Пьер-Жан Беранже
Песни
----------------------------------------------------------------------------
Перевод В. Курочкин
М., Художественная литература, 1976
Дополнение по:
Поэты "Искры". В двух томах. Том первый. В. Курочкин.
Библиотека поэта. Большая серия. Издание третье.
Л., "Советский писатель", 1987
----------------------------------------------------------------------------
СОДЕРЖАНИЕ
Знатный приятель
Бедный чудак
Бабушка
Весна и осень
Как яблочко, румян
Барышни
Мои волосы
Гастрономы
Пир на весь мир
Лучший жребий
Старинный обычай
Расчет с Лизой
Положительный человек
Охотники
Новый фрак
Птицы
Нет, ты не Лизетта
Старушка
Добрая фея
Господин Искариотов
Птичка
Слепой нищий
Розетта
Падающие звезды
Соловьи
Гроза
Навуходоносор
Действие вина
Дурное вино
Портной и волшебница
Будущность Франции
Стрелок и поселянка
Девушки
Тиран Сиракузский
Старый капрал
Сон бедняка
Безумцы
Нищая
Моя веселость
Волшебная лютня
Барабаны
Прощание
Королевская фаворитка
Дополнение
Тоска по родине
Кукольная комедия. (Басня)
Старый бродяга
Песнь труда
Разбитая скрипка
Лиза
Маркиз де Караба
Урок
Сверчок
Нет больше песен
Прости!
Слава богу - я жив и здоров
Царь Додон
Девичьи мечты
Феникс
Идея
Старость
ЗНАТНЫЙ ПРИЯТЕЛЬ
Я всей душой к жене привязан;
Я в люди вышел... Да чего!
Я дружбой графа ей обязан,
Легко ли! Графа самого!
Делами царства управляя,
Он к нам заходит, как к родным.
Какое счастье! Честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
Прошедшей, например, зимою
Назначен у министра бал;
Граф приезжает за женою, -
Как муж, и я туда попал.
Там, руку мне при всех сжимая.
Назвал приятелем своим!..
Какое счастье! Честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
Жена случайно захворает -
Ведь он, голубчик, сам не свой:
Со мною в преферанс играет,
А ночью ходит за больной.
Приехал, весь в звездах сияя,
Поздравить с ангелом моим...
Какое счастье! Честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
А что за тонкость обращенья!
Приедет вечером, сидит...
- Что вы все дома... без движенья?
Вам нужен воздух... - говорит.
- Погода, граф, весьма дурная...
- Да мы карету вам дадим! -
Предупредительность какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
Зазвал к себе в свой дом боярский:
Шампанское лилось рекой...
Жена уснула в спальне дамской...
Я в лучшей комнате мужской.
На мягком ложе засыпая,
Под одеялом парчевым,
Я думал, нежась: честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
Крестить назвался непременно,
Когда господь мне сына дал, -
И улыбался умиленно,
Когда младенца восприял.
Теперь умру я, уповая,
Что крестник взыскан будет им...
А счастье-то, а честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
А как он мил, когда он в духе!
Ведь я за рюмкою вина
Хватил однажды: - Ходят слухи...
Что будто, граф... моя жена...
Граф, - говорю, - приобретая...
Трудясь... я должен быть слепым...
Да ослепит и честь такая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким -
С его сиятельством самим!
<1856>
БЕДНЫЙ ЧУДАК
Всем пасынкам природы
Когда прожить бы так,
Как жил в былые годы
Бедняга-весельчак.
Всю жизнь прожить не плача,
Хоть жизнь куда горька.
Ой ли! Вот вся задача
Бедняги-чудака.
Наследственной шляпенки
Пред знатью не ломать,
Подарочек девчонки -
Цветы в нее вплетать,
В шинельке ночью лежа,
Днем - пух смахнул слегка!
Ой ли! Вот вся одежа
Бедняги-чудака.
Два стула, стол трехногий,
Стакан, постель в углу,
Тюфяк на ней убогий,
Гитара на полу,
Швеи изображенье,
Шкатулка без замка...
Ой ли! Вот все именье
Бедняги-чудака.
Из папки ребятишкам
Вырезывать коньков,
Искать по старым книжкам
Веселеньких стишков,
Плясать - да так, чтоб скука
Бежала с чердака, -
Ой ли! Вот вся наука
Бедняги-чудака.
Чтоб каждую минуту
Любовью освятить -
В красавицу Анюту
Всю душу положить,
Смотреть спокойным глазом
На роскошь... свысока...
Ой ли! Вот глупый разум
Бедняги-чудака.
"Как стану умирать я,
Да не вменят мне в грех
Ни бог, ни люди-братья
Мой добродушный смех;
Не будет нареканья
Над гробом бедняка".
Ой ли! Вот упованья
Бедняги-чудака.
Ты, бедный, - ослепленный
Богатствами других,
И ты, богач, - согбенный
Под ношей благ земных, -
Вы ропщете... Хотите,
Чтоб жизнь была легка?
Ой ли! Пример берите
С бедняги-чудака.
<1857>
БАБУШКА
Старушка под хмельком призналась,
Качая дряхлой головой:
- Как молодежь-то увивалась
В былые дни за мной!
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- Как, бабушка, ты позволяла?
- Э, детки! Красоте своей
В пятнадцать лет я цену знала -
И не спала ночей...
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- Ты, бабушка, сама влюблялась?
- На что же бог мне сердце дал?
Я скоро милого дождалась,
И он недолго ждал...
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- Ты нежно, бабушка, любила?
- Уж как нежна была я с ним,
Но чаще время проводила -
Еще нежней - с другим...
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- С другим, родная, не краснея?
- Из них был каждый не дурак,
Но я, я их была умнее:
Вступив в законный брак.
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- А страшно мужа было встретить?
- Уж больно был в меня влюблен;
Ведь мог бы многое заметить -
Да не заметил он.
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- А мужу вы не изменяли?
- Ну, как подчас не быть греху!
Но я и батюшке едва ли
Откроюсь на духу.
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- Вы мужа наконец лишились?
- Да, хоть не нов уже был храм,
Кумиру жертвы приносились
Еще усердней там.
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
- Нам жить ли так, как вы прожили?
- Э, детки! женский наш удел!..
Уж если бабушки шалили -
Так вам и бог велел.
Уж пожить умела я!
Где ты, юность знойная?
Ручка моя белая!
Ножка моя стройная!
<1857>
ВЕСНА И ОСЕНЬ
Друзья, природою самою
Назначен наслажденьям срок:
Цветы и бабочки - весною,
Зимою - виноградный сок.
Снег тает, сердце пробуждая;
Короче дни - хладеет кровь...
Прощай вино - в начале мая,
А в октябре - прощай любовь!
Хотел бы я вино с любовью
Мешать, чтоб жизнь была полна;
Но, говорят, вредит здоровью
Избыток страсти и вина.
Советам мудрости внимая,
Я рассудил без дальних слов:
Прощай вино - в начале мая,
А в октябре - прощай любовь!
В весенний день моя свобода
Была Жаннетте отдана;
Я ей поддался - и полгода
Меня дурачила она!
Кокетке все припоминая,
Я в сентябре уж был готов...
Прощай вино - в начале мая,
А в октябре - прощай любовь!
Я осенью сказал Адели:
"Прощай, дитя, не помни зла..."
И разошлись мы; но в апреле
Она сама ко мне пришла.
Бутылку тихо опуская,
Я вспомнил смысл ^мудрейших слов:
Прощай вино - в начале мая,
А в октябре - прощай любовь!
Так я дошел бы до могилы...
Но есть волшебница: она
Крепчайший спирт лишает силы
И охмеляет без вина.
Захочет - я могу забыться;
Смешать все дни в календаре:
Весной - бесчувственно напиться
И быть влюбленным в декабре!
<1855>
КАК ЯБЛОЧКО, РУМЯН
Как яблочко, румян,
Одет весьма беспечно,
Не то чтоб очень пьян -
А весел бесконечно.
Есть деньги - прокутит;
Нет денег - обойдется,
Да как еще смеется!
"Да ну их!.." - говорит,
"Да ну их!.." - говорит,
"Вот, - говорит, - потеха!
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру от смеха!"
Шатаясь по ночам
Да тратясь на девчонок,
Он, кажется, к долгам
Привык еще с пеленок.
Полиция грозит,
В тюрьму упрятать хочет -
А он-то все хохочет...
"Да ну их!.." - говорит,
"Да ну их!.." - говорит,
"Вот, - говорит, - потеха!
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру от смеха!"
Забился на чердак,
Меж небом и землею;
Свистит себе в кулак
Да ежится зимою.
Его не огорчит,
Что дождь сквозь крышу льется:
Измокнет весь, трясется...
"Да ну их!.." - говорит,
"Да ну их!.." - говорит,
"Вот, - говорит, - потеха!
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру от смеха!"
У молодой жены
Богатые наряды;
На них устремлены
Двусмысленные взгляды.
Злословье не щадит,
От сплетен нет отбою...
А он - махнул рукою...
"Да ну их!.." - говорит,
"Да ну их!.." - говорит,
"Вот, - говорит, - потеха!
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру...
Ей-ей умру от смеха!"
Собрался умирать,
Параличом разбитый;
На ветхую кровать
Садится поп маститый
И бедному сулит
Чертей и ад кромешный...
А он-то, многогрешный,
"Да ну их!.." - говорит,
"Да ну их!.." - говорит,
"Вот, - говорит, - потеха!
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру...
Ей-ей, умру от смеха!"
<1856>
БАРЫШНИ
Что за педант наш учитель словесности!
Слушать противно его!
Все о труде говорит да об честности...
Я и не вспомню всего!
Театры, балы, маскарады, собрания
Я без него поняла...
Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла!
Вот они, вот неземные создания!
Барышни - тра-ла-ла-ла!
Шить у меня не хватает терпения -
Времени, маменька, нет:
Мне еще нужно с учителем пения
Вспомнить вчерашний дуэт...
Музыка с ним - целый мир обаяния -
Страсть в моем сердце зажгла!..
Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла!
Вот они, вот неземные создания!
Барышни - тра-ла-ла-ла!
Время, maman, ведь не трачу напрасно я:
Села расход записать -
Входит танцмейстер; он па сладострастное
Нынче пришел показать;
Платье мне длинно... Я, против желания,
Выше чуть-чуть подняла...
Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла!
Вот они, вот неземные создания!
Барышни - тра-ла-ла-ла!
Нянчись с братишкой! Плаксивый и мерзкий!
Сразу никак не уймешь.
А в голове Аполлон Бельведерский:
Как его корпус хорош!
Тонкость какая всего очертания!
Глаз бы с него не свела...
Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла!
Вот они, вот неземные создания!
Барышни - тра-ла-ла-ла!
Что тут, maman! Уж учили бы смолоду,
Замуж давно мне пора;
Басня скандальная ходит по городу -
Тут уж не будет добра!
Мне все равно; я найду оправдание -
Только бы мужа нашла...
Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла!
Вот они, вот неземные создания!
Барышни - тра-ла-ла-ла!
МОИ ВОЛОСЫ
Апостол радости беспечной,
Друзья, я проповедь прочту:
Все блага жизни скоротечной
Хватайте прямо на лету...
Наперекор судьбы ударам,
Чтоб смелый дух в свободе рос...
Вот вам совет мой, - а недаром
Я в цвете лет лишен волос.
Друзья, хотите ли игриво,
Как светлый день, всю жизнь прожить?
Вот вам вино: в нем можно живо
Мирские дрязги утопить.
К его струям прильните с жаром,
Чтоб в вашу кровь оно влилось...
Вот вам совет мой, - а недаром
Я в цвете лет лишен волос.
Друзья! вино, вселяя резвость,
Не наполняет пустоты, -
Нужна любовь, чтоб снова трезвость
Найти в объятьях красоты;
Чтоб каждый в жертву страстным чарам
Здоровье, юность, деньги нес...
Вот вам совет мой, - а недаром
Я в цвете лет лишен волос.
Последовав моим советам,
Вы насмеетесь над судьбой -
И, насладившись жизни летом,
С ее не встретитесь зимой;
Над вашим юношеским жаром
Суровый не дохнет мороз;
Вот вам совет мой, - а недаром
Я в цвете лет лишен волос.
ГАСТРОНОМЫ
Господа, довольно, знайте честь.
Будет вам все только есть да есть.
Пожалейте тех, кто в этом свете,
Волей иль неволей, на диете.
И притом ведь вам грозит беда:
Лопнете с обжорства, господа.
Д такая смерть - не смерть - потеха!
Ах! Уж если лопнуть, так от смеха.
Лопнуть, так от смеха!
Разве можно думать с полным ртом
О любви, полсуток за столом?
Масляные ваши подбородки
Чуть увидят - прочь бегут красотки.
С чревом, полным всяких благ земных,
Вам храпеть лить впору возле них.
Ваше чрево и в любви помеха.
Ах! Уж если лопнуть, так от смеха.
Лопнуть, так от смеха!
Для любви когда уж места нет,
Что вам слава, что вам знанья, свет?
Для чего вам лавры, всем вам вкупе,
Лишь бы лист лавровый плавал в супе,
Украшал бы окорок свиной!
Вы гордитесь славою одной:
Гениев кухмистерского цеха.
Ах! Уж если лопнуть, так от смеха.
Лопнуть, так от смеха!
Чтобы каждый кус просмаковать,
За столом нельзя вам хохотать.
Как служить сатире и мамоне?
Оттого сатира и в загоне.
Господа, когда на то пошло, -
Мы смеяться будем вам назло.
И наш смех найдет повсюду эхо.
Ах! Уж если лопнуть, так от смеха
Лопнуть, так от смеха!
Обжирайтесь, мрачные умы.
Блага жизни с вами делим мы!
Вам - хандра и тонкие обеды,
Нам - любовь, и разума победы,
И простой обед, где за столом
Остроумье искрится с вином,
И желудок сердцу не помеха.
Ах! Уж если лопнуть, так от смеха.
Лопнуть, так от смеха!
ПИР НА ВЕСЬ МИР
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны
Все пьяны!
Черт ли в этих вздорах,
В диспутах и спорах,
В праздных разговорах!
Небом нам дана
Влага винограда -
Честного отрада, -
Пусть и ретрограда
С ног сшибет она!
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны -
Все пьяны!
Авторы плохие,
Риторы смешные,
Публицисты злые!
Дышат скукой, сном
Все творенья ваши;
Глубже их и краше
Дедовские чаши
С дедовским вином.
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны -
Все пьяны!
Бой забыв, день целый
С нами Марс пьет смелый;
Утопил все стрелы
В винных бочках он.
Нам уж бочек мало.
Стражи арсенала!
Ваших бы достало,
Кабы порох вон!
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны -
Все пьяны!
Не сбежим от юбок:
Поманив голубок,
Вкруг Цитеры кубок
Пустим в добрый час.
Пташечки Киприды,
Что видали виды,
Не боясь обиды,
Пьют почище нас!
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны -
Все пьяны!
Золото так веско,
В нем так много блеска,
Бьющего так резко
В очи беднякам,
Что хрусталь, в котором
Пьем пред милым взором,
За веселым хором,
Драгоценней нам!
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны -
Все пьяны!
Нам от женщин милых
(Вакх благословил их)
Уж не будет хилых
И больных ребят.
Сыновья и дочки,
Чуть открыв глазочки,
Уж увидят бочки
И бутылок ряд.
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны
Все пьяны!
Нам чужда забота
Мнимого почета,
Каждый оттого-то
Непритворно рад,
Всем в пиру быть равным -
Темным или славным, -
Зрей над своенравным
Лавром виноград!
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны -
Все пьяны!
Прочь, рассудок строгий!
Пусть под властью бога,
Давшего так много
Наслажденья нам,
Все заснут отрадно,
Где кому повадно,
Как всегда бы - ладно
Надо жить друзьям.
Вино веселит все сердца!
По бочке, ребята,
На брата!
Пусть злоба исчезнет с лица,
Пусть веселы все, все румяны
Все пьяны!
ЛУЧШИЙ ЖРЕБИЙ
Назло фортуне самовластной
Я стану золото копить,
Чтобы к ногам моей прекрасной,
Моей Жаннетты, положить.
Тогда я все земные блага
Своей возлюбленной куплю;
Свидетель бог, что я не скряга, -
Но я люблю, люблю, люблю!
Сойди ко мне восторг поэта -
И отдаленнейшим векам
Я имя милое: Жаннетта
С своей любовью передам.
И в звуках, слаще поцелуя,
Все тайны страсти уловлю:
Бог видит, славы не ищу я, -
Но я люблю, люблю, люблю!
Укрась чело мое корона -
Не возгоржусь нисколько я,
И будет украшеньем трона
Жаннетта резвая моя.
