Подпольное царство

ПОДПОЛЬНОЕ ЦАРСТВО

СКАЗКА E. П. Ахматовой.

Рисунки Е. М. Бем.

Когда няня уложила в кроватку маленькую Надю, то, вместо того чтобы спать, девочка начала думать о разных пустяках: „Зачем это все желают, чтобы я выросла большая? Я хотела бы не расти, а делаться все меньше и меньше и сделаться такою крошечною, как моя самая маленькая фарфоровая кукла, которую я нашла в грецком орехе на нашей елке», — думает об этом Надя и чувствует, — её желание исполняется: она все уменьшается и уменьшается в росте и делается такою маленькою, что может спрятаться под лист березы.—„Ах, как весело», — говорит девочка, — „спрячусь, а няня утром меня не найдет», и не долго думая, прячется под угол простыни. Утром приходит няня, открывает полог кровати и очень удивляется, что Нади нет. — „Надя, где ты?» — кричит няня и ищет девочку по всем углам. — „Вероятно шалунья спряталась в другой комнате, пусть соскучится, тогда придет», — думает няня и начинает убирать постель Нади. Встряхивая простыню, она роняет Надю на пол, малютка вскрикивает от ушиба, но её голосок так же слаб, как невелик её рост и крик её кажется няне писком мышонка и, сердито приговаривая: — „Опять эти скверные мыши завелись», — идет няня за мышеловкою и ставит ее под стол, потом начинает мести детскую комнату. Половая щетка, двигаясь во все стороны, кажется Наде чем-то громадным и страшным и в какой угол не забежит девочка, а щетка всюду ее преследует, и кажется ей, что вот, вот сейчас раздавит ее; была такая минута, что нянина нога чуть не наступила на Надю, но щеткою, во-время, малютка была задета и отброшена под шкаф. Девочка долго лежала и плакала от уколов щетки и дрожала от холода, так как была не одета и в одной только рубашке; няня ушла и затворила дверь. Теперь Наде было уже не забавно быть маленькой и прятаться от няни; горько плакала она и вдруг испугалась. Что-то сильно стукнуло под столом. Надя побежала туда, желая посмотреть, что случилось и увидала захлопнутую мышеловку, в которой старая мышь бегала, металась во все стороны, ища выхода, но железная дверка была крепко прижата. Вдруг мышь злобно поглядела на стоящую вблизи малютку и крикнула: — „Что ты глядишь на меня ,девчонка в рубашонке? Разве ты не знаешь, что я королева мышей, и ты должна мне помочь уйти из этой железной клетки?» — „Как же я могу помочь тебе?»—спросила девочка. — „Полезай на крышу этого железного домика, там наверху торчит деревянная доска, нагни ее к низу, и дверь от этого откроется; за эту услугу я тебе пришлю теплое платье и позову тебя на бал в мое Подпольное царство».

С большими усилиями, то скользя, то вновь поднимаясь по железным прутьям, влезла Надя на крышу мышеловки, которая казалась ей высоким домом; ухватясь обеими ручонками за большую, торчавшую доску, начала всеми силами прижимать ее книзу, но она не наклонялась. — „Прижми ее сильнее и сядь на нее!» — крикнула мышь. Надя собралась с силою, прижала и села на доску; под тяжестью доска прилегла к крыше, а внизу железная дверь отворилась, и мышь радостно выбежала из своей тюрьмы. Девочка слезла с доски, дверь хлопнула так, что вся мышеловка задрожала, и от сотрясения Надя упала сверху, но мышиная королева поддержала ее и не дала ей сильно ушибиться.—„Ну, спасибо, девчонка в рубашонке», — сказала она ей,—„за то, что ты спасла мне жизнь, я пришлю за тобою моих слуг и они отдадут тебе мои подарки. – Сказавши это она быстро подбежала к углу карниза и скрылась под обоями, где находилась дыра, которая вела в Подпольное царство и которую прежде никогда не замечала Надя; села она поближе к печке, чтобы согреться, но все таки дрогли её босые ноги и она начала искать какой-нибудь тряпочки, чтобы прикрыть свои озябшие плечи, но на полу было чисто выметено ужасной щеткой и ни тряпочки, ни бумажки нигде не находилось.

