Знаменитой артистке

Знаменитой артистке.

 

 

Когда восторгом беснованья

Театр неистово объят

И будто гром — рукоплесканья

Дробятся в зале и гремят,

И в упоеньи и в припадке

Кричат вдруг сотни голосов

И рвутся белые перчатки

На пальцах модных львиц и львов,

И не окончив монолога,

В порыве чувства онемев,

Ты смотришь холодно и строго

На этот шум, на этот рев,

И ждешь с спокойствием привычным,

Чтоб он улегся и утих

И на лице твоем античном

Замрет последний роли стих, —

Не разделяя криков, шума,

Я восхищеньем не горю,

Но с грустным чувством, странной думой

В тот миг я на тебя смотрю,

И без порывов увлеченья

Ловлю твой каждый жест и звук.

Я вижу в пламенном движеньи

Не то, что видят все вокруг.

Сквозь заученный тирады

Другие звуки слышу я,

И ни восторга, ни отрады

Душа не чувствует моя.

Она не трогается славой;

И вижу грустною мечтой

В чертах артистки величавой

Я образ девочки — больной,

Худой, измученной и бледной

И со слезами на глазах.

В одежде обветшалой, бедной,

С гитарой старою в руках,

В кофейне дымной, грязной, душной

Она, голодная поет

Соблазна песни простодушно

И подаянья скромно ждет;

Песнь площадную без искусства

И хриплым голосом твердит;

Одна в ней мысль, одно в ней чувство

Боязнь побоев, а не стыд.

И оттого-то в каждом звуке

Твоих классических стихов

Я вижу скорбь, я вижу муки

Твоих младенческих годов,

Я вижу тайные страданья,

Лишенья, долгую борьбу,

Терпенье, полное сознанья,

Надежду победить,

Труды, порывы силы гордой,

Над сердцем, над собою власть,

Познание — плод воли твердой,

Ученьем вызванную страсть.

И твой талант — он дар науки,

Не вдохновенье, — дар искусств,

В нем страшно вымучены звуки,

В нем много выстраданных чувств

И чувств, томительных до боли;

Но где в нем нежность сердца, жар

Любви, возникшей против воли?

Нет! твой талант поддельный дар!

Он для тебя не цель, а средство

Богатство с славою нажить,

Свое страдальческое детство

Довольством жизни искупить,

Принудить мир — с благодареньем

Певице уличной внимать,

Чтобы — восторг толпы с презреньем

И гордым взглядом принимать.

И ты своей достигла цели:

С тех пор, как замерла душа,

Любви порывы охладели —

Ты стала чудно хороша.

Твой взор как факел погребальный

Все ровным пламенем горит,

Твой голос мерно и печально

Протяжным отзывом гудит.

Как над могилой изваянье

Ты хороша и холодна,

И терпеливо ждешь воззванья

От летаргического сна;

Тот сон прервут лишь выраженья

Одних страданий, сердца ран,

Безумной ревности мученья

Иль страсти бешеной обман, —

И не античную статую

С ее спокойной красотой,

А Эвмениду роковую

В тот миг мы видим пред собой…

 

 

В. Зотов

Пантеон, 1854г. №1