Под обаяньем жгучей страсти
Я все права ей уступлю...
Ведь я не домогаюсь власти, -
Но я люблю, люблю, люблю!
Зачем пустые обольщенья?
К чему я призраки ловлю?
Она в минуту увлеченья
Сама сказала мне: люблю.
Нет! лучший жребий невозможен!
Я полон счастием моим;
Пускай я беден, слаб, ничтожен,
Но я любим, любим, любим!
<1856>
СТАРИННЫЙ ОБЫЧАЙ
В надутом чванстве жизни чинной
Находят многие смешным
Обычай чокаться старинный;
Что свято нам - забавно им!
Нам это чванство не пристало, -
Друзья, мы попросту живем;
Нас тешит чоканье бокала.
Мы дружно пьем.
И все кругом,
Чтоб выпить, чокнемся сначала
И пьем, чтоб чокаться потом.
В пирах отцы и деды наши
Златым не кланялись тельцам -
И дребезжанье хрупкой чаши
Уподобляли их судьбам;
Веселость жажду возбуждала
У них за праздничным столом,
Рукой их дружба подымала
Бокал с вином,
И все кругом,
Чтоб выпить, чокались сначала
И просто чокались потом.
Любовь, как гостья неземная,
Гнала задумчивость с лица
И, вместе с Вакхом охмеляя,
Сдвигала чаши и сердца;
Да и красавица, бывало,
Привстав, с сияющим лицом,
Над головою подымала
Бокал с вином,
Чтобы кругом
Со всеми чокнуться сначала
И пить, чтоб чокаться потом.
Где пьют насильно, ради тоста,
Там пьют едва ли веселей, -
Мы пьем, чтоб чокаться, и просто
Пьем за здоровие друзей.
Но горе тем, в ком мрачность взгляда
Изгнала дружбу без следа;
Она - несчастного отрада,
Его звезда,
Среди труда,
Чтоб выпить, чокнется - и рада
Пить, чтобы чокаться всегда.
РАСЧЕТ С ЛИЗОЙ
Лизок мой, Лизок!
Ты слишком самовластна;
Мне больно, мой дружок,
Вина просить напрасно.
Чтоб мне, в года мои,
Глоток считался каждый, -
Считал ли я твои
Интрижки хоть однажды?
Лизок мой, Лизок,
Ведь ты меня всегда
Дурачила, дружок;
Сочтемся хоть разок
За прошлые года!
Твой юнкер простоват;
Вы хитрости неравной:
Он часто невпопад
Вздыхает слишком явно.
Я вижу по глазам,
Что думает голубчик...
Чтоб не браниться нам,
Налей-ка мне по рубчик.
Лизок мой, Лизок,
Ведь ты меня всегда
Дурачила, дружок;
Сочтемся хоть разок
За прошлые года!
Студент, что был влюблен
Вот здесь же мне попался,
Как поцелуи он
Считал и все сбивался.
Ты их ему вдвойне
Дарила, не краснея...
За поцелуи мне
Налей стакан полнее,
Лизок мой, Лизок,
Ведь ты меня всегда
Дурачила, дружок;
Сочтемся хоть разок
За прошлые года!
Молчи, дружочек мой!
Забыла об улане,
Как он сидел с тобой
На этом же диване?
Рукой сжимал твой стан,
В глаза глядел так сладко...
Лей все вино в стакан
До самого осадка!
Лизок мой, Лизок,
Ведь ты меня всегда
Дурачила, дружок;
Сочтемся хоть разок
За прошлые года!
Еще беда была:
Зимой, в ночную пору,
Ведь ты же помогла
В окно спуститься вору!..
Но я его узнал
По росту, по затылку...
Чтоб я не все сказал -
Подай еще бутылку.
Лизок мой, Лизок,
Ведь ты меня всегда
Дурачила, дружок;
Сочтемся хоть разок
За прошлые года!
Все дружные со мной
Дружны с тобой - я знаю;
А брошенных тобой
Ведь я же поднимаю!
Ну выпьем иногда -
Так что же тут дурного?
Люби меня всегда -
С друзьями и хмельного...
Лизок мой, Лизок,
Ведь ты меня всегда
Дурачила, дружок;
Сочтемся хоть разок
За прошлые года!
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК
"Проживешься, смотри!" - старый дядя
Повторять мне готов целый век.
Как смеюсь я на дядюшку глядя!
Положительный я человек.
Я истратить всего
Не сумею -
Так как я ничего
Не имею.
"Проложи себе в свете дорогу..."
Думал тоже - да вышло не впрок;
Чище совесть зато, слава богу,
Чище совести мой кошелек.
Я истратить всего
Не сумею -
Так как я ничего
Не имею.
Ведь в тарелке одной гастронома
Капитал его предков сидит;
Мне - прислуга в трактире знакома:
Сыт и пьян постоянно в кредит.
Я истратить всего
Не сумею -
Так как я ничего
Не имею.
Как подумаешь - золота сколько
Оставляет на карте игрок!
Я играю не хуже - да только
Там, где можно играть на мелок.
Я истратить всего
Не сумею -
Так как я ничего
Не имею.
На красавиц с искусственным жаром
Богачи разоряются в прах;
Лиза даром счастливит - и даром
Оставляет меня в дураках.
Я истратить всего
Не сумею -
Так как я ничего
Не имею.
ОХОТНИКИ
В поле, охотник ретивый!
Чу! Протрубили рога:
Тра-та-та-т_а_, тра-та-т_а_.
Следом амур шаловливый
Шмыг на охоту в твой дом!
Тром, тром.
Осень стреляешь и лето;
Знаешь кругом все места.
Тра-та-та-т_а_, тра-та-т_а_.
А за женой, без билета,
Та же охота кругом.
Тром, тром.
Выследив лань в чаще леса,
Ты приумолк у куста.
Тра-та-та-т_а_, тра-та-т_а_.
Но не робеет повеса
Перед домашним зверьком.
Тром, тром.
К зверю кидается свора -
Рев потрясает леса.
Тра-та-та-т_а_, тра-та-т_а_.
Целит повеса и скоро
С милою будет вдвоем...
Тром, тром.
По лесу пуля несется:
Мертвая лань поднята.
Тра-та-та-т_а_, тра-та-т_а_.
Выстрел и там раздается...
Все утихает потом.
Тром, тром.
Рад ты добыче богатой;
Весело трубят рога:
Тра-та-та-т_а_, тра-та-т_а_.
Тащится с поля рогатый;
Милый - налево кругом...
Тром, тром.
НОВЫЙ ФРАК
Соблазнами большого света
Не увлекаться нету сил!
Откушать, в качестве поэта,
Меня вельможа пригласил.
И я, как все, увлекся тоже...
Ведь это честь, пойми, чудак:
Ты будешь во дворце вельможи!
Вот как!
Я буду во дворце вельможи!
И заказал я новый фрак.
С утра, взволнованный глубоко,
Я перед зеркалом верчусь;
Во фраке с тальею высокой
Низенько кланяться учусь,
Учусь смотреть солидней, строже,
Чтоб сразу не попасть впросак:
Сидеть придется ведь с вельможей!
Вот как!
Сидеть придется ведь с вельможей!
И я надел свой новый фрак.
Пешечком выступаю плавно,
Вдруг из окна друзья кричат:
"Иди сюда! Здесь завтрак славный".
Вхожу: бутылок длинный ряд!
"С друзьями выпить? Отчего же...
Оно бы лучше натощак...
Я, господа, иду к вельможе!
Вот как!
Я, господа, иду к вельможе,
На мне недаром новый фрак".
Иду, позавтракав солидно,
Навстречу свадьба... старый друг...
Ведь отказаться было б стыдно...
И я попал в веселый круг.
И вдруг - ни на что не похоже! -
Стал красен от вина, как рак.
"Не, господа, я зван к вельможе -
Вот как!
Но, господа, я зван к вельможе,
На мне надет мой новый фрак".
Ну, уж известно, после свадьбы
Бреду, цепляясь за забор,
А все смотрю: не опоздать бы...
И вот подъезд... и вдруг мой взор
Встречает Лизу... Правый боже!
Она дает условный знак...
А Лиза ведь милей вельможи!..
Вот как!
А Лиза ведь милей вельможи,
И ей не нужен новый фрак.
Она сняла с меня перчатки
И, как послушного вола,
На свой чердак, к своей кроватке
Вельможи гостя привела.
Мне фрак стал тяжелей рогожи,
Я понял свой неверный шаг,
Забыл в минуту о вельможе...
Вот как!
Забыл в минуту о вельможе
И... скинул я свой новый фрак.
Так от тщеславия пустого
Мне данный вовремя урок
Меня навеки спас - и снова
Я взял бутылку и свисток.
Мне независимость дороже,
Чем светской жизни блеск и мрак.
Я не пойду, друзья, к вельможе.
Вот как!
А кто пойдет, друзья, к вельможе,
Тому дарю свой новый фрак.
<1863>
ПТИЦЫ
Зима, как в саван, облекла
Весь край наш в белую равнину
И птиц свободных на чужбину
Любовь и песни унесла.
Но и в чужом краю мечтою
Они летят к родным полям:
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.
Им лучше в дальних небесах;
Но нам без них свод неба тесен:
Нам только эхо вольных песен
Осталось в избах и дворцах.
Их песни звучною волною
Плывут к далеким берегам;
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.
Нам, птицам стороны глухой,
На их полет глядеть завидно...
Нам трудно петь - так много видно
Громовых туч над головой!
Блажен, кто мог в борьбе с грозою
Отдаться вольным парусам...
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.
Они на темную лазурь
Слетятся с громовым ударом.
Чтоб свить гнездо под дубом старым,
Но не согнувшимся от бурь.
Усталый пахарь за сохою,
Навстречу вольным голосам,
Зальется песнями, - и к нам
Они воротятся весною.
<1862>
НЕТ, ТЫ НЕ ЛИЗЕТТА
Как, Лизетта, ты -
В тканях, шелком шитых?
Жемчуг и цветы
В локонах завитых?
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Кони у крыльца
Ждут Лизетту ныне;
Самый цвет лица
Куплен в магазине!..
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Залы в зеркалах,
В спальне роскошь тоже -
В дорогих коврах
И на мягком ложе.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Ты блестишь умом,
Потупляешь глазки -
Как товар лицом,
Продавая, ласки.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Ты цветком цвела,
Пела вольной птицей.
Но тогда была
Бедной мастерицей.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Как дитя, проста,
Сердца не стесняя,
Ты была чиста,
Даже изменяя...
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Но старик купил
Сам себе презренье
И - позолотил
Призрак наслажденья.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Скрылся светлый бог
В невозвратной дали...
Он швею берег -
Вы графиней стали.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
<1857>
СТАРУШКА
Ты отцветешь, подруга дорогая,
Ты отцветешь... твой верный друг умрет...
Несется быстро стрелка роковая,
И скоро мне последний час пробьет.
Переживи меня, моя подруга,
Но памяти моей не изменяй -
И, кроткою старушкой, песни друга
У камелька тихонько напевай.
А юноши по шелковым сединам
Найдут следы минувшей красоты
И робко спросят: "Бабушка, скажи нам,
Кто был твой друг? О ком так плачешь ты?"
Как я любил тебя, моя подруга,
Как ревновал, ты все им передай -
И, кроткою старушкой, песни друга
У камелька тихонько напевай.
И на вопрос: "В нем чувства было много?"
"Он был мне друг", - ты скажешь без стыда.
"Он в жизни зла не сделал никакого?"
Ты с гордостью ответишь: "Никогда!"
Как про любовь к тебе, моя подруга,
Он песни пел, ты все им передай -
И, кроткою старушкой, песни друга
У камелька тихонько напевай.
Над Францией со мной лила ты слезы.
Поведай тем, кто нам идет вослед,
Что друг твой слал и в ясный день и в грозы
Своей стране улыбку и привет.
Напомни им, как яростная вьюга
Обрушилась на наш несчастный край, -
И, кроткою старушкой, песни друга
У камелька тихонько напевай!
Когда к тебе, покрытой сединами,
Знакомой славы донесется след,
Твоя рука дрожащая цветами
Весенними украсит мой портрет.
Туда, в тот мир невидимый, подруга,
Где мы сойдемся, взоры обращай -
И, кроткою старушкой, песни друга
У камелька тихонько напевай.
ДОБРАЯ ФЕЯ
Некогда, милые дети,
Фея Урганда жила,
Маленькой палочкой в свете
Делав большие дела.
Только махнет ею - мигом
Счастье прольется везде...
Добрая фея, скажи нам,
Где твоя палочка, где?
Ростом - вершок с половиной;
Только когда с облаков
Фею в коляске сапфирной
Восемь везли мотыльков -
Зрел виноград по долинам,
Жатвы виднелись везде...
Добрая фея, скажи нам,
Где твоя палочка, где?
Царь был ей крестник; заботы
Царства лежали на ней, -
Ну, и министров отчеты
Были, конечно, верней:
Средств не имелось к поживам
Рыбкою в мутной воде...
Добрая фея, скажи нам,
Где твоя палочка, где?
Перед зерцалом глядела
Фея в судейский устав.
Бедный выигрывал дело,
Если по делу был прав;
Плут, не спасаясь и чином,
Назван был плутом в суде, -
Добрая фея, скажи нам,
Где твоя палочка, где?
Матерью крестной хранимый,
Царь был примером царям;
Сильным народом любимый,
Страшен заморским врагам.
Фею с ее крестным сыном
Благословляли везде...
Добрая фея, скажи нам,
Где твоя палочка, где?
Добрая фея пропала...
Где она - нет и следа:
Плохо в Америке стало -
В Азии плохо всегда.
Нас в нашем царстве орлином
Холят, как птичек в гнезде...
Все-таки, фея, скажи нам,
Где твоя палочка, где?
<1856>
ГОСПОДИН ИСКАРИОТОВ
Господин Искариотов -
Добродушнейший чудак:
Патриот из патриотов,
Добрый малый, весельчак,
Расстилается, как кошка,
Выгибается, как змей...
Отчего ж таких людей
Мы чуждаемся немножко?
И коробит нас, чуть-чуть
Господин Искариотов,
Патриот из патриотов,
Подвернется где-нибудь.
Чтец усердный всех журналов,
Он способен и готов
Самых рьяных либералов
Напугать потоком слов.
Вскрикнет громко: "Гласность! гласность!
Проводник святых идей!"
Но кто ведает людей,
Шепчет, чувствуя опасность:
"Тише, тише, господа!
Господин Искариотов,
Патриот из патриотов,
Приближается сюда".
Без порывистых ухваток,
Без сжиманья кулаков
О всеобщем зле от взяток
Он не вымолвит двух слов.
Но с подобными речами
Чуть он в комнату ногой -
Разговор друзей прямой
Прекращается словами:
"Тише, тише, господа!
Господин Искариотов,
Патриот из патриотов,
Приближается сюда".
Он поборник просвещенья;
Он бы, кажется, пошел
Слушать лекции и чтенья
Всех возможных видов школ:
"Хлеб, мол, нужен нам духовный!"
Но заметим мы его -
Тотчас все до одного,
Сговорившиеся ровно:
"Тише, тише, господа!
Господин Искариотов,
Патриот из патриотов,
Приближается сюда".
Чуть с женой у вас неладно,
Чуть с детьми у вас разлад -
Он уж слушает вас жадно,
Замечает каждый взгляд.
Очень милым в нашем быте
Он является лицом,
Но едва вошел в ваш дом,
Вы невольно говорите:
"Тише, тише, господа!
Господин Искариотов,
Патриот из патриотов,
Приближается сюда".
<1861>
ПТИЧКА
В самой страсти цепь привычки
Я с трудом ношу -
И на крылья вольной птички
С завистью гляжу.
Сколько воздуха, простора,
Недоступного для взора,
Свод небес открыл!
Я летал бы скоро-скоро,
Если б птичкой был!
Завещала б Филомела
Тайну звуков мне;
Птичка б весело запела
В дикой стороне,
Где пустынник, в чаще бора,
Не спуская с неба взора,
Братьев не забыл...
Я летал бы скоро-скоро,
Если б птичкой был!
Знойной страстью бы гремели
Песни по полям;
Поселяне бы хмелели
В честь красавиц там.
Я бы с неба в дни раздора
Всем несчастным без разбора
В звуках радость лил.
Я летал бы скоро-скоро,
Если б птичкой был!
Огласил бы казематы
Звонкий голос мой,
И, мечтаньями объятый
О стране родной,
Накануне приговора
Хоть на миг бы цепь позора
Узник позабыл.
Я летал бы скоро-скоро,
Если б птичкой был!
Чуя в воздухе страданья
И потоки слез,
Я бы на берег изгнанья
Мира ветвь принес.
Царь Саул бы в звуках хора
Дух унынья и раздора
И свой гнев забыл.
