Либретто оперы П. И. Чайковского «Черевички»
Автор: Полонский Яков Петрович
СкачатьЛибретто оперы П. И. Чайковского «Черевички».
По повести Н. В. Гоголя «Ночь перед Рождеством».
Комико-фантастическая опера в 4-х действиях, 8 картинах.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Вакула, кузнец – тенор
Солоха, мать Вакулы, ведьма – меццо-сопрано
Бес из пекла, фантастическое лицо – баритон
Чуб, пожилой казак – бас
Оксана, дочь Чуба – сопрано
Пан Голова, кум Чуба – бас
Панас, кум Чуба – тенор
Школьный учитель, из бурсаков – тенор
Светлейший – бас-баритон
Церемониймейстер – бас
Дежурный – тенор
Старый Запорожец – бас
Леший – баритон
Парубки, девчата, старики и старухи, гусляры, русалки, эхо, духи, придворные дамы и кавалеры, запорожцы и другие.
Действие происходит в Диканьке на Украине и в Петербурге в конце XVIII века.
Действие первое
Картина первая
- Сцена и дуэт Солохи с Бесом
Зимняя ночь; месяц на чистом звездном небе. Улица в Диканьке: видны крыши украинских хат, покрытые снегом; плетни, садики и деревья заиндевели. Ближе к сцене – налево – хата Солохи, с трубой над кровлей и с калиткой на улицу; направо – хата Чуба с крылечком; окна хат прикрыты ставнями. Дальше улица расходится направо и налево, на перекрестке – шинок, окно его светится. Из калитки на улицу выходит Солоха и прислушивается.
СОЛОХА.
Ой, как светит месяц ясный, как далече видно!
Всю бы ночку я прогуляла, да на людях стыдно!
Ой! Кабы в чистом поле метелица выла, –
Я бы затопила хату, гостя залучила…
Помоги мне, бравый хлопец, запереть ворота,
Да зайди хоть на часочек, коли есть охота!
Выскакивает Бес и крадется к Солохе. Солоха вздрагивает и оборачивается.
Ах, чур меня!
Не грех ли так пугать?
Надел с рогами образину,
Аль сажей вымарал личину…
Черт чертом! Где уж тут узнать!..
БЕС.
Али твои оченьки стали видеть плохо?
Али постарела ты, милая Солоха?!
СОЛОХА.
Ха, ха, ха, ха, ха, ха!
Спереду – и так и сяк – ни плох, ни хорош,
А сзаду-то, право, на чертенка похож.
И с чего ты это взял, что я постарела?!
Та же кровь, та же бровь, только раздобрела.
Меня всякий любит, моей ласки хочет…
Даже месяц греет, морозец щекочет.
БЕС.
Жарче бабы не встречал!..
СОЛОХА.
Что ты там еще соврал?!
БЕС.
Веселись, молодка, ты для нас находка.
Погуляем эту ночь! Я гулять с тобой не прочь…
СОЛОХА.
Да я разве ведьма?!
БЕС.
А то как же! Разве нет?
СОЛОХА.
А почем ты знаешь,
БЕС.
Много всяких есть примет:
Кость широкая,
Грудь высокая,
Руки цепкие,
Ноги крепкие –
Вся как есть во всей красе,
Только в темной косе
Есть седой волосок,
Да над губою пушок,
Да еще одна примета —
Сиповат голосок;
Да еще один грешок —
Вот этакий гвоздик,
С закорючкой хвостик!
СОЛОХА.
Где ты это подглядел?
БЕС.
А на что же я пострел!
СОЛОХА.
Эгеге! Коли так,
Ты, я вижу, не дурак,
Можешь пригодиться,
Что с тобой чиниться!
Погоди же, не подглядывай,
Как я вздую огонек.
Вот куда глаза ты пяль!
Из трубы дымок пойдет,
За дымком завьется искорка,
Я за искоркой взовьюсь,
Ой! взовьюсь до красных звездочек,
В синий воздух окунусь!
Оседлаю помело, помело, помело, помело!
БЕС.
Мне у бабы ей назло, ей назло повезло, повезло!
СОЛОХА.
Меня черту не догнать, не догнать, не догнать, не догнать!
БЕС.
А я буду подгонять, подгонять, подгонять, подгонять!
СОЛОХА.
Я во все мои года молода, молода, молода!
БЕС.
Эта баба хоть куда, хоть куда, хоть куда, хоть куда!
СОЛОХА.
Я повыше понесусь, понесусь, в воздух я окунусь!
Меня черту не догнать, не догнать, хоть он будет подгонять, подгонять,
Я во все мои года молода,
Эх! я баба хоть куда, хоть куда!
Оседлаю помело, помело,
Чтобы вихрем понесло, понесло;
Эх, повыше я взовьюсь, понесусь,
В синий воздух окунусь, окунусь,
Я взовьюсь,
Понесусь,
Возлечу
Высоко,
Оседлаю помело, помело,
Чтобы вихрем понесло, понесло.
Нет, меня не догнать, не догнать,
Хоть и будешь ты, бес, подгонять, гей!
БЕС.
Без метлы я обойдусь, обойдусь, за тобой понесусь!
Я могу тебя догнать, если буду подгонять.
Ты, Солоха, молода! Ты бабенка хоть куда!
У Солохи ей назло, ей назло
Мне чертовски повезло, повезло,
Я за нею понесусь, понесусь,
В синий воздух окунусь, окунусь,
Я взовьюсь,
Понесусь,
Возлечу
Высоко,
У Солохи ей назло, ей назло
Мне чертовски повезло, повезло.
У Солохи моей ей назло
Мне чертовски теперь повезло!
Солоха убегает в избу.
- Вьюга
БЕС (смотря вслед Солохе) Эк раззадорила, растормошила, разобрала! Я и забыл, зачем из пекла я втихомолку сюда пробрался! Сын этой ведьмы, кузнец Вакула, мне насолил: мою фигуру намалевал, да так, проклятый, намалевал мою фигуру, что инда черти хохочут сдуру! Чтоб я такую спустил обиду! Нет, погоди ты, кузнец проклятый! Попробуй, сунься, одну без батьки застать Оксану! Да я сейчас же украду месяц, чтоб духи ветра, сорвавшись с цепи, метаться стали и наметали сугробы снегу. Чуб не решится в такую вьюгу идти и к другу на варенуху! Отвадит батька тебя от дочки, да так-то славно тебе все ребра пересчитает! Так отдубасит великолепно, что ты недаром помянешь.
Гей вы, ветры буйные,
Вьюги – метелицы зимние!
С цепи морозной сорвитеся,
По степи к морю неситеся!
Балки, обозы чумацкие,
Хаты, берлоги хохлацкие,
Все заметайте, что встретите, –
Ни перед чем не ответите! черта!
В воздухе слышен отдаленный гул, – звезды померкают; Бес оглядывается на трубу, – из трубы вылетают искры; вслед за ними появляется ведьма, в одной рубашке, с закинутой назад головой, с распущенными волосами, верхом на помеле и с веником в руке.
СОЛОХА (кричит)
Улюлю, за мной!
БЕС.
За тобой, за тобой! Постой, погоди!!!
Бес вбегает в хату и уже в другом, натуральном виде вылетает из трубы и гонится за ведьмой. Шум и свист в воздухе все слышнее и слышнее. Начинается метель. Черные силуэты черта и ведьмы проносятся и закрывают собой диск полного месяца. На сцене снежная буря.
ХОР ДУХОВ (за сценой).
Потемнела светлота,
Побелела темнота,
Тучи, как туманы,
Ползут на поляны.
Чуб и Панас выходят из хаты.
ЧУБ.
Ах, черт возьми! Смотри, Панас!
ПАНАС.
А що?
ЧУБ.
Как що? А где же месяц?
ПАНАС.
Ба! В самом деле, что за пропасть! Куда ему деваться? – месяц был…
ЧУБ.
А вот и нет! И надо ж было вмешаться дьяволу: да чтоб ему, собаке, не довелось и чарки водки выпить поутру!.. Точно на смех: глядел в окно – и на дворе светлехонько! И не успел взять шапки – зги не видать… Уж не вернуться ль нам?
