Цыганский табор

Цыганский табор.

 

Дика гармония полдикого народа,

И мрачен и криклив звук громких голосов;

И дышат в песнях их отвага и свобода,

Первоначальные оттенки их отцов.

 

Когда веселием, восторгом вдохновенный,

Вдруг удалую песнь весь табор запоет,

И громкий плеск похвал, повсюду пробужденный,

Беспечные умы цыганей увлечет —

 

На смуглых лицах их вдруг радость заиграет,

В глазах полуденных веселье загорит,

И все в них пламенно и ясно выражает,

Что чувство сильное их души шевелит.

 

Нельзя, нельзя тогда внимать без восхищенья

Напеву чудному взволнованных страстей;

Нельзя не ощущать музыки упоенья,

Нельзя отчета дать в унылости своей.

 

Но вот, гремящий хор внезапно умолкает,

И Таня томная одна меж них слышна;

И голос пламенный до сердца проникает,

И меланхолию вселяет в нем  она.

 

Бледна, задумчива, страдальчески прекрасна,

Она измучена сердечною грозой;

На ней видна печать любови нежной, страстной,

И все черты ее исполнены тоской.

 

О! как она мила, как грустно ее пенье,

Как сильно трогает, как нравится она!

Душа внимает  ей в безмолвном наслажденьи,

Как бы предчувствием небесного полна.

 

Дика гармония полдикого народа;

И мрачен и криклив звук громких голосов;

Но дышат в песнях их отвага и свобода —

Первоначальные оттенки их отцов!

 

. . . . . . . . . а.

 

 

Подарок бедным. Альманах на 1834 год.