Я летал бы скоро-скоро,
Если б птичкой был!
Только злых не усладил бы
Пеньем никогда,
Разве птичку подстрелил бы
Бог любви; тогда,
Покорясь ему без спора,
Я на зов родного взора,
Из последних сил,
Полетел бы скоро-скоро,
Если б птичкой был.
<1856>
СЛЕПОЙ НИЩИЙ
Из села в село бредет
Старый нищий, ковыляя,
И, по струнам ударяя,
Слабым голосом поет:
- У народа молодого,
У честных прошу людей:
Бросьте несколько грошей!
(И дают ему без слова!)
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
Ходит с девочкой слепой;
Шумный праздник в околотке.
- Веселитеся, красотки,
В пляске резвой и живой!
Ради друга дорогого
Молодых прошу парней:
Бросьте несколько грошей -
Я за парня слыл лихого!
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
В темной роще, слышит он,
Поцелуй звучит украдкой.
- Ах, - поет он, - здесь так сладко,
Здесь любовь со всех сторон!
Вспомнил я грешки былого...
Смех, как взглянешь на мужей!
Бросьте несколько грошей
Ради мужа отставного...
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
Ходят девушки толпой,
Раздается смех беспечный.
- Ах, - поет, - любите вечно
И цветите красотой!
Оттолкнет меня сурово
Целомудрие ханжей.
Бросьте несколько грошей -
Вы характера иного...
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
К разгулявшимся жнецам
Подойдет, напоминая,
Что и в годы урожая
Жатвы нету беднякам.
- Вам небось от золотого
Винограда веселей?
Бросьте несколько грошей -
Так и я хвачу простого!
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
У солдат ли пир горой -
Кружки двигаются живо.
- Я ведь тоже был служивый,
Говорит старик слепой, -
И теперь душа готова,
Кабы годы-то с костей!
Бросьте несколько грошей -
В память славного былого!
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
Он канючить не пойдет
В позлащенные чертоги,
А в селеньях, по дороге,
Где поваднее, поет,
Где рука подать готова,
Там поет он веселей:
- Бросьте несколько грошей!
Счастья нет для сердца злого...
Бросьте несколько грошей
В шапку старого слепого.
<1856>
РОЗЕТТА
Не дорожа своей весною,
Вы мне дарите свой расцвет;
Дитя мое, ведь надо мною
Лежат, как туча, сорок лет.
В былые дни от поцелуя
Простой швеи я счастлив был.
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
В карете пара вороная
Вас мчит в наряде дорогом,
А Лиза, юностью пленяя,
Ходила, бедная, пешком.
К ее глазам весь свет ревнуя,
За ними зорко я следил...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Здесь в позлащенные карнизы
Громады высятся зеркал;
Дрянное зеркальце у Лизы
Я граций зеркалом считал;
Без занавес постель простую
Луч солнца утром золотил...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Поэтам лучшие созданья
Вы взглядом можете внушать;
А Лиза - знаков препинанья,
Бедняжка, не могла понять;
Но бог любви, ей грудь волнуя,
Любить без слов ее учил...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Вы лучше Лизы, вы умнее,
В вас даже больше доброты;
Она теряется, бледнея
В сиянье вашей красоты;
Но к ней влекли меня, чаруя,
Мой юный жар, избыток сил, -
И уж любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил.
ПАДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ
- Неужто звездочки, пастух,
Над нашими судьбами
На небе смотрят? - Да, мой друг!
Невидимая нами
Звезда для каждого горит...
- Ах, дедушка, кто знает,
Чья это звездочка блестит,
Блестит - и исчезает?
- То умер человек, мой друг,
И с ним звезда упала.
Его веселость тесный круг
Друзей одушевляла;
Его бокал едва допит...
Он мирно отдыхает...
- Еще звезда, блестит-блестит,
Блестит - и исчезает.
- Ясней и чище в эту ночь
Звезды не зажигалось!
Отец оплакивает дочь;
Ей счастье улыбалось:
Венок из роз невесте свит...
Алтарь любви сияет...
- Еще звезда, блестит-блестит,
Блестит - и исчезает.
- Дитя, с мелькнувшею звездой
Сын умер у вельможи.
Покрыто тканью золотой
Младенческое ложе...
Голодный льстец, смутясь, глядит,
Как жертва ускользает...
- Еще звезда, блестит-блестит,
Блестит - и исчезает.
- Мой сын, надменный временщик
Упал звездой кровавой...
Он думал: силен я, велик!
Упал - и раб лукавый
Иному идолу кадит,
Его портрет бросает...
- Еще звезда, блестит-блестит,
Блестит - и исчезает.
- Она упала! Сын мой, плачь!
Лишились мы опоры:
С душою доброю богач
Смежил навеки взоры;
К порогу нищий прибежит -
И горько зарыдает...
- Еще звезда, блестит-блестит,
Блестит - и исчезает.
- Скатилась яркая звезда
Могущества земного!
Будь чист, мой сын, трудись всегда
Для блага мирового.
Того, кто суетно гремит,
Молва уподобляет
Звезде, которая блестит,
Блестит - и исчезает.
<1855>
СОЛОВЬИ
Ночь нависла тяжелою тучей
Над столицей веселья и слез;
С вечной страстью и с песнью могучей
Вы проснулись, любовники роз!
Сердце мыслит в минуты покоя,
О, как счастлив, в ком бодрствует дух!
Мне понятно молчанье ночное...
Соловьи, услаждайте мой слух.
От чертогов, где царствует Фрина,
Улетайте, влюбленные, прочь:
Заповедные льются там вина
С новой клятвою каждую ночь;
Хоть не раз испытало потерю
Это сердце, сжимаясь от мук,
В правду чувства я все еще верю...
Соловьи, услаждайте мой слух.
Вот чертоги тельца золотого:
Не запасть вашим песням туда!
Очерствелому сердцу скупого
Благодать этих песен чужда.
Если ночь над богатым витает,
Принося в каждом звуке испуг, -
В бедный угол мой муза влетает.
Соловьи, услаждайте мой слух.
Улетайте далеко, далеко
От рабов, к вашим песням глухих,
Заковавшихся с целью жестокой
Заковать в те же цепи других.
Пусть поет гимны лести голодной
Хор корыстью измученных слуг -
Я, как вы, распеваю свободно...
Соловьи, услаждайте мой слух.
Громче, громче доносятся трели...
Соловьи, вы не любите злых:
Ароматы весны долетели
В ваших песнях ко мне золотых.
В моем сердце вселилась природа,
От восторга трепещет мой дух...
Ах, когда бы всю ночь до восхода
Соловьи услаждали мой слух!
<1857>
ГРОЗА
Пойте, резвитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на вашем рассвете,
Пойте, резвитеся, дети!
Книги скорей по шкафам!
В поле из комнаты душной!
Мальчики, девочки... Гам,
Песни и смех простодушный...
Пусть все притихло кругом,
Мрачной исполнясь тоски;
Пусть собирается гром!
Дети, сплетайте венки.
Пойте, резвитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на, вашем рассвете, -
Пойте, резвитеся, дети!
Грозно молчание мглы...
В воду попрятались рыбки.
Птички молчат... Но светлы
Детские ваши улыбки.
Светел и верен ваш взгляд,
После не страшных вам бурь
Ваши глаза отразят
Ясного неба лазурь.
Пойте, резвитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на вашем рассвете, -
Пойте, резвитеся, дети!
Жребий нам выпал дурной;
Но мы за правду стояли:
Мстили одною рукой,
Цепи другою срывали.
И с колесницы побед
Пали, не сдавшись врагам,
Но изумившую свет
Славу оставили вам.
Пойте, резвитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на вашем рассвете, -
Пойте, резвитеся, дети!
В черный родились вы час!
Враг в свои медные горны
Первый приветствовал вас
Днем нашей участи черной;
Отозвалися на зов
Средь разоренных полей
Вместе с слезами отцов
Первые крики детей.
Пойте, развитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на вашем рассвете, -
Пойте, резвитеся, дети!
Лучших из ряда бойцов
Вырвала храбрых могила;
Над головами отцов
Буря детей просветила:
Пусть испытанья отцам!
Дети, господь вас хранит!
Нива грядущего вам
Лучшую жатву сулит.
Пойте, резвитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на вашем рассвете, -
Пойте, резвитеся, дети!
Дети, гроза все слышней...
Гнев приближается Рока...
Рок, не пугая детей,
Взрослых страшит издалека...
Если я гибну певцом
Бедствий народных и слез,
Гроб мой украсьте венком,
Вами сплетенным из роз.
Пойте, резвитеся, дети!
Черные тучи над нами;
Ангел надежды цветами
Сыплет на вашем рассвете, -
Пойте, резвитеся, дети!
<1857>
НАВУХОДОНОСОР
В давно минувшие века,
До рождества еще Христова,
Жил царь под шкурою быка;
Оно для древних было ново.
Но льстили точно так же встарь
И так же пел придворных хор:
Ура! да здравствует наш царь!
Навуходоносор!
"Наш царь бодается, так что ж,
И мы топтать народ здоровы, -
Решил совет седых вельмож. -
Да здравствуют рога царевы!
Да и в Египте, государь,
Бык - божество с давнишних пор.
Ура! да здравствует наш царь!
Навуходоносор!"
Державный бык коренья жрет,
Ему вода речная - пойло.
Как трезво царь себя ведет!
Поэт воспел царево стойло.
И над поэмой государь,
Мыча, уставил мутный взор.
Ура! да здравствует наш царь!
Навуходоносор!
В тогдашней "Северной пчеле"
Печатали неоднократно,
Что у монарха на челе
След царской думы необъятной,
Что из сердец ему алтарь
Воздвиг народный приговор.
Ура! да здравствует наш царь!
Навуходоносор!
Бык только ноздри раздувал,
Упитан сеном и хвалами,
Но под ярмо жрецов попал
И, управляемый жрецами,
Мычал рогатый государь
За приговором приговор.
Ура! да здравствует наш царь!
Навуходоносор!
Тогда не вытерпел народ,
Царя избрал себе другого.
Как православный наш причет,
Жрецы - любители мясного.
Как злы-то люди были встарь!
Придворным-то какой позор!
Был съеден незабвенный царь
Навуходоносор!
Льстецы царей! Вот вам сюжет
Для оды самой возвышенной -
Да и ценсурный комитет
Ее одобрит непременно;
А впрочем, слово "государь"
Не вдохновляет вас с тех пор,
Как в бозе сгнил последний царь
Навуходоносор!
Между 1855 и 1858
ДЕЙСТВИЕ ВИНА
Вино в тюрьме дает совет:
Не горячись - ведь силы нет.
И за решеткой, во хмелю,
Я все хвалю.
От стакана доброго вина
Рассудил я здраво, что сатира,
В видах примиренья, не должна
Обличать пороки сильных мира.
Лучше даже в очи им туман
Подпускать куреньем фимиама,
Я решил, не затрудняясь, прямо,
Осушив еще один стакан.
Вино в тюрьме дает совет:
Не горячись - ведь силы нет.
И за решеткой, во хмелю,
Я все хвалю.
С двух стаканов доброго вина
Покраснел я, вспомнив о сатирах.
Вижу: вся тюрьма моя полна
Ангелами в форменных мундирах.
И в толпе счастливых поселян
Я воспел, как запевала хора,
Мудрость господина прокурора, -
Осушив еще один стакан.
Вино в тюрьме дает совет:
Не горячись - ведь силы нет.
И за решеткой, во хмелю,
Я все хвалю.
С трех стаканов доброго вина
Вижу я: свободны все газеты.
Цензоров обязанность одна:
Каждый год рассматривать бюджеты.
Милосердье первых христиан,
Что от нас веками было скрыто,
Я увидел - в сердце иезуита, -
Осушив еще один стакан.
Вино в тюрьме дает совет:
Не горячись - ведь силы нет.
И за решеткой, во хмелю,
Я все хвалю.
С двух бутылок доброго вина
Заливаться начал я слезами
И свободу, в неге полусна,
Увидал, венчанную цветами, -
И в стране, счастливейшей из стран,
Кажется, тюрьмы сырые своды
Рухнули б от веянья свободы...
Выпей я еще один стакан.
Вино в тюрьме дает совет:
Не горячись - ведь силы нет.
И за решеткой, во хмелю,
Я все хвалю.
Но избыток доброго вина
И восторг, и умиленья слезы
Безраздельно все смешал сполна
В смутные, отрывочные грезы.
Будь же ты благословен, обман,
Что нам в душу, с утоленьем жажды,
Будто с неба посылает каждый
Шамбертена доброго стакан.
Вино в тюрьме дает совет:
Не горячись - ведь силы нет.
И за решеткой, во хмелю,
Я все хвалю.
Тюрьма Сент-Пелажи
ДУРНОЕ ВИНО
Будь благословенно, скверное вино!
Не опасно вовсе для меня оно.
Пусть льстецы, съедая даровой обед,
Восхваляют громко тонкий твой букет;
Будь благословенно: я тебя не пью -
Лишь цветы тарелки я тобой полью.
Будь благословенно, скверное вино!
Нашему здоровью не вредит оно:
Потому что, знаю, - как начну я пить,
Я могу советы доктора забыть, -
Доктора, который говорит: "Не пей!
Время миновало, - говорит, - затей.
Можешь петь стихами Вакха торжество,
Но, как жрец, не зная, славит божество".
Будь благословенно, скверное вино!
Постоянству страсти не вредит оно:
Потому что, знаю, - охмелев чуть-чуть,
Отыщу к соседке заповедный путь;
А уж там, известно, не уйдешь, пока
Не лишишься вовсе чувств и кошелька...
А хозяйка Лиза, как итог сведет,
Видимый упадок поутру найдет...
Будь благословенно, скверное вино!
Нашему сознанью не вредит оно:
Потому что, знаю, - ум воспламенив,
Ты возбудишь разом стихотворный взрыв;
А хмельной слагает песни без труда -
Да такие песни, что за них - беда!
С песенкой такою на кого найду!
Отрезвлюсь - да поздно: уж попал в беду!..
Будь благословенно, скверное вино!
Нашему веселью не вредит оно:
Потому что в клетке вовсе не смешно...
Будь благословенно... Где ж, друзья, вино?
Вместо этой дряни - весело, легко
Рвется из бутылки резвое клико.
Ну, уж будь что будет - наливай, друзья!
Наливай, не бойся - уж не трушу я,
Наливай полнее - мне уж все равно...
Будь благословенно, доброе вино!
ПОРТНОЙ И ВОЛШЕБНИЦА
В Париже, нищетой и роскошью богатом,
Жил некогда портной, мой бедный старый дед;
У деда в тысячу семьсот восьмидесятом
Году впервые я увидел белый свет.
Орфея колыбель моя не предвещала:
В ней не было цветов... Вбежав на детский крик,
Безмолвно отступил смутившийся старик:
Волшебница в руках меня держала...
И усмиряло ласковое пенье
Мой первый крик и первое смятенье.
В смущенье дедушка спросил ее тогда:
- Скажи, какой удел ребенка в этом мире? -
Она в ответ ему: - Мой жезл над ним всегда.
Смотри: вот мальчиком он бегает в трактире,
Вот в типографии, в конторе он сидит...
Но чу! Над ним удар проносится громовый
Еще в младенчестве... Он для борьбы суровой
Рожден... но бог его для родины хранит... -
И усмиряло ласковое пенье
Мой первый крик и первое смятенье.
Но вот пришла пора: на лире наслажденья
Любовь и молодость он весело поет;
Под кровлю бедного он вносит примиренье,
Унынью богача забвенье он дает.
И вдруг погибло все: свобода, слава, гений!
И песнь его звучит народною тоской...
Так в пристани рыбак рассказ своих крушений
Передает толпе, испуганной грозой... -
И усмиряло ласковое пенье
Мой первый крик и первое смятенье.
- Все песни будет петь! Не много в этом толку!
Сказал, задумавшись, мой дедушка-портной. -
Уж лучше день и ночь держать в руках иголку,
Чем без следа пропасть, как эхо, звук пустой...
- Но этот звук пустой - народное сознанье! -
В ответ волшебница. - Он будет петь грозу,
И нищий в хижине и сосланный в изгнанье
Над песнями прольют отрадную слезу... -
И усмиряло ласковое пенье
Мой первый крик и первое смятенье.
Вчера моей душой унынье овладело,
И вдруг глазам моим предстал знакомый лик.
- В твоем венке цветов не много уцелело, -
Сказала мне она, - ты сам теперь старик.
Как путнику мираж является в пустыне,
Так память о былом отрада стариков.
Смотри, твои друзья к тебе собрались ныне -
Ты не умрешь для них и будущих веков... -
И усмирило ласковое пенье,
Как некогда, души моей смятенье.
