Странствия Амура

Странствия Амура.

 

 

Ветер в поле зашумел

Потемнело поле,

И полился ливмя дождь,

Крупный дождь осенний.

 

Нет на небе ни одной

Звездочки отрадной;

На земле седой туман

Зыблется как море.

 

Лес, качаяся, скрыпит;

Вихорь в лесе свищет

И, сверкая блеском глаз,

Волк в потёмках рыщет!

 

На болoте огонёк

Вспыхнет и погаснет —

То обманчивы лучи,

Что заводят к безднам.

 

Как же быть и где пристать

Страннику в ненасытье

Он промок  и весь дрожит,

Крылья же — хоть выжми!. . .

 

Кто ж крылатый путник сей,

Не Олимпа ль житель? —

Ах, то бедный был Амур

На чужой стороне.

 

Нет знакомых на земле;

До небес далеко;

„Сем тихонько побреду

„Все путём дорогой!..—»

 

Так сказал себе божок

И пошел горюя. . . . . .

Вдруг блеснул из рощи свет;

И за рощу скрылся!…

 

Он вперед — а свет к нему

Длинными лучами

И дрожит златая зыбь

На кристальных каплях.

 

Он еще вперед, — а там

Пышный сад бoгaтый:

А за зеленью вдали

Каменны палаты.

 

Мрак отсел, — оттоль лучи . .

Сквозь стекло сияют,

И рисуют на лугу

Ряд златых окошек…

 

Тут мелькание теней

В палевых оттенках

И при звуках, дружных пар

Быстрое круженье.

 

Все дало Амуру знать,

Что в чертоге пышном;

Сын веселья и забав —

Пир давал Вельможа.

 

„Кто ж и мне тут не велел

„Отдохнуть в раздолье? —

Сам себе сказал в уме

Пешеход усталой

 

Шаг на двор — и слуг толпы

В суетах на встречу:

Он тишком меж них к дверям,

Но в дверях застава!

 

Там угрюмой грубиян

Весь под позолотой:

„Стoй! „ Амуру закричал,

„Что ты за бродяга?“—

 

Я Амур и весь продрог

Чуть, не плачу с горя:

Дай скорее в доме знать

О моем приходе.

 

„Уходя докуда жив! „

Был ответ Амуру.

„В целом доме здесь тебе

„Нет ни уголочка.

 

„Роскошь всем владеет тут,

„С ней причот ни малой!

„Честолюбью отданы

„Все в верху покои.

 

„Ревность с подозреньем в двух

„Поместились в спальне;

„А тоска гнездо свила

„В изголовье ложа,

„Зависть, знаешь сам, у нас

„Не в последнем месте:

„А сует, забот, хлопот,

„А страстей, желаний! . . . .“

 

„Кто ж ты сам спросил Амур.

„Я кто? — Равнодушье:

„Уходи, не то тебе

„Здесь ощиплют крылья!

 

Пригорюнился Амур

И пошел тоскуя,

Прочь с богатого двора

К домику простому.

 

Там все тихо: уж давно

Милую подругу

Молодой супруг обняв,

Сном уснул завидным.

 

Об отказе трепеща

Под окно тихонько

Подошел Амур: стук! — стук! —

И умильно просит:

 

„Люди добрые, меня

„На ночлег примите;

„Я Амур! —Амур! так нам

Не чужой по сердцу. —

 

Дом наш — правда и не пусть,

В нем живут издавна

Тут беспечность, там покой;

Тут труды с забавой.

 

Но Амуру как не быть

Места в доме нашем!

Для тебя ночлег у нас

На супружнем ложе.

 

Так сказавши, пришлеца

Приняли как должно;

Приголубленный уснул

И проспал до утра. —

 

А проснувшись возoпил;

Всех богов сзывая:

Дий услышь меня в твоем

Золотом Олимпе! —

 

Преклонись ко мне с небес

Матерь Афродиты

Я клянусь! — услышьте все

Боги и богини!

 

Стиксом грозным я клянусь: —

(Небеса бледнеют,

Внемля страшной клятве сей

И земля трепещет:)

 

Я клянусь, что от сего

Часа ни ногою —

Ни в златoй чертог вельмож;

Ни в роскошны домы.

 

Под смиренным кровом век

Будь мое жилище!

Где олтарь любви — в сердцах:

Там мой храм священный! „

 

И с тех пор его ни где:

Не видать в чертогах:

А из домиков простых

Часто бог сей смотрит. —

 

Вот тебе, темный луг!

Право быль, не сказка:

Рассуди ж теперь сама,

Милая Алина! —

 

Для чего нам так желать

Золотова дома,

Если в доме золотом

Места нет Амуру!–

 

Под угрюмою скалой

Над веселой речкой

И в соседстве с соловьем

Домик мой укромной.

 

Все смеется, все цветет

В околодке нашем,

С той поры как с скукой грусть

Убралися в город.

 

Часто месяц, тихо всплыв,

Над зеленым полем,

Мнится, слушает как песнь

Филомелы льется. . . .

 

И звенящий на заре

Жаворонка голос

Из задальных синих гор

Солнце вызывает.

 

Приходи, мой милой друг!

Все тебе сей час же:

Рощу, домик, стадо, луг,

А себя — в придачу!

 

Все с тобою пополам:

Радость и утехи;

А печали — затаю

У себя на сердце!

 

Приходи ж! мой дом хоть мал,

Но не будет песен,

Для надежды для любви,

Может быть — для счастья.

 

 

Ф. Глинка.

Соревнователь просвещения и благотворения. Труды вольного общества любителей российской словесности, 1818г.