Елена

Елена.

 

 

Считаю нужным заметить, что описанное в предлагаемой поэме происшествие относится к временам феодализма в Северной Германии. Ночи, служащие периодами рассказа, не следуют одна за другою посуточно, а разделены неопределенным временем.

 

 

Вступление.

 

 

Когда по кладбищу вы ходите порою,

Задумчивый ваш взор остановлен

На обелисках, на рядах колон,

Поставленных в дань мудрецу, герою.

Их славу гордую, их бранные дела,

(Быть может, плод обмана и насилья)

Расскажет вам гранитная молва;

Их призрак темные прострет над вами крылья,

Железною рукой вас схватит, обоймёт

И за собою в путь превратный уведет:

Так за отцами шли сыны и поколенья,

Считали власть за ум, за подвиг — преступленья.

Не редко суетность людскую облича,

Карарским мрамором, ваяньем, позолотой,

Артиста-гения продажною работой,

Нас привлекает прах ничтожный богача!

Душе колеблемой сомнительно и больно:

Надменной пышности завидуешь невольно!

Тот в памяти живет, тот сердцу говорит,

Кто должен быть, как червь, давно людьми забыт!

Но взгляд чуждается всегда простой могилы,

Которую в траве ни бронза, ни гранит,

Ни гордый истукан, ни стих велеречивый

От хладного забвенья не хранит:

А может быть, она б прочла урок

Полезней той, где спят богатство и порок!

А может быть, людьми погребено

Святое сердце в ней…. Знал сердце я одно!….

О ежели любовь имеет цену в свете,

Когда приличий хлад, общественный расчет,

Не иссушили в вас, как смертоносный ветер,

Цвет девственной души и чувства нежный плод;

О если страсти жар — предмет не порицанья,

А сожаления и теплых слез для вас,

То уделите вы несчастью миг вниманья,

Послушайте унылый мой рассказ!….

 

 

 

Н О Ч Ь    П Е Р В А Я.

С В И Д А Н И Е.

 

 

I.

О чем тоскует соловей

В тени развесистой березы?

Кому на сердце, в тьме ночей,

Льет гармонические слезы?

Кто слушать, понимать привык

Очаровательный язык

Певца чудесного природы?

Кто трели грустной и свободной

Вполне постигнул тайный смысл,

И прошептал в душе ту мысль,

Которую он выражает,

Когда леса и неба высь

Высоким гимном оглашает!

Печали и восторга звук,

Кому ты внятней и дороже?

Чье сердце ты, как добрый друг,

Ласкаешь, веселишь, тревожишь?

Воздушной флейтой естeства,

Кому гласишь весть примиренья,

И вновь к престолу Божества

Ведешь упавшее терпенье?

Ах, кто для чувства в свете рос,

С судьбой железной состязался,

Кто много бедствий перенес,

Страдал, любил и разлучался,

Тот часто, до горячих слез,

Ночною песнью упивался, —

Тот, верьте мне, вполне поймет,

О чем певец лесов поет!…

 

II.

Прекрасный вечер! Звезды ночи

Горят, как девственницы очи!

Как много в лампах голубых

Тайн чистых, вечных и немых!

А завтра же, быть может, бури

Погасят нежный блеск лазури;

Исчезнет кроткий, томный луч

Под мраком скорби и кончины….

Но улетит завеса туч

И звезды свет прольют с вершины, —

И кто бы потушить их мог? —

Свет этот — мир, душа — сам Бог!

Все небо ярко и светло,

Как юной девицы чело.

В немом раздумье и покое

Мы смотрим на чело святое;

На чью властительную грудь

Оно приляжет отдохнуть?…

На этой дивной, стройной выси,

Господь писал благие мысли,

Но нам вполне их не прочесть!.

Лишь в час молитвы, умиленья,

Мы видим блески избавленья,

Внимаем громовую весть.

Однако же оно склонялось

На лоно жителя земли,

Для смертных глаз разоблачалось,

Являло помыслы свои.

Взор человека исступленный

Зрел блеск не гаснущих огней,

Закон миров перворожденный,

Пучину ангелов, идей, —

Все, что столетьями находим,

Наукой медленной доходим, —

Вдруг раскрывалось перед ним

Мгновеньем пламенным одним.

Небесным таинством объятый,

В дар принимал он от Творца, —

То слово, жгущее сердца,

Тот ум, рассудкам непонятный,

Которыми среди степей

Учил и вел толпу людей.

Пророк и обожатель неба!

Ты был с избытком награжден,

Хотя до гроба от пелен

Без слез не съел куска ты хлеба!

Хотя презрение от всех,

Венец терновый, поруганье,

Лишения, коварный смех,

Темница, цепи и изгнанье,

Наградой сделались трудов,

Свершенных для земных сынов!…

На землю льется сумрак лунный,

Как юной девственницы думы.

Она боится освещать

Вполне безмерную дорогу,

И любит, доверяясь Богу,

Мечтаний в облаках блуждать;

Стократ блаженное незнанье!

Младенческий, невинный луч

Ласкает грудь холодных туч,

Шлет дебрям и скалам лобзанье!

О если б твой не гаснул свет,

Отрадное сердцам светило!

Когда б в тьму опытов и бед

Ты никогда не заходило!…

Бежит поток. Струи журчанье,

Как юной девицы стенанье.

О чем печалишься, дитя!

За чем младенца грустны речи?

Кто отравил тебя, шутя, —

Кто жизнь отдаст — и не излечит?

Свободен ток — и пыл страстей,

Вольна струя — и сердце девы, —

Но часто в них, как в персях Евы,

Приют находит хитрый змей….

Пленительно цветов дыханье,

Как девственницы лобызанье.

До хладной, утренней зари

Горячий нектар вей и лейся!

Душа несытая упейся —

И в упоении умри!

Вкуси сладчайшее на свете!

Богаче наслажденья нет

На нашей горестной планете,

В юдоли нищеты и бед!…

Кристалл реки играет зыбко,

Как юной девицы улыбка.

Сирена! прелесть свежих уст,

Гармонья клятв и ласк шептанье,

Порука ли не-лживых чувств,

Обет, — иль только обещанье?…

Увы! Подует ветерок —

(В любви досадна неизвестность!)

Свой говор, ясную поверхность

Обманчивый изменит ток!…

Кто знает, что в нем отразится?

Простая ль хижина, леса,

Чертоги, храмы, небеса,

Иль тиной дна он возмутится….

Или средь бури и забот

Скуст его безстрастья лед!… .

Но где ж мудрец, кто поцелуи,

А с ними жизнь не расточал?

Кто не ловил Тантала струи,

Преследуя свой идеал?

Печаль, унынье, отчужденье

Рисуют дальное виденье,

За розою бежим в сугроб,

Пока не остановит гроб….

С толпою призраков — не пусто,

Не холодно между людей….

Как быть обманутым ни грустно,

Но без обманов жить грустней!…

 

III.

Так много неги и покоя

Сегодня в тишине ночной,

Так страстно небо голубое

Объемлет спящий шар земной;

Так звезд теснятся хороводы,

Целуются речные воды,

Играют облака с луной,

Семьей бегут в лугах потоки, —

Что в ночь такую, в час такой,

Мучительно быть одиноким!…

 

IV.

Роскошен, дик природный сад

Обнявший стены вековые

Монастыря; — отколь глядят

Кресты и куполы златые:

Обитель мирная черниц,

Безродных, горестных девиц!…

Не проникай их трудной жизни,

К увядшим не ходи цветам:

Они отпраздновали тризны

Над всем, что мило в свете нам!

Печали дщери и лишенья,

Покинувшие суеты,

Ужель не стоят сожаленья,

Над ними ль посмеешься ты?…

Царя святаго дочь святая,

(Так веки говорят векам),

Призванью горнему внимая,

Соорудила этот храм.

В нем плакала она, молилась,

И дух ее в родной предел,

Как дым с кадила улетел;

В нетленье тело облачилось.

О, много в храме том годов

Пылает к Вышнему любовь!

Там помостов чугунных плиты,

Реками горьких слез омыты,

Коленами продавлен ход

И полон вздохов темный свод….

Дом праведницы беззащитный

Враг-истребитель пощадил,

Когда, по битве знаменитой,

Весь город в пепел обратил….

Величье дикого примера

Постигни, выродок отцов,

Питомец жалкий мудрецов,

Несчастный ученик Вольера!

 

V.

Кто ж смеет к вековой святыне

С преступной мыслью подходить?

Зачем средь ангельской пустыни

Теням и призракам бродить?

Чуть озаренный лунным светом,

Под мрачной сосною — кто это,

Высок, окутан в плащ, уныл,

Как дух, жилец чужих могил,

Покинутый без погребенья,

У трупов просит водворенья!