ПАНАС.
Вернемся, добре!
ЧУБ.
Ну, а как же… А как же варенуха-то? А, кум?..
ПАНАС.
Да! Варенуха… Ну, пойдем, авось ощупаем дорогу…
Идут в глубину сцены, и с разных сторон слышатся голоса их.
ЧУБ.
Ну пойдем! Кум, где ты?
ПАНАС.
Где! где ты, Чуб?
ЧУБ.
Ай да метель!
ПАНАС.
Шинок!
ЧУБ.
Шинок!
ХОР ДУХОВ
В поле мерзнут чумаки –
Ни дороги, ни езды.
В хатах только огоньки,
В честь рождественской звезды.
Облака снежной пыли совершенно закрывают переднюю часть сцены. Так сцена остается до перемены декорации.
Картина вторая
- Ария Оксаны
Хата Чуба. Внутренность украинского домика с окошечком на улицу, с печью и низенькой перегородкой, за которой видны сундук и кровать Оксаны. Стол накрыт по-праздничному; на столе каганец, миска деревянная и печенья, приготовленные для колядующих; на стене – полотенце, у печи кочерга, ухват и лопата.
Оксана выходит из-за перегородки в праздничном платье, с головой, убранной лентами, с зеркальцем в руках; она прислушивается к шуму ветра, ставит зеркальце на стол, прислоняя его к миске или к горшку, заглядывает в окно и явно не в духе.
ОКСАНА.
Ишь ты, какая вьюга! Какой дурак пойдет теперь колядовать! Один мой батька хмельной пошел к дьяку. В такую непогоду и праздника-то встретить не захотел с родною дочкой, в родном гнезде.
Цвела яблонька в садочке,
Цвела, да повяла;
Неня дочку баловала,
Баловала, снаряжала
Да и запропала.
Где ты, неня, погляди-ка
С того света в щелку
На свою детинку,
Родимую дочку,
Погляди-ка, неня!
У твоей ли дочки
Новая сорочка
Узорами шита,
У твоей ли дочки
Косы перевиты
Шелковою лентой,
А на белой шее
Золото монисто,
А сама-то дочка,
погляди-ка, неня,
Какая дурнушка!
Ах! кто ее полюбит,
Ах! кто приголубит!
Погляди-ка, неня,
Кто меня такую,
Кто приласкает,
Кто приголубит!
Задумывается, садится на скамейку и берет в руки зеркальце.
Говорят же люди,
Будто хороша я
Как ясная зорька,
Как белая лебедь,
Будто и на свете
Нет такой дивчины!
Этакую славу
Про меня пустили
Недобрые люди!
Нет, нет, нет, люди правду говорят:
Входит Вакула, незамечаемый Оксаной
У кого такие очи?
У кого такие косы?
Очи мои – звезды,
Косы мои – змеи…
Ах, какие косы —
Черные, густые!
Как хороши, нет, правду, люди правду говорят:
Такой красотки не найти, ах, не найти нигде!
- Сцена и ариозо Вакулы
ВАКУЛА.
Не может наглядеться на себя, да чуть не вслух своею красотой изволит похваляться! Ай да девка!
ОКСАНА (покидая зеркало).
Кто-то меня замуж возьмет?
За кого меня отец сговорит?..
Нет! Я лучше замуж вовсе не пойду —
Попадется муж сердитый на беду.
ВАКУЛА.
Стоять бы тут, да не сводить очей!
ОКСАНА (вскакивая).
Ай! Кто тут? Это ты, Вакула?! Кто звал? А хочешь, – я угощу тебя лопатой?! Ишь! Мастера вы подъезжать к девчатам! О, я знаю вас! Готов ли мой сундук?
ВАКУЛА.
Почти готов. Не гневайся, моя голубка! Я с ним возился день и ночь. Да не серчай же на меня, позволь мне хоть… поговорить, хоть поглядеть!..
ОКСАНА.
Кто те мешает? Гляди и говори!
ВАКУЛА.
Позволь хоть сесть мне около тебя…
ОКСАНА.
Садись!
ВАКУЛА.
Красавица моя, Оксана, солнышко мое, голубка, ласточка! Чего бы я ни дал, чтобы тебя поцеловать!
ОКСАНА.
Чего еще! Ишь невидаль какая! Уж коли мед, так уж давай ему и ложку!.. Ну, чего прилез? Прочь! Руки у тебя совсем железо (отодвигается).
ВАКУЛА.
Насильно мил не будешь, ей бы все одни игрушки да наряды, а я-то, я-то как ее люблю!
Оксана лукаво смеется
ОКСАНА.
А правду ли в народе говорят, что будто мать твоя, Солоха, немножко ведьма? А?..
ВАКУЛА (горячо)
О, что мне мать, что мне отец! Ты для меня отец и мать, и все, что есть прекрасного на свете! Пусть позовет меня сам царь, пусть обещает мне отдать пол царства, кузницу поставит из золота, из серебра два молота, из самоцвета прикажет сделать наковальню! А я тогда скажу царю: царь-государь! Мне ничего не надо, ни золота, ни серебра, ни дорогого самоцвета – дай мне одну Оксану!
- Сцена
ОКСАНА.
Вишь какой! Да только мой отец не промах: вот, помяни мое ты слово – он женится на матери твоей!
Оксана уходит за перегородку со свечой. Вакула стоит, пораженный ее словами.
Чуб входит в хату, занесенный снегом; увидевши Вакулу, останавливается в недоумении. Вакула не узнает его.
ЧУБ.
Э! Я никак забрел в чужую хату…
ВАКУЛА.
Зачем пожаловал?
ЧУБ (не своим голосом).
Колядовать…
ВАКУЛА.
Колядовать! Пошел, пошел, проваливай!
(бьет Чуба в шею и в затылок)
ЧУБ.
Да ты никак дерешься!
ВАКУЛА.
Пошел, проваливай!
ЧУБ.
Я, брат, и сам уйду, мешать тебе не стану…
ВАКУЛА.
Проваливай!
ЧУБ.
Смотри, как расхрабрился, кузнец бесовский!.. Ишь, большая цаца! Уж я те! Погоди ты! Ты у меня напляшешься!..
(На морозе.) А, ва-ва-ва!
- Сцена и дуэт
Оксана выбегает из-за перегородки без свечи
ОКСАНА.
Что тут за гвалт? Никак мой батька вернулся?..
Входит Вакула; Оксана, думая, что это ее отец, бросается к нему навстречу.
Батько! Не вини меня! (Заметив свою ошибку, отступает.) Вакула!
ВАКУЛА.
Виноват!
ОКСАНА.
Кого ты выгнал?
ВАКУЛА.
Я не узнал его…
ОКСАНА (отворяя дверь и высовываясь в сени).
Гей, батько! Куда ты в этакую вьюгу?
Гей! (Возвратясь в хату.)
Ушел! И голоса не слышит! Боже!
ВАКУЛА.
Попутал бес… Чего мне ждать?
Я потерял рассудок здравый!..
ОКСАНА.
Хозяина! Отца прогнать!..
ВАКУЛА.
Я не узнал его, Оксана!
ОКСАНА.
Ступай, чтоб после не пенять… Ступай!
Подходит к окну и смотрит. Вакула стоит, опустив голову.
Метелица стихать уж начинает… Уходи же, сейчас придут, застанут – ты же не будешь рад… Как скучно ждать! Что б это значило? Пора колядовать, нейдут за мной девчата… Скучно стало.
ВАКУЛА.
Бог с ними! Пусть! Забудь об них, Оксана!
ОКСАНА.
Как бы не так! Придут-то не одни – и парубки ведь с ними; то-то смеху и разных шуток мне наговорят!..
ВАКУЛА.
Так, стало, весело тебе бывает с ними?
ОКСАНА.
С тобою, что ли, весело сидеть?
Эка радость оставаться,
С дурнем этаким болтаться!
Надоел. Словно пень,
Тут торчит целый день,
Только знает, что вздыхает,
Только нюни распускает…
Эх, тоска мне с тобой,
Уж пошел бы домой!
ВАКУЛА.