„Кви! Кви!»— раздалось возле дыры под обоями. Надя побежала туда и увидала мышонка, который проворно выбросил снизу пару сапог из мышиной шкурки, а другой мышонок втащил шубку из хорошего мышиного меха и веревочку. — „Вот тебе подарки от нашей королевы», — сказал он, — „обуйся, надень шубу вверх мехом, по нашей моде, а подпоясаться можешь вот этою веревкой; ну, живо одевайся и поедем на бал».

Надя быстро обулась и оделась и сейчас же согрелась; от этого приятного чувства ей стало весело и она начала прыгать.

— „Нечего даром время терять», — крикнул ей посланный, — „там внизу экипаж готов и мой товарищ дожидается нас; приподними обои, только осторожно, не изорви их, а то люди дыру заметят и заколотят ее; обои закрывают наш вход и ими нужно дорожить».

Робко приподняла Надя обои и испугалась падающей штукатурки, но слуги королевы успокаивали ее: — „Не бойся, закрой глаза пока падает сор, сейчас это кончится, видишь, мы уже прошли место, где пыль летит, теперь мы стоим на краю дыры». — Надя со страхом глянула вниз и ей казалось, что стоить она на краю темного колодца, где и дна нет.

— „Как же мы спустимся вниз без лестницы?» — спросила она своего провожатого.

— „А вот, как», — сказал он, прыгая вниз, — „прыгай на мою спину, а ниже меня стоит мой товарищ, потом прыгнешь на его спину». — Девочка так и сделала: прыгнула раз, два, три… и очутилась на земле.

Громадное, темное пространство открывалось перед нею и где-то вдали блестел бледный свет. Возле неё стояла спичечная коробка, запряженная парою молодых мышей. „Садись и держись за края экипажа», — сказал старший провожатый.

Надя села и очень обрадовалась. — „А что же кнутик вы не дадите мне?» — спросила весело она.

— „Вот еще вздор выдумала, у нас и так возят бойко», — проворчал старший мышонок и крикнул: — „Марш!»

Коробка понеслась стрелой, провожатые бежали позади и не отставали; пыль взвивалась столбом. Наде было и радостно, и страшно, даже дух захватывало ей. Они быстро мчались по большому, таинственному Подпольному царству; направляя свой путь к тому большому месту, откуда виднелся бледно-голубоватый свет, скоро экипаж остановился у ярко освещенной площадки. Надя вылезла из коробки и увидала, что вся площадка была чисто выметена мышиными хвостами и усыпана мелким песком; всюду были расставлены деревянные гнилушки, которые и производили это красивое освещение. Большое собрание мышей всех возрастов сидело кругом и на большом кирпиче важно восседала королева, воображая, что сидит на троне.

— „Здравствуй, моя избавительница, садись рядом с моими подданными», — произнесла королева, „а вы все будьте любезны с этой девочкой!»

— „Какая эта девочка», — проворчала старая, опытная мышь, — „только туловище её на наше похоже, а голова у неё белая, вот уж про нее можно сказать слова великого Пушкина: ни мышонок, ни лягушка, а неведома зверюшка».

— „Не выказывай нам твоего образования, старуха-говоруха, это нас не удивляет», — крикнула королева, — „а вели молодым петь, а старых заставь угощенье подавать!»

Притащили большой кусок грязного сала; все пришли в неописанный восторг и с жадностью бросились глодать его и заставляли Надю следовать их примеру, но малютка не привыкла рвать зубами пищу на полу; чтобы все таки не отстать от компании, она рванула угощение руками, но руки соскользнули, и она упала навзничь; все засмеялись, но из любезности к гостье, начали облизывать сало, которым она вся испачкалась. Потом начали петь и плясать; пляска была просто беганье в догонку. Принесли бумажный мешок и все кинулись подбирать высыпавшийся оттуда горох, который показался Наде величиною в яблоко; она подумала, что это фрукты, взяла горошину, но не могла ее раскусить.

— „Ах какой вкусный десерт!» — кричало радостно все собрание; но девочка не могла понять всеобщего удовольствия, ей хотелось есть, а ничего, что ели все, она проглотить не могла и ей стало грустно. Танцы, или по-просту говоря беготня, возобновились. Надю тоже заставили участвовать в этой веселой забаве, но мыши насмехались над нею так сильно, что их усики дрожали.