Как страшен он! Смотри: в щеках

Кровинки нет! за то в очах

Светлее звезд огонь пылает —

Он жжет, объемлет, проникает!

Лоб бледный в кудрях смоляных,

Как череп в листьях повилики;

Черты лица — прекрасно-дики:

Но нет к несчастию на них

Печати веры и смиренья, —

Лишь видно гордое терпенье,

Предизбирающее честь,

Без вздоха муки перенесть,

Покинуть жизнь — без сожаленья….

Кого дух этот ищет, ждет?

На башне час полночный бьет, —

Уста дрожат от нетерпенья

И шепчут…. клятвы, иль моленья?…

Скрыпя зубами, мощных рук

Ломает пальцы он…. как вдруг

В углу разрушенной ограды

Калитка отперлась…. и вот

К нему на крыльях ветр несет

Виденье света и отрады!

 

VI.

Печальна, как цветок лилеи одинокой,

Склоненный над глухим, неистовым потоком,

Готовым каждый миг красу брегов сорвать,

Дочь нежную весны на дно морей умчать;

Обетованная, как луч златой денницы,

Упавший к узнику в холодный мрак темницы,

Который с облаков принес страдальцу весть,

Что солнце есть еще, Бог избавитель есть;

Отрадно-горестна, как гимны над могилой,

Где пепел схоронен сестры родимой, милой:

Хоть пеньем Божьих слуг его не воскресить,

Но с пеньем легче прах слезами оросить!

Бледна, как в вешний день зимы остаток снежный,

На миг избегнувший — от смерти неизбежной

И гибнущий один, среди природы всей,

От солнечных, для всех живительных лучей!

Прекрасна, как цветов гирлянда гробовая,

Для трупа юноши рукой любви свитая:

Удел венка — завять на мраморном челе,

И прежде мертвеца истлеть в сырой земле!

Самоотверженна, страстна, как голубица,

Когда над другом та убитым закружится,

И ринувшись стрелой на землю от небес,

Грудь верую дробит об каменный утес!…

Вот бледный очерк вам затворницы смиренной!

Пред девой мрачный гость колена преклонил,

Ей целовал стопы — и ангела молил

Простить, что возмутил покой его священный!…

 

VII.

«Ты звал меня: тебе подвластно сердце,

«Бессильна не прийти…. боюся — и лечу!…

«Ты сделал из меня покорного младенца,

«Что пожелаешь ты — и я того хочу!

«Ты волей стал моей, мечтанием, надеждой,—

«Царем моим ты стал!… Скажи мне что нибудь

«О небе, о любви…. Ночь, сосны, месяц, звезды

«Вселяют тайный страх в трепещущую грудь!

«Как хладен этот луч! Глаза мои рукою

«От света заслони…. о, повтори мне вновь,

«Что завсегда твоя душа с моей душою,

«Что Бог с тобой всегда; со мной к тебе любовь!

«Нет, этот мрак-ничто! Когда бы блеск светил,

«Всех солнцев, месяцов, всех звезд облекся тьмою —

«Взаимных чувств огонь сердца бы озарил,

«В очах бы пламенел-чистейшею свечою!

«Склонись на грудь мою: она тебя так любит!

«Почий, — я сберегу; хранитель буду твой:

«Мой лепет усыпит, а поутру разбудит

«Слеза очей моих, слиянная с росой.»

 

VIII.

—Ты любишь ночь: она меня с тобой,

Весь день далекого, опять соединяет;

Ты любишь сад: душистый и густой,

Заботливо он нас, приветно укрывает.

Понятны звезды в небе голубом:

Благословенье шлет тебе их луч вечерний;

Сирень ветвями над твоим челом

Сплелась, склонилась: чувство есть в сирени.

По временам, чуть внятный ветерок,

Крылом архангела в лицо тебе повеет,

И на стопы твои роса, как на цветок,

Алмаз свой положить едва, ласкаясь, смеет.

Тебя природа любит! Никогда

Ее уставов ты святых не нарушала,

И с тайны сердца пелены стыда

Земного слова звуком не срывала.

О, права ты!… Чувств пламенных восторг

Нельзя передавать холодным изъясненьем:

Речей нам мало дал для сердца Бог,

В порывах сбивчивых слабеем и немеем!

Нет, никогда усилья языка

Не превзойдут чувств полного молчанья!

Как небо ты — безмолвна, высока!

Как небо – говоришь таинственным вещаньем!

Там звезды, Светы вечного огня,

Без слов, Творца понятно возвещают:

Здесь в тающих очах невинной для меня

Бессмертная любовь, душа и ум пылают!

В восторге трепетном раздельное слилось!

Нисходит умиленный Бог в творенье!

С землею небо крепче обнялось,

И души в райское слилися упоенье!

Мой херувим! Благой природы дочь!

Уста, чело мое — к стопам твоим унижу!

Смотри: густa сирень, темна, тениста ночь,

Но сердце я твое и чувствую, и вижу!

И так безмолвно все, и радостно вокруг,—

Так полным чувством грудь живет и замирает,

Что слышно мне, как твой чистейший дух

В объятия души моей слетает!

Нет тела! нет земли! ни мыслей, ни речей!

То хаос бытия, то глубина виденья!

Блаженство высшее очищенных страстей,

Мгновенное на небо восхожденье!

 

 

Н О Ч Ь   В Т О Р А Я.

О Д И Н О К И Й.

 

 

Елена, день летний уже вечереет,

Холодные тени ложатся по долам широким;

Печалится сердце…. остаться оно не умеет

Теперь одиноким!

На общей постеле, на бархатном луге

Цветы полеглися — и будет их отдых прекрасен!

Взвился жаворонок, поет зов далекой подруге.

Тот зов не напрасен!

На ветке родимой две нежные розы

Стыдливо и жарко, лобзанья ночные приемлют;

Сплелися ветвями, одна на другую склонились березы,

Лепечут и дремлют!

Ах, в целой природе лишь я без подпоры!

Один сиротствую; один безуспешен, несчастен!

Зову тебя, дева; наполнил стенанием долы и горы:

Но зов мой напрасен!

Когда бы жизнь наша была бесконечна,

Я тяжкую долю влачил бы без дум и смятенья:

Надеждой на завтра я жил бы покойно, беспечно….

Но век наш мгновенье!

Земным сновиденьям близка перемена!

И верное сердце невольно смущается страхом:

Оно будет тленом! Ты слышишь, Елена?

Оно станет прахом!

И ты уснешь, дева, тем сном непробудным,

Который вкушаем под черными ветками ели;

Сном хладным, печальным, торжественным, чудным,

На жесткой поспели!

И перси, и стан твой, младая подруга!

Не я, гроб ужасный в объятья жестокие примет!

Чего свет-завистник не отнял у верного друга,

Могила отнимет!

Тогда — где блаженства святые обеты?

Где сыщем, где встретим нам милого переселенца?

На все ожиданья в одной лишь могиле ответы,

Но есть ли там сердце?

Но есть ли там чувство, любовь, упоенье,

Высокая жажда сливаться родными душами;

Но есть ли там образ, улыбка, речей обольщенье,

Надежда с мечтами?…

Что дорого сердцу, из гроба не встанет,

Навеки погибнет! и, с телом истлевшее разом,

В ничто обратится!… в селениях вечных жить станет,

Один хладный разум!

 

 

 

Н О Ч Ь   Т Р Е Т Ь Я.

О Д И Н О К А Я.

 

 

I.

«Душа моя с тобой не может разлучиться!

«Обитель хладную, где я томлюсь одна, —

«В разселине скалы кипящая волна, —

«Она покинула: свободной птицей мчится

«На крыльях дум в тот благодатный край,

«Где ты цветешь, мой дивный! где мой рай!

«Не в силах удержать ничто соединенья

«Существ родных! Глаз мощного виденья

«Усматривает твой орлиный, светлый взор,

«И слух заблудшего воображенья

«Твой гармонический внимает разговор.

«Дрожу, прельщенная волненьем чувств,

«Мечтая лобызать коралл далеких уст!

«И двойственным, чудесным ощущеньем

«Я вся проникнута: меж тем, как кельи вид,

«И боль разстания мне сердце тяготит,

«Душа уже полна свиданья восхищеньем!

«Упав пред силой чувств, тону я как в реке,

«В отраде и слезах, в восторге и тоске!

«Теперь мне кажется, что умерла я…. дух, —

«(Когда еще горит и не совсем потух

«Огонь страстей и мук во глубине сердечной), —

«Умчался к ангелам родным в мир вечный!…

«А тело, будто труп в могиле, холодно:

«С ним сердце на земле печально и одно….

«И сердцу тягостно увериться потом,

«Что одинока я, что стены между нами,

«Душа же так к тебе прикована мечтами,

«Так грустно ей войти в унылый этот дом,

«Как бы ее из рая изгоняли,

«И к трупу в хладную могилу посылали….