Что ж? Пойду… (хочет уходить).
ОКСАНА.
Нет, постой, немилый, постылый!
То ли дело другой!
Называть не хочу,
А молчать не смолчу,
То ли дело другой!
Ах! люблю молодца,
Светел, красен с лица:
Очи смело глядят,
Речи страстью горят,
Он не старая баба, как ты,
Нет! он не старая баба, как ты!
ВАКУЛА (с горечью).
Не грешно ли тебе
Над любовью моей
Только шутки шутить,
Издеваться над ней!
Ты другого кого
Этим дивом диви —
Знаю, в сердце твоем
Места нет для любви.
Не грешно ли тебе
Только шутки шутить!
ОКСАНА.
То ли дело другой,
Любезный, родной!
То ли дело другой!..
Очи смело глядят,
Речи страстью, огнем горят!
Люблю я молодца!
Не жди добра ты, кузнец постылый, другого я давно красавца всем сердцем, всей душою полюбила и век буду любить! Дождалась своего! Злись, бранися, серчай, иди, серчай, прощай, Кузнец постылый, навек прощай!
ВАКУЛА.
Не грешно ли смеяться
Тебе надо мной?
Ты другого кого
Этим дивом диви…
Пожалей меня, Оксана, ты!
На свете краше нет лица!.. Но сердцем зла ты, тебе бы мучить лишь меня; за всю любовь мою ты платишь мне обидой горькой да изменой, злая дивчина! Ну, довольно терзать! Ухожу я, прощай! Иду, прощай, прощай, дивчина гордая, навек прощай.
- Заключительная сцена
Оксана громко смеется. Вакула останавливается в недоумении.
ОКСАНА.
Эх, кабы люди да умнее были, эх, кабы были догадливее, да посмелее…
ВАКУЛА (нерешительно подходит к ней)
Оксана, шутишь, что ли?.. Да вправду ли?.. Позволь… Позволь…
ХОР ПАРУБКОВ (за сценой, недалеко)
Ходит-гуляет месяц по небу,
Славен еси, славен еси,
Благий Боже на небеси!
ХОР ДЕВЧАТ (за сценой, недалеко)
Тихо ангелы с неба летели,
Песню сладкую чистые пели,
Ясная звездочка светилась высоко,
Видела звездочка Младенца Святого!
ОКСАНА (продолжая дразнить Вакулу).
Эх, кабы парни правду чуяли, эх, кабы, глупые, шутки понимали!
ВАКУЛА.
Оксана, ты смеешься надо мною!
ОКСАНА.
Эх, кабы люди да умнее были!
ВАКУЛА.
Оксана, дорогая!.. Неужели… Родная!.. Люблю тебя!.. Люблю!
ОКСАНА (со злобой).
Прочь! Прочь! Кузнец проклятый! Ну, можно ль, чтоб такая красавица, как я, да увальня такого полюбила? Проваливай! Придут сейчас, да ну же, уходи поскорей, уходи!..
ВАКУЛА.
Змея ты подколодная, не девка!
Уходит. Оксана задумывается.
ОКСАНА.
Порядком я помучила его, и так, что даже жалко стало. А ну, как если озлится да покинет? Что со мною?.. И плакать хочется… И разбирает смех, а больше плакать бы хотелось!..
Садится к столу, закрыв лицо руками. Слышен хохот девушек за сценой. Дверь внезапно отворяется, и несколько девушек вбегают, весело смеясь.
ХОР ПАРУБКОВ (за сценой, совсем близко).
Кличет-покличет зорю с собою.
Славен еси, славен еси,
Благий Боже не небеси.
ХОР ДЕВЧАТ
Ну, Оксана, мы все за тобой прибежали, скорей, ждут подружки тебя, не дождутся.
ОКСАНА (почти плачет).
Ах, уйдите!
ХОР ДЕВЧАТ.
Что ты плачешь?
ОКСАНА.
Да оставьте, не зовите! С Богом уходите!
ХОР ДЕВЧАТ
Колядуем, слышь, давно, без тебя нам скучно стало!
Ну, как хочешь, прощай, Оксана!
Убегают.
ОКСАНА.
С Богом! Ах, как скучно мне, тяжко, скучно! Ах! Сама не знаю, что со мною! Ах, как тяжко мне, как скучно, ведь люблю, а мучу. И хотелось приласкать бы, приголубить, – да не могу я, все мучу, ласкать хотела б, голубить; тебя люблю я, мой милый, ах, да, люблю тебя, люблю, люблю тебя, о да! Люблю!
Убегает рыдая.
Действие второе
Картина первая
- Сцена Солохи с Бесом
Хата Солохи, почти такая же, как и хата Чуба, только вместо перегородки – широкая печь с лежанкой по одну сторону и с кроватью по другую сторону; по стенам – полки с горшками и мешки с углем; стол уставлен кушаньями и скляницами; у двери – лохань и бочка. При поднятии занавеса, Солоха проворно застегивает ворот. Она только что накинула на себя платье, голова еще растрепана. Бес вылезает из печки.
СОЛОХА.
Вихрем веник унесло,
Ветер воет в буераке.
Чтоб ему, собаке
Глотку замело!
Только что спустилась –
Крак! Сломилось помело,
Чуть я не свалилась!
А проклятый этот бес
Так наехал, так налез,
Так разгорячился,
Что и сам свалился.
Я в трубу —
Он в трубу,
Я в избу —
Он в избу…
Этак не годится!
БЕС.
Нечего сердиться!
СОЛОХА.
Не годится, да,
Потому что глупо,
Потому что я
Для тебя не ступа!
БЕС.
Я рогат,
Как ухват,
А когда ухват хватает?
СОЛОХА.
Ну когда, когда, когда?
БЕС.
Когда в печь горшки сажает.
СОЛОХА.
Нечто я печной горшок?
БЕС (подъезжая к Солохе с гримасой нежности)
Ну так чарочка,
Для подарочка!
Ах ты, милая кума,
Посуди-ка ты сама:
Уж и мы ль с тобой
Да не парочка,
Ты в трубу —
Я в трубу,
Ты в избу —
Я в избу…
Что ж ты заупрямилась?
Ты не баба Яга,
Костяная нога!
СОЛОХА. (потягивается и зевает)
Больно я умаялась!
(Опять зевает.) Дай немного отдохнуть.
БЕС.
Перестань же губы дуть,
Поцелуй мухортика,
Приказного чертика!
СОЛОХА.
Ну, приказная строка,
А нельзя ли гопака!
(Подплясывает.) Гоп, гоп, гоп, гоп, гоп, гоп,
Козлиные рожки, козлиные ножки.
БЕС (тоже готовый пуститься в пляс).
Эй вы, бесы скрипачи,
Зурначи, трубачи!
Из-за печки и из-за углов высовываются страшные рожи – иные в виде сверчков со скрипицами, дудками, сопелками и начинают играть.
СОЛОХА.
Ты ногами-то строчи!
БЕС.
Эй вы, музыканты,
Запечные франты!
Не сопите вы,
Да поскрипывайте,
Подпиликивайте!
Оба пускаются в карикатурно-страстную пляску.
В дверях слышен стук. Бес останавливается.
Чу! Стучатся!
Запечные бесенята прячутся и замолкают. Тишина.
Нос мой слышит –
За дверями кто-то дышит!
СОЛОХА.
Эй, кто там? (Стук.) Не пущу!
БЕС.
Непременно ведьма пустит!
СОЛОХА.
Помелом угощу!
БЕС.
Коли Чуб, наверно пустит!
СОЛОХА.
Черт возьми! Кто там такой? Не Вакула ли?
БЕС.
Ой, ой, ой! Ну, кума Солоха!
Коли это не медведь,
То сам пан Голова!
Это дело плохо,
Ибо пан Голова
Здесь поместится едва;
Слушай, слушай, кума,
Да к тому же этот пан,
Коли с бабою да пьян —
Непременно перекрестится!
СОЛОХА.
Что ж мне делать? Отопру!
Голова, дурак, не пятится,
Он под утро станет свататься!
Отопру.
БЕС.
Погоди ты отпирать,
Дай куда-нибудь удрать,
Или дай хоть спрятаться!
