!

   Дай-то господь наш бог тебе здоровье!

   (Уходят.)

  

   П р о к о ф и й

   Вот так-то, так-то, друг Иван Никитыч!

   Как только станешь думать о бедах,

   О всех страданьях русского народа,

   Об этих страшных следствиях войны,

   Так часто сердце кровью обольется.

   Несчастный селянин ожесточен

   И одичал: в глазах его что ратник,

   То душегубец; русский и поляк

   Ему теперь почти равны — обоих

   Дрожит, страшится, ненавидит он.

   А ведь с природы кроток и радушен,

   И любит Русь святую, край родной,

   И рад отдать бы и рубашку с тела.

   Но — о другом. Ты едешь в Лавру, брат?

  

   С а л т ы к о в

   Так; тело дяди я туда свезти

   И там предать святой земле желал бы.

   За душу грешника причет и братью

   Молиться упрошу: в молитвах он

   Нуждается… да, признаюсь, боярин,

   Боюсь, не отказали бы ему

   И в честном погребеньи. Ведь под клятвой

   Церковною скончался.

  

   П р о к о ф и й

   К патриарху

   Доставить постараюсь письмецо:

   Смиренный, милосердый христианин,

   Он клятву снимет,- я уверен в том,

   Хотя и оскорбил его покойник.

  

   С а л т ы к о в

   Ты был врагом Михаилы Салтыкова

   И хочешь за него просить?

  

   П р о к о ф и й

   Врагом?

   Противником его я был; но смертный

   За смерть дерзнет ли простирать вражду?

   Нуждается в молитвах… Кто ж из нас,

   Из грешных, не нуждается в молитвах?

   Все мы цветем и вянем, как трава:

   Его была чреда, он пал сегодня;

   А я, быть может, завтра же паду.

   И я явлюся пред судом Христовым,

   В последнем милосердьи отказав

   Клеврету, искупленному, как я,

   Христовой кровью, брату своему?

   Идет там кто-то.

  

   С а л т ы к о в

   Просовецкий.

  

   П р о к о ф и й

   Он?

   Останови его.

  

   С а л т ы к о в

   Эй, Просовецкий!

  

   П р о с о в е ц к и й

   (подходит)

   Что надо?

  

   П р о к о ф и й

   Раз: чтобы передо мной,

   Боярином и главным воеводой,

   Наемник Просовецкий не дерзал

   Стоять так нагло, в шапке.

   Просовецкий снимает шапку.

   Во-вторых,

   Чтоб он и слово обращал ко мне,

   Как следует.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Как следует? — Пожалуй,

   Ты мне и в землю кланяться велишь!

  

   П р о к о ф и й

   Не я велю,- а сам же Просовецкий

   Так станет кланяться, и вот беда:

   Ему поклоны эти не помогут.

  

   П р о с о в е ц к и й

   В чем не помогут? и зачем бы мне —

   Я вольный атаман — так унижаться?

  

   П р о к о ф и й

   Читал ли ты Земской устав?

  

   П р о с о в е ц к и й

   Читал.

  

   П р о к о ф и й

   И подписал его?

  

   П р о с о в е ц к и й

   Ну, подписал;

   Да черт с ним!

  

   П р о к о ф и й

   Слышишь ли, Иван Никитыч?

   Возьми его и поручи стрельцам.

  

   С а л т ы к о в

   (кладет ему руку на плечо)

   Истома-Лавр Степанов Просовецкий,

   Земли Московской жалованный стольник

   И вольницы Черкасской атаман,

   Ты пойман богом и Земскою думой:

   Отдай мне саблю и ступай за мной.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Ни сабли не отдам, ни за тобой

   Идти я не намерен. Что я сделал?

   За что меня берешь под караул?

  

   П р о к о ф и й

   За хищность и грабеж.

  

   С а л т ы к о в

   И явный бунт.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Я вольный атаман, и суд мне Рада

   Черкасов вольных.

  

   С а л т ы к о в

   Русский стольник ты,

   И суд тебе Земская дума.- Саблю!

  

   П р о с о в е ц к и й

   Не слушаюсь: Заруцкий мне большой.

  

   С а л т ы к о в

   И он,

   (указывая на Прокофья)

   и князь Димитрий Трубецкой.

   А впрочем, ты сюда забрел к рязанцам:

   Нам только свистнуть, и в мгновенье ока

   Тебя скрутят.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Боярин, дашь ответ

   Заруцкому и войску.

  

   П р о к о ф и й

   Ладно.

  

   С а л т ы к о в

   Саблю,

   Мерзавец!

  

   П р о к о ф и й

   Не сердись, Иван Никитыч!

   Входит Кикин.

   А! кстати, вот и Кикин! дашь ли саблю?

  

   П р о с о в е ц к и й

   Ну, на! возьмите! — Не по силам мне…

   Прокофий Ляпунов, ты, повторяю,

   Заруцкому и войску дашь ответ.

  

   П р о к о ф и й

   Не беспокойся. Отведи же, Кикин.

   Уходят Просовецкий и Кикин.

  

   С а л т ы к о в

   Не постигаю дерзости его!

   Как? этот раболепный Просовецкий,

   Подлец, дрожащий взгляда твоего…

  

   П р о к о ф и й

  

   Да, Салтыков: признаться, это странно.

  

   С а л т ы к о в

   Я в Лавру не поеду!

  

   П р о к о ф и й

   Почему?

  

   С а л т ы к о в

   Недаром этот вор так нагл и смел.

   Марина и Заруцкий… Нет, не еду:

   Друзьям тебя не должно покидать.

  

   П р о к о ф и й

   Заботливость твоя, Иван Никитыч,

   Отрадна мне; но поезжай, душа:

   Уже молва о том, что хочешь ехать,

   Успела разнестись; когда же вдруг

   Останешься, тогда дремать не станут

   Мои враги; язык их ядовит;

   Начнутся толки. Бог меня хранит,

   И, если в самом деле мне опасность

   Грозит какая, отвратить ее

   Он может, буде так ему угодно

   И буде нужен я родной земле;

   А не угодно — и старанья ваши

   Напрасны будут. Под щитом его

   Стою — и не боюся ничего.

  

  

  

  

  

  

  

  

   Сцена 3

   Глухое место за табором.

  

   З а в а р з и н

   (один)

   Да! грамотки писать и мы умеем,

   И чьи-то чище, хитрый грамотей,

   Премудрый воевода? — Наши, правда,

   Не слишком длинны,- но не без затей.

   Увидим!.. Не забыл я, Ляпунов,

   Твоей боярской ласки, как ты, было,

   Чуть сына моего не утопил;

   Я к вашим — и, спасибо! взбунтовались

   И вырвали из рук твоих собак

   Павлушу; только жаль: ослы потом

   Испортили, что начали так лихо;

   Ведь головою выдали его!

   И стал я в землю кланяться тебе,

   Стонал и плакал, охал — все напрасно!

   Ты чуть его опять не утопил.

   "И своего-де сына,- ты твердил,-

   Не пощадил бы".- Ххм! велико дело!

   Дрянную деревушку запалить!

   Насилу-то на просьбу Трубецкого

   Сдался злодей и, наказав кнутом,

   Из стана выгнал бедного Павлушу.

   Да где же Просовецкий? — Хлопотун!

   Отправиться изволил сам к рязанцам

   Сыскать мошенника, который нам

   Закабалил за горсть ефимков душу…

   Не раз мерзавец службы нам служил;

   Теперь, кажись, последнюю сослужит:

   Пора и сбыть его; уж чересчур

   Он много знает; продал Ляпунова…

   Пожалуй, плут и нас ему продаст.

   Все нет их… Будут… Не сошлись бы только

   До времени с засадой…

   Входит сотник.

   Хлопко, ты?

  

   С о т н и к

   Готовы молодцы.

  

   З а в а р з и н

   Спасибо, братец.

  

   С о т н и к

   А что прикажешь учинить с гонцом?

  

   З а в а р з и н

   Что с прежним.

  

   С о т н и к

   А устав?

  

   З а в а р з и н

   Вот пустяки!

   Не до устава будет Ляпунову!

   Хлопот не оберется он и сам.

