Дружеский совет

Дружеский совет.

 

 

 

„Не жди в наш век за басни ты похвал!

Не верь обманчивой надежде!

Сидевший у меня, приятель мне сказал:

«Когда бы ты родился прежде

Хемницера, хотя одним годком,

То было бы совсем другое дело:

Ты мог бы смело

С ним стать рядком;

А ныне сам Крылов лишь прежней славой дышит,

Которую стяжал в блаженный век;

По мне теперь кто басни пишет,

Так тот прежалкий человек!

Потребность публики и вкус переменились!

Не к лучшему, ты скажешь мне?

Об этом про себя ты умствуй в тишине:

Пускай во многом с толку сбились,

Да дело не о том, тут есть предмет другой:

Чтоб отрезвить в душе зевающее чувство,

Нам нужно дерзкое искусство

Евгенья Сю и страшного Гюго;

Для нас фантазии разрушены обманы;

Обыкновенность, сам ты знаешь, холодна,

И вот придуманы ужасные романы

Чтоб душу вытащить со дна.

Причина же сему видна:

Мы в тридцать лет, три века поместили,

Так быстро времени вертится колесо!

Мы видели, мы испытали всё,

Мы удивленье схоронили;

Нам оставалося заснуть,

Но вот подобные Гюго открыли путь

Всю внутренность у нас перевернуть,

Последние в душе измучить силы!

Ты скажешь, что ж потом? —

Не с нашим, друг, искать умом

Таинственной руды потерянные жилы!

Что было, видели; что будет вновь,

Увидим мы; но к басням уж любовь

Решительно не ощутит Европа.

Блаженной памяти и Федра и Езопа,

Быть может, там, на небеси,

В созвездиях звериных славят;

А басни вновь писать, так Боже упаси!

Вас новеньких писцов формально в грош не ставят.

—Любезный мой, я твой упрек стерплю;

Я не пишу для денег и для славы,

Ему я отвечал, а просто для забавы;

Притом-же истину люблю,

И с нею в мире невидимкой

Мне весело гулять под басенною дымкой;

Я в этом нахожу отраду для души;

Так мне какое дело,

Что это устарело! —

О если чудаком ты хочешь слыть, пиши!

Сказал приятель мне. И вот еще две части

Плоды моей не модной страсти.