К . . . . . ову

 

К . . . . . ову.

 

 

Не внемля дружеским советам

Уж ты решился наконец,

Во вред цветущим жизни летам,

Приять супружеский венец.

Не вняв друзей мольбе сердечной,

Уж ты решился . . . . . . ов

Покинуть, кажется, на вечно

Семью беспечных шалунов!

Ты хочешь издали казаться

Полустепенным муженьком,

Семейным завестись домком

И даже тятей называться.

Все хорошо, любезный мой:

Но если в жизни холостой

Нам все час от часу скучнее,

То, друг, несносною женой

Мы утомим себя скорее!

Ты возразишь мне, что . . она,

(Положим что твоя невеста)

Очаровательна как Леста,

И как Аспазия умна;

Все так, — но только на всегда ли,

Да и на долго ли, скажи?

Спокойной жизни год едва ли,

А после целый век тужи.

На дев прелестных, но коварных,

И часто нам неблагодарных,

Которых мы боготворим,

Мы, как романтики, глядим,—

Глядим не зря — почти не смеем

В них и пороков находить,

И находить их не умеем!

Но очарованными быть

Не долго нам в любви заветной!

Она промчится неприметно,

Подобно утреннему сну;

Исчезнет все — и на жену,

Простившись с милыми мечтами,

Уж микроскопными глазами

И беспристрастно мы глядим;

Став рассуждать довольно строго,

Пороков в ней находим много,

Вздыхаем тайно и . . . молчим

Ты скажешь, что любя чрезмерно

Не можешь страсти победить;

Что без нее не можешь жить,

Что с нею счастлив будешь верно;

Что и взаимно ты любим,

Что дышишь ею, что твоим

Она единственным блаженством;

Что без нее ты обладать

Не можешь счастья совершенством;

Что будешь без нее скучать,

И, разумеется, страдать.

Язык влюбленных одинакой;

В том убедиться может всякой;

Но я в красавице твоей

Не вижу ничего, ей, ей,

Во чтоб влюбиться было можно!..

Не говори, что я безбожно,

Я искренно сужу о ней!

В ней вовсе нет образованья,

Нет дарований никаких;

Она скучна и для чужих:

Что ж будет мужу? . . верх терзанья!

Наружной красотой она —

Ты знаешь сам — весьма бедна;

Душевною ж еще беднее!

Покуда в девушках — смирна;

Женою ж будет посмелее!

Поверь, захочет, хоть не вдруг,

Но скоро — чтоб ее супруг

Был и послушней и умнее;

И словом, чтоб перед женой

Он был покорнейшим слугой.

Но полно. Кончить уже время!

Влюбленным (слабость пылких лет!)?

Подобный выслушать совет

Весьма мучительное бремя!

Но дай мне руку, милый мой!

По дружбе лишь к тебе одной

Я правду высказать решился!

Я сам ни мало не сердился,

Кто чувством искренним меня,

Не тоном школьных наставлений,

Но дружбу с правдой съединя

Так выводил из заблуждений?

Коль не успел я убедишь

Тебя сим дружеским советом,

То ты уверься же хоть в этом,

Что я хотел полезным быть.

И так — готовься к жизни новой,

Всех холостых забудь друзей;

Будь счастлив . . . . . кой своей,

И век не знай судьбы суровой!

Однако ж, другу, за совет,

Столь искренний, хоть бесполезный.

Не позабудь прислать, любезный,

Мне пригласительный билет.

На свадебных пирах усердно

Люблю я пить и танцевать,

И светлого Аи, наверно,

Я осушу бутылок пять!

Обильный резкими мечтами

Я самый искренний поэт:

(Не сомневайся, чтоб совет

Мой не остался между нами!)

Я написать тебе готов.

Эпиталаму в десять строф,

Богатых пышными стихами ! . . .

 

 

Бестужев-Рюмин.

Альманах «Сириус», 1826г.