Я в мешок заберусь,
В три погибели согнусь;
Захочу – проверчу
Пальцем дырочку, —
Может быть, старый пан
Позовет меня на выручку!
Или… чу!
СОЛОХА.
Мастер черт угадывать,
Будет он подглядывать!
БЕС.
Буду хоть подглядывать,
Мастер я угадывать!
(Прячется в мешок.)
- Сцена Солохи с Головой
ГОЛОВА (входя).
Вот это снег! Вот погляди,
Как он засыпал капелюхи.
Шел я отведать варенухи,
Шел, шел, и вдруг – сама суди,
Метелица и в нос, и в рот, и в бороду,
Так и несет, так и несет
СОЛОХА. (заглядывает в окно).
Никак затихло, и посветлело…
ГОЛОВА
Вот те и на! Да ты и Голове не рада!
СОЛОХА.
Ты знаешь сам, пан Голова,
Я бедная вдова;
Не всякого и в хату я пущу,
Иного и ухватом угощу!
ГОЛОВА
Иного хвата нужно и ухватом, ну, а меня чего ж ты испугалась? Неужели не рада?
СОЛОХА.
Да не успела я, пан Голова, принарядиться…
ГОЛОВА
Та, та, та!
Солоха подносит ему чарку перцовки.
СОЛОХА.
Пей на здоровье!
ГОЛОВА
Ты и без наряда, молодка, право, хоть куда!
(Пьет и притоптывает ногой.)
И юбочка рябенька,
И сама молоденька,
Да як же хорошенька,
Яка чепурастенька.
Ой, Солоха моя,
Налей меду и вина,
Чтоб моя головенька
Веселенька была!
Слышен стук.
СОЛОХА.
Опять стучат! Ах, черти!
ГОЛОВА.
Солоха, спрячь меня, до смерти боюсь, застанут!
СОЛОХА.
Да куда ж тебя я спрячу?
ГОЛОВА.
Спрячь куда-нибудь, хоть под кровать!
СОЛОХА.
Постой, я опростаю мешок.
Высыпает из одного мешка угольки в бочку; Голова влезает.
Вот так, влезай!
ГОЛОВА (в мешке).
Вот те и знай!
- Сцена Солохи со Школьным Учителем и песенка его
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ (входит, оглядываясь).
Нет никого?! Ну что, Солоха,
Достолюбезная, как поживаешь?
СОЛОХА.
А ты сюда зачем пришел?
Жена узнает, – обозлится!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
А ну ее! Стара, как бес,
Мне надоело с ней возиться!
СОЛОХА.
А я Вас выгоню…
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Ай, не гоните,
Помилосердствуйте!
СОЛОХА.
Покою нет!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Попотчуйте, преподнесите!
СОЛОХА.
И ни за что! Прочь руки, не просите!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Хоть малую толику!
СОЛОХА.
Убирайтесь!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Я… сейчас… сейчас,
Позвольте, достолюбезная!
Я вижу только плохо что-то!
Позвольте!
(Показывая на ее руку.) Это що у Вас?
СОЛОХА.
Рука.
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Рука! Неужели рука? А это що?
СОЛОХА.
Шея.
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Шея! О, боже мой, какая шея!
Ну, а позвольте, великолепная Солоха!
Еще одно хочу я Вас спросить!
Що се за вещь, какого сорту?
Плечо? Аль…
СОЛОХА.
Убирайтесь к черту!
И право, как не стыдно вам?
Ведь есть жена у вас!..
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Да ну ее, старуху!
А вот послушайте, дражайшая Солоха,
Какую песенку для вас я сочинил!
СОЛОХА.
Ну, пойте, да скорее уходите!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Баба к бесу привязалась,
С окаянным сопозналась.
«Напусти», – молит, – «в душу греховную
Сатанинскую язву любовную!»
«Добре!» – бес отвечал,
Прямо дело начал.
Ох, люте мне, во грехах погрязающу,
Ох, горе мне, тщетно тебя, Солоха, на пиршество любви призывающу!
Зла как бес моя старуха,
Что ни скажет, лезет в ухо!
Как попало дарит колотушками,
Кочергой, сковородой и подушками.
Я, смиренный, молчу,
Отвечать не хочу.
Ох, люте мне, во грехах погрязающу,
Ох, горе мне, тщетно тебя, Солоха, на пиршество любви призывающу!
Стук в дверь. Школьный Учитель собирается опять петь.
СОЛОХА.
Да полно Вам, не слышите? – стучат!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ (в испуге и недоумении).
Стучат? Не слышу…
(Еще стучат.)
О! Боже, Боже мой, стороннее лицо! Горе, горе, горе мне, окаянному!
Суетится и бегает в страхе.
О! Срамота срамот и всяческая срамота! Пришел последний час! Солоха, спрячьте, спрячьте, ради Бога, ради Бога!
СОЛОХА. Не спрячу!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Смилуйтесь, Солоха!
СОЛОХА.
Куда еще!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Хоть под кровать!
СОЛОХА.
Все под кровать, ишь ловки! А не хотите ли в мешок?
(опоражнивает мешок)
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Куда-нибудь, Солоха!
СОЛОХА.
Полезайте!
Школьный Учитель влезает. Солоха отворяет дверь. Входит Чуб.
- Сцена Солохи с Чубом и квинтет
ЧУБ.
Здорово!
СОЛОХА. (бросается к нему на шею)
Ах, мой миленький, мой золотой!
ЧУБ.
А что, небось и не ждала меня?
СОЛОХА.
Озяб ты, мой миленький! Вот чарка, – выпей!
Чуб пьет.
А я одна, одна весь вечер, все по тебе скучаю, да гадаю, да думаю: авось зайдет, авось!
ЧУБ.
Неужели ждала?
СОЛОХА.
Кого же ждать, как не тебя, мой голубе!
ЧУБ.
Спасибо! Будь так всегда верна мне! Поцелуй меня!
Целуются. Стук в дверь.
Ба! Это что? – Никак стучатся?
СОЛОХА.
Ах! И то, никак стучатся…
ВАКУЛА (из-за двери).
Это я, не бойся, мамо, – отомкнися!
СОЛОХА.
Вакула!
ЧУБ.
Вакула! Не пускай его, Солоха!
СОЛОХА.
Как не пустить, ведь он, разбойник, дверь вышибет.
ВАКУЛА (стучится в дверь)
Да ну же мамо! Что там такое?
СОЛОХА.
Погоди, голубчик!
ЧУБ.
Тут, кажется, пустой мешок?
Влезает в тот же мешок, в котором сидит Школьный Учитель.
СОЛОХА.
Ну да, постой! Куда ты лезешь?
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
Ох!..
СОЛОХА.
Ну что мне с ними делать? Все спрятались в мешки!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
О, люте, люте мне, Солоха!
СОЛОХА.
Да схоронись же, будет плохо,
Как дверь-то вышибет сынок!
БЕС.
Кума, гони его в шинок!
ГОЛОВА.
Солоха, тесен мне мешок!
СОЛОХА.
Пан Голова, ты спрячься тоже!
БЕС.
Дай погляжу на что похожи
Учитель, Чуб и Голова!
СОЛОХА.
Да спрячься, дьявольская рожа!
ГОЛОВА. Душно, душно!
ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ.
О люте, люте мне!
Пан Чуб, задохнусь!
ЧУБ.
Солоха, я дышу едва!
БЕС.
Ну, баба! Эка всех надула!
СОЛОХА.
Да тише, там стучит Вакула!
ЧУБ.
Нет мочи больше, душно мне!
СОЛОХА.
Ну вот, поди, возись тут с ними!
ГОЛОВА и ЧУБ.
Солоха, этак нездорово,
Неужли места нет другого,
Ведь этак ты задушишь нас,
Ох, мы задохнемся как раз!
СОЛОХА.
Да ну, скорее! Да спрячьтесь!
Сильный стук в дверь. Все в испуге прячутся в мешки.
ВАКУЛА.
Да ну же, мамо, отворяй мне!
Солоха отворяет дверь. Вакула входит, задумчивый и грустный.
СОЛОХА.
