Автор аноним. Послание к другу

АВТОР АНОНИМ.

Послание к другу.

 

 

 

О друг! сбылося предсказанье!

Не упрекай меня: и так я сам не свой —

Несчастный, заплатил жестокою ценой

За дерзкое тебе непослушанье.

Я пренебрег спасительный совет:

Без имени творца не выпуская в свет,

Украдкою, в тиши уединенья,

Предать огню ничтожные творенья.

О друг! прости! в безумстве я считал

Тебя завистником лукавым,

И в нетерпении, с восторгом величавым,

От будущих веков бессмертья ожидал,

От современников и плесков и похвал;

Но пожалей меня! сбылося предсказанье:

Что шаг, то новый срам и новое терзанье!

Десяток ветренных друзей,

Мы на охоту собралися:

С лучами утренней Авроры поднялися

И вплоть до вечера морили лошадей

По кочкам островов, по рытвинам полей.

День быль ненастный и холодный:

Измокли, перезябли все,

И аппетит усталости голодной

Нам рисовал обед в чарующей красе.

Счастливцы, меж двумя трескучими кострами,

В непромокаемом шатре

Расположилися болтливыми кружками,

И вспенилось вино в дорожном серебре.

Наш лов не удался; но было утешенье:

Из города с собой мы взяли на обед

Душистый, лакомый пастет,

Достойный Камуса-Луи произведенье:

Хватаю с жадностью огромнейший кусок…;

Вдруг вижу повести изодранный листок,

Печальной повести, которою гордился

Вот наконец какой я славой озарился,

Предав тиснению двухлетние труды!—

В них продают, не ваксу — а пастеты!

Я с отвращением коснулся до еды

И горечи не мог запить вином кометы.

Дорета пылкая, которой я пленен,

Недавно сделалась молению покорной….

Коса разсыпалась и вмиг роскошный сей

Я вижу…. нежный лен кудрей

Завернут в лоскутки моей Эклоги нежной!

Но что я перенес вчера!

Да будет проклят день ужасный!

Товарищам была досужная пора

И вечер наступал ненастный:

Они веселою толпой

Собралися у моего камина.

Ведь захотела ж ты, враждебная судьбина,

Чтоб переплет со вкусом дорогой,

В который облачил я первое изданье,

Привлек насмешников проклятое вниманье!

«Я по грехам своим читал

«Поэта скромнаго изящное творенье,»

С усмешкою приятель мой сказал

И книгу осудил на грозное сожженье.

Я выступил опровергать его;

Но скоро онемел, и все до одного;

Острясь наперерыв над жалким анонимом,

Дивились, как могу читать несносный вздор.

В мученьи авторском, тебе непостижимом,

Я должен был снести злодейской приговор:

Угасшие дрова поджечь моим твореньем

И должен -был, внимая адской хор.

Стараться хохотать с душевным восхищеньем.

 

Хор товарищей.

 

«О милый аноним!

Тебя благодарим:

Ты темен, говорят — но нас ты освещаешь,

Ты холоден, кричат — но нас ты согреваешь.