   Спустя немного с хлопцами засядь

   Вот тут и тут! — Мои пролазы мне

   Шепнули, что гонца отправят скоро.

   Ступай.

   Уходит сотник.

   Все нет их, а пора…

   Бояться начинаю.

   Входит стрелец.

   А! приятель!

   Добро пожаловать! — Но ты один —

   Что это?

  

   С т р е л е ц

   Кланяется Лавр Степаныч,

   А сам сидеть изволит.

  

   З а в а р з и н

   Он сидит?

  

   С т р е л е ц

   Не присягну: быть может, и лежит;

   Ему теперь спокойно — в теплом месте.

  

   З а в а р з и н

   Короче: что с ним?

  

   С т р е л е ц

   Взят под караул.

  

   З а в а р з и н

   Он? А за что?

  

   С т р е л е ц

   Вот от него записка.

  

   З а в а р з и н

   (прочитав)

   Ну, братец, знаю, знаю! а досадно:

   Какая память у меня! Представь:

   Возможно ли? Забыл!- Ведь с Ляпуновым

   Мы сговорились, чтобы засадил

   Для виду Просовецкого, как будто

   Мы с ним еще в разладе; без того

   Не проведешь же наших. На бумагу! —

   И отправляйся…

  

   С т р е л е ц

   Фрол Андреич!

  

   З а в а р з и н

   Ну?

   С т р е л е ц

   Ведь, право, совестно: боярин мне

   Отец и благодетель!

  

   З а в а р з и н

   Точно так;

   И больно мне, признаться откровенно,

   И самому, что в грех тебя не раз

   Вводил я… Вот же, милый, случай славный:

   Загладить можешь все свои вины;

   Мы наградим тебя, и наградит

   Рукою нескупою сам боярин.

   Важнейшая бумага, братец,- да!

   И видишь ли? Когда ее доставишь,

   Боярина от всех врагов избавишь;

   Он муж великий; будет он один

   Всей нашей рати полный властелин.

   И это только, друг ты мой, начаток!

   А дале…

  

   С т р е л е ц

   Если подлинно…

  

   З а в а р з и н

   Иди!

   Богатство, честь и счастье впереди.

  

   С т р е л е ц

   Прощенья просим.

  

   З а в а р з и н

   (дает ему кошелек)

   Вот тебе задаток.

  

   Уходит; перед уходом встречается с засадой сотника Хлопка и

   указывает им перстом на стрельца; они прячутся.

  

   С т р е л е ц

   (один)

   Они с ним помирились; очень рад.

   Да так ли? правда ли? Христе мой боже!

   А!1 Если бы!.. Скопил я кое-что;

   Война не продолжится; как возьмут

   Столицу воеводы,- я тотчас

   В Рязань к своей Параше, и грехи

   Молитвой, покаянием, постом

   Очищу — да! — и заживу потом…

   Но что бы ни было,- пора! пора!

   Вперед я не отважуся на дело,

   Которое и душу-то и тело

   (И сам я знаю) может погубить.

   Ох! стыдно мне и тяжко! мне ль служить

   За деньги этим казакам? — Боярин

   Меня взрастил, он кормит мать мою,

   Сестер пристроил… Как неблагодарен,

   Как гнусен я! — Его я предаю…

   Так предал спаса мерзостный Иуда…

   Довольно! полно! Только бы оттуда

   Здоровым воротиться этот раз,

   Даю зарок: отстану от проказ.

   Вот бог вам! буду человеком честным!

   Мне грустно, больно грустно… Неуместным

   Сомненьем, правда, ныне мучусь я:

   Они теперь с боярином друзья;

   Так, стало, я сегодня не изменник.

   Пойду же!

  

   Х л о п к о

   (выскакивает с своими)

   Стой!

  

   С т р е л е ц

   Да что вы?

  

   Х л о п к о

   Стой, мошенник!

   Бездельник, стой!

  

   С т р е л е ц

   Пустите!

  

   Х л о п к о

   Ни на шаг!

  

   С т р е л е ц

   Чего хотите?

  

   Х л о п к о

   Мы? Твоих бумаг;

   Потом же, свет, хотим тебя повесить.

  

   С т р е л е ц

   Помилуйте! Побойтесь бога!

  

   Х л о п к о

   Шут!

   Кобениться ты вздумал, куролесить?

   Э! не ребячься! и с чего бы тут

   Так пятиться и вздрагивать и биться?

   Тут ничего неслыханного нет:

   Со всяким, братец, может то ж случиться,

   Тащите!

  

   С т р е л е ц

   Дай мне молвить слово!

  

   Х л о п к о

   Свет,

   Нам некогда твои рассказы слушать:

   Ведь ужин ждет нас; нам-то время кушать,

   Тебе висеть. Тащите!

  

   С т р е л е ц

   Заварзин

   Вам скажет…

  

   Х л о п к о

   Уже сказал нам все, что нужно:

   "Не принимайте никаких причин!"

   Прощай, сыночек! право, недосужно.

  

  

  

  

  

  

  

  

   ДЕЙСТВИЕ IV

  

   Сцена 1

   У Марины. Она одна.

  

   М а р и н а

   Так! Есть предчувствия, и этот раз

   Мне вещий голос говорит: удастся.

   Что ж трепещу? что млею? — Час настал,

   А я дрожу, колеблюсь.- Сердце, сердце!

   Никто еще тебя не разгадал…

   Давно ль? — Казалось, самый труп его

   Я, женщина, а зрела бы с весельем;

   С какой жестокостью в груди своей

   Я заглушала внутренние вопли!

   Я очень поняла недоуменье

   Кровавое Заварзина,- и что ж?

   Не отвечала! и мой враг падет,-

   И вот же в самых этих слабых персях

   Любовь, и боль, и жалость! — Внять кому:

   Любви ли скорбной? дикому ли мщенью?

   При прежних замыслах одолевал

   Тоску и состраданье гнев: напрасны

   Все козни будут. Зная это, я

   С досады разрывалась. Но скажу ль?

   Притом была и радость: да! ему

   Грозила я, явить ему желала,

   Что быть и я опасною могу,

   Что презирать меня не должно… только!

   Мои орудья были благородны:

   Отважный Ржевский, храбрый Салтыков,

   Земляк мой, доблестный Гонсевский — мужи

   Не низкие, способные понять

   Величье и врага; он непременно,

   Я ведала, обезоружит их.

   О гибели твердила, правда, я,

   О мести, о кровавом воздаяньи…

   (Безумные, проклятые слова!)

   Но искренно: слова словами были,

   Не боле!.. А теперь? — Мой гнев потух,

   Но между тем беспечный Ляпунов

   В руках безжалостных, в руках злодеев

   Бессовестных, бездушных… боже мой!

   И я, и я сообщница чудовищ!

   Совсем ли добрый ангел мой меня

   Покинул? и совсем ли темным силам

   Немилосердым я принадлежу?

   (После продолжительного молчания)

   Заруцкий! вырву из твоих когтей

   Ужасную бумагу; жертву их

   Из самой пасти кровопийц исторгну…

   Во что бы ни было, спасу вождя,

   Твою надежду, русская земля!

   Твою последнюю любовь, Марина!

  

   Слышны выстрелы; входит 3аруцкий.

  

   З а р у ц к и й

   Царица, слышишь?

  

   М а р и н а

   Слышу я пальбу;

   А что такое?

  

   З а р у ц к и й

   Хлопцы поднялись,

   Мятутся, рвутся, воют, словно звери

   Голодные, которых бы с цепи

   Спустили.- Исполать тебе, Марина!

   Заткнула за пояс меня!

   Вы оба — окаянный Заварзин

   И ты, родная,- заварили кашу

   Такую прегустую, что ее

   Не сварит и железная утроба.

  

   М а р и н а

   Распущена бумага?

  

   З а р у ц к и й

   Как же! С нею

   Схватили казаки гонца, стрельца

   Рязанского; недолго молодца

   Сердечные томили: в петлю шею —

   И поминай как звали; а печать

   Сорвали с грамоты и ну читать!

   И начитались — слышишь ли? на славу!

   Был нужен подлинник, чтоб и другим,

   Вот Трубецкому, например,- забаву

   Доставить… Верь, не верь: насилу с ним

   Читатели расстались.- Ты бледнеешь?