 

II.

«Бог над землею распростер

«Полночных облаков шатер;

«Сказал: усните, горя дети!

«А если сон к кому нейдет,

«Пусть взглянет на небесный свод,

«Помолится при лунном свете:

«Вы у Отца всегда в долгу

«За миллион благодеяний!» —

«Но я, добыча мук, терзаний,

«Преступнейшая из созданий,

«Спать и молиться не могу!

 

III.

«О небо, небо! как мне горько

«В час ночи на тебя смотреть,

«Когда, страдая одиноко,

«Должна таиться и краснеть!

«Когда самой себе боюся

«Вполне сознать мою беду!

«Без пользы думами томлюся:

«Путь избавленья не найду!

«И, кажется мне, люди знают….

«Кто тайну вечно скрыть бы мог?

«Они мне в сердце зазирают,

«А с неба смотрит мать и Бог!

«О мать в стране благословенной

«Ты счастлива…. земная страсть

«Не может над тобой, нетленной,

«Взять необузданную власть!

«Что не дала ты слабой деве

«Сил — бури сердца превозмочь?…

«Закройся облаками в гневе

«И больше не гляди на дочь!

«Темней все…. бледная девица

«Сияй, печальная луна!

«И ты, как я, лучом денницы

«Проникнута, обожжена.

«Но ты тверда, хотя уныла,

«Ты сохранила прежний хлад;

«Во мне волкан, во мне могила,

«Все чувства ноют и кипят!

«Земной то пламень, не священный!

«Он обращает в прах сердца,

«Он льется лавой раскаленной,

«И увлекает от Творца!

«И мне ль лететь душою к Свету,

«Мне ль быть неверной небесам,

«Когда готовлюсь, по обету,

«Принять затворниц тихий сан!

«Забвенья миг — страданий годы

«Души преступной не спасут;

«Дар веры, чистоты, свободы

«Не возвратят, не отдадут.

«Летит из горняго селенья

«К земле падучая звезда,

«С небес скатилася в мгновенье,

«Но вечно не взойдет туда!

«Покинув выспреннее место,

«Рассыпется среди болот:

«Так дева, ангелов невеста,

«Погибнет от мирских забот!…

 

IV.

«Пусть вяну, как цветок! ты жертв моих достоин,

«Отчизны верный страж, прекрасный, грозный воин!

«Ты носишь меч! С бестрепетной душой

«На поле бранное с тобою рать умчится;

«И я люблю, нам общий, край родной!

«Молилась за него, пока могла молиться!…

«Но для чего, ответствуй, для чего

«Из всех поклонников в обширном этом храме,

«Печальным вижу я тебя лишь одного?

«Как ангел горести, споишь ты в фимиаме!…

«На столь возвышенном, властительном челе,

«Где молнии ума зарыты дум во мгле,

«Непостижимо для меня, как смели

«Сомненья положить свое клеймо?

«Какою бурей сердце смущено,

«Ланиты оп чего так грустно побледнели?

«О бедная затворница! Печать

«Страстей, и помыслов, и светских отношений,

«Общественных трудов, усилий и лишений,

«Тебе ль, неопытной, понятно разобрать?…

«Ты видишь каждый день, как озеро волнами

«Кипит и сетует под древними стенами

«И любишь озеро: за тем, что с детских лет

«Оно, глубокое, печальный твой сосед!

«За тем, что в плеске волн, в их безутешном стоне,

«Душа унылая витает, реет, тонет:

«Скажи ж, подруга вод, умела ль ты понять,

«Что кроет в знойный день струй необъятных гладь?

«Чье слово их в тиши смиряет и покоит,

«Какая буря их потом опять разроет, —

«И побегут они — куда? от чьей руки,

«Как в брани сбитые, летучие полки;

«Ах, если хочешь знать все таинства пучины,

«Все таинства страстей — отдай себя стремнине

«И погрузись на дно; но помни: это дно

«Для многих, может быть, могилой суждено!…

 

V.

«… птиц мир спящий пробудила,

«Башня к утренней молитве зазвонила;

«Солнце вспыхнуло — свет радостный облек

«Голубой парчей восток.

«Вот и день! а я без сна

«Просидела у окна,

«Промечтала, пролюбила!…

«Утра дивная краса!

«Луч всем милый и желанный!

«Горы, нивы и леса,

«Ветры, воды и туманы!

«Насыщайте жадный взор!…

«Бедной, горестной чернице,

«Как замкнутой в клетке птице,

«К вам не выйти на простор!

«Плачем не сломить запор,

«Грудью не пробить светлицы!…

 

«Что чернеет средь долины?

«Что там стелепся, бежит?

«Келья ветхая дрожит, —

«То воинские дружины!

«Ближе!… Сладкий сердцу вид!

«Гордых ратников ристанье!

«Крик вождей и трубный треск,

«Лет знамен и копий блеск!

«Но стеснилося дыханье: —

«Это он как вихрь летит, —

«Он, — души очарованье!

 

VI.

«Трубы воют; милый мой

«Скачет, скачет пред полками….

«В такт музыки боевой

«Конь бьет легкими ногами:

«Из малиновых ноздрей

«Дым и пар горячий пышет;

«Легче серны он, быстрей,

«Под собой земли не слышит;

«Збруя, пеной изо рта,

«Как волною облита;

«Круто согнутая шея,

«Наклонилась, как лоза;

«От кипенья пламенея,

«Кровью налиты глаза;

«Грива с ветрами играет;

«Как победный, гордый флаг

«Вьется и трепещет, — так

«Хвост в изгибах упадает!

«Песнь военная, звучней!

«Конь быстрей мчи властелина!

«В нем весь мир души моей,

«Жизни, сердца половина!

«Милый! подними чело —

«Дум и дел на нем клеймо!

«Брось умом горящий взгляд —

«Все сердца заговорят!

«Светлым размахни мечем —

«Власть, победа, сила в нем!

«Слово воли изреки —

«И во след тебя полки

«В бездны полетят, в огонь,

«Где твой меч, где скачет конь….

«Ах, зачем я рождена

«Бедной, робкою девицей!

— «Ах, зачем облечена

«Монастырской власяницей!…

«Воинов летучий строй,

«На мгновение постой!

«Из моей замкнутой кельи

«На вождя я погляжу —

«И заплачу…. и скажу:

«Счастлив будь, мое веселье!…

«Друга в мыслях обниму,

«К небу руки подниму —

«Но не может небо дать

«Мне завидной, славной доли —

«Мчаться вихрем в чистом поле,

«Побеждать и умирать!

«Мой удел один — терпенье,

«Слава — сердца чистота,

«Меч — символ святой креста,

«Жизнь — об смерти размышленье!

«Будь же счастьем жизнь твоя,

«Каждая победна битва!

«За тобой душа моя,

«И с тобой моя молитва!…

«Ах, зачем я рождена

«Бедной, робкою девицей!

«Ах, зачем облечена

«Монастырской власяницей!…»

 

 

 

НОЧЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

М А Т Ь.

 

 

I.

Тяжелый свод из серого гранита,

Обитель черным бархатом обита,

Чугунный пол, изрытый от годов;

В углу распятье на столе закрытом:

Крест будет век символом незабытым,

Сегодня же распнут опять любовь….

В божнице светлые стоят иконы,

Рукою веры списан Божий лик.

Творец приемлет чувства, не поклоны,

Он слышит трепет сердца, не язык:

И вняв мольбам, на крыльях Серафима

Нисходит дух его — понятно и незримо!

Пред образами, жертва и отрада,

Неугасимая горит лампада:

То небесам бессмертная свеча!

Пускай гeенна, злобой клокоча,

К нам извергает тьму, сомненье и химеры:

Останется бессмертная свеча,

Ад не погасит вечной лампы веры!

Но братья-люди! жертвенный елей,

Да будет чист от мнений и страстей!

Да будет чист он, как слеза дитяти,

Как солнца луч, вод голубых стекло,

Когда хотите вы, чтоб лоно благодати

Вас, как сынов прижало, облекло:

Иначе – целый мир пусть будет жертва эта,

Сгорит весь мир —без теплоты и света!

На креслах длинной мантией окутан,

Недвижный призрак полной — лет жены:

Мысль отдана векам, а не минутам,

Столетние черты заострены;

К ее устам, в далекий мир призванье,

Могильное коснулося лобзанье.

Под крепом очи строгие горят —

Неумолим суровый, резкий взгляд;

Лицо угрюмое ночей и туч темнее;

Как на скрижалях твердых Моисея,

На нем начерпан Божеский закон,

Букв не изменят слезы, мука, стон,

Преступника карает не жалея.