— „Зачем ты бегаешь на задних лапках, а не на четверых, как мы?» — кричали они и толкали ее.

— „Я оттого не могу бегать на четверых что я девочка и у меня только две ноги, я сделалась такою маленькою вчера, оттого что сильно желала этого», — отвечала Надя со слезами на глазах.

— „Значит ты глупа», — говорила старая мышь, — „вот мы желали бы быть ростом с лошадь. При нашем проворстве и острых зубах все храбрые люди боялись бы нас, а теперь никто и внимания не обращает на нас. Помню я жила в большом деревенском доме; нас было несколько сестер, и вздумали мы в верхнем зале пробежать, чтобы поглядеть на театр, который в гостиной был построен и хотелось нам также маленького мальчика Петю напугать, который в этих комнатах шалил, а он, как взял кнут, да и кинулся за нами в погоню, бежит и кричит: „Эй, вы, голубчики!»— Вот мы и поняли тогда, что маленького существа или зверька даже дети не боятся.

Наде было стыдно и грустно, она желала убежать куда-нибудь подальше от этого праздника, ей хотелось домой в комнату вернуться, но как выйти из этого ужасного Подпольного царства?

Вдруг большая доска, стоявшая у стены, с шумом упала, дневной свет показался из отверстия, которое было прикрыто доской, оттуда вбежал страшный зверь с блестящими глазами и большими когтями, похожий на тигра. Быстрыми скачками кинулся он в догонку за испуганными мышами.

— „Кот! Кот! спасайтесь!»— кричала королева. Все кидались искать свои норки вырытые в земле Подполья. Кот поймал мышонка, не успевшего скрыться, вскинул его на воздух и как только мышонок, оправившись от падения, вновь побежал, кот опять его схватил лапами и зубами и начал кидать; так мучил он его пока не решился съесть.

Надя видела все это, дрожала от страха, прижавшись к куче мусора, стараясь зарыться в него, чтобы скрыться от кота. Она поняла, что из за её шубки он может принять ее за мышь. Но кот вдруг увидел ее, сгорбился, выпустил свои когти и с одного прыжка подскочил к ней и схватил ее зубами за шубку. Пока ей не было больно, зубы его не прокусили еще её тела, но страх и ужас охватили бедного ребенка. Кот, держа ее в зубах, бежал с нею по направлению дневного света, выбежал на двор, оттуда на крыльцо дома и втащил ее по лестнице в комнаты.

— „Мама! Няня! спасите!» — кричала девочка, но её маленький, тоненький голосок никому не был слышен. В эту минуту кот сильно рванул шубку зубами, чтобы подбросить ее; веревочка, которою она была подпоясана, разорвалась, шубка осталась в зубах кота, а девочка осталась на полу. Кот с мышиною шкуркой в зубах промчался в соседнюю комнату. Надя радостно вздохнула и оглядела вокруг себя — она была в своей детской.

— „Как-бы попасть мне опять в кровать мою?» — думала она и вспомнила, как брат её лазил по деревьям; крепко обхватила она ножку кровати руками и ногами и быстро начала взбираться. После продолжительных усилий влезла Надя на спинку кровати, а оттуда соскочила на подушку, легла и от усталости закрыла глаза. Неужели опять няня меня не увидит? опять стряхнет меня с простыней на пол, опять начнутся все мои мучения?» — думала с ужасом малютка. — „Как я наказана за то, что имела глупое желание сделаться такою маленькой, как моя фарфоровая кукла!» — „Ангел мой хранитель не оставь меня!» — молилась Надя. Вдруг услыхала она, что кто-то взмахнул над нею большими легкими крыльями; ей стало радостно на душе, чудный свет пронесся по комнате. Полог кровати раскрыла её мама сказавши:

— „Надя, проснись, как ты долго спала!»

Надя оглядела себя, она была настоящего роста шестилетней девочки и поняла, что все то страшное, что она испытала, видела только во сне.

— „Слава Богу, мама, это был сон!» — сказала Надя и перекрестилась.

Конец.

Многие подробности этой сказки взяты у Андерсена (Примечание автора)