  

   М а р и н а

   Заруцкий, поспеши утишить бунт.

  

   З а р у ц к и й

   Слуга покорный! Я убил холопа

   Прокофьева и должен поддержать,

   Что начал, мятежом.

  

   М а р и н а

   Себя погубишь!

  

   З а р у ц к и й

   До вечера погибнет кое-кто,

   Да не Заруцкий: казаки ударят

   С лица на Ляпунова,- поляки

   (Уведомил Гонсевского Хаминскнй)

   С боков и с тыла: сломим молодца!

  

   М а р и н а

   А Трубецкой?

  

   З а р у ц к и й

   Князь Дмитрий Тимофеич,

   Почтенный муж, в большом недоуменьи,

   Наверно так толкует: "Казаков

   Мошенников избаловал Заруцкий,

   Не держит их в руках!" Тут наша знать,

   Иван Голицын, тайный враг Прокофья,

   С товарищи,- ну дакать, ну качать

   В раздумьи головами,- так и вижу

   Друзей сердечных! — Салтыкова нет,

   Измайлов по запасные полки

   Отправился в Коломну; я без них

   Врага ухлопаю; потом, пожалуй,

   Хоть навзрыд буду плакать.

  

   М а р и н а

   Лист-то где?

  

   З а р у ц к и й

   А вот.

  

   М а р и н а

   Отдай мне.

  

   З а р у ц к и й

   Да тебе на что?

   А мне-то он на всякий случай нужен,

   Чтоб обличить злодея.

  

   М а р и н а

   Не отдашь?

  

   З а р у ц к и й

   Нет, не намерен.

  

   М а р и н а

   Хорошо ж, разбойник!

  

   З а р у ц к и й

   Мне не грози; припомни лучше то,

   Что без меня, как застрелил Урусов

   Жида, цыгана, мужа твоего,

   И ты бы не спаслась с своим исчадьем.

   Твой благодетель я; ты мной одним

   И держишься.

  

   М а р и н а

   О сердце! разорвись!

   Ах! заклинаю: разорвись скорее!

   (Падает в обморок.)

   Вбегает Лодоиска.

  

   Л о д о и с к а

   Царица! Боже мой!- Стыдись, Заруцкий!

   Бесчеловечный!

  

   З а р у ц к и й

   Пустяки: пройдет!

   Эй, кто там? люди, эй!

   Входят слуги.

   Больна царица:

   В опочивальню перенесть ее.

  

   Уносят Марину. Один.

  

   Нашла коса на камень… чересчур

   Перехитрить изволила. Насквозь

   Голубушку я вижу… Ляпунов

   Ей враг, а между прочим за него

   Отдала б и три дюжины Заруцких.

   Но — ожидает мудрый Трубецкой;

   Понаскажу ему такие сказки,

   Что и Болотникова поминать,

   Да и про бар больших твердить не станет.

  

   Сцена 2

   Табор Трубецкого. Несколько стрельцов и казаков.

   Слышны выстрелы.

  

   К а з а к

   Всех казаков убить!

  

   Д р у г о й

   По всей Руси!

  

   Т р е т и й

   В один и тот же день!

  

   С т р е л е ц

   Да так ли, братцы?

  

   К а з а к

   Не верит ничему, Фома неверный!

  

   Д р у г о й

   Бумагу же читали при тебе.

   Али не слышал?

  

   С т р е л е ц

   Слышать-то я слышал;

   Но не поклеп ли?

  

   К а з а к

   Вот еще! поклеп!

   Ведь Просовецкого он засадил же.

  

   В т о р о й с т р е л е ц

   Проведать бы: за что?

  

   К а з а к

   Что тут проведать?

   Известно, что мешал.

   Входит Чуп.

  

   В т о р о й к а з а к

   А, дядя Чуп!

  

   Ч у п

   Где ваши сотники? где голова?

   Стоите здесь без дела… Стыд и срам!

   Не отставайте, дурни, от своих!

  

   С т р е л е ц

   А на кого? — На Ляпунова, что ли?

  

   Ч у п

   На Ляпунова? Черт тебя возьми!

   Когда тебя обидел Ляпунов?

  

   К а з а к

   Он казаков обидел. Казаки…

  

   Ч у п

   Да! Думали схватить врасплох Прокофья,-

   Не тут-то было; глядь: стрельцы в ружье!

   Пошла сначала с ними перебранка,

   Кричали хлопцы: "Выдайте его!"

   Молчат, не выдают. Тут удальцы,

   Казачья молодежь, народ горячий,

   Не вытерпели, принялись стрелять,

   И… закипело! — Что же? — как на грех,

   Откуда ни возьмись, вдруг поляки.

  

   С т р е л е ц

   Как? Поляки?

  

   Ч у п

   Им, брат, зевать? Не так ли?

   "На поляков, ребята! на врагов! —

   Тогда завопил нам же Ляпунов,-

   Отложим ссоры; к вам на суд явлюсь.

   Вперед! на поляков!"- И бросились

   Все мы, обиды позабыв, на ляхов.

   Меня завидел, подозвал: "Старик,

   Скорее в табор, к князю Трубецкому".

   Сказать хотел я что-то: он взглянул,

   И я — оторопел я,- вот я здесь.

   На поляков же, братцы, в самом деле!

  

   Т р у б е ц к о й

   (верхом)

   В ружье, ребята! стройтесь! на врагов!

   Войско собирается.

  

   В с е

   Ура! вперед! На поляков безмозглых!

  

  

  

  

  

  

   Сцена 3

   Арбат. Сражение. Сходят с коней Ляпунов и Трубецкой.

  

   П р о к о ф и й

   Враги бегут, не смеют и озреться.

   Спасибо, князь Димитрий: этот день

   Тебе принадлежит.

  

   Т р у б е ц к о й

   Хвала вождя такого,

   Как ты, лестна мне. Только казаки…

  

   П р о к о ф и й

   И казаки дрались не хуже наших.

  

   Т р у б е ц к о й

   Не спорю; да горазды бунтовать.

  

   П р о к о ф и й

   Сегодня, брат, за храбрость им прощаю.

   Мы помирились.

  

   Т р у б е ц к о й

   А бумага?

  

   П р о к о ф и й

   Что ж?

   Подложная.

  

   Т р у б е ц к о й

   Конечно, без сомненья;

   Однако…

  

   П р о к о ф и й

   Дале?

  

   Т р у б е ц к о й

   С подписью твоей.

  

   П р о к о ф и й

   А разве князь Димитрий Тимофеич

   Не слыхивал, чтоб подпись чью-нибудь

   Подделать можно?- впрочем…

  

   Т р у б е ц к о й

   Друг ты мой!

   Я уж сказал и повторяю: верю.

   Тебе оправдываться предо мной

   Не надобно; но казаки…

  

   П р о к о ф и й

   Заруцкий

   Мутит их.

  

   Т р у б е ц к о й

   Ты опять несправедлив.

   Иван Мартыныч, право,- добрый малый;

   Быть может, он не дальнего ума,

   Зато и прям и честен.- У меня

   Он был же и с бумагой. Брат, казак!

   Невежа! — Не сердись! Сначала он

   И верил и не верил… Сам ты знаешь!

   Все эти смерды,- если даже им

   И повезет, глупцами остаются.

   Таков был и Болотников. Заруцкий

   Еще тупее. Долго бился я,

   Но вот же напоследок он сдался.

   Мы вышли вместе: я к своим полкам,

   Которые сбежались на тревогу,

   Заруцкий к казакам, чтоб их унять;

   Да ты, удалый, упредил его:

   Мятежников свирепых, разъяренных,

   Готовых растерзать тебя, ты вмиг

   В воителей послушных претворил.

   Сказать, что хват!- одно нехорошо…

  

   П р о к о ф и й

   Что?

  

   Т р у б е ц к о й

   Слово то: "Иду на суд казачий".

  

   П р о к о ф и й

   Да и пойду: давно желаю я

   Судиться с ними.

  

   Т р у б е ц к о й

   Щекотливо,братец!

   Совет мой: лучше слова не сдержи.

  

   П р о к о ф и й

   Боярин, слово данное мне свято.