Тот мрак, который лампы свет прогнал,

К ней на чело, казалось, весь упал:

Не озарял его от века луч веселья!

То мать-игуменья! Ее здесь келья!

Колена преклонив пред Богом и пред ней,

Поникнула затворница младая:

Печален вид опущенных очей,

Скорбь на лице глубокая, немая,

На персях руки сложены крестом:

Трепещет, на суде стоит пред Божеством.

 

II.

«Да, отрицай! Скажи, что бред,

Мечтание преклонных лет,

Виденье снов н небылого

Вина допроса рокового!

Ответом смелым уничтожь

Несправедливость подозренья,

Скажи: мои догадки ложь,

Плод старого воображенья;

Уверь, что ошибаюсь я,

Ты не сошла с прямой дороги —

И тщетно, тщетно грудь моя

Полна пророческой тревоги….

Пусть будет так! но я сужу:

Тот Бог, Которому служу,

Меня на старость не обманет,

Святыня клеветать не станет!

Елена, вспомни, перед Кем

Стоишь с лукавыми устами!

Да будет же язык твой нем:

Лгать трепещи пред небесами!

Елена! В час, как мать твоя

Навек в могилу уходила,

Подругу верную, меня

Она с заклятьем умолила

Быть мaтерью тебе второй

Для жизни вырастить святой —

И я, убитая тоской,

Дала обет — и сохранила.

Так, дева, на моих очах

Красой ты светлой облачалась;

В келейных сумрачных стенах

Росла, играла, поучалась

Глаголам вечным и благим.

Когда же в храме появлялась,

Прекрасная, как херувим,

Народ вокруг тебя толпился,

С слезами на тебя смотрел,

И жарче, искренней молился,

И громче небу песни пел.

Все наши сестры в умиленьи

Тебе давали первенство,

Шептали в набожном почтеньи:

«Над ней почиет Божество!»

А ныне — этот ангел юный,

Чистейшая из чистых дев,

Предмет похвал и славы шумной,

Исполненный надежд посев,

Звезда пловцам на бурном море,

Что совершает?… Горе, горе!…

 

III.

Ты вестником стыда родилась.

Для бедной матери твоей,

Вина ее с тобой открылась —

Плод не порока, а страстей.

Любви и жалости отступник,

Бежал отец клятвопреступник,

Бежал отец…. покинул мать

Одну над детищем рыдать.

Как бы свершившую злодейство,

Ее отвергнуло семейство;

Людей язык, улыбка, взор

Ей повторял: «позор! позор!»

В богатом свете и обширном

Несчастью — бедность, теснота, —

И монастырь открыл ей мирно

Гостеприимные врата.

Порог перешагнув священный,

Она торжественно клялась,

Что дочь любви неосвященной

Не для замужства родилась;

Как дщерь младая Иефая,

Должна ты, страсти не узная,

Своей девичьей чистотой

Ее утешить под землей;

Должна молитвою и пеньем

Грехов ее быть искупленьем,

И ненавидеть, и не знать

То чувство, что убило мать.

Но пусть она сама расскажет

Последний, страшный свой завет,

Зажжет в душе погасший свет,

Сеть обольщения развяжет.

Поди к столу, сними покров —

Не бойся: видишь череп желтый? —

Поговори с ним; звуки слов

Родных — услышит он и мертвый.

О дочь! не отвращай очей:

То череп — матери твоей!»

 

IV.

Отчаянья, испуга крик

Из груди вырвался белицы,

Окаменел в устах язык,

Недвижны мутные зеницы,

Дрожат колена; пред столом

На них она в тоске упала;

Кровь становилась в жилах льдом,

Жизнь, как лампада, угасала.

Понятье, чувство, бытие

Кипели вихрем и волнами….

А череп мрачно на нее

Глядел бездонными очами.

«Елена, для чего твой крик?

Боишься-ль незабвенной нашей?

Ужели ныне страшен лик

Тебя, младенца, лобызавший!

Поверь, отшедших мир не пуст!

Мужайся, собери все силы,

Послушай голос смолкших уст,

Внимай глаголам из могилы!…

 

VI.

«Оставя край страстей и бед,

Спала я крепко десять лет;

Мох, розмарин на персях рос,

По членам червь гробовый полз, —

Я не слыхала: слышит боль

Земная, скудная юдоль.

«Зараза разливала страх,

Валились города во прах;

Под истребительным мечом

Людская кровь лилась ручьем, —

Я не внимала: что до них

В подземных областях немых?

«Лишь только грезилась порой

Мне дочь — чистейшею свечой,

Иль фимиамом от кадил,

Который небу сладок, мил;

Иль херувимом, что поет:

«Бог грешницу простит, спасет!»

«В то время легкий ветерок

Порхал меж гробовых досок,

Сон непробудный освежал,

Подобье жизни в грудь вливал, —

Шептала я: о ветр, подуй!

В тебе Елены поцелуй!

«И полная благих надежд,

Я отрясала плен от вежд,

Я мысль старалась уловить:

Есть за меня кому молить!

Не вечна гробовая ночь,

Меня спасет от мрака дочь!

«Вдруг — ужас! ужас!… темный Дух,

Как громом поразил мой слух:

Весть страшную принес, что ты,

Отвергнув святость чистоты,

Себя, и матери покой

Забыла для любви земной!

«И тени в хладный мой приют

Пришли толпой, на пир зовут,

И шепчут: «будет славный брак,

«Затворницу просвaтал враг!

«Невесте весело: поверь,

«Ей не до матери теперь!

«Сегодня станет свой наряд

«В цветы и камни убирать,

«А завтра на твоих костях

«Плясать при месячных лучах;

«До глубины земных утроб

«Поруганный затопчет гроб!»

«Тогда гробовая доска

Впервые стала мне тяжка;

Я слышала, как червь повис,

За костью кость точил и грыз, —

Как розмарин корнями мне

Прорезал сердце в тишине!

«И саван охватил меня,

Как покрывало из огня,

И полный бурною мечтой

Распался череп ветхий мой:

В тоске я умолила смерть

На срок устa мне отпереть!

«Могильным, смутным языком,

Невнятным, как далекий гром,

Таинственным, как мрак гробов,

Печальным, словно звук оков, —

Пришла напомнить я обет,

Неизменяемый завет!

«Несчастная! в последний раз

Услышь отчаянный мой глас:

За бедный плен не отдавай

Мое спасение, твой рай;

Любви преступной отрекись:

Клянися, дочь моя! клянись!»

 

VII.

— «Так! страшной клятвою клянусь

«Исполнить гроба приказанье!

«Не дам ему, не дам лобзанья,

«Навек от чувства отрекусь!

«Но, мать, и ты мольбе вонми,

«Почувствуй к бедной сожаленье!

«Возьми меня к себе, возьми —

«Скорее смерть! Скорей забвенье!…»

Сказала — на железный пол

Без чувств, без памяти, без жизни —

Упала. — В окнах день взошел,

Как светоч погребальной тризны.

 

 

Н О Ч Ь   П Я Т А Я.

П Е С Н Ь   Г О Р Е С Т И.

 

 

«Спит усталый мир,

«Сладок час полночи;

«На мои лишь очи

«Не слетает мир.

«Залита луна

«Туч широким морем —

«Грудь оправлена

«Безнадежным горем!…

«Под тяжелым сном

«Смолкнул шум и речи,

«Погасили свечи,

«Грустен темный дом!

«В келье у окна,

«В думе, не раздета,

«Бедная, — одна

«Просижу до света!

«И в ночной тиши

«Есть нам разговоры:

«Вопли и укоры

«Страждущей души.

«Сердце обнажу

«В горестной свободе,

«Тайну расскажу

«Богу и природе!

«Для чего ж тоска

«Щек слезой не смочит? —

«Сердце стиснуть хочет

«На груди рука:

«Замолчи, мой враг!

«Срок надежды минул —

«Цель преступных благ

«Мир и Бог отринул!..

«Гибну…. для чего

«Просьбы и заклятья?

«От моих объятий

«Оторвут его….

«Мук душевных глас,

«Слезы, клятвы, стоны —

«Тщетны! — против нас

«Люди и законы.

«Разлучат сердца!

«Не найти участья!

«Не видaть нам счастья!

«Не надеть венца!

«Вместе — райский миг

«Невозвратно минул!

«Цель молитв моих

«Бог на век отринул!…»

 

 

 

Н О Ч Ь    Ш Е С Т А Я.

Г Н Е В .

 

 

I.

Великолепен неба свод,

Недвижные речные воды

Звезд отражают хороводы,

На ели соловей поет.