<1857>
БУДУЩНОСТЬ ФРАНЦИИ
Я дружен стал с нечистой силой,
И в зеркале однажды мне
Колдун судьбу отчизны милой
Всю показал наедине.
Смотрю: двадцатый век в исходе,
Париж войсками осажден.
Все те же бедствия в народе, -
И все командует Бурбон.
Все измельчало так обидно,
Что кровли маленьких домов
Едва заметны и чуть видно
Движенье крошечных голов.
Уж тут свободе места мало,
И Франция былых времен
Пигмеев королевством стала, -
Но все командует Бурбон.
Мелки шпиончики, но чутки;
В крючках чиновнички ловки;
Охотно попики-малютки
Им отпускают все грешки.
Блестят галунчики ливреек;
Весь трибунальчик удручен
Караньем крошечных идеек, -
И все командует Бурбон.
Дымится крошечный заводик,
Лепечет мелкая печать,
Без хлебцев маленьких народик
Заметно начал вымирать.
Но генеральчик на лошадке,
В головке крошечных колонн,
Уж усмиряет "беспорядки"...
И все командует Бурбон.
Вдруг, в довершение картины,
Все королевство потрясли
Шаги громадного детины,
Гиганта вражеской земли.
В карман, под грохот барабана,
Все королевство спрятал он.
И ничего - хоть из кармана,
А все командует Бурбон.
<1871>
СТРЕЛОК И ПОСЕЛЯНКА
Проснулась ласточка с зарею,
Приветствуя весенний день.
- Красавица, пойдем со мною:
Нам роща отдых даст и тень.
Там я у ног твоих склонюся,
Нарву цветов, сплету венок...
- Стрелок, я матери боюся.
Мне некогда, стрелок.
- Мы в чащу забредем густую:
Она не сыщет дочь свою.
Пойдем, красавица! Какую
Тебе я песенку спою!
Ни петь, ни слушать, уверяю,
Никто без слез ее не мог...
- Стрелок, я песню эту знаю.
Мне некогда, стрелок.
- Я расскажу тебе преданье,
Как рыцарь к молодой жене
Пришел на страшное свиданье
Из гроба... Выслушать вполне
Нельзя без трепета развязку.
Мертвец несчастную увлек...
- Стрелок, я знаю эту сказку.
Мне некогда, стрелок.
- Пойдем, красавица. Я знаю,
Как диких усмирять зверей,
Легко болезни исцеляю;
От порчи, глаза злых людей
Я заговаривать умею -
И многим девушкам помог...
- Стрелок, я ладанку имею.
Мне некогда, стрелок.
- Ну, слушай! Видишь, как играет
Вот этот крестик, как блестит
И жемчугами отливает...
Твоих подружек ослепит
Его игра на груди белой.
Возьми! Друг друга мы поймем...
- Ах, как блестит! Вот это дело!
Пойдем, стрелок, пойдем!
ДЕВУШКИ
О боже! Вижу предо мною
Красавиц молодых цветник.
(Ведь все красавицы весною!)
А я... что делать?.. я старик.
Сто раз пугаю их летами -
Не внемлют в резвости живой...
Что ж делать - будем мудрецами,
Идите, девушки, домой.
Вот Зоя, полная вниманья.
Ах! между нами, ваша мать
Расскажет вам: в часы свиданья
Меня случалось ли ей ждать.
"Кто любит в меру - любит мало" -
Вот был девиз ее простой.
Она и вам так завещала.
Идите, девушки, домой.
От вашей бабушки... краснею...
Урок любви я взял, Адель...
Хоть я и мальчик перед нею,
Она дает их и досель.
На сельском празднике стыдливо
Держитесь лучше предо мной:
Ведь ваша бабушка ревнива.
Идите, девушки, домой.
Вы улыбаетесь мне, Лора,
Но... правда ль?.. ночью, говорят,
В окошко вы спустили вора,
И этот вор был светский фат?
А днем во что бы то ни стало
Вы мужа ищете с тоской...
Я слишком юн для вас, пожалуй.
Идите, девушки, домой.
Идите, вам заботы мало!
Огонь любви волнует вас.
Но чур! Чтоб искры не упало
На старика в недобрый час.
Пусть зданье ветхое пред вами,
Но в нем был склад пороховой, -
Так, придержав огонь руками,
Идите, девушки, домой.
ТИРАН СИРАКУЗСКИЙ
Как Дионисия из царства
Изгнал храбрец Тимолеон,
Тиран, пройдя чрез все мытарства,
Открыл в Коринфе пансион.
Тиран от власти не отстанет:
Законы в школе издает;
Нет взрослых, так детей тиранит.
Тиран тираном и умрет.
Ведь нужно все чинить и ведать -
Он справедлив, хотя и строг:
Как подадут детям обедать -
Сейчас с их трапезы налог.
Несут, как некогда в столицу,
Орехи, виноград и мед.
Целуйте все его десницу!
Тиран тираном и умрет.
Мальчишка, глупый, как овечка,
Последний в школе ученик,
В задачку раз ввернул словечко:
"Тиран и в бедствиях велик".
Тиран, бессмыслицу читая,
"Он далеко, - сказал, - пойдет", -
И сделал старшим негодяя.
Тиран тираном и умрет.
Потом, другой раз как-то, слышит
Он от фискала своего,
Что там в углу товарищ пишет,
Должно быть, пасквиль на него.
"Как? Пасквиль?! Это все от воли!
Ремнем его! И чтоб вперед
Никто писать не смел бы в школе!"
Тиран тираном и умрет.
И день и ночь его страшили
Следы измены и интриг.
Раз дети на дворе дразнили
Двоих каких-то забулдыг.
Кричит: "Идите без боязни!
Им нужен чужеземный гнет.
Я им отец - им нужны казни".
Тиран тираном и умрет.
Отцы и матери озлились
На непотребный пансион
И Дионисия решились
И из Коринфа выгнать вон.
Так чтоб, как прежде, благодатно
Теснить и грабить свой народ -
В жрецы вступил он. Вот так знатно!
Тиран тираном и умрет.
Тюрьма Ла Форс
<1869>
СТАРЫЙ КАПРАЛ
В ногу, ребята, идите.
Полно, не вешать ружья!
Трубка со мной... проводите
В отпуск бессрочный меня.
Я был отцом вам, ребята...
Вся в сединах голова...
Вот она - служба солдата!..
В ногу, ребята! Раз! Два!
Грудью подайся!
Не хнычь, равняйся!..
Раз! Два! Раз! Два!
Да, я прибил офицера!
Молод еще оскорблять
Старых солдат. Для примера
Должно меня расстрелять.
Выпил я... Кровь заиграла...
Дерзкие слышу слова -
Тень императора встала...
В ногу ребята! Раз! Два!
Грудью подайся!
Не хнычь, равняйся!..
Раз! Два! Раз! Два!
Честною кровью солдата
Орден не выслужить вам.
Я поплатился когда-то,
Задали мы королям.
Эх! наша слава пропала...
Подвигов наших молва
Сказкой казарменной стала...
В ногу, ребята! Раз! Два!
Грудью подайся!
Не хнычь, равняйся!..
Раз! Два! Раз! Два!
Ты, землячок, поскорее
К нашим стадам воротись;
Нивы у нас зеленее,
Легче дышать... Поклонись
Храмам селенья родного...
Боже! Старуха жива!..
Не говори ей ни слова...
В ногу, ребята! Раз! Два!
Грудью подайся!
Не хнычь, равняйся!..
Раз! Два! Раз! Два!
Кто там так громко рыдает?
А! я ее узнаю...
Русский поход вспоминает...
Да, отогрел всю семью...
Снежной тяжелой дорогой
Нес ее сына... Вдова
Вымолит мир мне у бога...
В ногу, ребята! Раз! Два!
Грудью подайся!
Не хнычь, равняйся!..
Раз! Два! Раз! Два!
Трубка, никак, догорела?
Нет, затянусь еще раз.
Близко, ребята. За дело!
Прочь! не завязывать глаз.
Целься вернее! Не гнуться!
Слушать команды слова!
Дай бог домой вам вернуться.
В ногу, ребята! Раз! Два!
Грудью подайся!
Не хнычь, равняйся!..
Раз! Два! Раз! Два!
<1855>
СОН БЕДНЯКА
Милый, проснись... Я с дурными вестями:
Власти наехали в наше село,
Требуют подати... время пришло...
Как разбужу его?.. Что будет с нами?
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Ах! не к добру ты заспался так долго...
Видишь, уж день... Все до нитки, чуть свет,
В доме соседа, на старости лет,
Взяли в зачет неоплатного долга.
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Слышишь: ворота, никак, заскрипели...
Он на дворе уж... Проси у него
Сроку хоть месяц... Хоть месяц всего...
Ах! Если б ждать эти люди умели!..
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра!
Бедные! Бедные! Весь наш излишек -
Мужа лопата да прялка жены;
Жить ими, подать платить мы должны
И прокормить шестерых ребятишек.
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Нет ничего у нас! Раньше все взято...
Даже с кормилицы нивы родной,
Вспаханной горькою нашей нуждой,
Собран весь хлеб для корысти проклятой.
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Вечно работа и вечно невзгода!
С голоду еле стоишь на ногах...
Все, что нам нужно, все дорого - страх!
Самая соль - этот сахар народа.
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Выпил бы ты... да от пошлины тяжкой
Бедным и в праздник нельзя пить вина...
На вот кольцо обручальное - на!
Сбудь за бесценок... и выпей, бедняжка!
Встань, мой кормилец, родной мой, вора!
Подать в селе собирают с утра.
Спишь ты... Во сне твоем, может быть, свыше
Счастье, богатство послал тебе бог...
Будь мы богаты - так что нам налог?
В полном амбаре две лишние мыши.
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Господи!.. Входят... Но ты... без участья
Смотришь... ты бледен... как страшен твой взор!
Боже! недаром стонал он вечор!
Он не стонал весь свой век от несчастья!
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
Бедная! Спит он - и сон его кроток...
Смерть для того, кто нуждой удручен, -
Первый спокойный и радостный сон.
Братья, молитесь за мать и сироток.
Встань, мой кормилец, родной мой, пора!
Подать в селе собирают с утра.
<1862>
БЕЗУМЦЫ
Оловянных солдатиков строем
По шнурочку равняемся мы.
Чуть из ряда выходят умы:
"Смерть безумцам!" - мы яростно воем.
Поднимаем бессмысленный рев,
Мы преследуем их, убиваем -
И статуи потом воздвигаем,
Человечества славу прозрев.
Ждет Идея, как чистая дева,
Кто возложит невесте венец.
"Прячься", - робко ей шепчет мудрец,
А глупцы уж трепещут от гнева.
Но безумец-жених к ней грядет
По полуночи, духом свободный,
И союз их - свой плод первородный -
Человечеству счастье дает.
Сен-Симон все свое достоянье
Сокровенной мечте посвятил.
Стариком он поддержки просил,
Чтобы общества дряхлое зданье
На основах иных возвести, -
И угас, одинокий, забытый,
Сознавая, что путь, им открытый,
Человечество мог бы спасти.
"Подыми свою голову смело! -
Звал к народу Фурье. - Разделись
На фаланги и дружно трудись
В общем круге для общего дела.
Обновленная вся, брачный пир
Отпирует земля с небесами, -
И та сила, что движет мирами,
Человечеству даст вечный мир".
Равноправность в общественном строе
Анфантен слабой женщине дал.
Нам смешон и его идеал.
Это были безумцы - все трое!
Господа! Если к правде святой
Мир дороги найти не умеет -
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой!
По безумным блуждая дорогам,
Нам безумец открыл Новый Свет;
Нам безумец дал Новый завет -
Ибо этот безумец был богом.
Если б завтра земли нашей путь
Осветить наше солнце забыло -
Завтра ж целый бы мир осветила
Мысль безумца какого-нибудь!
<1862>
НИЩАЯ
Снег валит. Тучами заволокло все небо.
Спешит народ из церкви по домам.
А там, на паперти, в лохмотьях, просит хлеба
Старушка у людей, глухих к ее мольбам.
Уж сколько лет сюда, едва переступая,
Одна, и в летний зной, и в холод зимних дней,
Плетется каждый день несчастная - слепая...
Подайте милостыню ей!
Кто мог бы в ней узнать, в униженной, согбенной,
В морщинах желтого, иссохшего лица,
Певицу, бывшую когда-то примадонной,
Владевшей тайною обворожать сердца.
В то время молодежь вся, угадав сердцами
Звук голоса ее и взгляд ее очей,
Ей лучшими была обязана мечтами.
Подайте милостыню ей!
В то время экипаж, певицу уносивший
С арены торжества в сияющий чертог,
От натиска толпы, ее боготворившей,
На бешеных конях едва проехать мог.
А уж влюбленные в ее роскошной зале,
Сгорая ревностью и страстью все сильней,
Как солнца светлого - ее приезда ждали.
Подайте милостыню ей!
Картины, статуи, увитые цветами,
Блеск бронзы, хрусталей сверкающая грань...
Искусства и любовь платили в этом храме
Искусству и любви заслуженную дань.
Поэт в стихах своих, художник в очертаньях -
Все славили весну ее счастливых дней...
Вьют гнезда ласточки на всех высоких зданьях...
Подайте милостыню ей!
Средь жизни праздничной и щедро-безрассудной
Вдруг тяжкая болезнь, с ужасной быстротой
Лишивши зрения, отнявши голос чудный,
Оставила ее с протянутой рукой.
Нет! не было руки, которая б умела
Счастливить золотом сердечней и добрей,
Как эта - медный грош просящая несмело...
Подайте милостыню ей!
Ночь непроглядная сменяет день короткий...
Снег, ветер все сильней... Бессильна, голодна,
От холода едва перебирает четки...
Ах! думала ли их перебирать она!
Для пропитанья ей немного нужно хлеба.
Для сердца нежного любовь всего нужней.
Чтоб веровать она могла в людей и небо,
Подайте милостыню ей!
<1865>
МОЯ ВЕСЕЛОСТЬ
Моя веселость улетела!
О, кто беглянку возвратит
Моей душе осиротелой -
Господь того благословит!
Старик, неверною забытый,
Сижу в пустынном уголке
Один - и дверь моя открыта
Бродящей по свету тоске...
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
Она бы, резвая, ходила
За стариком, и в смертный чае
Она глаза бы мне закрыла:
Я просветлел бы - и угас!
Ее приметы всем известны;
За взгляд ее, когда б я мог,
Я б отдал славы луч небесный...
Ко мне ее, в мой уголок!
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
Ее припевы были новы,
Смиряли горе и вражду;
Их узник пел, забыв оковы,
Их пел бедняк, забыв нужду.
Она, моря переплывая,
Всегда свободна и смела,
Далеко от родного края
Надежду ссыльному несла.
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
"Зачем хотите мрак сомнений
Внушать доверчивым сердцам?
Служить добру обязан гений, -
Она советует певцам. -
Он как маяк, средь бурь манящий
Ветрила зорких кораблей;
Я - червячок, в ночи блестящий,
Но эта ночь при мне светлей".
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
Она богатства презирала
И, оживляя круг друзей,
Порой лукаво рассуждала,
Порой смеялась без затей.
Мы ей беспечно предавались,
До слез смеялись всем кружком.
Умчался смех - в глазах остались
Одни лишь слезы о былом...
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
Она восторг и страсти пламя
В сердцах вселяла молодых;
Безумцы были между нами,
Но не было меж нами злых.
Педанты к резвой были строги.
Бывало, взгляд ее один -
И мысль сверкнет без важной тоги,
И мудрость взглянет без морщин...
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
"Но мы, мы, славу изгоняя,
Богов из золота творим!"
Тебя, веселость, призывая,
Я не хочу поверить злым.
Без твоего живого взгляда
Немеет голос... ум бежит...
И догоревшая лампада
В могильном сумраке дрожит...
Зовите беглую домой,
Зовите песни петь со мной!
<1858>
ВОЛШЕБНАЯ ЛЮТНЯ
Во дни чудесных дел и слухов
Доисторических времен
Простой бедняк от добрых духов
Был чудной лютней одарен.
Ее пленительные звуки
Дарили радость и покой
И вмиг снимали как рукой
Любви и ненависти муки.
Разнесся слух об этом чуде -
И к бедняку под мирный кров
Большие, маленькие люди
Бегут толпой со всех концов.
"Идем ко мне!" - кричит богатый;
"Идем ко мне!" - зовет бедняк.
"Внеси спокойствие в палаты!"
"Внеси забвенье на чердак!"
Внимая просьбам дедов, внуков,
Добряк на каждый зов идет.
Он знатным милостыню звуков
На лютне щедро раздает.
Где он появится в народе -
Веселье разольется там, -
Веселье бодрость даст рабам,
А бодрость - мысли о свободе.