Что ты, леший, зря в хату лезешь?
ВАКУЛА (грустно и кротко).
Я уйду, пожалуй!
СОЛОХА.
Я думала, ты в кузнице ночуешь.
Уходит в сени.
ВАКУЛА.
Ну, в кузнице, так в кузнице; вот кстати, тут и мешки мои прибрать не худо бы для праздника Христова. (Задумывается)
- Ариозо Вакулы
ВАКУЛА.
Вот уже год прошел, и снова зовут меня колядовать,
А мне и дом родной не мил!
Страсть извела, иссохну я,
Как подколодная змея!
Тоска сосет меня, тоска!
Машинально завязывает мешки и пробует их поднять.
На что похож я стал? Мешки,
И те едва поднять могу!
Давно ли гнул я пятаки,
Давно ль подковы мог ломать,
Порядком был-таки здоров…
И что же? С углем двух мешков
Не в силах за дверь проволочь!
Поднять их на спину невмочь!
Ах, мне опостыл и дом родимый,
Лучше б умереть, чем так страдать!
День-деньской томлюсь я, ночью сна нет,
Страсть извела, иссохну я!
Что же ты сосешь меня, кручина, тоска,
Что ж ты, подколодная змея,
Сушишь сердце, отравляешь душу!
Нет, черт возьми! Уж захочу —
И тридцать пуд проволочу!
Поднимает два мешка.
Да вот еще один мешок
С собою в руку захвачу,
Тут свой струмент я положил.
С Богом! Сила пригодится!
Уходит.
(За дверью) Мамо! Сторонися!
Картина вторая
- Сцена хора
Декорации первой картины первого действия. На улице за перекрестком слышится хоровая песня, сначала издали, потом все ближе и ближе
ПАРУБКИ (слева и справа за сценой).
Выросла у тына
Красная калина;
Краше той калины
Панночка Орина.
Панночка Орина
Гостей поджидала,
Вина нацедила,
Да и задремала.
Добрый вечер.
ДЕВЧАТА (слева и справа за сценой).
Добрый вечер.
ПАРУБКИ
Прилетели пташки,
Перебили чашки,
Пирог поклевали,
Разом вино все похлебали.
Ой, проснись, дивчина,
Панночка Орина!
Надо брата нам женить,
Сестру замуж отдава…
Добрый вечер.
ДЕВЧАТА.
Добрый вечер.
СТАРИЧКИ и СТАРУШКИ.
Тихая ноченька,
Дай добрым здоровьица,
А больным изголовьица,
Малым подарочки,
Старым по чарочке,
А на образочки
Дай нам цветочки!
Добрый вечер.
Справа выходит партия колядующих парубков и девчат. Впереди несут звезду. Другая партия (слева) остается за сценой.
ПАРУБКИ (на сцене).
Гей, вы, сивые усы,
Не жалейте колбасы!
ДЕВЧАТА (на сцене).
Не жалейте колбасы!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Угостите нас поляницей!
Угостите вина скляницей!
Добрый вечер.
Слева выходит вторая партия колядующих.
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА (вышедшие слева).
Ласточка-перелеточка
Прилетела к нам в окошечко,
Отвори его, хозяюшка,
Подавай нам две поляницы.
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА (вышедшие справа).
Еще коляда! Гей, здорово! Откуда вы? Что ж нам врозь-то быть? Давайте вместе заведем колядушку!
СТАРИЧКИ и СТАРУШКИ.
Еще коляда! Откуда вы? Что ж вам врозь-то быть? Сойдитесь вместе! Так будет веселее вам!
Девчата здороваются между собой, озираются и ищут глазами Оксану.
ПАРУБКИ.
Дай грудочку, кашки,
Да еще колбаски!
ДЕВЧАТА.
Где ж Оксана?
ПАРУБКИ.
Где она? Али нас чуждается?
ДЕВЧАТА.
Не то нежится со сна,
Не то наряжается!
ПАРУБКИ.
Ласточка-перелеточка
Прилетела к нам в окошечко,
Отвори его, хозяюшка,
Подавай нам две поляницы.
Дай грудочку, кашки,
Да еще колбаски!
Стук, стук, стук!
ПАРУБКИ, ДЕВЧАТА, СТАРИЧКИ и СТАРУШКИ.
Стук, стук, стук! Добрый вечер.
- Сцена и песнь о черевичках
Оксану, сидящую в саночках рядом с другой девушкой, Одаркой, два парубка привозят и останавливают среди народа.
ПАРУБКИ.
Что, Оксана, ты замешкалась?
Что так долго наряжалася?
ОКСАНА.
А не знаете ли, хлопцы,
Кто намедни, да в мороз,
Под моим окном на скрипке
Допиликался до слез?
Аж струны лопалися,
Голос хрипнул,
Отмороженные пальцы
Еле двигалися?
ПАРУБКИ.
Ха, ха!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Уж не ты ли?
ПАРУБКИ.
Не я!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Ну так кто же?
Входит Вакула, останавливается среди улицы, сваливает два мешка на землю, а третий перебрасывает через плечо и издали любуется Оксаной.
ОКСАНА (увидя Вакулу).
А не знаете ли, парубки,
О таком детине,
Что в чужую хату
Забрался к дивчине?
Забрался без зову,
Да як же батьку,
По добру-здорову
Кулаками взашей!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Это и не видано,
Это и не слыхано,
Клеветать грешно.
Видно, как полюбится,
В голове помутится
И смотреть смешно.
Оксана встает; саночки увозят. Она всматривается в черевички Одарки и любуется ими. Вакула приближается и стоит в трех шагах.
ОКСАНА.
Одарка! Ах, какие у тебя чудесные с узором черевички! И новые! Ах, хорошо тебе, Одарка! У тебя есть человечек такой, что покупает все, что надо! А у меня! Мне некому достать!
ВАКУЛА.
Не тужи, моя красавица, я для тебя достану такие черевички, что не у всякой панночки найдешь – казанские цветные.
ОКСАНА.
Ты достанешь!? Я погляжу, как это ты достанешь! Вот разве принесешь точь-в-точь такие, какие у царицы!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Вишь, каких, каких ты захотела, гордая дивчина!
ОКСАНА.
Да, да, да! Свидетелями будьте: коли кузнец Вакула, да для меня достанет такие черевики, которые сама царица носит, то вот мое вам слово, что за него сейчас же я выйду замуж, да!
ДЕВЧАТА.
Ну, ну, пойдем, капризная Оксана! Пойдем же!
ОКСАНА.
Куда ж? Я не хочу колядовать! Пойдемте, будемте играть в снежки, кто хочет.
Оксана убегает в глубину сцены. За ней следом туда же со смехом бегут девчата и парубки.
ВАКУЛА.
Смейся, смейся! И сам смеюсь я над собой… Куда девался разум мой? (Задумывается.) Что в ней – в Оксане? Ей бы наряжаться, да тешиться…
На заднем плане сцены беготня, шум, хохот.
Ужели в целом мире другой дивчины нет такой?..
ПАРУБКИ.
Ком летит!
ДЕВЧАТА.
Держись, Оксана!
ОКСАНА.
У, как ловко! Не попал!
ПАРУБКИ.
Ах ты! Черт возьми!
ДЕВЧАТА.
Увяз, упал!
ПАРУБКИ.
Бугор проклятый!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
В сугроб завяз он! Ха, ха, ха, ха!
Общий громкий хохот.
ВАКУЛА.
Ишь ведь, как смеется, голос раздается,
Словно колокольчик, звонкий голосок!
Голова туманится,
Сердце надрывается!
Будто я горький пьяница,
Забрался б в шинок!..
Она опять идет сюда,
Блестит очами, как царица!
Постой, не подходи ты, чаровница!
Дай убежать…
Все возвращаются к авансцене.
ОКСАНА (лукаво посматривая на мрачно стоящего Вакулу).
Черевички невелички,
След направо, след налево,
И туды, и сюды!
ОКСАНА, ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Черевички невелички,
Только по снегу следы.
След направо, след налево,
И туды, и сюды!
За стогами, за скирдами,
По чужим воротам
Не ходи ты, не ищи ты
Своей доли по следам!