Природы обновленный вид

Зовет на пир, как звал от века,

Царя вселенной, человека,

А царь, а человек — грустит!…

У монастырских, ветхих стен,

По прежнему гость мрачный бродит,

Окутан в плащ, суров и нем;

Глаза горящие обводит

По соснам, липам…. вопрошает

Мрак переходов, келий свет;

И слух и зренье напрягает:

Ответа нет! ответа нет!

 

II.

«Пройдут часы, пройдут недели,

Исчезнет жизнь!… Тот свет пустой,

Которым жили, пламенели,

Погаснет в сени гробовой.

Горсть незаметной, серой пыли,

Полусогнивший крест над ней:

Вот от всего, чем здесь ни были,

Остаток нищенский людей!

И так заботьтесь всюду, братья,

Увековечить хладный труп;

Беритеся за предприятья,

Переносите горе, труд!

От самовластья, от обиды

Законом защищай Солон;

Строй обелиски, пирамиды,

Бальзамируйся Фараон!

Иди за истину в изгнанье

Великий, мудрый Аристид;

Нерон себе в воспоминанье,

Поставь и мрамор, и гранит!

Добра свидетельствуй нам силу

С отравою в руках, Сократ,

И освещай свою могилу

Костром пожарным Герострат!

«Умрет ничтожный и великий,

Властитель, гений, нищий, шут, —

Звук порицанья, славы клики

В дом подземельный не дойдут.

Влечет ли к гробу сожаленье,

Иль отгоняет грозный страх, —

Над мертвым клятва, иль моленье,

Но все он прах, ничтожный прах!

«Пусть в сердце эта мысль гнездится,

Пусть бросит корень глубоко,

Пускай по жилам заструится,

Как бы родимой молоко!

Покорность пред слепой Судьбою

Бессмысленна! Толпа людей

Пусть клятвой, казнию, мольбою

Меня навеки делит с ней:

Я не услышу их проклятья,

Пройду кровавую реку, —

И сжав в железные объятья

Ее в могилу увлеку!

 

III.

«Но для чего мечтой напрасной

Покой минутный возмущать?

За чем любви Эдем прекрасный

Духами мрака населять?

Чувств столько пылких, перемена

Возможна ли? Кто их скует?

О нет! верна моя Елена!

Она придет, она придет!

Быть может, долгие обряды,

Болезнь, молитва, женский страх,

Сестер двусмысленные взгляды,

Томят ее в глухих стенах.

Друг, убеги навек из плена!

Мне одному себя отдай!

Спеши ко мне, спеши, Елена!

Любовь наградой увенчай!…

 

IV.

«Твоей привязанностью нежной

Упадший дух мой воскрешен,

Мой пылкий ум, мой нрав мятежный,

Твоей любовью укрощен.

Несчастлив я, но я счастливей,

Покойней прежнего с тобой;

Я стал добрее, терпеливей,

Тобой я примирен с судьбой.

В час страшный горького страданья,

Я тих в объятиях твоих:

Твои невинные лобзанья

Срывают ропот с уст моих.

Роптать на Бога я не смею:

Тебя он для меня создал,

Тебя хранителем мне дал,

В тебе я, бедный, все имею!…

Цвети, мой несравненный цвет!

Несчастный, счастлив я тобою;

Будь мрачному, мне кроткий свет,

Будь мне наградою земною!

О будь моих мятежных лет

Надеждой, верой и любовью!»

 

V.

И в это время, через стену

К ногам его, письмо летит;

Схватил, — хотел раскрыть, смятенный

Взор поднял к небесам, — дрожит….

Что с ним?… Ослабшими руками

Боится разломить печать,

И непривычными устами

Молитву хочет прочитать.

 

VI.

«Прости!… О гробовое слово,

«За чем ты вырвалось из уст,

«На перекор желаний, чувств,

«По воле долга рокового!

«Тот долг властна ли я признать?

«Нет!… Страшный жребий разлученья

«Лишь может смерть без преступленья

«Двум любящим сердцам сказать.

«О, мой Творец, разлуки слово

«Мне, робкой деве, страшно, ново!

«Я сетую, я трепещу,

«Я смысла тайного ищу

«В судьбе жестокой…. Все напрасно!

«Мое несчастье слишком ясно!

«Гудел в ночь колокола звук

«И хоры тихие подруг

«Гимн умиленный небу пели:

«Внимал ему преступный слух,

«Но чувства разуметь не смели,

«Бояся праведных речей;

«Когда ж служитель алтарей

«Сказал, народ благословляя:

«Хвала Тебе, явивший свет!

«Тихонько от сестер рыдая

«Шепнула я: мне света нет!…

«Так! жизнь мне — ночь; земля — темница.

«Напрасно яркая денница

«Горит на небе голубом,

«Блистают звезды серебром,

«Луч месяца в водах играет;

«Напрасны вечер и рассвет:

«Мне тайный голос повторяет:

«Погас твой свет, погас твой свет!

«Был свет один! Огонь священный,

«В сердечных недрах заключенный,

«Я, как весталка, берегла;

«В лампаду слезы наливала,

«Огонь я кровию питала,

«Но разлилася тучи мгла,

«Земли раскрылася утроба,

«И мать произнесла из гроба:

«О дочь преступная, смотри,

«Тот пламень, что душа питает,

«Мой остов в пепел сожигает:

«Задуй его, — и с ним умри!

«Свершится приговор жестокий:

«Поскимлюсь завтра, постригусь

«И в башне мрачной и высокой

«Навек от мира затворюсь!

«Там буду говорить со тьмою;

«И дверь темницы хладной смерть

«Одна возможет отпереть,

«Когда она придет за мною.

«Прости же ты, лазурь небес!

«Прости, богатая природа!

«Цветущий сад, зеленый лес,

«И Мая светлая погода;

«Прости, высокий храма свод,

«Приделы, алтари, обитель —

«И, набожный их посетитель,

«Возлюбленный Христу народ!

«Прости весь мир, едва известный,

«Едва открывшийся мечте,

«Но столько милый, столь прелестный

«Мне, отчужденной сироте!…

«Прости и ты, душа вселенной,

«Восторгов, слез, молитв предмет,

«Возвышенный, уединенный,

«Властитель брани и побед!

«Задумчивый как смерти гений,

«Таинственный как облик туч,

«Печальный как ночные тени,

«И пламенный как солнца луч!

«Ты, для кого я жизнь забыла,

«Считала подвигом любить,

«И временный проступок мнила

«Великой целью искупить!…

«О муж высокий, муж свободный,

«С тобою ли отречься уз?…

«Но Богу не было угодно

«Благословить земной союз!

«Живая нисходя в могилу,

«Навеки оставляя свет,

«Хочу сказать тебе, о милый,

«Предсмертный, остальной завет:

«Молю тебя; в дни испытанья

«Надежду горнюю спаси

«И крест догробного страданья

«Без утруждения неси;

«Дух чистый, как зеницу ока,

«Храни, и помни высший долг,

«Верь неизменно и глубоко

«Есть бедствие, — но есть и Бог!

«Но если увлеченный местью,

«В пучину ринешься страстей….

«Тогда приди! Громовой вестью

«Меня, несчастную, убей!

«Убей меня!… К чему спасенье?

«Хочу я верною душой

«Погибели, соединенья,

«Проклятья, общих мук с тобой!

«Теперь, мой друг, я все сказала,

«Пора настала в путь идти….

«Я много горького здесь знала:

«Страшней всего сказать — прости!»

 

VII.

Окончил; брызнули из глаз

Слез неизведанных потоки;

Грудь закипела, поднялась,

Но вздох не излетел глубокий.

Бледнеет грустное чело,

Упал страдалец на колена —

И только мог сказать одно:

«Несчастная моя Елена!»

О весть разлуки роковая,

Когда больнее твой недуг?

Из уст ли с жизнью вылетая,

Иль поражая смертью слух?…

 

VIII.

Но вдруг замерзли слез потоки,

Страстей мятежных вспыхнул взрыв —

И пламя ярости на щеки

Кровавой бросило отлив;

Без разумения, без меты

Блуждают очи как комeты, —

И волоса стоят горой

Над воспаленной головой.

И вновь к письму, и взор не сводит,

Но прежний смысл в нем не находит,

Лишь видит в сборе грустных слов

Одно: остылую любовь,

Пред гневом — чувства тон уникнул!…

«Вот сердце женское!» воскликнул;

«Вот для кого мы, наобум,

Лелея призрак заблужденья,

Приемлем горе и мученье,

Несем на жертву честь и ум!

В них суеверие — без веры,

Рассудок их — ночной туман,

Дела их — прихоть и химеры,

Их клятва — сети и обман!

Иди же в рай, ищи спасенья,

Самолюбивая душа!

Терзай мне грудь без сожаленья,

Обрядом чувства заглуша!

О, сердцу верному мрак ада

Наследие — не свет небес!»

Сказал — и бросился из сада,

В полночной тьме, как дух, исчез.