Красавицу покинул милый -
Зовет красавица его;
Зовет его подагрик хилый
К одру страданья своего.
И возвращают вновь напевы
Веселой лютни бедняка -
Надежду счастия для девы,
Надежду жить для старика.
Идет он, братьев утешая;
Напевы дивные звучат...
И, встречу с ним благословляя,
"Как счастлив он! - все говорят. -
За ним гремят благословенья.
Он вечно слышит стройный хор
Счастливых братьев и сестер, -
Нет в мире выше наслажденья!"
А он?.. Среди ночей бессонных,
Сильней и глубже с каждым днем,
Все муки братьев, им спасенных,
Он в сердце чувствует своем.
Напрасно призраки он гонит:
Он видит слезы, видит кровь...
И слышит он, как в сердце стонет
Неоскудевшая любовь.
За лютню с трепетной заботой
Берется он... молчит она...
Порвались струны... смертной нотой
Звучит последняя струна.
Свершил он подвиг свой тяжелый,
И над могилой, где он спит,
Сияет надпись: "Здесь зарыт
Из смертных самый развеселый".
1863
БАРАБАНЫ
Барабаны, полно! Прочь отсюда! Мимо
Моего приюта мирной тишины.
Красноречье палок мне непостижимо;
В палочных порядках бедствие страны.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Чуть вдали заслышит дробные раскаты,
Муза моя крылья расправляет вдруг...
Тщетно. Я зову к ней, говорю: "Куда ты?"
Песни заглушает глупых палок стук.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Только вот надежду подает природа
На благополучный в поле урожай,
Вдруг команда: "Палки!" И прощай свобода!
Палки застучали - мирный труд, прощай.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Видя для народа близость лучшей доли,
Прославлял я в песнях братство и любовь;
Барабан ударил - и на бранном поле
Всех враждебных партий побраталась кровь,
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Барабан владеет Франциею милой:
При Наполеоне он был так силен,
Что немолчной дробью гений оглушило,
Заглушен был разум и народный стон.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Приглядевшись к нравам вверенного стада,
Властелин могучий, нации кумир,
Твердо знает, сколько шкур ослиных надо,
Чтобы поголовно оглупел весь мир.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Всех начал начало - палка барабана;
Каждого событья вестник - барабан;
С барабанным боем пляшет обезьяна,
С барабанным боем скачет шарлатан.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Барабаны в доме, барабаны в храме,
И последним гимном суеты людской -
Впереди подушек мягких с орденами,
Мертвым льстит в гробах их барабанный бой.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Барабанных песен не забудешь скоро;
С барабаном крепок нации союз.
Хоть республиканец - но тамбурмажора,
Смотришь, в президенты выберет француз.
Пугало людское, ровный, деревянный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
Оглушит совсем нас этот беспрестанный
Грохот барабанный, грохот барабанный!
<1871>
ПРОЩАНИЕ
Мудрость, вещая Сивилла,
Уж не раз мне говорила:
"Старику пора домой;
Вот твой посох, понемногу
Собирайся в путь-дорогу,
Песнь последнюю пропой
И, простившись с белым светом,
Уходи к своим Лизеттам
На свиданье в край иной".
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
Мудрость снова шепчет строго:
"Шестьдесят лет слишком много;
Рассчитаться срок настал.
Небо в тучах почернело,
Солнце жизни тихо село -
Здесь последний твой привал.
Шаг нетвердый увлеченья -
И смотри, чтоб без движенья
На постель ты не упал".
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
Я спокоен, умирая:
Мир - квартира дорогая.
Мой укромный уголок,
Как он ни был мал и тесен,
Я купил ценою песен
И расплачивался в срок;
Жатвы сняв в полях и нивах,
Я из грез своих счастливых
Не один им сплел венок.
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
Из всего, чем сердце жило,
Память сердца сохранила
Только милые черты,
Нежный взор да смех лукавый...
Нет, действительнее славы
Обаянье красоты!
На одре моих страданий
Тени милых мне созданий
Будят светлые мечты.
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
Юноша, певец весенний,
Жду тебя без опасений,
Продолжай мой путь земной!..
Дар твой светел и чудесен.
Ты - король, владыка песен,
Дорогой наследник мой.
Мир спокойно покидаю, -
Ведь наверное я знаю:
Трон мой будет за тобой!
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
Что в лазури мне прозрачной?
Что в пучине этой мрачной,
Что волной о скалы бьет?
В сердце смолк ответ движенью
Все - иному поколенью,
Все - для юности цветет!
А для живших наши лета
Эта грязная планета
Только кровью отдает.
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
Не горюй, друзья, прощаясь;
Небо падает, склоняясь
Над моею головой,
И уж ясно видеть стало,
Что наличных слишком мало
Кошелек содержит мой.
Но я полон упованья
Повторить вам: "до свиданья",
Миновав предел земной.
Чокнемся звучней
Чашами прощанья!
Лиза, веселей!
Братья, до свиданья!
И - пошел живей!
КОРОЛЕВСКАЯ ФАВОРИТКА
Дочь
Ах! Какие лошади! Экипаж какой!
И какая дама в нем - посмотри, мамаша, -
Уж такой красавицы в мире нет другой.
Это, я так думаю, королева наша.
Мать
Королеве, брошенной мужем-королем,
Стыд встречаться с этою вывескою срама;
Это - ночь позорная, выплывшая днем:
Короля любовница - вот кто эта дама.
Дочь, вздохнув, подумала: "Ах, как хорошо бы
Сделаться любовницей эдакой особы!"
Дочь
Бриллиянты звездами, маменька, горят;
Тоньше и узорчатей кружев уж нигде нет.
Нынче будни, кажется, а такой наряд, -
Что ж она для праздника на себя наденет?
Мать
Как ни нарядилась бы - встретясь с земляком,
Отвернется, вспомнивши, хоть давно забыла,
Как бежала с родины ночью босиком,
Где жила в работницах и коров доила.
Дочь, вздохнув, подумала: "Ах, как хорошо бы
Сделаться любовницей эдакой особы!"
Дочь
Маменька, а это кто, вон на рысаках,
Гордая, надменная, проскакала шибко;
Как сравнялись - ненависть вспыхнула в глазах,
А у фаворитки-то будто бы улыбка...
Мать
Эта, видишь, родом-то будет покрупней;
Герб каретный дан еще прадедам за службу.
К королю бы в спальную раз пробраться ей -
Уж она б коровнице показала дружбу!
Дочь, вздохнув, подумала: "Ах, как хорошо бы
Сделаться любовницей эдакой особы!"
Дочь
Видно, королю она всех дороже дам:
На коне следит за ней молодой придворный.
Посмотри-ка, маменька, он влюблен и сам:
Не спускает глаз с нее - нежный и покорный.
Мать
По уши запутался молодец в долгах.
Получить бы полк ему нужно для прибытка.
Пусть дорогу заняли старшие в чинах -
Вывезет объездами в гору фаворитка.
Дочь, вздохнув, подумала: "Ах, как хорошо бы
Сделаться любовницей эдакой особы!"
Дочь
Подкатили лошади к пышному дворцу.
Маменька, священник ей отворяет дверцу...
Вот целует руку ей... вводит по крыльцу,
Руку с умилением приложивши к сердцу.
Мать
Норовит в епископы седовласый муж
Чрез овцу погибшую, худшую из стада...
А ведь как поет красно - пастырь наших душ -
Нищим умирающим о мученьях ада!
Дочь, вздохнув, подумала: "Ах, как хорошо бы
Сделаться любовницей эдакой особы!"
Дочь
Свадьба деревенская мимо них прошла.
Пусть невеста краше всех наших деревенщин,
Вряд ли уж покажется жениху мила -
Как сравнит с божественной, с лучшею из женщин.
Мать
Нет, стыдиться стал бы он суетной мечты,
Заповедь народную памятуя свято:
Сколько было пролито пота нищеты,
Чтоб создать подобное божество разврата.
Дочь, вздохнув, подумала: "Ах, как хорошо бы
Сделаться любовницей эдакой особы!"
Дополнения
112. ТОСКА ПО РОДИНЕ
"В Париж, пастух, в Париж! Ты молод, -
вы сказали, -
Отдайся склонностям любимым и мечтам;
Познанья, золото и роскошь побеждали
Любовь к родным полям".
Но здесь рассеялись мечтанья золотые;
Морщины у меня прорезались на лбу...
Отдайте мне поля мои родные,
Мой лес, мою избу!
Вы мой развили ум, вы дали мне дар слова,
Искусства унесли меня за облака;
Но мне здесь холодно, здесь тяготит больного
По родине тоска.
На ваших женщинах наряды дорогие,
Но на пирах у вас блуждаю я, как тень.
Отдайте мне поля мои родные
И наш воскресный день!
Мы жалки, мы смешны, мы дети перед вами,
С своими сказками и песнями отцов;
Блеск вашей оперы смутил бы чудесами
Крестьянских колдунов.
Я слышал ваш концерт: в нем гимны неземные
Крылатых жителей заоблачной страны.
Отдайте мне поля мои родные
И песни старины!
Мне грустно самому смотреть на избы наши,
На церковь бедную из почернелых плит;
Здесь высятся дворцы, один другого краше,
Здесь мрамор и гранит;
В лучах заката здесь чертоги золотые
Воздушным призраком являются очам.
Отдайте мне поля мои родные
И деревенский храм!
Я вяну с каждым днем, я ночью, засыпая,
Страшусь, чтоб родину во сне не увидать:
Там воет верный пес, там ждет меня, рыдая,
Моя больная мать,
Стада, мои стада терзают волки злые,
Избушку бедную разрушила метель...
Отдайте мне поля мои родные,
Мой посох и свирель!
Что слышу я? Сбылись мои ночные грезы!
"Ступай, пастух, ступай! - вы говорите мне. -
Пусть солнце светлое твои осушит слезы
В родимой стороне".
Прости, волшебный край! Пускай толпы иные
На чудеса твои бегут со всех сторон,-
Увижу снова я поля мои родные.
Избу, где я рожден!
<1856>
117. КУКОЛЬНАЯ КОМЕДИЯ
Басня
Шел некогда корабль из Африки далекой -
На рынок негров вез британец-капитан;
Бессильных жертв, как мух, давил удел жестокий,
И их десятками валили в океан.
Вот дело-то смекнув, стал капитан лукавить:
- Чего вы хнычете? не били вас давно!..
Постойте, - говорит, - вас надо позабавить:
Рабы! вот куклы вам - смотрите, как смешно.
Сейчас на палубе театр соорудили...
Известно: ширмочки и больше ничего.
Петрушку буйного бесчинствовать пустили -
А этот рассмешить способен хоть кого!
Ну, негры в первый раз спектаклем наслаждались.
Сначала хлопали глазами - мудрено!
Потом улыбочки на лицах показались...
Рабы! вот куклы вам - смотрите, как смешно.
Одну комедию играют куклы вечно:
К Петрушке будочник откуда ни явись,
Петрушка бить его, избил его, конечно, -
И страж спокойствия за ширмами повис.
Ну, тут уж черные до слез расхохотались
(Ведь смысл комедии понять немудрено).
Забыли, что навек с отечеством расстались...
Рабы! вот куклы вам - смотрите, как смешно.
Черт вызвал их любовь своею чернотою:
Глаза уставили и навострили слух;
Как взял Петрушку он, да как увлек с собою -
От наслаждения у негров замер дух.
Смеясь и радуясь, что хоть в пустой забаве
Над белым черному торжествовать дано,
Несчастные, в цепях, задумались о славе...
Рабы! вот куклы вам - смотрите, как смешно.
Так умный капитан смешил их всю дорогу,
Пока в Америку на рынок не привез
И там не продал их. Благодаренье богу,
Что дело обошлось без палок и без слез.
Я назвал баснею; теперь бы наставленье...
Да этой басни смысл понять немудрено...
Вы многим бы вещам хотели объясненья -
Довольно кукол с вас - смотрите, как смешно.
<1856>
122. СТАРЫЙ БРОДЯГА
Яма эта будет мне могилой.
Умираю немощный и хилый...
Здесь толпа беспечная пройдет;
Скажут: пьян, должно быть, с горя, бедный!
Кто добрее, грош мне бросит медный
И глаза, краснея, отвернет...
Что жалеть? Венчайтеся цветами!
А бродяга старый в этой яме
Без участья вашего умрет.
Уходили горе, старость, злоба
И шатанье впроголодь до гроба!..
Целый год мечтал я об одном:
Умереть бы только на постели -
Нет больницы, где б меня призрели...
Говорят: наполнены битком.
Всё народ счастливый приютился!
Под открытым небом, как родился,
И уснет бродяга вечным сном.
Прокормиться думал я трудами,
Я просил работы со слезами -
Да просил не в добрый, видно, час:
Никуда бездомного не взяли!
Из окошек кости мне бросали,
И, как пес, я их глодал не раз,
В конурах, в конюшнях засыпая, -
И бродяга старый, умирая,
Богачи, не проклинает вас.
Воровать и грабить приходилось...
Да на сердце совесть шевелилась.
А соблазн, соблазн со всех сторон!
И пошел канючить, по дороге
Попадая в тюрьмы да в остроги...
Двадцать раз, никак, был заключен!
Наглотался я казенной пищи!
Солнце всем сияет; старый нищий
Даже солнца светлого лишен.
Разве есть отчизна у бездомных?
Что мне в ваших фабриках огромных,
В тучных нивах, в блеске городов?
В пышных храмах, в важных заседаньях,
В громкой славе вашей и в собраньях
Краснобаев ваших и льстецов?
А ваш город занят был врагами -
Заливался глупыми слезами
Нищий, сытый - от руки врагов.
Червь зловредный - я вас беспокою?
Раздавите гадину ногою.
Что жалеть - приплюсните скорей!
Отчего меня вы не учили?
Не дали исхода дикой силе:
Вышел бы из червя муравей.
Я бы умер, братьев обнимая...
А бродягой старым умирая,
Призываю мщенье на людей!
<1857>
123. ПЕСНЬ ТРУДА
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
На неподкупленной лире
Громкую славу споем
Тем, кто живет в этом мире
Честным трудом.
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
Жизни веселой наука
Не тяжела для простых...
Братья мои, вам порука -
В песнях моих.
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
Бедность несла для примера
В древности мудрость сама;
Вызвали песни Гомера -
Посох, сума.
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
Доле блестящей, великой
Тяжкий бывает конец;
В бочке, с всемирным владыкой
Спорил мудрец.
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
Средь раззолоченных клеток
Веет уныньем пустынь;
Лучше уж есть без салфеток,
Спать без простынь!
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
Бог легкокрылый порхает
Там, где не видит оков:
Полной хозяйкой влетает
К бедным любовь.
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
Дружба не знается с злыми;
Но в кабаке, где вино
Тянут служивые, - с ними
Пьет заодно.
Слава святому труду!
Бедность и труд
Честно живут,
С дружбой, с любовью в ладу.
Слава святому труду!
<1857>
126. РАЗБИТАЯ СКРИПКА
Что, мой пес, приуныл? Или против врага
И тебя, как меня, точит злоба?
Ешь, покуда остался кусок пирога...
Завтра грызть черствый хлеб будем оба.
Здесь вражий пир вчера справлялся;
Один надменно говорил:
"Играй, старик" - я отказался...
Он скрипку мне разбил.
Веселье, пляски - всё разбито!
Кто здесь теперь возбудит вновь
Беспечный говор, смех забытый?
Кто вызовет любовь?
Ведь эти струны возвещали
Счастливцу ясную зарю,
Когда невесту снаряжали
Родные к алтарю.
Ведь здесь, под этими струнами,
Дрожала вечером земля;
От них расправились бы сами
Морщины короля.
И что ж? за песни нашей славы,
Наследье дедов и отцов, -
Над ней свершился суд неправый
И злая месть врагов.
Что, мой пес, приуныл? Или против врага
И тебя, как меня, точит злоба?
Ешь, покуда остался кусок пирога...
Завтра грызть черствый хлеб будем оба.
Пошлет ли бог благословенье
На труд, без песен начатой?
Как длинно будет воскресенье,
День отдыха святой!
Как в сказках палочка простая
В руках у феи - мой смычок
Был силен, бедных утешая
Везде, где только мог.
Носился смех, блистали взоры,
Когда по струнам он порхал,
И холод, подати, наборы
Бедняк позабывал.
Теперь - вся ненависть поднята...
Воскресла злоба прежних лет:
Давайте ж мне ружье солдата,
Когда уж скрипки нет!
Пойду на смерть с народной славой,
Да скажут внуки обо мне:
Он не хотел, чтоб враг лукавый
Плясал в родной стране.
Что, мой пес, приуныл? Или против врага
И тебя, как меня, точит злоба?
Ешь, покуда остался кусок пирога...
