ИДИЛЛИЯ I. Происхождение свирели

ИДИЛЛИЯ I.

Происхождение свирели.

 

 

Однажды, стоя над рекою,

Под ивою густою,

Так Пастушок Миртил

Бессмертных в горести молил:

„Умилосердитесь, о боги, надо мною!

Внемлите жалобам моим,

Невольному сердечну, стону!

Вот две уже весны, как я люблю Клеону;

Но ею не любим!

Я молод, я пригож собою:

То каждый ручеек Миртилу говорит;

Не беден: сто овец гоняю к водопою —

За что ж бы кажется Миртила не любить? —

За по, ну сами рассудите,

И горю пособитe,

За то, что не умею петь! —

Она ж, упрямица, она велит уметь! —

Знак, правда, не худой, но как ни принуждаю

Суровый голос мой — ей пуще досаждаю.

О боги добрые! лишите стад меня,

Все у меня возьмитe,

Лишь только научитe,

Чтоб как нибудь умел Клеоне вторить я!

Ведь всякой пастушок поет с своей любезной.“

Едва Миртил умолк, вдруг легкий ветерок

Повеел на тростник, обсевший бережок,

И звук приятной, нежной

Достиг его ушей. Он к камышу бежит,

Прилежно слушает, туда, сюда глядит,

И видит наконец, что скрывшись меж листами,

Малюточка Зефир в источенну червями,

Сухую дует трость. Трепещущей рукой

Он вмиг ее срывает;

Сам дует в тросточку, лады перебирает,

И тросточка играет.

Миртил в восторге сам не свой.

„Вот что, он думает, заменит голос мой!“ —

Тогда, как говорят, предстал ему внезапно,

С зеленым плющевым венком вокруг рогов,

Бог, покровитель пастухов;

В минуту изъяснил искусство непонятно,

Владеть свирелью научил. —

Миртил, внушенный им, любовью вдохновенный,

С зарею каждою в места уединенны

Украдкой уходил,

И там свирели нежны пионы

Старался под голос подлаживать Клеоны,

Любимы песенки Пастушкины твердил,

Далеко сладкий звук по рощам разносился;

Всяк слушал и дивился;

А он час от часу меж тем

Играл все лучше и складнее,

Все становился веселее.

О радость! наконец постиг уже совсем

Искусство, данно вышней силой,

И вот, надежды полн, идет к суровой-милой;

„Спой песню“ говорит ей ласково: — поет;

Пастух к устам свирель кладет

Играет

Клеона слушает, и млея, умолкает.

С сих пор утешенный Миртил

Клеоне стал любезен, мил;

И чем приятнее свирель его играла,

Тем больше ласк она счастливцу расточала.

Он вскоре всех игрой пленил:

Все шли внимать ему, — он каждого учил.