 

 

 

Н О Ч Ь   С Е Д Ь М А Я.

Г И Б Е Л Ь Н Ы Е   Д У М Ы.

 

 

В пучине событий текут дни за днями,

Как в море бездонном волна за волной;

Мы их не воротим слезою, мольбами:

Минувшее наше — сна призрак пустой, —

Вся жизнь в настоящем. Однако ж есть очи,

Которые долго на бездны глядят,

И вал, вдаль летящий, под ризою ночи,

Хоть раз еще в жизни — увидеть хотят!…

Затворница! страшно земное вниманье:

Тот вал, прежде ясный, стал мутен, кровав!

Не горько ли видеть, как он в завываньи

Крушит берег мирный для диких забав!

Луга заливает; спокойные села

Разруша, остатки несчастные мчит;

Средь общей погибели буйно-веселый

К могиле бесславной стрелою летит.

Последние искры отрады потухли,

Напрасных мечтаний полна голова:

О друге далеком недобрые слухи

В окрестностях сеет людская молва:

«Он почестей, сана вождя — не достоин,

«Свирепый убийца — не Господа воин!

«Забыл добродетель, живет для страстей,

«Дев честью играет и жизнью детей;

«Отвергнув надежды, смеясь над печалью,

«Он книгу дней пишет кровавою сталью;

«Когда же приходит в рассудок порой,

«То сам сознавая души перемену,

«Стенает и плачет кипучей слезой,

«Во всем обвиняет судьбу и Елену!…»

Таков был глас правды, иль злобы, иль мести —

Но вскоре замолкли рассказы и вести.

 

 

 

Н О Ч Ь   В О С Ь М А Я.

П Е С Н Ь   В О С П О М И Н А Н И Я.

 

 

«Помнишь ли храм

«Древний, великий,

«Где по стенам

«Темные лики?

«Сумрачный свод,

«В злате иконы,

«Клир и народ,

«Лампы, колонны?

«Друг, помнишь ли храм?…

«Те своды — святые:

«Тебя я там

«Узрела впервые!

«Вспыхнула грудь

«Пламенем новым;

«Страшно вздохнуть,

«Взглядом, иль словом

«Тайну открыть!

«Пламень сердечный

«Не истребить!

«Вечный он, вечный!

«Вкусил юный дух

«Бессмертного хлеба;

«О, верь милый друг,

«Любовь — отзыв неба!

«Помнишь ли ты

«Зелень и воды,

«Липы, цветы —

«Царство свободы?

«Блеск голубой,

«Звезды с луною?

«Роскошь, покой —

«Сад под росою?

«Тот помнишь ли сад?…

«Эдем упованья!

«Там свет, аромат, —

«Там место свиданья!

«Там меж ветвей,

«Листьев и мрака —

«Пел соловей

«Ждал ты — и плакал.

«Друга шаги

«Сердце вещало;

«Время, беги!

«Я умоляла.

«Медлительный яд!…

«До мига свиданья —

«Дней горестных ряд….

«Любовь — ты страданье!

«Помнишь ли? вдруг

«Медь зазвучала:

«Срочный нам звук

«Башня сказала.

«Полночи гул!

«Вздрогнули ели,

«Месяц взглянул,

«Ветры запели!

«Тот помнишь ли звук?

«Лечу в сад стрелою —

«И снова, о друг!

«С тобою, с тобою!

«Вместе сердца!

«Мрак вожделенный

«Длись без конца!

«Медли свет дневный!

«Стой над главой

«Купол стозвездный!

«Век будь со мной

«Образ любезный!

«Забвение мук!

«Восторг, совершенство!

«О милый, о друг!

«Любовь есть блаженство!

«Где же теперь

«Мир необъятный

«Счастья, потерь,

«Чувств благодатных,

«Дум не земных,

«Вздохов, молений,

«Жалоб немых,

«Слез, упоений?

«Ах, где этот мир!…

«Напрасны рыданья:

«Повержен кумир

«Надежд, упованья!

«Стонет в полях

«Сирая птица; —

«В хладных стенах

«Плачет черница:

«Жалостный вопль

«Буря не внемлет, —

«Каменный гроб

«Слез не приемлет!

«Святыня — гроза;

«Блаженство — мгновенье,

«Улыбка — слеза,

«Любовь — сновиденье!…

 

 

 

 

Н О Ч Ь   Д Е В Я Т А Я.

О Т Ч А Я Н И Е,   Р О П О Т   И   П А Д Е Н И Е.

 

 

I.

«Часы эти страшны, печальны, не святы!

«Наш Ангел-хранитель во время их прочь

«Отходит. — Дух мрака, сомненья, утраты

«К одру приближается в ночь.

«На лоно могильной землею ложится,

«На спящую смотрит, как алчущий зверь,

«Лукаво, предательски в сердце стучится….

«А грустное сердце так пусто теперь,

«Что в муках, смятеньи,

«От всех в отчужденьи,

«Готово раскрыть и пред демоном дверь!…

«Когда меня люди в могилу заклали,

«Зачем я живая, зачем я не труп?

«Зачем вспоминанья, тревоги, печали,

«Моление, слезы и тягостный труд?

«Все бедствия жизни — сошли в гроб со мною,

«Все радости жизни — осталися там;

«Мир отнял блаженство с надеждой земною,

«Гроб не дал покоя мятeжным страстям!

«Мир хладный судил мне навеки изгнанье,

«Гроб дал ли изгнаннице тихий приют?

«Пока существую — удел мой страданье….

«Зачем я живая, зачем я не труп?…

«Едва тьму разгонит златая денница,

«Приди, ночь, скорее! — шепчу я с тоской;

«Когда же тьмой ночи свод неба затмится

«На ложе бессонном зову луч дневной.

«Как платы — наемщик, работник в зной — тени,

«Простреленный — влаги, постели — больной,

«Как сна, изнемогший от тягостных бдений,

«Желаю я смерти — усталой душой.

«Полна бурных мыслей, полна нареканий,

«Напрасно пред Богом две ночи стою:

«Бессмертный не внемлет земных воздыханий,

«Отвергнул преступную горесть мою.

«На что эти свечи? К чему лампы эти?

«Глазам омраченным доступен ли свет?

«Увы! лишь в лампаде, не в сердце огнь светит,

«Иконы я вижу, а Господа — нет!

«Дух мрака, дух злобы! Иди ныне смело,

«Страданьем несчастной себя весели!

«Чем хочешь ей сердце теперь насели:

«Оно опустело! Оно опустело!

 

II.

«Я в каменном гробе два года себя

«Одною надеждой в слезах укрепляла,

«Что чувство отвергла, святыню любя,

«За тех умираю, кого обожала!

«Я думала: небо стенанья сочтет,

«Пределы положит священному гневу,

«За мать и за милого сердцу — возьмет,

«Как вольную жертву, несчастную деву….

«Надежда минула!

«Друг избрал погибельный путь!…

«Жестоко меня обманула

«Чувств набожных полная грудь!…

«Я в каменном гробе два года себя

«Одною мечтою утешить старалась,

«Что бурные думы в душе погребя,

«Безропотно небу во всем покорялась;

«Страшилась заплакать, боялась вздыхать,

«С унылой природой печалью делиться,

«Не смела стенания ветрам вверять,

«Старалась надеяться, верить, молиться….

«Мечтанье минуло!

«Таить дольше муки — откуда взять сил?

«Язык нареканье излил,

«И ропотом сердце вздохнуло!…

 

III.

«Вечный, Единый, Могущий,

«Звезд и песчинки блюститель!

«Благостью — в капле и в море Живущий,

«Осуществитель!

«Люди ли дали мне жизнь?

«Прах ли родил во мне чувства, желанья?

«Камень ли дал мне восторг и страданья,

«Тленье ль внушило мне мысль?

«Нет!

«Ты меня в твореньи зачал,

«Путь безмерный предназначил,

«Ты — отец мой, царь и свет!

«Что мне бренные оковы,

Общества закон суровый,

«Недруг, порицатель, льстец,

«Слава, похвала, проклятья, —

«Что мне мaтерь, сестры, братья? —

«Ты мой Отец!

«У тебя мое блаженство,

«У тебя мое семейство,

«Жизнь, и вечность, и конец,

«Но когда руки движеньем

«Дал атому оживленье,

«И к земле живой атом

«Приковал ты бытием,

«Для чего, хочу узнать я,

«У него нашлися братья,

«Мать, — волненье тайных снов,

«Чувство, слезы и любовь?

«Для чего, хочу я видеть,

«Дал ты мысль небесным жить,

«Ум — земное ненавидеть, —

«Сердце — прах земной любить?…

 

IV.

«О Творец! твой мир широкий

«Многим ли меня привлек?