Черевички невелички,
Только по снегу следы.
След направо, след налево,
И туды, и сюды!
За стогами, за скирдами,
По чужим домам
Не ходи ты, не ищи ты
Своей доли там.
Как у доли своя воля,
Воля-волюшка, воля,
Ах ты доля, моя доля,
Доля-долюшка, доля!
- Финал
ОКСАНА.
А! Вакула! Ты опять уж тут! Ну, много ль наколядовал? Эх, эх, маленький какой мешочек! А черевички? Достань царицы черевички, – и за тебя я замуж выйду!
ВАКУЛА.
Боже!
ПАРУБКИ.
Оставь его, Оксана! Полно мучить, он сам не свой – оставь его, Оксана!
ВАКУЛА.
Нет! Не могу я, не могу, нет больше сил, дышать нет сил! О Боже!
Нет, мне невмочь, теснится грудь, дышать нет сил,
Боже, не дай врагу сносить, что я сносил.
Ее улыбка, голос, взгляд так и палят,
И душу мне и сердце так язвят.
Прощайте, на этом свете не жилец
Вакула; хлопцы, оплачте грешный мой конец,
Мне легче душу загубить,
Чем так страдать и так любить!
ОКСАНА.
Он не уйдет, не позабудет!
Да разве это может быть?
Нет! Не может быть, не может быть!
Уж если мог он полюбить,
То неужели разлюбит?
Нет! Не может быть!
ПАРУБКИ.
С ума ты спятил, грешно, Вакула, полно, Оксана шутит, смеется, бедный хлопец, так огорчаться не след, обиды горькой тут нет, не помирать же тебе!
ДЕВЧАТА.
С ума ты спятил, грешно, Вакула, полно, Оксана шутит, смеется только, грешно роптать тебе, пришелся по сердцу девчатам ты.
ВАКУЛА.
Прощай и ты, навек прощай, Оксана! Ты обо мне не станешь плакать, Бог с тобой! Что ж, и не плачь, других теперь люби, дурачь, что б ни было, мне все равно, люби других, мне все равно, прощай, мы не увидимся с тобою!
ОКСАНА.
Нет! Он не уйдет, он не забудет, и разве это может быть? Он болтает попустому! Уж если мог он полюбить, то неужели разлюбит?
ВАКУЛА.
Братцы, сходите в церковь за меня,
Оплачте грешный мой конец;
Мне легче душу загубить,
Чем так страдать и так любить,
Чем так страдать и так ее любить,
Прощай, Оксана, ах, навек прощай!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Вакула, что с тобой? Грешно, Вакула! С ума ты спятил, Бог с тобой, Оксана шутит, она смеется. Вакула, Вакула, грешно, грешно!
Вакула уходит. Женский хор отходит.
ОКСАНА.
Эге! Собрался умирать,
О смерти думает, о Боге;
А поглядите-ка – мешки,
Не он ли бросил на дороге!..
Сумел же наколядовать
Такую пропасть!
ПАРУБКИ.
Быть не может!
(Щупают мешки.)
Да тут живые свиньи!
Позвать народ, да поглядеть!
Гей, вы, девчата, хлопцы, гей!
Девчата прибегают.
ДЕВЧАТА.
Что тут такое?
ПАРУБКИ.
Сюда, сюда скорее!
ДЕВЧАТА.
Ну живее!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Развязывай, что тут такое?
ПАРУБКИ.
Съестное, парубки, съестное!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Скорее! Скорее!
Развязывают мешки; из мешков вылезают Голова, Чуб и Школьный Учитель. Все остолбенели от удивления. Голова важно уходит. Школьный Учитель в страхе озирается, потом убегает.
Чуб! Пан Учитель и сам пан Голова!
ОКСАНА.
Ай, батька, ты ль это, батька!
Чуб выступает.
ЧУБ.
А славную сыграл я с вами штуку!
Все разом хохочут во все горло
Действие третье
Картина первая
- Хор русалок
Берег реки. Зимний пейзаж. Мельница. Некоторые русалки в обледенелом виде выходят из проруби, и тени их мелькают по сцене. Лунное освещение.
РУСАЛКИ (за сценой, как бы в отдалении).
Темно нам, темно, темнешенько,
Нам словно в темницах, жутко!
Месяц встал над рекой, чуть краснеется,
В небе тучка плывет, чуть белеется…
Ах! Темно нам, темно, ах, темнешенько!
ГОЛОС Лешего.
Что вы воете?
Что вы лешего беспокоите?
РУСАЛКИ.
Ах! Холодно нам, холоднёхонько!
Мы словно лежим в ледяных гробах!
Ветра шорох ночной еле слышится,
Ничего в осоке не колышется.
Ах, нам холодно, холоднехонько!
ЛЕШИЙ.
Что вы хнычете?
Али лешего в гости кличете?
РУСАЛКИ.
Тресни, тресни же ты, тресни, синий лед!
В блеске радостном золотых лучей
Мы, как рыбки в реке, затрепещемся,
Сквозь туман рыбакам померещимся!
Синий лед, тресни, нам темно, холодно, как в гробах ледяных!
ЛЕШИЙ.
Что вы плачете?
Аль дурачите?
В лед колотите,
Снег молотите!
У окраины
Есть проталина;
Вдоль окраины
Идет парубок,
Идет парубок,
Сам шатается, —
Видно, в омут к вам
Собирается!
- Сцена и вставная песня Вакулы
Входит Вакула с мешком за спиной.
ВАКУЛА.
Куда это забрел я?! Никак была река?..
ЭХО.
Река…
ВАКУЛА.
На грех меня влечет злой дух…
Хоть бы пропел петух!
ЭХО.
Петух…
ВАКУЛА.
Слышит ли, девица, сердце твое
Лютое горюшко, горе мое?
Снится ль, голубка, тебе хоть во сне,
Как я томлюся, горю, как в огне?
Мочи нет боле, душа, пропадай!
Сердце дивчино, Оксана, прощай!
Старый гусляр песню-думку споет,
По Украине родной понесет;
Скажет, как жарко тебя я любил,
Как за любовь свою душу сгубил!
Мочи нет боле, душа, пропадай!
Сердце дивчино, Оксана, прощай!
Куда глаза глядят иду;
И рад – не рад, быть может, в омут попаду.
Опускает мешок, из мешка выскакивает Бес.
БЕС (вскакивая Ваукле на спину).
У, у! Теперь ты мой, я не отстану…
К русалкам в омут провались,
Кузнец проклятый! Иль решись
Отдать мне душу за Оксану!
ВАКУЛА.
Изволь, отдам…
БЕС.
Хоть поклянись,
Не верю – кровью распишись!
ВАКУЛА. Постой! В кармане гвоздь достану.
Делает вид, будто достает гвоздь, хватает Беса за хвост и стягивает его под себя на землю.
Ага, попался!
БЕС.
Что шалишь?! Пусти, пусти!
ВАКУЛА.
Нет, погоди ж,
Я те задам, не станешь людей морочить!
БЕС.
Ой, помилуй, помилуй!
ВАКУЛА.
А! Завизжал, анафема!
БЕС.
Все для тебя готов я сделать!
Проси, проси чего ты хочешь.
Оксану для тебя, Оксану добуду!
Все, все, все, что хочешь!
ВАКУЛА.
Проклятый бусурман! Ну, хорошо,
Неси меня сейчас к царице!
БЕС.
К царице! Так и быть,
Мне на спину садись.
ВАКУЛА (вскакивает на беса).
Пошел!
Поднимаются.
БЕС.
Держись!
Земля уходит книзу; сверху спускается облако и закрывает их. Когда облако расходится, открывается следующая картина.
Картина вторая
- Сцена
Комната во дворце, вроде приемной. Вакула влетает на спине Беса и соскакивает на пол.
БЕС.
Приехали!
ВАКУЛА.
Где ж это я, уж не во сне ли?
БЕС.
Ты во дворце!
Прячется за камин. Вакула начинает осматриваться. Входит толпа запорожцев и так же, как Вакула, все начинают разглядывать.
ВАКУЛА.
А, добрый вечер, панове!