Завтра грызть черствый хлеб будем оба.
<1857>
127. ЛИЗА
Не дорожа своей весною,
Вы мне дарите свой расцвет:
Дитя мое, ведь надо мною
Лежит, как туча, сорок лет.
В былые дни от поцелуя
Простой швеи я счастлив был...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
В карете пара вороная
Вас мчит в наряде дорогом,
А Лиза, юностью пленяя,
Ходила, бедная, пешком.
К ее глазам весь свет ревнуя,
За ними зорко я следил...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Здесь в позлащенные карнизы
Громады высятся зеркал;
Дрянное зеркальцо у Лизы
Я граций зеркалом считал;
Без занавес постель простую
Луч солнца утром золотил...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Поэтам лучшие созданья
Вы взглядом можете внушать;
А Лиза - знаков препинанья,
Бедняжка, не могла понять;
Но бог любви, ей грудь волнуя,
Любить без слов ее учил...
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Вы лучше Лизы, вы умнее,
В вас даже больше доброты;
Она теряется, бледнея
В сияньи вашей красоты;
Но к ней влекли меня, чаруя,
Мой юный жар, избыток сил -
И уж любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил.
<1857>
129. МАРКИЗ ДЕ КАРАБА
Из чужбины дальной
В замок феодальный
Едет - трюх-трюх-трюх -
На кобылке сивой
Наш маркиз спесивый,
Наш отец и друг.
Машет саблей длинной,
Но в крови невинной...
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
Слушать, поселяне!
К вам - невеждам, дряни
_Сам_ держу я речь!
Я - опора, трона;
Царству оборона -
Мой дворянский меч.
Гнев мой возгорится -
И король смирится!
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
Говорят, бездельник
Слух пустил, что мельник
Жизнь мне подарил.
Я зажму вам глотки!
Сам Пипин Короткий
Нашим предком был.
Отыщу в законе -
Сяду сам на троне...
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
Я, как за стеною,
За своей женою
При дворе силен.
Сын достигнет быстро
Звания министра;
Младший... тот хмелен...
Трусоват... глупенек...
Но жена даст денег.
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
Не люблю стесненья!
Подати с именья -
Знать их не хочу!
Облечен дворянством,
Государству чванством
Я свой долг плачу.
Местное начальство
Усмирит нахальство...
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
А! Другое дело:
Чернь - топчите смело,
Но делиться - чур!
Нам одним охота
И цветки почета
Деревенских дур.
Свято и едино
Право господина.
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
Кресло в божьем храме
Перед алтарями
Выставляйте мне.
Мне - почет и слава,
Чтоб дворянства право,
Свято и вполне,
В этом блеске громком
Перешло к потомкам.
Вот какой храбрец!
Ой, бедовый, право!
Честь тебе и слава -
Ах ты, наш отец!
<1858>
130. УРОК
"Я читал когда-то, где - уж теперь не припомню (говорит Беранже в
выноске к этому стихотворению), рассказ путешественника, видевшего Канари,
который выходил из школы вместе с маленькими греками, учениками; как дети,
он нес книги под мышкою. Герой учился читать, не стыдясь. Счастлива страна,
где не краснеют, поступая честно! Да наградит бог прямодушие и скромность
великого гражданина!"
На лужайке детский крик:
Учит грамоте ребят,
Весь седой, ворчун старик,
Отставной солдат.
"Я согнулся, я уж слаб,
А виды видал!
Унтер не был бы, когда б
Грамоте не знал!
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.
У меня ль в саду цветок
Насадил я каждый сам
И из тех цветов венок
Грамотному дам.
Битый - правду говорит
Молвь людей простых -
Стоит двух, кто не был бит,
Грамотей - троих.
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.
Митя, видишь карандаш?
За моей следи рукой:
Это _иже_, а не _наш_;
Экой срам какой!
Да, прислушайте: с полком
В Греции я был,
В двадцать, значит... а в каком,
Значит, позабыл.
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.
Отстояли мы друзей!
Раз, иду себе один,
Вижу - школа для детей
У ворот Афин.
В школе учится моряк,
Детям не под стать;
Я взглянул - и как дурак
Начал хохотать.
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.
Но учитель мне сказал:
"Ты глупей ребенка сам:
Ты героя осмеял,
Страшного врагам.
Он за греков мстил - пред ним
Трепетал султан,
И упал, сожжен живым,
Вражий капитан".
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.
"Гордость края моего -
Он Кан_а_ри - да!
В мире встретили его
Горе и нужда;
Он, умея побеждать,
Сел букварь учить,
Всё затем, чтобы опять
Греции служить!"
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.
Весь зардевшись, в стороне
Я в смущении стоял;
Но герой сжал руку мне,
Слово мне сказал...
Мне послышался завет
Бога самого:
"Знанье - вольность, знанье - свет;
Рабство без него!"
Дружно, дети! все зараз:
Буки-аз! Буки-аз!
Счастье в грамоте для вас".
<1858>
132. СВЕРЧОК
В уголку, у камелька,
Где мечтаю я бесплодно,
Друг домашний, пой свободно
Под напевы старика.
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Одинаков наш удел:
Над тобой трунят ребята;
Я работника, солдата
Услаждал, когда я пел.
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Но боюсь, не дух ли злой
Скрыт в тебе, мой друг домашний,
Чтоб остаток старых шашней
Подсмотреть под сединой?
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Или феей с облаков
Ты подослан с повеленьем
Разузнать, каким стремленьем
Бьется сердце стариков?
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Или скрыт в моем сверчке
Бедный труженик, который
Дымом славы тешил взоры -
И погиб на чердаке?
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Всем, тщеславием влекомым,
Нужен он, хвалебный чад...
Боже! дай им что хотят -
Славы бедным насекомым...
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Цель страданий, цель трудов!
Мудрый - выше цели этой.
Счастлив тот, кто спас от света
Веру, песни и любовь.
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Славу зависть сторожит,
И - война любимцам славы!
В мире тесно; люди правы:
Каждый местом дорожит.
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Пусть тревожный дух уймет
Эта истина простая:
Знаменитость, вырастая,
Независимость гнетет.
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
Будем песни петь свои -
Ты за печкой, я на стуле, -
И дай бог, чтоб мы уснули
Позабытые людьми.
Друг-сверчок, в углу, вдвоем,
Позабудем обо всем.
1858
133. НЕТ БОЛЬШЕ ПЕСЕН
Нет больше песен - нет! К чему стремленье?
От старика искусство прочь бежит.
У новичка моложе вдохновенье,
И бойкий стих он ловче закруглит.
Когда с душой своей пред небесами
Я говорю один в тиши лесов,
Мне вторит эхо прозой, не стихами -
Бог не дает мне более стихов.
Бог не дает! Как осенью суровой
Поселянин в свой темный сад придет
И дерево сто раз осмотрит снова:
Авось на нем висит забытый плод;
Так я ищу, так я тревожусь ныне -
Но дерево мертво от холодов...
О, скольких нет плодов в моей корзине!
Бог не дает мне более стихов.
Бог не дает! Но всё в душе тревога;
Тебя, народ, запуганный в борьбе,
Поднять хочу и слышу голос бога:
Народ, проснись! Венец готов тебе.
Когда ж, в душе почувствовав отвагу,
Я петь хочу - и, сбросив гнет годов,
Народ-дофин! вести тебя ко благу -
Бог не дает мне более стихов.
1858
134. ПРОСТИ!
Час близок. Франция, прости. Я умираю.
Возлюбленная мать, прости. Как звук святой,
Сберег до гроба я привет родному краю.
О! Мог ли так, как я, тебя любить другой?
Тебя в младенчестве я пел, читать не зная,
И, видя смерти серп над головой почти,
Я, в песне о тебе дыханье испуская,
Слезы, одной твоей слезы прошу. Прости!
Когда стонала ты в руках иноплеменных,
Под колесницами надменных королей,
Я рвал знамена их для ран твоих священных,
Чтоб боль твою унять, я расточал елей.
В твоем падении заря зажглась - и время
Благословения племен должно прийти,
Затем что брошено твоею мыслью семя
Для жатвы равенства грядущего. Прости!
Я вижу уж себя зарытого, в гробнице.
Кого любил я здесь, о! будь защитой их,
Отчизна, вот твой долг пред бедной голубицей,
Не тронувшей зерна на пажитях твоих!
Чтобы к сынам твоим с мольбой дошел мой пламень -
Удерживая смерть на пройденном пути,
Своей гробницы я приподымаю камень.
Рука изнемогла. Он падает. Прости!
<1859>
135. СЛАВА БОГУ - Я ЖИВ И ЗДОРОВ
Когда ко мне скука ползет, как змея,
Справляйте поминки: я умер, друзья!
Когда ж наслажденье сойдет с облаков
И манит венком благодатных даров -
Слава богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
Пусть скряга звонит своим золотом - я...
Справляйте поминки: я умер, друзья!
Для звона стаканов, в тумане паров,
С хорошим вином всех возможных сортов -
Слава богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
Когда мне попалась педанта статья -
Справляйте поминки: я умер, друзья!
Когда же при мне, без напыщенных слов,
Читают строфу задушевных стихов -
Слава богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
На званом обеде, где графы, князья...
Справляйте поминки: я умер, друзья!
В пирушке с друзьями старинных годов,
В чинах небольших и совсем без чинов -
Слава богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
Когда от ханжей дремлет мудрость моя,
Справляйте поминки: я умер, друзья!
Но если усну, среди буйных голов,
На милых мне персях - от Вакха даров -
Слава богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
Про битвы и драки услышу ли я -
Справляйте поминки: я умер, друзья!
Но с Лизой вдвоем, не считая часов,
До утренних с нею играть петухов -
Слава богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
Угасну для песен, любви и питья,
Справляйте поминки: я умер, друзья!
Но с милой, с друзьями, в тумане паров,
Покуда для песен есть несколько слов -
Славу богу - я жив и здоров!
Слава богу - я жив и здоров!
1859
140. ЦАРЬ ДОДОН
Жил-был на свете царь Додон.
Об нем уж слух пропал.
О славе, брат, не думал он,
Зато, брат, крепко спал.
Ему короной, братец мой,
Колпак был, связанный женой,
Ночной.
Так вот, брат, встарь
Какой был царь,
Какой, брат, славный царь!
Изба была ему дворец,
И на осле верхом
Всё царство из конца в конец
Он объезжал кругом.
Как добрый царь, он был храним
Взамест конвоя псом своим
Одним.
Так вот, брат, встарь
Какой был царь,
Какой, брат, славный царь!
Он мужику дал много льгот
И выпить сам любил.
Да если счастлив весь народ,
С чего ж бы царь не пил?
Он сам, без винных приставов,
Брал с каждой бочки кабаков
Полштоф.
Так вот, брат, встарь
Какой был царь,
Какой, брат, славный царь!
Как он красив был из лица,
Так парень не один
Его, пожалуй, за отца
Считал не без причин.
А впрочем, в год - и то сказать -
Любил не часто в цель стрелять.
Раз пять.
Так вот, брат, встарь
Какой был царь,
Какой, брат, славный царь!
Он, брат, спокойный был сосед
И для земли своей
Молил у бога не побед,
А праведных судей.
Зато как умер царь родной,
Так слезы, брат, лились рекой
Впервой.
Так вот, брат, встарь
Какой был царь,
Какой, брат, славный царь!
Он, брат, народом не забыт:
Срисован маляром
И вместо вывески прибит
Над старым кабаком.
И каждый праздник, круглый год,
Пьет у портрета и поет
Народ!
Так вот, брат, встарь
Какой был царь,
Какой, брат, славный царь!
<1863>
144. ДЕВИЧЬИ МЕЧТЫ
Страстно на ветке любимой
Птичка поет наслажденье;
Солнцем полудня палима,
Лилия дремлет в томленьи.
Страстно на ветке любимой
Птичка поет наслажденье.
Полузакрыты мечтами
Юной красавицы взоры.
Блещут на солнце, с цветами,
Кружев тончайших узоры.
Полузакрыты мечтами
Юной красавицы взоры.
Ясно улыбка живая
Мысль перед сном сохранила.
Спит она, будто играя
Всем, что на свете ей мило.
Ясно улыбка живая
Мысль перед сном сохранила.
Как хороша! Для искусства
Лучшей модели не надо!
Видны все проблески чувства,
Хоть не видать ее взгляда.
Как хороша! Для искусства
Лучшей модели не надо!
Сон чуть коснулся в полете
Этой модели прекрасной.
Что ж в этой сладкой дремоте
Грудь ей волнует так страстно?
Сон чуть коснулся в полете
Этой модели прекрасной.
Снится ли паж ей влюбленный,
Ночью, на лошади белой?
Обнял ее и, смущенный,
Ручку целует несмело...
Снится ли паж ей влюбленный,
Ночью, на лошади белой?
Снится ль, что новый Петрарка
С песнью приник к изголовью -
И разукрасились ярко
Бедность и слава любовью?
Снится ль, что новый Петрарка
С песнью приник к изголовью?
Снится ль ей небо родное?
Юности небо знакомо.
Так прилетают весною
Ласточки к крову родному.
Снится ль ей небо родное?
Юности небо знакомо.
Вырвался вздох. Голубые
Глазки лениво раскрылись.
- Ну, расскажи нам, какие,
Милая, сны тебе снились? -
Вырвался вздох. Голубые
Глазки лениво раскрылись.
- Ах! Что за сон, что за чудо!
Дивные, светлые чары!
Золото, груду за грудой,
Муж мне нес, старый-престарый.
Ах! Что за сон, что за чудо!
Дивные, светлые чары!
- Как? тебе деньги росою
Были, цветок ароматный?
- Всех я затмила собою.
Выше всех быть так приятно!
- Как? тебе деньги росою
Были, цветок ароматный!
Если так юность мечтает,
Прочь все мечты о грядущем!
Золото всё омрачает
Блеском своим всемогущим.
Если так юность мечтает,
Прочь все мечты о грядущем!
<1866>
145. ФЕНИКС
Мирные семьи простых пастухов
Жили когда-то в долине цветущей
И управлялись уж много веков
Сами собою, без власти гнетущей.
Феникс является вдруг за рекой,
Кличет к себе их на берег крутой.
Вышел герольд. "Торопитесь! - кричит. -
Редкая птица, как раз улетит.
Птица великая мой властелин:
Крыльями в кесарском их трепетаньи
Двадцать народов покроет один.
Ради их блага готов на закланье -
Феникс не может вполне умирать:
Он возродится из пепла опять.
Ей, торопитесь! - герольд им кричит. -
Редкая птица, как раз улетит.
Ей, торопитесь! - Молчанье в ответ. -
Эх! Кабы вышел властитель мой чудный,
Вас ослепил бы невиданный свет:
Гребень алмазный и клюв изумрудный -
Что твое солнце, не выдержит глаз, -
Сразу б колосья созрели у вас.
Ей, торопитесь! - герольд им кричит. -
Редкая птица, как раз улетит".
"Будет болтать! - отвечает старик. -
Что ты заладил: мол, редкий да редкий!
Наш брат-хозяин к таким не привык,
В доме потребнее куры-наседки.
А насчет песен - для здешних людей
Песня малиновки будет нежней.
Экое счастье, что гребень блестит:
Редкая птица пусть мимо летит!
Наши прапрадеды видели раз
Феникса этого пепел горящий.
Что ж в нем нашли? Вместо сердца алмаз,
Крупный, взаправду, как солнце блестящий.
Точно, красив - да тепла, значит, нет.
Не ко двору нам твой феникс, мой свет.
Так-то, не грея, и месяц блестит.
Редкая птица пусть мимо летит!"
<1869>
147. ИДЕЯ
Народной скорбию болея,
Я впал в мечтательность - и вдруг
Проходит предо мной идея.
Идея? Да, трусливый друг.
Еще слаба, но уж красива;
Звук речи тверд, взгляд детски прост.
Никто как бог - увидим живо
Ее развитие и рост.
Одна навстречу грубой силе!
Я ей кричу: "Дитя! страшись:
Шпионы уши навострили,
Жандармы грозно собрались".
- "В мою же пользу их гоненье.
Иду с надеждою вперед.
Теперь уж всё мое значенье
Поймет наверное народ".
"Страшись, дитя, земля трясется
Под тяжестью густых колонн,
И, сабли наголо, несется
За эскадроном эскадрон".
- "Я, не трубя, не барабаня,
Бужу уснувших силой слов
И для вербовки в их же стане
Пройду одна среди штыков".
"Страшись, чтоб не был уничтожен
Здесь на земле твой самый след.
Беги: фитиль в орудье вложен,
Минута - и спасенья нет".
- "А завтра ядра и картечи
В мою защиту запалят
Свои ораторские речи;
Ведь пушка тот же адвокат".