  

   Т р у б е ц к о й

   И мне не мене. Все же, Ляпунов,

   Есть случай… Но так и быть: не спорю;

   По крайней мере, наперед не худо

   Их преклонить на сторону свою.

  

   П р о к о ф и й

   Их преклонить?

  

   Т р у б е ц к о й

   Да; например: сидит

   Повеса Просовецкий у тебя.

   Так выпусти его, и все, поверь,

   Признательны за снисхожденье будут.

  

   П р о к о ф и й

   Признательны за подлую потачку

   Грабителю? — Ты шутишь, Трубецкой!

   Нет, Просовецкий пусть сидит, пока

   Приказ Разбойный не решит законно

   Судьбы его.

  

   Т р у б е ц к о й

   Что делать с ним, упрям,

   Погибнуть хочет,- жаль мне, а погибнет!

   (Громко)

   Прощай, товарищ.

  

   П р о к о ф и й

   Князь, прощай. Тебе

   За помощь я сердечно благодарен.

  

   Т р у б е ц к о й

   Не стоит: не за что.

   (Про себя)

   И точно я

   Боюсь, что не за что! тяжел сердечный!

   Ведь в пропасть так и лезет! жаль его.

  

   Сцена 4

   У Марины. Вечереет. Марина и Лодоиска.

  

   Л о д о и с к а

   Наряд мужской тебе к лицу, царица.

   Как хорошо, что надеваешь ты

   Наряд подобный редко, а иначе

   В тебя бы я влюбилась!

  

   М а р и н а

   Не шути!

   Друг, мне тяжелый подвиг предстоит:

   С ним говорить, кого с такою страстью,

   С таким безумством я любила, кем

   Я презрена, кого я оскорбляла

   Так часто и так больно… Говорить с ним!

   Добро бы не напрасно! Но надменный

   Отвергнет мой совет, мои мольбы,

   Как им отвержена любовь Марины…

   К тебе взываю, боже трисвятый!

   О! преклонись на слезы и рыданья,

   На слезы грешницы! Моим устам

   Пошли ты силу, дай им убежденье!

   Он гибнет: попусти его спасти!

  

   Л о д о и с к а

   Тяжел твой подвиг; но, царица, вспомни,

   На что отваживалась прежде ты…

   Ты ведь не то, что мы: мы робки, слабы,

   А тут в твоей груди живет душа

   Могущая.

  

   М а р и н а

   Зачем я не была

   Всегда, как вы, робка, как вы, бессильна?

  

   Л о д о и с к а

   Наряд твой воскресил передо мной

   Чудесный день: надменный, дерзкий гетман,

   Наглец Рожинский, изменил; хотел

   Предать Марину в руки Сигизмунду;

   Но ты в мужской одежде на коне

   Из Тушинского стана ускакала…

   О! как ты хороша была, когда

   Явилась в Дмитрове перед Сапегой!

   Прекрасный отрок всех обворожил:

   Все на тебя, едва дыша, взирали.

  

   М а р и н а

   Довольно! полно! — Пал мой гордый дух,

   От сладкой лести отвращаю слух,

   Которой слишком я внимать любила.

   Но права ты: нужна, нужна мне сила;

   Иду в неимоверно трудный бой!

   Смягчи на миг, о совесть! угрызенья,

   Нужна мне бодрость; вечность пред тобой…

   Дай срок, потом удвой свои мученья!

  

  

  

  

  

  

   Сцена 5

   У Ляпунова. Прокофий и Ольга.

  

   О л ь г а

   Прокофий! ты ли?- слава, слава богу!

   Как я ждала, как трепетала я!

   Был каждый выстрел в сердце мне направлен,

   Мне прямо в сердце каждый попадал:

   Я с каждым умирала.

  

   П р о к о ф и й

   Друг ты мой!

   И я всевышнего благодарю,

   Что дал еще мне видеть эти очи,

   Что эту руку я прижать к груди

   Могу еще! — Устал я: сядем, Ольга.

   Здесь свет приветный, тихий, здесь тепло;

   А за дверьми совсем уже стемнело,

   И холодно и бурно — дождь сечет

   И ветер свищет… Этот уголок

   И эта ночь ненастная мне притча,

   Судьбы моей подобье: холод, мрак

   И буря за дверьми в быту житейском;

   А здесь у сердца твоего мне блещет

   Отрадный свет, и душу теплота

   Живит и греет.- Отчего ты плачешь?

  

   О л ь г а

   Прости мне, глупой! Ах! таких речей

   Давно я не слыхала; мне казалось,

   Что разлюбил меня ты, что тебя

   Я, верно, чем-нибудь да огорчила.

  

   П р о к о ф и й

   Прощать не мне: я очень виноват;

   Мою вину ты отпусти мне, Ольга!

  

   О л ь г а

   Дела, тревоги…

  

   П р о к о ф и й

   Нет; и средь тревог

   Все ж время я бы удосужить мог,

   Чтоб доказать, как дорого ценю я

   Твою любовь.- Но, Ольга, жребий свой

   Связала ты со жребьем человека,

   Который от рождения лишен

   Завидной легкости и чувств и мыслей:

   Не скоро в старой голове моей

   Докучливые думы засыпают;

   Не скоро в жестких персях крик забот

   И гнева и досады может смолкнуть…

   С другим бы ты счастливее была,

   Чем с этим Ляпуновым.

  

   О л ь г а

   Ради бога,

   Супруг и господин мой!

  

   П р о к о ф и й

   Тяжкий грешник,

   В бездонном тайнике души мятежной

   Я змия властолюбия вскормил;

   Так! с детства самого всегда, повсюду

   Быть первым я хотел,- и видел бог,

   Послал мне власть,- и отравила власть

   Все наслажденья, все утехи сердца.

   (Подходит к окну.)

   Заслонено грядою темных туч,

   Погасло солнце долго до заката;

   Его заката не видал я… Жаль!

   Скажи мне: может ли из смертных кто

   Назвать своим безвестный, нерожденный,

   Грядущий час? Сама ты знаешь: день,

   Который звуком завтра именуем,

   Ни мой, ни твой.

  

   О л ь г а

   Все это знаю,- но…

  

   П р о к о ф и й

   Простертых на земле я видел многих

   Сегодня, друг, холодных и немых,

   А все считали: "Завтра то и то

   Начнем мы или кончим…"

  

   О л ь г а

   Ты из битвы

   Не раз без дум подобных приходил.

  

   П р о к о ф и й

   И был неправ: полезна мысль о смерти.

   Входит Кикин.

  

   К и к и н

   Боярин, на цепи ко мне явился

   Какой-то польский латник и спросил,

   Не Федор ли я Ляпунов? — "Я Кикин,

   Рязанский дворянин",- был мой ответ.

   "Рязанский?- Так веди ж меня, не медля,

   К боярину",- промолвил воин так,

   Что в самом голосе, сдавалось, слышу:

   "Покорствуй! я привык повелевать".

  

   П р о к о ф и й

   Поляк? чего от Ляпунова хочет?

   Зовут его?

  

   К и к и н

   Мне не сказал прозванья,

   Да и наличник шишака его

   Опущен.

  

   П р о к о ф и й

   Может быть, переодетый

   Земляк наш, пленный, или втайне нам

   Усердный из бояр Московской думы?

   Качаешь головой?

  

   К и к и н

   По речи он

   Не русский; говорит-то он и чисто,

   А все заметно, что не наш.

  

   П р о к о ф и й

   Впусти.

   Ольга уходит. Кикин впускает поляка и хочет идти.

   Владимир Кикин, здесь останься.

   (Поляку)

   Кто ты?

   И с чем пришел?

  

   П о л я к

   К тебе, пан воевода.

  

   П р о к о ф и й

   Так говори ж!

  

   П о л я к

   Пусть выйдет наперед.

  

   П р о к о ф и й

   Нет, он не выйдет.

  

   П о л я к

   Или ты боишься

   Со мною быть глаз на глаз?

  

   П р о к о ф и й

   Ты смешон:

   И русским я и полякам известен;

   Но Кикин верный сын родной земли,

   Он должен быть свидетелем беседы

   Прокофья Ляпунова с поляком.

  

   П о л я к

   Ты мне не доверяешь, пан Прокофий?