СТАРЫЙ ЗАПОРОЖЕЦ.
Эге! Що ты за человек?
ВАКУЛА.
А я кузнец Вакула, ваш земляк. Аль не признали?
СТАРЫЙ ЗАПОРОЖЕЦ.
Мы завтра потолкуем, а теперь царица нас зовет на вечерницу!
ВАКУЛА.
Царица! А не будете ли вы так ласковы, что и меня, панове, с собой возьмете?
СТАРЫЙ ЗАПОРОЖЕЦ.
Не! Тебя! Не, нет, не можно. Мы, брат, будем там все про свое с царицей говорить, нельзя, нельзя.
ВАКУЛА.
Возьмите, возьмите! Черт, проси!
БЕС (выглядывает из-за камина).
А почему бы вам и не взять, быть может, пригодится…
СТАРЫЙ ЗАПОРОЖЕЦ.
Как думаете? А?
ЗАПОРОЖЦЫ.
А почему бы нам и не взять, быть может, пригодится!
Входит Дежурный.
ДЕЖУРНЫЙ.
Светлейший приказать изволил вас проводить сейчас в большую залу, пожалуйте!
ЗАПОРОЖЦЫ.
Идем.
ДЕЖУРНЫЙ.
Светлейший повелел вам выдать на дорогу зеленые кафтаны, цветные кушаки и по пятнадцати карбованцев на брата.
ВАКУЛА.
Благодарите, панове!
ЗАПОРОЖЦЫ.
Спасибо!
Уходят. Некоторое время сцена остается пустой. Декорация меняется внезапно перед самым началом следующей картины.
Картина третья
19.
Дворцовый зал с колоннадами, люстрами и канделябрами; толпы гостей и придворных в костюмах того времени. При открытии этой сцены придворные идут попарно в полонезе. Запорожцы, и среди них Вакула, становятся под колоннами на авансцене.
ВАКУЛА.
Не в рай ли я перенесен! И не во сне ли вижу это чудо?
ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕР (подходит к запорожцам).
Вы все ли здесь?
ЗАПОРОЖЦЫ.
Да, вси, вси, вси, батько!
ЦРЕМОНИМЕЙСТЕР.
Так не забудьте говорить с Светлейшим так точно, как я вас учил.
ЗАПОРОЖЦЫ.
Да, не забудем, батько!
Отворяются двери налево. Выходит Светлейший в сопровождении высших придворных лиц, дам и кавалеров. Часовой у дверей отдает ему честь. Гости, кавалеры, прижимая шляпы к сердцу, отдают ему низкий поклон; дамы делают реверанс.
ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕР
Вот он идет, когда я дам вам знак, вы подходите, я представлю вас. (Отходит.)
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Ее величество оповестить велела, что враг бежал, и крепости сдаются!
ПРИДВОРНЫЕ.
Ура! Ура! Да здравствует царица!
Гряньте, струны, пой, цевница,
Се жена грядет на трон;
Облекает багряница
Мудрость в силу и в закон.
Славу дней твоих, царица,
Обессмертит лиры звон.
Горы, степи и дубравы,
Плески всех семи морей
Звучно вторят песням славы
В честь твоих богатырей!
Славься, мудрая царица,
Славься до скончанья дней!
И вселенная не дремлет,
Смотрит запад зорко на восток,
Север югу чутко внемлет,
Мир желанный недалек!
Пальмы ветвь возьми, царица,
Лавры положи у ног,
Славься ты вовек, царица,
Славься ты во век веков!
Нашим внукам будут громки
Труд и доблести отцов,
Но дела твои потомки
Сопричтут к делам богов;
Славься ты во век веков!
Ура!
- Куплеты Светлейшего
Появляются камердинеры с подносами, уставленными бокалами, фруктами и конфетами. Светлейший обращается к стоящей возле него группе. Мало-помалу все окружают и прислушиваются к речам его.
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Пока не началися танцы, позвольте мне, друзья мои, прочесть вам оду, или просто плод пиитического рвенья сего пииты.
Пиита кланяется и подает Светлейшему свернутый лист.
Славит он сейчас вам возвещенный подвиг российских войск.
Поэт снова кланяется.
Ему, конечно, хоть далеко еще до совершенства, с каким так Гавриил Романович умеет бряцать на струнах лиры золотой, но нравится мне строй стихов хвалебных! Прочту вам их!
ПРИДВОРНЫЕ.
Виват! Светлейший князь, читайте, мы жадно слушать Вас готовы!
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Петрограду возвестил звонкий голос славы
Русских вновь богатырей с недругом расправы.
Зов на бой лишь вострубил, и, послушный року,
Клик победы огласил Понта брег далекий!
Ах, коль счастлив жребий наш, в боях всюду первы,
К славе кажет путь нам перст росския Минервы!
ПРИДВОРНЫЕ.
Ах, коль счастлив жребий наш, в боях всюду первы,
К славе кажет путь нам перст росския Минервы!
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Нет для воинства препон, если всеми чтимый
На врага его ведет вождь неустрашимый.
Росс, ликуй с брегов Невы до страны Алтайской!
Есть и Чесменский у нас, есть и Задунайский!
Ах, коль счастлив жребий наш, в боях всюду первы,
К славе кажет путь нам перст росския Минервы!
ПРИДВОРНЫЕ.
Ах, коль счастлив жребий наш, в боях всюду первы,
К славе кажет путь нам перст росския Минервы!
- Менуэт и сцена
Шум. Поздравления. Камердинеры с подносами, уставленными бокалами, фруктами и конфетами. Когда все стихает, Церемониймейстер дает знак запорожцам подойти к Светлейшему. Они подходят. В продолжение этой сцены в глубине танцуют менуэт.
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Благополучно ли вы совершили путь?
ЗАПОРОЖЦЫ.
Спасибо, пане!
СВЕТЛЕЙШИЙ.
А на вашу просьбу на днях последует решенье.
Хочет удалиться. Запорожцы смотрят друг на друга, молчат и толкают один другого в бок; один из них толкает Вакулу и шепчет: «Выручай, земляк!»
ВАКУЛА (кланяясь).
Ах, Ваша светлость!
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Чего ты хочешь?
ВАКУЛА.
Смею ли спросить, из золота или из серебра те черевички, что сама царица носит? Я думаю, на свете, во всей вселенной нет подобных черевичек! Ах, Ваша светлость! Что кабы да моя невеста, али жинка могла такие черевички, да на ноги себе надеть?
Общий смех. Светлейший улыбается.
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Встань!
Светлейший шепчет на ухо одному из придворных, который выходит.
А говорят, у вас на сече никто не женится?..
ЗАПОРОЖЦЫ.
А як же можно! Ведь мы не чернецы, помилуй, пане!
На серебряном блюде приносят башмаки с позолотой на высоких красных каблуках. Светлейший дает знак, чтоб башмаки были поданы Вакуле.
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Дай Бог, чтоб каждая невеста на Крайне могла носить такие башмаки! (Отходит.)
ВАКУЛА.
О Боже мой! Какие украшенья! Что если… да такие черевички? Какие же должны быть ножки, которые их носят?! То-то, чай, из сахара чистейшего!
Общий хохот.
СВЕТЛЕЙШИЙ.
Мне нравится такая простота! Пускай они у нас повеселятся. Кого-нибудь, не Мирославу княжну, так милую Темиру уговорите проплясать по-русски; они за это вам пропляшут казачка!
22а. Русская пляска
22б. Пляска запорожцев
- Сцена
ЦЕРЕМОНИМЕЙСТЕР (входит).
Сейчас начнется на домашнем ее величества театре комедия с куплетами «Царевич Хлор, иль роза без шипов». Прошу пожаловать, кому не скучно, прослушать новое сие творенье!
Уходит. Зала постепенно пустеет. Остается один Вакула и в платок увязывает черевички.
БЕС (появляется).
Пока петух три раза не пропел, спеши!
ВАКУЛА.
Ах, ты такой сякой! Да как ты смел? Да тут тебя как раз увидят и батогами отпотчуют…
БЕС.
Никто и не заметит: я всем глаза отвел. Садись! Лети к Оксане!