"Ты депутатов раздражила".
- "Моя же сила их смирит".
- "В темнице сгибнет эта сила".
- "Темница дух мой окрылит".
- "Гремят проклятья клерикалов".
- "А завтра мне кадить пойдут".
- "Уж ополчилась рать вассалов
- "Я в их рядах найду приют".
И вдруг ужасная картина:
Потоки крови, море зла,
Венок победы дисциплина
С простертой храбрости сняла.
Но побежденным с новой силой
Идея лавры раздает
И, умилясь пред их могилой,
Летит с их знаменем вперед.
<1870>
150. СТАРОСТЬ
Нам лица морщит без пощады
Седого времени рука,
И, хоть сверкают наши взгляды,
Друзья, к нам старость уж близка.
Но перед новым поколеньем
Не заметать самим свой след
На всё живое озлобленьем -
Еще не старость это, нет!
Вином и песнями мы тщетно
Стремимся сбросить гнет годов;
По взорам юношей заметно,
Что в нас уж видят стариков.
Но песни петь, забыв про годы,
С восторгом юношеских лет -
Шатаясь даже - в честь свободы -
Еще не старость это, нет!
Перед красавицей напрасно
Огонь любви волнует нас.
Проходят дни; бедняжке ясно,
Что юный жар в крови угас.
Но без волнений страсти мнимой,
Сорвав любви роскошный цвет,
Стать другом женщины любимой -
Еще не старость это, нет!
Что б мы ни пели - мы стареем;
Так что ж - чем старше вся семья,
Тем больше прав мы все имеем
На титул: старые друзья.
Но, идя под гору толпою,
Движенью новому привет
Дрожащей посылать рукою -
Еще не старость это, нет!
<1871>
Комментарии
Стр. 28. Знатный приятель. - Дословно: "Сенатор".
Стр. 30. Бедный чудак. - Дословное название: "Роже Весельчак".
Стр. 35. Как яблочко, румян. - Дословно: "Подвыпивший".
Стр. 37. Барышни. - Дословно: "Воспитание девиц".
Стр. 54. Лучший жребий. - Дословное название: "Много любви".
Стр. 58. Старинный обычай. - Дословное название: "Чокнемся".
Стр. 59. Расчет с Лизой. - Дословно: "Измены Лизетты".
Стр. 66. Охотники. - Дословно: "Двойная охота".
Стр. 74. Новый фрак. - Полное название: "Придворный костюм, или Визит к
сиятельной особе".
Стр. 85. Птицы. - Песня посвящена поэту и баснописцу Антуану Арно
(1766-1834), который в 1816 г. был выслан из Франции как политически
"неблагонадежный".
Стр. 113. Добрая фея. - Дословное название: "Маленькая фея" - Урганда -
персонаж средневековой поэзии, покровительница странствующих рыцарей.
Стр. 114. Господин Искариотов. - Дословное название: "Господин Иуда".
Жизненным прототипом этого сатирического образа, вероятно, послужил некий
шевалье де Пиис (участник "Современного погребка"), который, по словам
Беранже, "состоя когда-то на службе у графа д'Артуа [будущего короля Карла
X. - С. Б.], затем не менее старательно воспевал по очереди все
революционные правительства", а при Реставрации сделался полицейским
шпионом-провокатором.
Стр. 162. Навуходоносор. - По библейской легенде, вавилонский царь
Навуходоносор, впав в безумие, возомнил себя быком. В песне имеются
прозрачные намеки на порядки и нравы двора Людовика XVIII, поэтому она могла
быть напечатана только после падения Реставрации.
Помещенный в данном томе перевод В. Курочкина впервые появился в
Лондоне, в герценовской "Полярной звезде" за 1861 г. (Разумеется, строка: "В
тогдашней "Северной пчеле" - принадлежит В. Курочкину, а не Беранже.)
Стр. 196. Будущность Франции. - Дословное название: "Бесконечно малые,
или Правление дряхлых стариков". Песня фигурировала на втором судебном
процессе Беранже в 1828 г. в особенности из-за дерзкой игры слов в конце
каждой строфы, где слово "barbon" - одряхлевший старик - по созвучию близко
напоминает фамилию Burbon - Бурбон.
Стр. 215. Девушки. - Дословно: "Проходите, девушки!"
Стр. 220. Тиран Сиракузский. - Дословное название: "Дионисий - школьный
учитель".
Как Дионисия из царства // Изгнал храбрец Тимолеон... - Тиран
Сиракузский Дионисий Младший (IV в. до н. э.), сын и преемник упоминавшегося
выше Дионисия Старшего, был дважды изгнан из Сиракуз (второй раз коринфским
полководцем Тимолеоном), после чего поселился в Коринфе и стал там
учителем.
Стр. 233. Сон бедняка. - Дословное название: "Жак". "Жак-простак" -
пренебрежительная кличка французского крестьянина со времен средневековья;
сохранилась поговорка: "Жак-простак за все заплатит". С другой стороны,
"жакериями" называли крестьянские восстания против феодалов и князей церкви.
Стр. 235. Безумцы. - Песня была впервые напечатана в 1833 г. в
"Песеннике сен-симонистов".
Анфантен Бартелеми-Проспер (1796-1864) - ближайший ученик
социалиста-утописта Сен-Симона. После смерти учителя основал секту, которая
особенно развила религиозную сторону его доктрины. Пытался организовать
трудовую коммуну, которая была распущена после судебного процесса.
Стр. 274. Волшебная лютня. - Дословное название: "Жонглер". Так
именовались в средние века бродячие народные певцы и комедианты.
Стр. 278. Барабаны. - Песня является откликом на события революции 1848
г.
...Всех враждебных партий побраталась кровь. - Намек на июньское
рабочее восстание, которое разбило надежды поэта на "братство" между
антагонистическими классами буржуазного общества.
Стр. 282. Прощание. - Дословно: "Предсказание". Пятая строфа этой
песни, не переведенная В. Курочкиным, дается в переводе Ю. Александрова.
Дополнения
Условные сокращения, принятые в примечаниях
Б - журнал "Будильник".
БВ - газета "Биржевые ведомости".
БдЧ - журнал "Библиотека для чтения".
ГБЛ - рукописный отдел Гос. Библиотеки СССР им. В. И. Ленина в Москве.
ГЛМ - Гос. литературный музей в Москве.
ДТЧ - фельетон Д. Д. Минаева "Дневник Темного человека".
ГПБ - рукописный отдел Гос. Публичной библиотеки им. М. Е.
Салтыкова-Щедрина в Ленинграде.
"Заметки" - "Заметки со всех концов света" В. И. Богданова в "Искре".
И - журнал "Искра".
MB - газета "Московские ведомости".
ОЗ - журнал "Отечественные записки".
ПГ - "Петербургская газета".
ПД - рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинского дома)
Академии наук СССР в Ленинграде.
Печ. - печатается.
РБ - журнал "Русская беседа".
РВ - журнал "Русский вестник".
PC - журнал "Русское слово".
С. - страница.
СО - журнал, а с 1862 г. газета "Сын отечества".
"Совр." - журнал "Современник".
СП - газета "Северная пчела".
СПбВ - газета "С. -Петербургские ведомости".
ст. - строка.
стих. - стихотворение.
ЦГАЛИ - Центр, гос. архив литературы и искусства в Москве.
6-е изд. Ефр. - Песни Беранже. Переводы Василия Курочкина. Изд. 6-е,
испр. и значит, доп. СПб., 1874. Экземпляр, подаренный В. С. Курочкиным П.
А. Ефремову. Хранится в ЦГАЛИ.
Beranger - Oeuvres completes de P. -J. Beranger. Edition illustree par
J. Grandville, t. 1-3. Paris, 1836. Экземпляр, принадлежавший В. С.
Курочкину, с его пометами и черновыми набросками переводов. Хранится в Гос.
литературном музее в Москве.
Все цензурные дела, упомянутые в примечаниях, хранятся в Центр. гос.
историческом архиве СССР в Ленинграде: Главное управление цензуры - фонд
772, Особенная канцелярия министра народного просвещения по делам
книгопечатания - ф. 773, Центральное управление по цензурному ведомству - ф.
775, Главное управление по делам печати - ф. 776, С.-Петербургский цензурный
комитет - ф. 777.
Кроме того, сокращенные обозначения книг включенных в настоящее издание
поэтов см. на с. 425-428 второго тома в списке их стихотворных сборников.
112. БдЧ. 1856, ? 8. - 1-е изд. Перевод стих. "La nostalgie on la
maladie du pays".
117. 1-е изд. Два автографа с мелкими разночтениями - ПД. Перевод стих.
"Les negres et les marionnettes". См. также вступ. статью, с. 38.
122. CO. 1857, ? 29, под загл. "Старый нищий". - 1-е изд. - 6-е изд.
Набросок последних двух строк строфы 3 - Beranger. Т. 3. С. 125. Список с
исправл. Курочкина - ПД (собр. П. Я. Дашкова). Перевод стих. "Le vieux
vagabond". Положено на музыку Я. Ф. Пригожим, А. А. Бернарди.
123. 1-е изд. Перевод стих. "Les gueux". В переводе опущена одна строфа
- между 3 и 4. Во второй части "Жизни Клима Самгина" (Горький М. Собр. соч.
М., 1952. Т. 20. С. 617-618) "Песнь труда" пытается читать в ресторане некий
подвыпивший "тенор". В бочке, с всемирным владыкой и т. д. Здесь нашли
отражение разные предания о Диогене. Согласно этим преданиям, стремясь
свести свои потребности к минимуму, он жил в бочке. Когда Диоген встретился
с Александром Македонским и тот спросил, нет ли у него каких-нибудь желаний,
Диоген будто бы ответил: "Да, есть - не заслоняй мне солнца". Бог
легкокрылый - бог любви Эрот (греч. миф.) или Амур (римск. миф.).
126. 1-е изд. - Печ. с исправл. по 6-му изд. Ефр. Перевод стих. "Le
violon brise". Стихотворение направлено против союзных войск, находившихся
во Франции после победы над Наполеоном I.
127. РВ. 1857, дек., кн. 1. Перевод стих. "Rosette".
129. И. 1859, ? 4, без строфы 6, замененной двумя строками точек, и с
изменением, по цензурным причинам, в ст. 8 строфы 2: "И хоть кто смирится".
- 6-е изд. Автограф дожурнального текста с датой: 18 марта 1858 г. - в
альбоме С. Г. Мей (ГПБ); текст, записанный в альбом Л. П. Шелгуновой,
опубликован в "Лит. архиве, изд. П. А. Картавовым", СПб., 1902. Перевод
стих. "Le marquis de Carabas". Стихотворение написано в 1816 г., после
реставрации, когда дворянская знать стала возвращаться из эмиграции и
требовать восстановления всех ее привилегий и возвращения конфискованного во
время революции имущества. Маркиз де Караба - герой французской народной
сказки "Кот в сапогах", высокомерный и хвастливый аристократ. Слух пустил,
что мельник и т. д. В сказке маркиз де Караба, действительно, сын мельника.
Свято и едино Право господина - феодальное право первой ночи, т. е. право
провести первую ночь с невестой любого из своих крестьян.
130. ОЗ. 1858, No 4. - 6-е изд. Перевод стих. "Lecon de lecture".
Переведенные Курочкиным "Lecon de lecture", "Le rosier", "Plus de vers",
"Adieu", "Le jongleur", "Reve de nos jeunes filles", "Le phenix", "La
maftresse du roi" впервые были напечатаны в посмертном сборнике Беранже
"Dernieres chansons", вышедшем в конце 1857 г. Это дает материал для
уточнения дат ряда переводов. Буки, аз, иже, наш - старинные названия букв
"б", "а", "и", "н".
132. РВ. 1858, май, кн. 1. Черновой автограф с датой: 4 мая <1858 г.> -
ПД (арх. "Рус. старины"). Перевод стих. "Le grillon".
133. 2-е изд. Перевод стих. "Plus de vers". Дофин - буквально:
наследник престола.
134. 3-е изд. Перевод стих. "Adieu". Положено на музыку Н. Ф.
Соловьевым.
135. И. 1859, No 11, с датой: 14 марта. - 4-е изд. Перевод стих. "Le
mort vivant". В переводе опущена одна строфа - между 2-й и 3-й.
140. И. 1869, No 2, с рефреном из стихотворения Беранже в качестве
эпиграфа. - 6-е изд. Перевод стих. "Le roi d'Yvetot". Он был сделан не позже
1863 г. Посылая цензору Ф. Ф. Веселаго примеч. к "Царю Додону", Курочкин
писал ему 28 авг. 1863 г.: "Может быть, у Вас нет самого стихотворения, то я
распорядился, чтобы Вам прислали его в Комитет" (ГПБ). Перевод был запрещен
цензурой - в делах С.-Петерб. ценз. комитета сохранилось посланное Веселаго
примечание с надписью: "Запретить. 30 авг.". В примеч., рукописный текст
которого отличается большей остротой по сравнению с появившимся впоследствии
в И и в 6-м изд., Курочкин разъяснял смысл песни Беранже: "Песня эта
написана Беранже, когда слава Наполеона I как полководца-завоевателя
достигла крайних пределов. В веселых простонародно-шутливых строфах этой
песни Беранже очень смело для того времени противопоставлял славе,
основанной на кровавых завоеваниях, иную славу, покоящуюся на основаниях
более прочных: на счастии и любви народа. Песня эта в несколько дней
облетела весь Париж и, достигнув высших правительственных сфер, была
встречена в Тюильри очень неблагосклонно - поэт едва не потерял из-за нее
свое скромное место при университете. В нынешнем году этой песне минуло
пятьдесят лет. Трон Наполеона I занимает Наполеон III, но в патриотическом
лиризме современной французской поэзии и публицистики уже не слышно
укоряющего голоса сатиры. Пусть же хоть русским, в посильном моем переводе,
песня эта напомнит, как смотрел современник-поэт, уважавший гений Наполеона
I, но не увлекавшийся его заблуждениями, на славу великого императора первой
французской империи" (Собр. рукописей С.-Петерб. ценз. комитета, No 8).
144. И. 1866, No 25. Перевод стих. "Reve de nos jeunes filles".
145. ОЗ. 1869, No 9. Перевод стих. "Le phenix". Феникс (греч. миф. -
волшебная птица с великолепным пестрым оперением, сжигавшая себя при
приближении смерти и вновь возрождавшаяся из пепла.
147. И. 1870, No 13. Перевод стих. "Une idee". Так же как стих. 149,
стихотворение не попало в 6-е изд. по цензурным причинам - см. заметку П. А.
Ефремова на экземпляре изд. 1869 г., подаренном ему Курочкиным. Т. I. С.
VIII (ГЛМ). Намекает на это и сам Курочкин в предисловии к 6-му изд. "По
некоторым моим соображениям, - писал он, - сюда не вошло даже несколько
переводов, уже напечатанных в "Искре" и в "Отечественных записках" 1870 и
1871 г.", обращая внимание читателей на эти переводы.
150. ОЗ. 1871, No 8. Перевод стих. "La vieillesse".
Песни Беранже
Василий Курочкин. Стихотворения. Статьи. Фельетоны
М., ГИХЛ, 1957
СОДЕРЖАНИЕ
Слепая мать
Третий муж
Умеренность
Тринадцать за столом
Вино и кокетка
Мое призвание
Плачущий муж
Розан
Время
Новый Диоген
СЛЕПАЯ МАТЬ
За шитье садись-ка!
Да прилежней шить;
Локоть будет близко -
Да не укусить!
Милый для вострухи
Хорошо поет -
А слепой старухи
Нет - не проведет!
Им позволь немножко...
Стой! Куда идешь?
Отворять окошко? -
Лиза, ты не шьешь.
Душно стало?.. Сказки!
Вовсе не к тому:
Ты в окошко глазки
Делаешь ему.
Я небось сварлива -
Эх! И я была
Смолоду красива;
Все сама прошла...
С этою работой
Горе наживешь...
Там у двери кто-то? -
Лиза, ты не шьешь.
Ветром растворилась?
Ишь ведь чудеса!
А зачем явилась
Кость в зубах у пса?
Мать ведь всё смекает,
Даром что без глаз -
Ветер-то гуляет
В голове у вас!
Больно разгулялся...
Это что? Грабеж!
Поцелуй раздался!-
Лиза, ты не шьешь.
Что? пришла охота
Птичку целовать?
Не того полета!
Лиза, стыдно лгать.
Сладко целоваться
С милым голубком...
А над кем смеяться
Будет он потом?
Глупенькую жаль мне!
Стой! Куда идешь?
Что за шепот в спальне? -
Лиза, ты не шьешь.
Сон одолевает?
Знаю этот сон!
В сердце западает,
Кровь волнует он...
Всю охватит разом
Трепетом, огнем.
