Преображение

Преображение.

 

 

Звуком Ангельского хора

Полны были небеса;

В светлой скинии Фавора

Совершались чудеса:

Средь эфирного чертога,

В блеске славы и лучей,

Созерцали образ Бога

Илия и Моисей.

 

В то мгновенье, над Фавором

Серафим, покинув лик,

Восхищенья полным взором

К диву горнему приник.

Братья пели; но щастливый,

Он их звукам не внимал,

И украдкой, молчаливый,

Тайну Бога созерцал.

 

И в небесное селенье

Возвратился Серафим;

Лучезарное виденье

Неразлучно было с ним.

И полетом неприметным

Век за веком пролетел:

Лишь о нем в эфире светлом

Братьям внемлющим он пел.

 

Раз затерянные звуки

Долетели до земли:

Сколько слез, молитв и муки

Звуки те произвели!

Не одна дута, желаньем

Истомясь узреть Фавор,

С несвершенным упованьем

Отлетела в Божий хор.

 

К тем молениям Создатель

Слух любови преклонил:

Божьей тайны созерцатель

К нам на землю послан был.

Ангел смелый в наказанье

С жизнью принял горе слез;

Но свое воспоминанье

Он в усладу взял с небес.

 

Духом Божьим вышний гений

Осенился с первых лет,

И утраченных видений

Рано в нем проснулся свет.

Слезы лья по небе ясном,

Сквозь их радужный кристалл,

Он в величии прекрасном

Чистых братьев созерцал.

 

И любил, осиротелой,

Думой в небо залетать,

И замыслил кистью смелой

К прочной ткани приковать

Возвращенные виденья,

Часто, облаком живым,

В миг великого прозренья,

Пролетавшие пред ним.

 

Вспоминал, как в мир призванный,

Он на лоне свежих крыл,

Гость небес Богоизбранный,

За Создателем парил;

Как с крылатым роем братий

В день творенья нес дары;

Как из Божеских объятий

Всюду сыпались миры.

 

Он означил, как стопами

Бог раздвинул свет и тьму;

Как повесил над звездами

В небе солнце и луну;

Как по остову планеты

Океан перстом провел,

Как из недр ее без сметы

Сонм творений произвел.

 

Раз, томясь своей утратой,

На яву он видел сон:

Вдруг молитвою крылатой

В небо был перенесен,

Слышал Ангелов напевы,

Сонмы их изобразил,

И в среде их образ Девы

Кистью быстрой уловил.

 

Но любимое виденье,

Что утратил Серафим,

В недоступном отдаленье,

Всё туманилось пред ним.

Тщетно не смыкались вежды,

И пылал молитвой взор:

Погасал уж луч надежды,

Не сходил к нему Фавор.

 

Что земные краски тленья,

Солнца пышные лучи?—

Пред лучом Преображенья,

Как пред солнцем блеск свечи.

К смерти шествовал унылый,

Не сверша души завет,

И в расселинах могилы—

Что-ж он видит?— Божий свет!…

 

Луч сверкнул… И воспылала

Кисть божественным огнём;

Море яркого кристалла

Пролилось над полотном.

И уж Бога лик открытый

Он очами ясно зрел;

Но видением несытый,

Бросил кисть… и улетел!

 

Там его виденье вечно;

Там, без горя и без слез,

Созерцает он беспечно

Диво тайное небес;

У Фавора величавый

Стражем стал— и на крылах

Свет Божественныя славы

Блещет в радужных лучах.

 

 

 

Шевырев.

Рим, 8 Декабря 1829 года.

Двадцатая часть Литературных Прибавлений к Русскому Инвалиду, или четвертая на 1835 год