  

   П р о к о ф и й

   Тебя не знаю.

  

   П о л я к

   (подняв наличник)

   Знаешь ли теперь?

  

   П р о к о ф и й

   Гонсевский! и в рязанском стане ты!

  

   Г о н с е в с к и й

   Ты видишь.

  

   П р о к о ф и й

   Но?

  

   Г о н с е в с к и й

   Другому никому

   Не смел я поручить, о чем тебя

   Уведомить обязан.- Слушай: руку

   Охотно правую себе бы дал

   Я отрубить, когда бы мог тебя

   В стенах кремлевских видеть нашим пленным.

   Не скрою: я и с личными твоими

   Недоброхотами из здешних был

   В сношеньях, чтоб схватить тебя врасплох.

   Но низкое убийство гнусно мне;

   А уж враги твои острят ножи:

   Погибнешь, витязь, ежели отвергнешь

   Благий совет мой.- Брось ты этот сброд;

   В Рязань или в Коломну удались,

   Или на Волгу в Нижний,- там борись,

   Когда достанет силы, с мощью Польши.

   Но лучше к Владиславу перейди;

   Тебе ручаюсь: будешь принят нами

   Так, как никто. Для первого начала

   Займешь (тебе готов я уступить)

   Высокий сан наместника столицы,

   Боярство за тобою утвердит

   Младой монарх, которому и ты ж,

   Прокофий, присягнул,- хотя потом

   Присягу и нарушил.

  

   П р о к о ф и й

   Я присяги

   Не нарушал; свою присягу вы,

   Жолкевский и король ваш и вся Польша,

   Нарушили, попрали: ждали мы,

   С дня на день ждали, с месяца на месяц

   И — королевича не дождались.

   Не станем тратить слов; да ты и сам

   Ведь не надеешься меня склонить

   К предательству моей земле родимой.

  

   Г о н с е в с к и й

   Так удались.

  

   П р о к о ф и й

   Наличник опусти.

  

   Г о н с е в с к и й

   К чему?

  

   П р о к о ф и й

   Прошу тебя.

   (Отворяя дверь)

   Войдите все вы.

   Весь караул и всякий, кто бы тут

   Из посторонних ни случился.

  

   Г о н с е в с к и й

   Что ты?

  

   П р о к о ф и й

   Не беспокойся: нужно.

   Входят стрельцы и переодетая Марина.

   Земляки!

   Ведь есть и в неприятельских рядах

   Честные души, помнящие бога.

   Вот вам пример:

   (указывает на Гонсевского)

   нарочно из Кремля

   Пришел отважный, благородный воин

   И говорит (и верю я), что мне

   Грозит опасность, что мои злодеи

   В земских полках сгубить меня хотят.

   Его совет, чтоб я покинул стан

   И набрал рать иную.- Мне скажите:

   Что делать?

  

   С т р е л е ц

   Головы все за тебя

   Готовы положить мы; только нас,

   Отец ты наш, не покидай.

  

   П р о к о ф и й

   Ты слышишь?

  

   М а р и н а

   (выступая вперед)

  

   Совет хороший дал тебе поляк.

   Не слушай их, не верь им: удались.

   Россию любишь? — Удались, Прокофий!

   Спаси себя хоть для земли родной.

   Теперь еще ты можешь: завтра — гибель.

  

   П р о к о ф и й

   (долго молча смотрит на нее)

   Тебе я благодарен, добрый отрок!

   Твое усердье вижу и ценю

   Тем выше, что я от тебя никак

   Не заслужил участья столь живого.

   Доводом сильным подкрепляешь речь:

   Святой, бесценной пользою России;

   Но эта ж польза именно, мой друг,

   И требует, чтоб я остался в стане,

   Чтоб и погиб, когда так суждено.

   Не в укоризну никому: но мне ли,

   Грозу завидев, броситься бежать?

   Нет! Русскому народу нужен признак,

   Чтоб истинных друзей своих узнать

   И отличить от ложных: этот признак

   Не верность ли?- Да! сам Христос сказал:

   "За стадо пастырь душу полагает,

   Наемник же бежит"; я — не наемник,

   Себе я цену знаю, но и знаю,

   Что малодушьем упаду в цене.

   Да нет и той надменности во мне,

   Чтобы себя избранником считал я,

   Тем именно, кто господом призван

   Освободить страдалицу Россию…

   Ее и без меня бог не оставит:

   Пошлет ей избавителя-вождя,

   И будет оный вождь и боле счастлив,

   И чище, и способнее меня;

   Тот совершит, что только начал я.

   Свой долг исполню: друг, предлогом мне

   Служить не может и родной страны

   Гадательное будущее благо.

  

   Г о н с е в с к и й

   По крайней море завтра ты нейди

   На Раду казаков.

  

   П р о к о ф и й

   Нельзя нейти!

   Я слово дал.

  

   М а р и н а

   Тебя я заклинаю:

   Не иди!

  

   П р о к о ф и й

   Не заклинай.

  

   М а р и н а

   Рязанцы, мне

   И витязю литовскому не верит,-

   Пристаньте к нашей просьбе… вы ему

   Издавна преданы… Ах! умолите,

   Склоните,- силой, ежели нельзя

   Уже иначе, удержите…

  

   П р о к о ф и й

   (с улыбкой)

   Друг,

   Из них кто силою меня удержит?

  

   К и к и н

   Позволь мне с сотней избранных стрельцов

   Идти, боярин, за тобой на Раду?

  

   П р о к о ф и й

   Когда опасность точно мне грозит,

   Что значит сотня перед целым войском?

  

   К и к и н

   Так большее число их устрашит.

  

   П р о к о ф и й

   А может быть, подаст причину к бою

   Меж братьями.- Чем к мерзостной резне

   Подать вам повод, сто раз лучше мне

   Пасть одному.- Ступайте.

  

   Уходят стрельцы.

   (Кикину)

   Ты из стана

   За нашу цепь проводишь лично пана.

   Прощай, поляк! ты человек с душой.

  

   Г о н с е в с к и й

   Мне жаль, поверь мне.

  

   П р о к о ф и й

   Верю. Бог с тобой!

   Уходят Гонсевский и Кикин.

   Племянник мой с тобой пойдет, Марина…

  

   М а р и н а

   Ах, Ляпунов! раскаянье, кручина,

   Отчаянье.

   (Заливается слезами.)

  

   П р о к о ф и й

   С отчаяньем борись;

   Раскаянье благослови; молись,

   Молись, прибегни к благости господней

   И устоишь пред алчной преисподней.

  

  

  

  

  

  

   ДЕЙСТВИЕ V

  

   Сцена 1

  

   По табору прохаживаются Трубецкой, Голицын, 3аруцкий.

   Чуть светает.

  

   Т р у б е ц к о й

   Сердечно рад я, князь Иван, что ты

   Сам вызвался присутствовать на Раде:

   Ты друг Прокофью; отвратишь, надеюсь,

   Опасность, буде там ему опасность

   И угрожает. Я было и сам

   Хотел туда же; да неловко что-то…

   Не правда ли, боярин?

  

   З а р у ц к и й

   Точно так.

   (К тому ж тебя и трудно заменить.)

   Но в этом случае тебя заменит

   Благоразумный князь.

  

   Т р у б е ц к о й

   Вполне!вполне!

   Теперь, Иван Мартыныч, я спокоен:

   Вступиться за Прокофья есть кому,-

   Вы оба мужи честные; Голицын

   Ему приятель: ты ему не враг,

   Хотя и были ссоры между вами.

  

   З а р у ц к и й

   Что было, то и сплыло.- Я его

   Люблю и уважаю.

  

   Т р у б е ц к о й

   Знаю, брат.

   Не осудите, светы, что я вас

   Так рано поднял: не спалось, признаться,

   От дум, и попеченья, и забот,

   А между тем мне виделись страшила:

   Едва глаза зажмурю, не вздремну —

   Что ж? Ляпунов стоит передо мною,

   Рубаха вся в крови!

  

   Г о л и ц ы н

   Господь с тобою!

  

   Т р у б е ц к о й

   Иной бы испугался; я же снам

   Не верю,- да и верить им грешно.