Отуманит разум...
Пропадешь потом!
Красоту размоет
Горьких слез ручей...
Сердце все изноет...
Лиза, Лиза, шей!
<1856>
ТРЕТИЙ МУЖ
Несчастная с двумя мужьями,
Я в руки третьего взяла.
Иван ворчит; но между нами
Как раз кончаются дела.
Чуть Ваня что-нибудь не так -
Я тотчас же ему колпак
Надвину до ушей:
- Молчи, мозгляк!
Смотри, дурак,
Со мною рассуждать не смей!
Ну, цыц! Грубьян!
Ни-ни! Иван!
Я не забыла двух мужей!
Так, после свадьбы чрез полгода
Господь нам двойни даровал;
Ну, по обычаю народа,
Назначили крестины, бал...
Смотрю: буянит мой Иван,
Зачем с малютками улан!
Как?! Вы не цените людей!
Так вот вы как!
Да ты, дурак,
Благодарил бы за детей!
Ну, цыц! Грубьян!
Ни-ни! Иван!
Я не забыла двух мужей.
Я денег в долг дала улану;
Откуда ж бедному достать?
Не знаю, кто сказал Ивану, -
Смотрю: стал ящик запирать.
Дай денег. Говорит: украли.
Так вы с женой считаться стали?!
Дай ключ сюда от всех ключей!
Какой тут вор!
Да с этих пор
Копейки требовать не смей!
Ну, цыц! Грубьян!
Ни-ни! Иван!
Я не забыла двух мужей.
С уланом вечером сидела;
Вдруг ночью приезжает _мой_!
Служанки нет... ночное дело -
Не отворять же мне самой!
Прождал голубчик у ворот:
Не полуночничай вперед!
Промок, продрогнул до костей...
Так вы гулять?!
Вы ревновать?!
Я отучу вас от затей!
Ну, цыц! Грубьян!
Ни-ни! Иван!
Я не забыла двух мужей.
Была, я помню, перепалка!
Я и его поймала раз:
Федосья, старая кухарка,
Его прельстила с пьяных глаз...
Ее за талью он держал,
Ласкал ее... какой скандал!
Вы развращать моих людей?!
От вас вином
На целый дом
Разит... Ложитесь спать скорей!
Ну, цыц! Грубьян!
Ни-ни! Иван!
Я не забыла двух мужей.
Мы с ним воюем зачастую,
Но и миримся иногда.
Сама другой раз побалую:
Иван, скажу, поди сюда!
Не дуться! Полно! Вас зовут!
Сюда! Вот так. Садитесь тут.
Иван, целуй меня, живей!
Еще, дружок...
Еще разок,
Еще, еще! Нежней! Нежней...
Ну, цыц! Грубьян!
Ни-ни! Иван!
Я не забыла двух мужей.
<1856>
УМЕРЕННОСТЬ
Чтобы не знать отравы пресыщенья,
Друзья мои, примите мой совет:
Умеренно вкушайте наслажденья;
Где крайности - там наслажденья нет.
От благ мирских мы здесь не оберемся:
Вино, друзья и трезвые слова!..
Чтоб их продлить, друзья мои, сперва
По рюмочке, по рюмочке пройдемся.
Мы весело свой век должны прожить,
Но тратиться нельзя неосторожно;
И главное: не должно пьяным быть,
А навеселе, навеселе можно...
С похмелья нам не красен божий свет,
Мы на людей, на жизнь глядим сурово.
В излишестве - здоровью страшный вред;
По рюмочке, по рюмочке - здорово.
Одни глупцы, постыдно унывая,
От неудач, как воду, слезы льют.
Пусть мы бедны! Надежда золотая
И в рюмочке найдет себе приют.
Богатые! Раздолья меру знайте:
Пусть доля вам блестящая дана;
Чтоб не забыть свой долг в парах вина -
По рюмочке, по рюмочке глотайте.
- По рюмочке, по рюмочке! Ну, так!
Нахмурилась и дуется Жаннета:
И перед ней рисуется бедняк,
За рюмочкой сидящий до рассвета.
- Ах, милый друг! Огонь в твоей крови;
Накинешься - как раз его потушишь!
Но воздержись - и лучший сок любви
По рюмочке, по рюмочке осушишь!
Так, рюмочку за рюмочкой глотая,
Мы весело путь жизненный пройдем,
И весело припомним, умирая,
Что мы всегда дурачились с умом.
От благ мирских до смерти не отстанем!
Вино, любовь, здоровье нам дано:
И мы любовь, здоровье и вино
По рюмочке, по рюмочке протянем.
<1856>
ТРИНАДЦАТЬ ЗА СТОЛОМ
Тринадцать нас - и соль передо мною
Просыпана за праздничным столом...
Дурной приметой, цифрой роковою
Смущенные, мы смерть на праздник ждем.
И вот вошла: дух, фея иль богиня, -
Но молода, прекрасна и стройна...
Привет тебе, незваная! Отныне,
Друзья, мне смерть нисколько не страшна!
Венчанное душистыми цветами,
Чело ее горит сияньем дня;
Она гремит разбитыми цепями;
На грудь ее головку наклоня,
В руках ее лежит малютка спящий...
Друзья мои, налейте мне вина!
Я слышу голос, ласково звучащий...
Друзья, мне смерть нисколько не страшна!
"За что меня боитесь вы - не знаю:
Я неба дочь; чем страшен образ мой?
Я узнику свободу возвращаю
С Надеждою, моей родной сестрой.
Без крыльев здесь на долгие томленья
Душа твоя судьбой обречена -
Я возвращу ей крылья для паренья..."
Друзья, мне смерть нисколько не страшна!
"Предстану я - и, мир почуяв новый,
Твой смелый дух обрящет свой полет
И, тленные расторгнувши оковы,
Превыше звезд, в предел любви вспорхнет.
Теперь вкушай земное наслажденье:
Вам на любовь, на радость жизнь дана,
Как светлое пред утром сновиденье..."
Друзья, мне смерть нисколько не страшна!
Мой призрак скрылся без следа, без шума...
И пес дворовый жалобно завыл...
Друзья, зачем мучительная дума!
Не убоимся холода могил!
Пусть к пристани последней увлекает
Любой челнок всесильная волна -
Тринадцать нас: нас божий перст считает.
Друзья, мне смерть нисколько не страшна!
<1856>
ВИНО И КОКЕТКА
Друзья, есть пара глаз! Как тень моя, за мною
Неотразимые следят;
Но не поддамся им - хоть и поддамся, скрою
И обману их взгляд!
Кокетка, власть твоя была бы неизбежна,
Но хмель возносится над розами всегда...
Ах, пусть не ведает, как сердце это нежно,
А то беда, беда!
Пусть хороша она; я чувств моих избыток
И сердце отдаю друзьям;
Поем, смеемся, пьем целительный напиток,
Налитый дружбой нам.
Венчайте же плющом и миртой белоснежной
Мой лоб, зардевшийся от страстного стыда...
Ах, пусть не ведает, как сердце это нежно,
А то беда, беда!
Довольно я терпел! перехожу под знамя
Не признающих власть любви;
Смеюсь за чашею - и да погаснет пламя,
Возникшее в крови!
Пускай Эрот, в борьбе неравной, безнадежной,
У Вакха свой колчан оставит навсегда.
Ах, пусть не ведает, как сердце это нежно,
А то беда, беда!
Но, видно, бог любви из виноградной лозы,
Смеясь, мне выжал этот сок:
Я все еще люблю; в стакан роняю слезы...
Бледнею... изнемог...
Бежать хочу, бежать... но пар вина мятежный
Мне ноги оковал - ни шагу, никуда!
Кокетка видела, как сердце это нежно...
Беда грозит, беда!
<1856>
МОЕ ПРИЗВАНИЕ
На произвол судьбы
Я брошен в мир, бездомный,
От горя, от борьбы
Ничем не огражденный...
И на тяжелый вздох,
На первый ропот мой -
"Пой! - провещал мне бог. -
Бедняжка, пой!"
Мне наглым блеском жжет
Глаза богач спесивый,
Гнетет меня, гнетет
Вельможа горделивый.
И злоба и порок
Кишат передо мной...
"Пой! - говорит мне бог. -
Бедняжка, пой!"
Страшася злой нужды,
Я выбрал жребий скромный
И выносил труды
Обязанности темной;
В оковах изнемог,
Измученный, больной...
"Пой! - говорил мне бог. -
Бедняжка, пой!"
Любовь меня от зла
Когда-то охраняла,
Но молодость прошла,
И с ней любовь пропала;
Теперь - лежу у ног
Красавицы с тоской...
"Пой! - говорит мне бог. -
Бедняжка, пой!"
Так в песнях золотых
Я буду жить для света -
И тот, кто любит их,
Тот любит и поэта.
Сомкнись, друзей кружок,
За чашей пировой -
Да возвестит мне бог:
"Бедняжка, пой!"
<1857>
ПЛАЧУЩИЙ МУЖ
Жена моя в гробу!
Рабу
Устрой, господь, твою
В раю.
Избавь ее от ада
В день страшного суда;
Ей там блаженство надо...
Чтоб не пришла _сюда_.
Жена моя в гробу!
Рабу
Устрой, господь, твою
В раю.
Увы! Ничто не вечно!
Мое блаженство с ней,
Казалось бесконечно...
В течение трех дней.
Жена моя в гробу!
Рабу
Устрой, господь, твою
В раю.
Подчас она хитрила
(Нельзя же без того!),
Но искренно любила...
Соседа моего.
Жена моя в гробу!
Рабу
Устрой, господь, твою
В раю.
И, с жизнью расставаясь,
Холодная к другим,
Заплакала, прощаясь...
С любовником своим.
Жена моя в гробу!
Рабу
Устрой, господь, твою
В раю.
Едва ли я сумею
Несчастье пережить...
Нет! Нет! Пойду за нею...
Зарыть ее! Зарыть!
Жена моя в гробу!
Рабу
Устрой, господь, твою
В раю.
<1857>
РОЗАН
Ты в вазе хрустальной - ты в роскошь попал!
Мне жаль тебя, розан душистый.
Богатый, огнями сверкающий зал
Исполнен заразы нечистой.
В нем ладан клевет и продажных похвал
Чернит твой венец серебристый.
Мне жаль тебя, розан душистый!
От почвы родимой отторгнут и смят,
Ты золотом куплен всевластным.
Тщеславия жертва - весны аромат,
С расцветом, как молодость, ясным.
Служи богачу, как кумиру кадят
Жрецы величаньем согласным.
Ты золотом куплен всевластным!
При радужном блеске несметных огней
Увянешь ты, солнца лишенный.
Отживший богач довременных смертей
Не видит душой утомленной...
Бедняжка, красою поблекшей твоей
Не тронется взор его сонный -
Увянешь ты, солнца лишенный!
С толпою безличной поэт молодой
В волшебном, сверкающем зале
Прошел, благородной склонясь головой
Пред силой, сокрытой в металле.
И в гордой душе безобразной мечтой
Корысть и стяжание встали
В волшебном, сверкающем зале.
Его, как тебя, отравил этот яд.
Пошли, господь, солнца им снова!
Им воздуха нет, стены давят, теснят...
Спаси от нечестья мирского
Весенний расцвет и провидящий взгляд
С венцом из могучего слова, -
Дай, боже, им солнышка снова!
<1858>
ВРЕМЯ
С милою сидя, себя я считал
Равным в блаженстве с богами.
Вдруг - слышим тяжкозвучащий металл...
Смотрим - Сатурн перед нами.
Спрятав лицо у меня на груди,
Все побледневшее вмиг,
Милая вскрикнула: "Сжалься, старик!
Нашу любовь пощади!"
След его ног был отмечен кругом
Пылью минувших столетий;
Перед изрытым веками челом
Мы присмирели, как дети,
Смутно почуя беду впереди;
В сердце нам холод проник...
Милая вскрикнула: "Сжалься, старик!
Нашу любовь пощади!"
- "Я ничего на земле не щажу,
К небу пощады не знаю;
Вечный старик, я свой путь прохожу,
Смерть за собой оставляю.
Где ваши дни, ваши годы? Гляди:
Все ваше прошлое - миг!"
Милая вскрикнула: "Сжалься, старик!
Нашу любовь пощади!"
- "Кости народов, в далеких веках
В ваших сказаньях гремевших,
В общей могиле покрыл уже прах
Новых народов истлевших.
Вечною тьмою я в звезды, среди
Круговращенья, проник..."
Милая вскрикнула: "Сжалься, старик!
Нашу любовь пощади!"
- "Но наслажденье - защита людей:
Зреют всё новые всходы
И разрастается выше, пышней
Мощное древо природы.
Солнце живит, освежают дожди,
Смерти чуть слышится клик..."
Милая вскрикнула: "Сжалься, старик!
Нашу любовь пощади!"
Старец исчез, и готовы, резвясь,
С ним улететь наслажденья
И, улетая, баюкают нас
В сладкой дремоте забвенья;
Но сердце бьется и хочет любить -
Жив я, покуда люблю, -
И старика вместе с милой молю
Нашу любовь пощадить.
<1860>
НОВЫЙ ДИОГЕН
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Ты был суров, ты воду пил недаром;
Я веселей, не воду пью - вино:
В полмесяца я в бочке с "самым старым"
Для мудрости своей очистил дно.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с виком.
Где ладно мне, там я живу; но ропщем
Недаром мы на жребий наш земной -
И в бочке я, в круговращенье общем,
За временем верчусь и за судьбой.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Из партий, мной осмеянных, охоты
Не чувствую примкнуть я ни к одной.
"Ты за кого, когда ни за кого ты?" -
Не скажет уж никто передо мной.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Мне все равно: пусть дипломаты целят,
Как разделить Европу меж собой.
Хоть целый мир пусть на клочки разделят,
Ведь бочка все останется со мной.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Все ложное, все чуждое народа
Я поражать стихом своим готов;
Но крайностей чужда моя Свобода -
На ней венок из полевых цветов.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Известно мне, куда ведет сатира,
И я молчу, но уж себе зато
Я не создам среди людей кумира,
Чтоб солнца мне не заслонил никто.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Днем с фонарем все человека тщетно,
Нам говорят, отыскивал ты встарь, -
На зов любви дорогою заветной
По вечерам мне светит мой фонарь.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
Спокойно я стою пред всякой силой,
Но гражданин - я родину люблю;
И если б к жатве бочек не хватило,
Без ропота свою я уступлю.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу - качу я бочку, из конца качу в конец.
Диоген-мудрец,
Я в плаще твоем,
Как хочу я - хохочу я, - с вольной песней и с вином.
<1864>
ПРИМЕЧАНИЯ
Слепая мать. Перевод стих. "La mere aveugle". Впервые - в "Сыне
отечества", 1856, No 4, стр. 64.
Третий муж. Перевод стих. "Le troisieme mari". Впервые - в "Библиотеке
для чтения", 1856, No 6, стр. 132-134.
Умеренность. Перевод стих. "Les petits coups". Впервые - в "Сыне
отечества", 1856, No 9, стр. 169,
Тринадцать за столом. Перевод стих. "Treize a table". Впервые - в
"Русском вестнике", 1856, сент., кн. 1, стр. 124,
Вино и кокетка. Перевод стих. "Le viii et la coquette". Впервые - в
"Моде", 1857, No 1, стр. 9.
Мое призвание. Перевод стих. "Ma vocation". Впервые - в "Сыне
отечества", 1857, No 27, стр. 633.
Плачущий муж. Перевод стих. "De profimdis a l'usage de deux ou trois
maris". Впервые - в I изд. "Песен Беранже", стр. 57-60. Очевидно, перевод
предназначался для "Библиотеки для чтения" или "Сына отечества", но был
запрещен цензурой: в рукоп. отд. Пушкинского дома хранится автограф
первоначального текста, перечеркнутый красными чернилами;
Розан. Перевод стих. "Le rosier". Впервые - в "Иллюстрации", 1858, No
21, стр. 335. Перевод сделан не раньше конца 1857 г.
Время. Перевод стих. "Le temps". Впервые - в "Искре", 1860, No 47, стр.
523. Сатурн (рим. миф.) - бог времени.
Новый Диоген. Перевод стих. "Le nouveau Diogene". Впервые - в "Искре",
1864, No 8, стр. 132-133. В стихотворении нашли отражение разные предания о
древнегреческом философе Диогене. Согласно этим преданиям, стремясь свести
свои потребности к минимуму, он жил в бочке; когда Диоген встретился с
Александром Македонским и тот спросил его, нет ли у него какихнибудь
желаний, Диоген будто бы ответил на это: "Да, есть - не заслоняй мне
солнца"; однажды Диогена увидели на улицах Афин днем с зажженным фонарем, на
недоуменные вопросы Диоген ответил: "Я ищу человека".
Скачать