«Деву, в горести глубокой,

«Обольстил ли хитрый рок?

«Я в делах усовершенья,

«В дни терпенья и молитв,

«Не бежала искушенья,

«Не боялась с миром битв!

«Предо мной детей, супруга

«Часто обнимала мать;

«Предо мной девица друга

«Не краснела называть.

«К их надеждам я привыкла,

«Разумела глас земной,

«Счастье их душой проникла —

«И отвергнула душой.

«Я сказала: эта доля

«Лишь для слабых хороша:

«Не туда стремится воля,

«Не туда летит душа!

«Для Елены нет здесь места!

«Здесь Елене не чем жить:

«Неба быть хочу невестой,

«Богу одному служить!

«Мир умолк. Людские страсти

«Показались мутным сном:

«Свет, разсеченный на части,

«Сопрягался вновь умом;

«Две понятные скрижали

«Представлял он: дух и плоть;

«Три отдела всюду стали:

«Я, творенье и Господь.

 

V.

«Но тогда предстал посланник

«Из далеких, тайных мест;

«Мрачный, горестный изгнанник

«От неведомых существ,

«Молча, нес он наказанье!

«И душою из огня

«Выше был всего созданья, —

«Был несчастнее меня.

«Ты, Отец! мне появлялся,

«В тучах зрелся блеск венца:

«Он один, один скитался,

«Без надежды, без отца!

«Сердца области пустые

«Небом, верой населить

«Пожелала…. и впервые

«Захотела я любить.

«Так, любить! Но той любовью,

«Что для избранных своих,

«Жертвует слезами, кровью,

«Не боится мук земных;

«Что струей воздушной, зыбкой,

«В сердце милое течет —

«И на казнь идет с улыбкой, —

«И в страданиях — поет.

«Дружбой пламенной и скорой,

«Попеченьем до могил, —

«Той любовию, которой

«Сын Марии свет любил.

«О Господь любви от века!

«Тщетно крест Твой понесу!

«Смертью спас Ты человека,

«Я умру — и не спасу!…

«Потеряв навек дорогу,

«Видя всюду хлад и ночь,

«Я к Тебе, Отцу и Богу,

«Прихожу, унынья дочь.

«Ложны сердца обещанья!

«Недоступен горний свет!

«Упованья, увещанья —

«Для меня символы бед.

«Вечность мне страшна без цели,

«Для чего в ней изнывать?

«Гробовой хочу постели,

«В тлене прахом пребывать!

«Сна молю без пробужденья!

«И не жить, и не страдать!

«Дай покой, уничтоженье,

«Дай мне лечь и не возстать!…

 

 

 

Н О Ч Ь    Д Е С Я Т А Я.

Е Щ Е    С В И Д А Н И Е.

 

 

 

I.

«Затворница, открой свое окно,

На краткое, последнее свиданье!….

О ежели звездам позволено

В темницу лить зловещее блистанье,

Прими теперь мой безотрадный взгляд:

В нем все огни страстей и мук горят.

О ежели полночным крикам птицы,

Иль реву вод, иль бури грозовой

Внимаешь ты, в безлюдии темницы, —

Открой окно, послушай голос мой.

Что грустный мрак и громы небосвода?

Что бури вой и шум кипящих рек?

Нет, никогда скорбящая природа

Не плакала, как плачет человек!….

О ежели, порою, с этой башни,

Благословя лилейною рукой

Несчастливых, собравшихся толпой,

Целила ты болезнь тоски всегдашней;

Или слова роняя с высоты

На их сердца, как дождь на луг иссохший,

Вновь оживляла травы и цветы,

В степи без вод, покинутой, заглохшей, —

Небесная! во имя той любви,

Которая была нам общим чувством,

Несчастного теперь благослови!….

Вокруг меня и горестно, и пусто!

Отвергнутый, я жизни не люблю:

Найду тебя, отрада отнятая,

Иль грудь свою об камни раздроблю….

Открой окно, услышь меня, святая!»

 

II.

Оно раскрылось: при луне

Елена бледная в окне….

Когда сломив цепей кольцо,

Окончив долгий путь разлуки,

Мы видим милое лицо,

Внимаем радостные звуки, —

Когда восторги грудь стеснят,

Уста в тот миг не говорят….

Напрасно сердце ищет речи:

Огонь очей, мгновенный крик —

Вот все приветы сладкой встречи,

Вот счастья огненный язык!

Так было с ним. Весь — исступленье,

Он руки поднял к высоте,

К печальной, дивной красоте,

К своей возлюбленной Елене!…

Он к ней хотел на верх лететь,

Сожечь горящими устами,

Схватить в объятья, умереть….

Но руки не были крылами!

Потом очнулся бурный ум,

Созрел перун во мраке дум —

И речи брызнули огнями.

 

III.

«О, ты опять передо мной,

Моя сестра, моя царица!

Ты заблистала вновь, денница!

Ты расцветал, день голубой!

Ты разлилася, нега лета!

Ты веешь, вешний ветерок!

Цветнеешь, радуга завета!

Кипишь, живительный поток!….

И вся тепла ты, как моленье,

Тверда, как серафимов мочь,

Возвышенна, как вдохновенье,

Повита в таинства, как ночь!

Так, это ты! твой стан прекрасный,

Твое высокое чело!

О, не напрасно, не напрасно

Меня намеренье вело!

Я знал: ты оживишь мне душу,

Я жизнь опять тобой спасу;

Ты мне на сердце, как на сушу,

Прольешь небесную росу!

Я долго по странам скитался,

Водил безумные толпы:

Один лишь пепел оставался,

Где провлеклись мои стопы.

Свиреп, отвергнут, раздраженный,

Деяний жаждою томим,

Носил огонь, меч обнаженный —

И жил отчаяньем одним;

Предательство повсюду видел,

Без чувства кровь людскую лил —

И все губил, все ненавидел:

За то, что я тебя любил!….

 

IV.

За то одно, за то, Елена

Давно мне опостылел свет,

Давно мне общества — гиенна,

Давно отечество мне нет!

Давно луг жизненный безцветен,

Сомненья избраздили лоб,

Давно свод неба безответен,

Давно ношу я в сердце гроб!….

Мы встретились: — и ты умела

Зажечь звезду в повсюдной тьме,

Любить, надеяться велела —

И веровать велела мне.

И верил я до той минуты,

До страшного разлуки дня,

Когда мой рок, гонитель лютый,

С тобой все вырвал у меня….

Дочь кротости, молитвы, света!

Не спрашивай о тех путях,

По коим бурная комета

Текла, в погибельных лучах!

Смиренный ангел сожаленья,

Дел прошлых не желай узнать,

Не приходи на разрушенье

Святые слезы проливать!….

Я каменел: мольба и стоны

Не внятны деспоту — уму,

Когда, отвергнув все законы,

Он ринется в хаос и тьму;

Когда железные понятья

Своих страстей, своих забав,

Дает он угнетенным братьям

В неизменяемый устав

Беды их мог ли понимать я,

Лишенный счастья и любви?

Гром славы заглушал проклятья

И возрастал мой лавр в крови!

Но пред безмерною долиной,

Идущей прямо в темный ад,

Остановясь на миг единый,

Задумал я идти назад;

Я вспомнил: где-то было место

Блаженства, тишины, добра —

И вновь пришел к тебе, невеста!

Подруга милая, сестра!

 

V.

Я не могу скитаться одиноким,

В страданьях жить надеждою одной,

Дух обольщать наград венцом далеким —

Я не могу…. Увы! я весь земной!

Мне грудь нужна, мне надобны объятья,

Мне надо сердца верного ответ,

Чтоб темные расчеты, предприятья,

Грел, освещал души невинной свет.

Предчувствую: мой ум и нрав кипучий,

Страстей моих и пламень, и поток, —

Губительны, как градовые тучи!

Я без любви ужасен и жесток!….

Прекрасная! когда мое спасенье,

Загробных дней далекая судьба,

Тебе хоть мысль, хоть каплю опасенья

Вливают в грудь — не будь людей раба!

Беги со мной! Покинь немые стены,

Отринь навек торжественный обряд:

Нас Бог простит, любовью умиленный,

Нас ангелы с небес благословят!

Беги со мной! Я тихий кров имею

И поселян отцов моих…. О, будь

Им мaтерью — царицей будь моею!

Дай мир забыть и в счастьи утонуть!

В семействе их — примером, увещаньем

Я выкуплю прошедшие вражды,

Я заплачу страданью — состраданьем

Я кровь отдам — за траты и беды.

Беги со мной, беги со мной, черница!

Звезда любви к спасенью потечет, —

И твой восход, желанная денница!

Меня с собой до неба увлечет!….