ВАКУЛА.
Постой, черт! По дороге Светлейшего подарок нельзя ли прихватить?
БЕС (показывая узел)
Да я уж прихватил!
ВАКУЛА.
Не сон ли это?
БЕС.
Гайда!
ВАКУЛА.
Гайда!
Вакула садится верхом на Беса. Они улетают.
ВАКУЛА и БЕС.
Летим к Оксане!
Действие четвертое
Ярко-солнечное зимнее утро. Площадка. Церковная колокольня. Два столбика с перекладиной и с маленькими колоколами занимают середину сцены. За колокольней видны крыши Деканьки и проселочная дорога. Народ стоит на церковном крыльце. На нижних ступеньках церкви сидят кобзари и слепые нищие. На переднем плане кузница Вакулы. Солоха сидит на пороге кузницы, бьет себя в грудь и причитает. Оксана стоит поодаль Солохи.
СОЛОХА.
Кто говорит – утопился! Кто говорит, что повесился… Ах ты, мое дитятко, золотое яблочко, золотое яблочко, сладкое, сахарное! Ой, куда ты, яблочко, да куда ж ты откатилося?.. Ой, мое ты солнышко, да куда ж ты закатилося? Сыне мой, сыне милый! Сокол мой, сокол ясный!
ОКСАНА.
День мне не в день, праздник не в праздник, радость не в радость! Словно хлебнула я зелья, за ретивое хватает. Всю-то ночку спать не могла – все металася! Сердце мое разгорелося, словно его только всю жизнь и любила я! Словно всю жизнь только о нем и гадала я! Ой, Солоха, Солоха моя! Кабы ты ведала! Всю-то я ноченьку спать не могла, все металася! Ой, Солоха моя! Ой, родная моя! Кабы ты знала, ведала, как мне тошнёхонько! Ах, больно, больно мне, радость не в радость мне, словно зелья хлебнула я, ретивое болит в груди! Ой, Солоха, ой, родная! Ой, Солоха моя, пожалей меня!
- Финал
Звонят, народ расходится от обедни.
ДЕВЧАТА.
К нам милости просим,
Вареники будут,
Будут галушки,
Будут ватрушки,
Милости просим к нам,
Всего будет вдоволь,
К нам милости просим!
ОКСАНА (с горечью).
Меня не зовите, девчата, я никуда, никуда не пойду!
ДЕВЧАТА.
Что загордилась, дивчина?
ОКСАНА.
Я никуда, никуда не пойду!
ПАРУБКИ.
Будь же здорова, Оксана!
ОКСАНА.
Будьте здоровы и вы!
ПАРУБКИ
Что отуманилась, очи потупила?
ОКСАНА.
Праздник невесело встретила!
ПАРУБКИ
Словно заплаканная,
Аль за нелюба сосватанная,
Не говоришь ничего;
Молви, дивчина, словечко,
Молви, открой нам сердечко!
Кто тебе люб – выходи за того!
ОКСАНА.
Был один сокол, да я упустила, и не поймаю его!
ПАРУБКИ.
Упустила соколика, поймай голубенка!
ОКСАНА.
Ах, перестаньте, парубки!
ПАРУБКИ
Не сердись, дивчина! Будь все так, как было!
ОКСАНА.
Рассердила я милого, да и погубила!
Уходит с плачем. Парубки смотрит ей вслед, потом встряхивают головою.
ПАРУБКИ.
Ой, кто хочет меду пить – пойдем до жидовки!
У жидовки черна бровь, высоки подковки!
У шинкарки каганец, топленая хата,
У жидовки стол накрыт, жидовка богата!
Гей, гей, идем в шинок, мы там тряхнем мошной!
Мед, горелка, пиво есть, – спросите, да пейте,
Каши груда, колбаса, – грошей не жалейте!
Гей, в шинок все гурьбой пойдем выпить пива, меду! Идем в шинок!
Гей, кто хочет меду, прямо до жидовки! У нее стол накрыт, гей, все в шинок!
Входят Чуб, Голова, Панас.
ЧУБ.
Куда вы, хлопцы? Как же вам не грех? Ко мне пожалуйте, ко мне!.. Всего есть вдоволь: и горелка есть, и пироги, и сало, и колбаски, и пива мне с пиварни привезли. Что ж это вы затеяли в шинок?! А где Оксана?.. Я ж ей говорил вас пригласить. Ой, ветер – девка! Чтоб ей пусто было! Пан Голова… Панас! Ко мне!
ГОЛОВА.
Мы придем.
ПАНАС.
Дорогу знаем.
Голова и Панас проходят.
ПАРУБКИ.
Ну а мы – спасибо! Мы как-нибудь, чем Бог послал! В шинок! (Увидев Вакулу.) Вакула! Неужто это ты? Он самый, хлопцы! Он самый!
ДЕВЧАТА.
Вакула! Неужто он? Эй, сюда!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Сюда, Вакула, гей!
ДЕВЧАТА.
Где пропадал?
ПАРУБКИ.
Куда те черт носил?
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Не утопился и не повесился! Ха, ха, ха!
СОЛОХА. (встает).
Жив! Слава Богу! Что ж это я, глупая, разголосилася, разрыдалася, поминки творила, да о землю билась, даром трудилась!
ВАКУЛА.
Здорово, хлопцы!
Обнимается и целуется с парубками.
А где я был, я после расскажу.
ПАРУБКИ.
Пойдем в шинок! Тряхнем мошной!
ЧУБ.
Ну, хлопцы! Я вас буду ждать, уж у меня и стол накрыт.
ВАКУЛА.
А я… я к Вашей милости того… шел с праздником поздравить!..
ЧУБ.
Ты! Ты ко мне?
ВАКУЛА.
К тебе, отец! Не погневись, для праздника Христова, помилуй!
Вынимает подарки, кладет их у ног Чуба и сам становится на колени.
Вот тебе, прими с моей повинной головою – вот шапка, рукавицы, вот кушак, а вот тебе и плетка. Коли я не угодил тебе, – бей ты меня, бей, батько, сколько хочешь. Каюсь, во всем, во всем тебе я каюсь, виноват, виноват!
ЧУБ (гордо озираясь).
Ну, будет, будет, встань! Забудем, что было между нами! Я прощаю, я, так и быть, прощаю… Чего ты хочешь?
ВАКУЛА.
Батько, батько! Отдай ты мне свою Оксану!
ПАРУБКИ.
Ай, да кузнец! Вот бравый хлопец!
ДЕВЧАТА.
Чуб! Выдай дочку замуж поскорей!
ПАРУБКИ.
Чуб! Мы к тебе нахлынем всей оравой!
ЧУБ.
Добре! Пусть присылает сватов!
ОКСАНА (входит).
Ай!
ВАКУЛА.
Погляди-ка, что за черевики тебе достал я! Черевики, что сама царица носит!
ОКСАНА.
Не надо мне, не надо, не хочу… Я и без них…
ЧУБ.
Ну, что остановилась, как шальная?! Небось обрадовалась! То-то, я замечал! Ну, подойди! Да с моего благословенья поцелуйтесь!
Оженим вас, живите, поживайте,
Любитеся да гроши наживайте.
Эй, гусляры! Чего вы там уселись!
Эй, кобзари! К нам милости прошу,
Прославьте жениха с невестой!
ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Ай, да кузнец Вакула!
Кобзари подходят к авансцене.
КОБЗАРИ
Ой, не вейте, ветры,
Ой, не вейте, буйны,
Вдоль дубравушки,
Вейте вы дорогою,
За нашей дивчиною.
ОКСАНА, СОЛОХА, ВАКУЛА и ЧУБ.
Косу вы рассыпьте мне (ей) по самый пояс, как росу небесну сыплете на землю, на зеленый луг.
ОКСАНА, СОЛОХА, ВАКУЛА, ЧУБ, ПАРУБКИ и ДЕВЧАТА.
Кони ржут далече, ворог, сторонися,
Подомнем под ноги, уж везут молодую, ясноокую!
Встань, добрый день, встань, добрый день,
Добрый день жениху со невестою,
Всему люду Божьему, своему и прохожему,
Добрый день!
Конец.