  

   Г о л и ц ы н

   Грешно?

  

   Т р у б е ц к о й

   Не знал ты? в книге Иисуса

   Сирахова весьма запрещено

   Держаться снов, видений, ворожбы,

   Мечтаний и гадании.

  

   Г о л и ц ы н

   В самом деле?

  

   Т р у б е ц к о й

   В какой главе, теперь я не припомню.

   Пропели петухи?

  

   Г о л и ц ы н

   Пропели, князь.

  

   Т р у б е ц к о й

   Вот мы и прогулялися по стану…

   Ведь вам знаком был немец доктор Фидлер?

  

   З а р у ц к и й

   А как же.

  

   Т р у б е ц к о й

   Окаянный был умен,

   Он мне говаривал, что до зари

   Вставать здорово.- Братцы, до свиданья.

   (Уходит.)

  

   З а р у ц к и й

   Поклон мой.

  

   Г о л и ц ы н

   Бью тебе челом.

  

   З а р у ц к и й

   Сегодня князь Димитрий Тимофеич

   Изволил ночью плохо почивать…

   Что делать? — выспится и поутру! —

   И, право, кстати; спишь, так не грешишь;

   По крайней мере ближним не мешаешь.

   Кого-нибудь к Прокофью, князь Иван,

   Порасторопней из твоих. Скорее,

   Чем нам, тебе поверит Ляпунов.

  

   Г о л и ц ы н

   Был правда к дому нашему всегда

   Расположен счастливый этот воин,

   Особенно к Василью; да меня

   Он что-то невзлюбил по смерти Федьки

   И Марьи Годуновых.

  

   З а р у ц к и й

   Точно так;

   А сверх того порассуди, размысли:

   Ему ли, выскочке, повелевать

   Боярами, князьями, и какими? —

   Иван Голицын…

  

   Г о л и ц ы н

   Брат, не говори:

   Иван Голицын позабыт, заброшен;

   Голицын под рукою у кого?

   У Ляпунова. А его отец,

   Петрушка Ляпунов, ведь был в холопях

   У моего отца.- Известно всем:

   Он из простых дворян, не из московских,

   Не из жильцов.- Какая, право, чернь

   Выходит нынче в люди!

  

   З а р у ц к и й

   Князь Иван,

   Нам помоги усторонить Прокофья,

   И сан его и место ты займешь.

  

   Г о л и ц ы н

   Вам рад бы помогать я; только что-то

   Димитрий Тимофеич скажет?

  

   З а р у ц к и й

   Что?

   Потужит, и поплачет, и расхвалит

   Покойника, потом и замолчит.

  

   Г о л и ц ы н

   (зовет)

   Толстой! Потемкин!

   Они входят.

  

   П о т е м к и н

   Что прикажешь?

  

   Г о л и ц ы н

   Ступайте к Ляпунову; от меня

   Ему ручайтесь (можете и крест

   Поцеловать),- что будет безопасен

   На сходке казаков, хотя бы он

   Не оправдался даже; что обратно

   Отпустится и цел и невредим.

   Ступайте.

  

   Т о л с т о й

   Слушаем.

  

   З а р у ц к и й

   О Просовецком

   Им помянуть ты позабыл.

  

   Г о л и ц ы н

   Толстой,

   Да что прошу его привесть с собой

   И Просовецкого: желает Рада

   Узнать вину его и наложить

   По ней и наказанье на него.

  

   Они уходят. Входит 3аварзин.

  

   З а в а р з и н

   Ты здесь, боярин; весь я стан обрыскал,

   Искал тебя.

   (Вполголоса)

   Настроил я своих.

  

   З а р у ц к и й

   Пойдем к весельчакам, Иван Василич.

  

  

  

  

  

  

   Сцена 2

   У Ляпунова. Феодор и Кикин.

  

   Ф е о д о р

   Что дядя?

  

   К и к и н

   Полагаю, скоро выйдет,

   С ним только что расстался духовник.

  

   Ф е о д о р

   Как? духовник?

  

   К и к и н

   Боярин покаянье

   Принес в грехах и приобщился тайн.

  

   Ф е о д о р

   Знать, сам не чает воротиться с Рады.

   Вот он!

  

   П р о к о ф и й

   (входит)

   Уж здесь вы, дети? Добрый день!

   Пришли вы кстати рано: порученья

   Я изготовил для обоих вас;

   Жену мою в Рязань проводишь, Федор;

   А ты, Владимир, в Лавру, и тотчас,

   Бумаги —

   (отдает их)

   эти, братец, Салтыкову,

   А эти вот Пожарскому.- Друзья,

   Что смотрите так грустно, так уныло?

   Вы мужи; я и не таю от вас:

   Иду на суд казачий, а с него,

   Быть может, и на страшный божий суд.

   Я снарядился в путь. Меня вы, дети,

   Простите, буде вас чем оскорбил! —

   Но оскорбленья лучше, чем соблазны…

   Соблазны! — я увлек вас за собой

   В мятеж безумный на царя Василья…

   Вы были молоды; на мне ваш грех;

   Вы согрешили только по незнанью:

   Виновен я, и тяжко. Благ господь:

   Меня спасает ныне милосердый;

   За мой мятеж и кровь мою и плоть

   Ему предать мятежникам угодно;

   А душу (уповаю на Христа) —

   Исхитит он из мятежей житейских

   И упокоит в вечной тишине.

   Но вас молю: соблазны мне простите,

   Забудьте их! Еще одно; не мстите

   Моим врагам; с вас клятву в том возьму.

  

   Ф е о д о р

   О боже! боже! Сохрани его,

   Спаси надежду нашу!

  

   П р о к о ф и й

   Друг, я вам

   Вчера доказывал, что я обязан

   Не устранять сей чаши: пью ее —

   И радостно. Да будет воля божья!..

   Бедняжка Ольга!.. утешенье ей,

   Защита и покров отец небесный…

   В дороге, Федор, береги ее!

  

   Ф е о д о р

   И жизни за нее не пожалею.

  

   П р о к о ф и й

   Бог, друг мой, наградит тебя.- Она!

   Глаза утрите.

   Входят Ольга и Ваня.

   Ты, душа,

   Зашла со мной проститься.

  

   О л ь г а

   Я совсем;

   Да тяжело мне, тяжело, Прокофий!

  

   П р о к о ф и й

   Нас, Оля, помирит отъезд твой с братом;

   Не навсегда ж и расстаемся мы;

   Так, свидимся; я это точно знаю.

   (Ване)

   Здоров ли ты, приятель?

  

   В а н я

   Так и сяк;

   А кое-кто совсем здоровым стал

   И стал красавцем. Пусть себе заснет!

   Когда проснется, подадут ему

   Сорочку белую; в сорочке белой

   Еще получше будет; по него

   Заедут, повезут его на свадьбу.

  

   П р о к о ф и й

   Благослови меня, блаженный старче!

  

   В а н я

   Христос с тобою: кланяйся Христу.

   Входят Толстой и Потемкин.

  

   П р о к о ф и й

   Добро пожаловать! Не по меня ли?

  

   П о т е м к и н

   Поклон от князя; да и повещенье,

   Что нечего на Раде казаков

   Тебе бояться.

  

   П р о к о ф и й

   (тихо)

   Я и не боюсь;

   Но больно мне, что на душу берет

   Иван Василич лишний грех.

  

   В а н я

   Прокофий,

   Твоим гостям я песенку спою.

   (Поет)

  

   Раскричалась галок стая:

   "Заклюем мы сокола!"

   Слышит их сова слепая,

   К ним летит из-за угла…

   Закричала галок стая:

   "Помоги ты нам, родная!

   Примани к нам сокола!"

   Шлет она к нему посла…

   Кто же совушкин посланник?

   Отгадаете ли вы?

   Филин ли, ее племянник?

   Сыч ли, дядюшка совы?

   Без ножа он, а убийца,

   Дня не любит,- мраку рад;

   Он не мышь, он и не птица,

   С крыльями, а все же гад.

   (Кланяется.)

   Посланник — нетопырь: с чем поздравляю.

  

   П о т е м к и н

   То-то и есть, боярин! сам спесив,

   А домочадцы с велика до мала

   Заносчивы: и друга и недруга

   Поднимут насмех.