Но посмотри; лазурные селенья

Покрылися румянцами зари —

Я весь дрожу, горю от нетерпенья:

О, говори, ответствуй, говори!….»

 

VI.

В наряде пышном и зеленом,

Под теплым, светлым небосклоном,

Ветрам противится сирень —

И каждый листик в летний день

Роняет с ропотом и стоном;

Когда же вьюга набежит

И хлад до корня обнажит

Весны любимое растенье:

Утратив жизнь, оледенев,

Безгласно тяжкий Божий гнев

Несет оно, символ терпенья.

Подобно деревцу зимой,

В печали хладной и немой,

Душа убитая не ропчет!

Пускай беда ведет беду,

Пускай ее презренье топчет,

Молчание зовет вражду,

И червь страстей догробных точит:

Есть чувство в ней, но жалоб нет!….

Был тих затворницы ответ:

«Господь и мать моя не хочет —

«Я умираю и нейду!….»

Но искра с Божьяго кадила,

Дым благовоний воскурив,

Зачем себя не угасила

И пала в порох? — Страшен взрыв!….

 

VII.

«Нейдешь, нейдешь?… Внемли же мне, природа!

Я разрываю с обществом союз!

Возстань моя ужасная свобода,

Проснись мой дух! Нет больше в мире уз!

Безумной злобою народы закипитe,

Мне все равны, все чужды, далеки;

С огнем, с мечом, с отравою бегите:

Я поведу свирепые полки,

Я лютость дам невиданную — строю!

Давно велик я общим грабежом,

Что здесь зовут неправедной войною:

Но я грабеж стократ теперь удвою,

Я жен убью, детей осирочу,

Пройду косой, заразой пролечу,

Улыбкою слезу не удостою,

В ответ на плач, как зверь, захохочу….

И пусть тогда распуганное стадо

Блеянием — сулит мне казни ада!

Пускай и ты, холодная душа,

На четках страсть и чувство расчисляя,

Вниманием меня увеселяя,

Убогою любовию смеша,

Вновь повторишь, что средь безумных игр,

Несытый я и кровожадный тигр,

Да, тигр я, тигр! — О если б ты, гробница,

Ты жесткая могильная плита,

Ты мумия, под знаменьем креста,

Любила так, как дикая тигрица!

Тогда бы ты умела понимать,

Как сладостно двум вместе умирать!

Тогда бы ты наш жребий не делила,

Не думала одну себя спасать —

И не нашлась бы в пылком сердце сила

Холодностью природу ужасать!….

Как ты хранишь, так я сдержу обеты:

Вот завтра же в селениях огни

Начнут ходить — сначала, как кометы,

Потом на верх поднимутся они

Фонтанами гремящих извержений!

И вдруг собой полнеба охватив,

Пошлют тебе нарядный свой отлив!

И будет свод багровый — отраженье

Лица земли: за тем что кровь и кровь

Польет ее! — За чувство, за любовь,

За глупое доверье, униженье!….

Под градом стрел, под жатвою мечей,

Проснутся эти мраморные люди!

Постыдный страх им заколышет груди,

И будет дик и мутен блеск очей!

И вот толпа, как бурная волна,

И ярости, и робости полна,

Вокруг себя свирепо взоры бросит,

Рыканием и женским плачем спросит:

«Где нашего несчастия вина?»

Я приведу их к башне сей забвенной,

Я покажу им на тебя, Елена,

И праведно отвечу: «вот она!»

А ты гляди, а ты не ужасайся,

Учи терпеть, притворствуй и спасайся,

Предсказывай о дальних лучших днях!

Они, как я, в тот час тебе поверят,

Когда увидят смерть на знаменах,

Когда могилу темную измерят!!!

Народ тебя узнает и поймет,

Прельщенья цвет, красивый смерти плод!

И все твои возлюбленные братья

Пошлют тебе и камни, и проклятья,

И бросятся убить, — но я не дам,

Не сделаю конца твоим бедам:

Нет, существуй! гляди и наслаждайся,

В благих трудах спасенья подвизайся,

И внемли звуку неисцельных мук;

Он будет долгий, бесконечный звук!

За тем что я, подобный степи врану,

Терзать людей дотоле не устану

И воплями покой твой возмущать, —

Пока ты в силах ложью обольщать,

Пока ты видишь, разумеешь, слышишь,

Пока живешь, мечтаешь, плачешь, дышишь —»

 

VIII.

«Возьми ж меня!» раздался крик —

И что-то с башни в этот миг,

Одеждой свиснув, как крылами,

Мелькнуло пред его глазами —

И, как подстреленный орел,

Упало на гранитный пол….

Тяжелый стук!…. Но после стука,

Ни вздоха, ни мольбы, ни звука!….

По членам пробежала дрожь;

Тот страшный звук, как острый нож

Прорезал сердце, — в сердце сломан,

Ум оглушил, как Божий гром!….

Он к месту ужасом прикован,

Глядит на верх, глядит кругом —

И помутились думы, чувства:

На башне, у окна — все пусто:

Там только лампы бледный свет, —

Елена — здесь, — Елены нет!….

 

IX.

Да, нет ее!…. Рыдай, злодей,

Рыдай напрасными слезами!

Ты свирепейший из людей,

Чудовище под небесами!

Ты, мрачный дух, звезду затмил

Высокую между звездами,

Сожег цвет лучший меж цветами,

Ты херувима умертвил!….

О, никогда еще душа

Так бескорыстно не любила!

За что ж, безумием дыша,

Земная страсть ее убила!

Хотел ты, изверг, обнимать

Простого, чистого младенца;

Тебе ль ценить величье сердца,

Тебе ль святое понимать!….

Терзайся, сетуй и зови,

Зови и воплем, и мольбою,

В невинно-пролитой крови

Лежащую перед тобою!

Увы, твой недоступен глас

Для той, которая не дышит —

И ныне в первый, первый раз

Покорный слух тебя не слышит!….

Одел чело багровый цвет —

Оно не розами обвито!

На нем ужасной смерти след,

Оно растерзано, разбито!….

Рука хладна и тяжела,

Она тебя ласкала, лютый!

Грудь бездыханная жила

Тобой, до страшной сей минуты!….

 

Х.

Тебе здесь места нет теперь

Окровавленный, дикий зверь!

Беги из стороны родимой,

Скитайся грустным прошлецом,

Как Каин, Господом гонимый!

Не будь ни братом, ни отцом,

Не знай отрады и удачи!

Пускай тебя покинет сон,

Пускай слезы не выжмешь в плаче,

Не вынудишь из груди стон!

Пускай ни общество, ни время

Твоих забот не уведет,

Пускай всегда тебя гнетет

Невыносимой скорби бремя!

Стань жизнь твоя, как ночь и мгла,

Как призраки, виденья, грезы —

И не найди себе угла,

Где лить отвергнутые слезы!….

 

 

 

З А К Л Ю Ч Е Н И Е.

 

 

Вблизи от стен обители святой,

Стоит курган, под темными листами;

И зеленью одет он молодой,

И свежими осыпан он цветами,

И так над ним густа живая сень,

Так обвила его, сокрыла, приютила,

Что взор людской едва заметит в день,

Что тот курган — недавняя могила!

За чем смотреть? К чему нам узнавать?

Безжизненных — не оживить опять!

……………………………………..

На мирный холм склонилися березы:

Одеты в длинный, траурный наряд,

Недвижные, в полночной тьме стоят,

И льют на гроб росы жемчужной слезы:

Как бы подруг и родственников строй

С усопшею прощается сестрой!….

С лилей и роз летит благоуханье,

Как фимиам с кадил, в час отпеванья,

И небеса зажгли свои свечи,

И застонали горные ключи,

И ветерков послышалось вздыханье,

И пронеслось молебное шептанье

В густом лесу…. и вдруг между ветвей,

Заплакал горько соловей!….

……………………………………

Когда зефир полночный свод раздвинет,

Когда с высот прорежет облака

Порой, луна двурогая слегка,

Край полога земного приподнимет —

И выронит из темных, грустных туч

Сомнительный, дрожащий, бледный луч:

Унылый свет курган тот озаряет

Ярчей всех мест!….. Он стелется по нем,

Лобзает дерн, с цветочками играет,

Горит в листах безжизненным огнем!….

Он проникает в глубь таинственной постели,

Он травку каждую желает осветить!

И думаешь: в нем ангелы слетели

Сестру свою в могиле посетить!….

……………………………………….

Но радуя небесные пределы,

Предтечей дня забрежжился восток;

Туманы вверх нес легкий ветерок —

И в них летел какой-то призрак белый….

Летел, вился — и вдруг небес достиг!….

Тогда лазурь заискрилась рубином

И выплыла денница исполином,

И хоры птиц запели в тот же миг —

И вторил им бесплотный, горний лик

Прощения и милосердья гимном!….