  

   П р о к о ф и й

   Не сердись, прошу;

   Вот если бы тебя Владимир Кикин

   Или мой Федор словом уколол,

   Ты сам увидел бы, что не потачник

   Я дерзости обидной.- Но старик

   Не от меня приял святое право

   Младенчески высказывать, что дух

   Высказывать ему повелевает.

   Пора? — вы ждете? — Оленька, прости!

   Прости! молися! —

   Он целует ее, она лишается чувств.

   Поддержи же, Федор!

   Не дай упасть ей.- Бедная! прости!

   Ты с нею, Ваня?

  

   В а н я

   Как же, мой сыночек!

  

   П р о к о ф и й

   Утешь ее.

  

   В а н я

   (поднимает руку вверх)

   Вон тот ее утешит.

  

   П р о к о ф и й

   Прощай.

   Уводят Ольгу Феодор и Ваня.

   Не медли же и ты, Владимир.

   Дай руку, братец… С богом! На коня!

   Кикин уходит.

   Пойдемте.

  

   Т о л с т о й

   Просит князь, чтобы с тобою

   Пришел на суд и Просовецкий.

  

   П р о к о ф и й

   Нет;

   Не казакам его судить; не судьи

   Они грабителю. Скажите князю:

   Земской устав нарушил Просовецкий,

   Земскою думой будет он судим.

  

   (Молится перед иконой и уходит с Толстым, и

   Потемкиным.)

  

   Сцена 3

   У Марины. Ржевский и Лодоиска.

  

   Р ж е в с к и й

   К себе просила. После наглой лжи,

   Которою так гнусно очернила

   В моих глазах и зятя и сестру?

  

   Л о д о и с к а

   Ах! Ржевский! позабудь! не знаешь ты,

   Как мучится, терзается царица…

   Идет! — Иван Иваныч, пощади!

  

   Вводит Марина.

  

   Р ж е в с к и й

   Марина Юрьевна…

  

   М а р и н а

   Благодарю,

   Что ты пришел.- В другое время мне

   И совестно бы было… Ржевский! Ржевский!

   Мы говорим, а гибнет Ляпунов…

   Не прерывай! Он сын твоей России,

   И сын-то ныне самый нужный ей.

   Он враг тебе.- Пусть! — За Россию ты

   И душу положил бы.- Есть причины

   Не слишком доверять словам Марины;

   Но в эти искаженные черты,

   В глаза потухшие всмотрись! — Спеши же,

   Беги! туда, на Раду казаков!

   Там гибнет, издыхает Ляпунов:

   С мгновеньем каждым ближе смерть и ближе

   Ах! Ржевский, ради всех святых!

  

   Р ж е в с к и й

   Царица!

  

   М а р и н а

   Беги! лети! о! почему не птица,

   Не ветер ты, не мысль моя?

  

   Р ж е в с к и й

   Иду.

   Спасу ль его? — не знаю, но паду

   Хоть вместе — тут же.

   (Уходит.)

  

   М а р и н а

   С богом, храбрый воин!

   Закрой его щитом твоей груди!

   Великодушный! — с ним ты пасть достоин:

   С ним пасть завидно.- Пасть! О! не пади!

   Спаси его!

   (Падает на скамью.)

  

   Л о д о и с к а

   Как дух ее расстроен!

   Ужасен вопль отчаянной любви.

   Царица!

  

   М а р и н а

   Лодоиска, не зови!

   Пресытилась я жизненной отравой:

   Не возвращай меня в ваш мир кровавый!

  

  

  

  

  

  

   Сцена 4

  

   Девичье поле. Коло казаков. 3аруцкий, 3аварзин, князь

   Иван Голицын, Чуп, войсковой писарь, войсковой

   хорунжий, атаманы, есаулы, сотники, казаки.

  

   3 а р у ц к и й

   Смотрите, молодцы! — Когда мигну,

   За дело принимайтесь.- Краснобая

   Не слушайте: ведь вражий сын речист;

   Как раз вас обморочит.

  

   Е с а у л

   Вот еще!

   Мы видели бумагу, и — довольно.

  

   З а в а р з и н

   И слышали, и писарь войсковой

   Заверил и признал, что тут и подпись

   Его руки. Не так ли?

  

   П и с а р ь

   Точно так;

   Не раз случалось видеть почерк мне

   Боярина,- и я…

  

   С о т н и к Х л о п к о

   Да и гонец

   Пред тем, как стал качаться на осине,

   Во всем мне повинился.

   Подходит Чуп.

   Пане Чуп!

  

   Ч у п

   А что?

  

   З а в а р з и н

   Всех нас известь Прокофий хочет.

  

   Ч у п

   Не изведет! Пускай себе хлопочет!

  

   З а р у ц к и й

   Послушай, дядя!

  

   Ч у п

   Слушаю, Мартыныч.

  

   Г о л и ц ы н

   Совсем его не допускать до слова,

   Ей-богу, лучше.

  

   Ч у п

   Этого, москаль,

   Нельзя: где коло, тут и слово; в коле

   Судья или судимый — все равно,

   Имеет слово.

  

   З а р у ц к и й

   Чуп!

  

   Ч у п

   Нельзя.

  

   З а в а р з и н

   Злодей

   Уж два раза от нас отговорился.

  

   Ч у п

   Хотя бы десять раз, а все нельзя.

  

   З а р у ц к и й

   (Заварзину)

   Зачем ты, Фролко, старого хрыча

   Не напоил, не уложил до кола?

  

   З а в а р з и н

   Поил, Иван Мартыныч; да его

   Сам дьявол не уложит.

  

   З а р у ц к и й

   Молодцы!

   Всех нас убить намерен был Прокофий.

  

   К а з а к и

   Убить всех нас! — постой же: мы его!

   В куски его изрубим, растерзаем,

   Руками разорвем!

   Входят Ляпунов, Потемкин, Толстой, с другой стороны

   Ржевский.

   Идет! Идет!

   Злодей проклятый!

  

   Е с а у л

   Всходит на могилу.

  

   З а р у ц к и й

   Теперь на ней, а скоро ли то в ней?

  

   Х л о п к о

   Смотри, как горд: не кланяется Раде.

  

   Ч у п

   Кто это с ним?

  

   3 а в а р з и н

   Один из них Толстой,

   Другой Потемкин, а послал Голицын

   Их по него обоих.

  

   Ч у п

   Третий?

  

   3 а в а р з и н

   Где?

  

   Ч у п

   Да вот, что прибежал, весь запыхавшись.

  

   3 а в а р з и н

   А! Это Ржевский: личный враг ему,

   Хотя и кровный брат его красотке.

  

   Х о р у н ж и н

   (выступает вперед и поднимает белый жезл)

   Без шуму, атаманы-молодцы!

   Без шуму, хлопцы, вольные черкасы!

   Открыто коло.- Тише! тише! тише!

  

   П и с а р ь

   (с свитком)

   Стоит на Раде, на суду казачьем

   Боярин-воевода Ляпунов,

   Чтоб дать ответ на тяжкие изветы:

   Он обвинен, ответчик Ляпунов,

   В управе самовластной и жестокой,

   В чиненьи притесненья казакам,

   И, наконец, по грамоте, к которой

   Привешена семейная печать

   Их рода, Ляпуновых,- сверх того,

   При ней видна руки его и подпись,-

   В злодейском приказаньи городам:

   Напасть на оных казаков, какие

   Где обретаются, и всех убить

   В один и тот же день и час; и день-то

   Число седьмое сентября, а час

   Четвертый ночи.

  

   К а з а к и

   Слышишь ли, Прокофий?

   Боярин Ляпунов, что скажешь нам?

   Чем оправдаешься? — Ну, говори же!

  

   П р о к о ф и й

   Не вы — Земская дума мне судья.

  

   З а в а р з и н

   Как? мы тебе не судьи? — ведь ты здесь;

   На суд, на Раду, в коло ты пришел:

   Так, стало, нас и судьями признал.

  

   П р о к о ф и й

   Я здесь, и в ваше коло я пришел

   Не быть судиму, а судиться с вами.

  

   3 а в а р з и н

   Судиться, то есть спорить? нас учить?

   Не думай: не дадим и не позволим.

  

   3 а р у ц к и й

   Ответ короткий: признаешь ли ты

   Своею грамоту? — она тобой ли

   Написана? твоя ли тут печать?

   Твоя ли подпись?

  

   П р о к о ф и й

   Вышлите ее

   В Земскую думу: думе отвечаю.

  

   Х л о п к о

   И отвечать не хочет: вот гордец!

  

   З а в а р з и н

   Чего мы ждем? У нас в руках изменник!

  

   К а з а к и

   Злодей! изменник!

  

   Р ж е в с к и й

   Стойте, казаки!

  

   Х л о п к о

   Прочь, Ржевский! и тебе он неприятель.

  

   Р ж е в с к и й

   Я только знаю, что он прав. К нему

   Пройдете вы по телу моему;

   Не иначе.

  

   П р о к о ф и й

   Великодушный Ржевский!

  

   К а з а к и

   Пусть оправдается!

  

   П р о к о ф и й

   Не трудно мне

   Пред вами оправдаться.

  

   Ч у п

   Оправдаться

   Он хочет… тише! тише!

  

   К а з а к и

   Говори!

  

   П р о к о ф и й

   Быть так; но не забудьте: чтоб себя

   Очистить от клевет, товарищ ваш

   Прокофий слово скажет, а отнюдь

   Не покоряется казачьей Раде

   Боярин-воевода Ляпунов.

  

   Г о л и ц ы н

   Какие, право, тонкие различья!

  

   П р о к о ф и й

   Ох! жаль тебя мне, князь Иван Василич!

   Винят меня в управе самовластной;

   Но хоть один мне случай укажите,

   Чтоб вопреки уставу поступил?

  

   З а р у ц к и й

   Да ты устав не сам ли сочинил?

  

   П р о к о ф и й

   Ты <сам> и все вожди его скрепили

   И приняла вся Русская земля.

   Всегда я действовал в пределах власти,

   Мне данной.

  

   З а р у ц к и й

   Смело утверждаешь, друг!

   Но под тобой ли служит Просовецкий?

   А ты его схватил и засадил.

  

   П р о к о ф и й

   Я избранный, законный защититель

   Бессильных, беззащитных; он грабитель,

   Он зажигатель: если бы его

   Я не взял, был бы я и сам преступник.

  

   З а р у ц к и й

   Тебе бы было на него донесть

   Казачьей Раде.

  

   К а з а к и

   Да! донесть! донесть!

   А не вязать, как подлого москаля!

  

   П р о к о ф и й

   Он русский стольник.

  

   З а р у ц к и й

   Он казак.

  

   К а з а к и

   Он наш!

   Он где? сюда его! где Просовецкий?

   Входит Просовецкий.

   Ура! вот он! Ура, наш Просовецкий!

   (Поднимают и качают его на руках.)

  

   П р о с о в е ц к и й

   Потише, братцы! я устал, вспотел!

   Ушел я из-под стражи, а за мною

   Так и гнались проклятые стрельцы;

   Чуть-чуть не затравили… Ух!

  

   К а з а к и

   Ура!

  

   О д и н и з к а з а к о в

   Прокофий, отслужи молебен спасу:

   Когда бы наш пузатый не пришел,

   Тебя бы мы каменьями побили.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Неужто? — жаль же мне, что я пришел!

  

   П р о к о ф и й

   Истома Просовецкий, ты бежал

   Из-под законной стражи: вдвое будешь

   Пред думою Земскою отвечать.

  

   П р о с о в е ц к и й

   Прокофий, не боюсь твоих угроз:

   Прошла твоя пора: ты сам в беде;

   А мужиков изветы что мне? -Ты,

   Ты научил их!

  

   З а в а р з и н

   Точно! ты не любишь,

   Не терпишь казаков: в его лице

   Ты был намерен всех нас обезглавить.

  

   Х л о п к о

   Да что и толковать? Он нас хотел

   Известь, зарезать… Где его указ?

  

   К а з а к и

   Указ злодея! Грамоту! указ!

  

   Р ж е в с к и й

   Подайте, покажите.

   Подают Ржевскому. Ржевский подает Ляпунову.

  

   З а р у ц к и й

   Ну, Прокофий!

  

   П р о к о ф и й

   И верите вы этой глупой лжи?

  

   З а в а р з и н

   Не хочешь, а поверишь! чья тут подпись?

  

   П р о к о ф и й

   Как вы достали этот лист?

  

   З а в а р з и н

   А так.

   У твоего же отняли стрельца.

   Стрелец же показал во всем согласно

   С тем, что написано в твоем листе.

   (Шепотом Заруцкому)

   Опасно мешкать: увернется бес;

   Уж хлопцы ведь развесили-то уши!

  

   П р о к о ф и й

   Где тот стрелец? Хоть для меня и низко,

   Да так и быть; очную ставку мне

   С ним дайте.

  

   Х л о п к о

   Поздно, брат: стрелец не близко;

   Он провалился в ад и ждет тебя.

  

   П р о к о ф и й

   И как вы смели?

  

   З а в а р з и н

   Полно! нам не время

   С тобою рассуждать.

  

   З а р у ц к и й

   Твоя ли подпись?

  

   П р о к о ф и й

   Нет, не моя.

  

   З а в а р з и н

   Твоя! я говорю!

   Твоя, проклятый! Я тебе за сына!

  

   Р ж е в с к и й

   Заруцкий, бешеного удержи!

  

   Ч у п

   Да что вы, хлопцы?

  

   Р ж е в с к и й

   Ты без рук, Голицын,

   Стыдись! убийцам выдаешь его!

   Толстой! Потемкин! — стойте, душегубцы!

  

   З а в а р з и н

   Пошел, красавец! не мешай ты нам!

  

   Р ж е в с к и й

   Вступитесь, казаки, за воеводу!

  

   З а в а р з и н

   Прочь! прочь!- не хочешь? Сгинь же,

   как собака!

  

   Закалывает Ржевского, потом вместе с Заруцким и сотником

   Хлопко-Ляпунова; Чуп хочет броситься на помощь погибающим,-

   его оттесняют.

  

   П р о к о ф и й

   Брат,- брат Иван! погиб ты за меня!

  

   Р ж е в с к и й

   Нас смерть мирит с тобою, брат Прокофий!

   Христе-спасителю! прими мой дух!

   (Умирает.)

  

   П р о к о ф и й

   Указ не мой, клянусь царем небесным,

   Всесильный! милосердый! о! спаси

   Россию и моих убийц помилуй!

   (Умирает.)

   Казаки с ужасом разбегаются.

  

   Сцена 5

   Близ дороги в Троицкую лавру. Две могилы.

  

   В а н я

   (один с заступом)

   Бедняжечка! Ее ли я забуду

   В своих молитвах? Ты ее скорее,

   Христе мой боже! прибери к себе!..

   (Помолчав)

   Остановились под Коломной мы;

   Зачем-то вышел Федя Ляпунов…

   Глаз на глаз с нею я в избе остался,

   И вот она подходит, в пояс мне,

   Рыдая, поклонилась: "Муж блаженный!

   Нельзя самой мне: прогневлю его;

   Ты воротись: ему грозит опасность;

   Храни, оберегай, спаси его!"

   И рад бы был; да я старик бессильный,

   И малоумен я в мирских делах.

   "Дает бессильным силу бог всесильный,

   Премудрый и младенцам ум дает".

   Что было делать? воротился я,

   Да поздно! — Уходили Ляпунова,

   С ним вместе Ржевского, и я убийц

   Насилу упросил тела мне выдать.

   Пусть вместе спят! я вместе их зарыл!

   Чудны же, батюшка, отец небесный!

   Судьбы твои: Прокофья не любил

   Ванюша Ржевский, а закрыл собой

   И пал с ним вместе.- Я царю Василью

   Усердным был холопом… Что же? я

   Его врага Прокофья схоронил.

   Бездомный я, юродивый бродяга;

   Он был и мудр, и славен, и могущ,

   И воевода, и правитель грозный,

   И властвовал над Русскою землей;

   А без меня истлел бы в чистом поле;

   Да! псы бы растерзали труп его,

   И птицы бы остатки расклевали.

  

   1834