Элегия. На кoнчинy Д…И…К

Элегия.

на кoнчинy Д…И…К  *)

 

 

Ужель, К…,Судьба еще не утомила

Губительной десницы над тобой?

Ужель Смерть лютая вторично посетила

Прискорбием дом угнетенный твой?

Примерный сын! едва трепещущей руною

Приютную могилу ты изрыл

Для доброй матери, и с горькою слезою

Дань должную сырой земле вручил,

Несчастие удар последний совершает,

Дочь милую, прелестную губя,

И раны горестью сердечны разтравляет,

Утеху дней похитив у тебя!

Лей слезы, скорбна мать! рыдай, отец несчастный!

Я не лишу вас сей отрады— нет!

Все утешения несносны и напрасны,

Где грозная разверзлась туча бед!

Ты ль это, Д.. я, смиренья ангел милой,

Прекрасная и телом и душой,

С улыбкой на устах невинной, но унылой,

Являешься во гробе предо мной?

И смерти хладная рука не онемела,

Столь нежную красу стремясь сразить?

На толь с лазоревых небес ты к нам слетела,

Подобье ангела чтоб здесь изобразить!

Так в младости когда веселой процветала,

Как светлая, румяная заря,

Ты небожителей собою представляла,

Всех радуя, любя, благотворя.

Забыли исторгать персты твои прелестны

Волшебный звук из мертвых клавишей,

И взор твой, кротостью блистающий, небесный

Веселия не льет душе моей.

Не для тебя в лугах с румяною весною

Пробудятся природы красоты,

И на гробу твоем посаженны тобою,

Страдалица! распустятся цветы.

И Зависть бледная и лютой Злобы жала

И Клевета немели пред тобой.

Как мирно жизнь твоя невинна протекала,

Так мирен, тих  был час последний твой.

С улыбкой жребий свои завидный ты читаешь

На пламенных, лазурных небесах

И, озаренная Надеждой, воспаряешь

В мир радости на ангельских крылах!

Почто ж я предаюсь стенаниям напрасным

Чем манит жизнь в юдоли скорбной сей?

Под небом, тучами подернутым, ненастным

Мы часто ль зрим блеск радости лучей?

Повсюду Клеветы шипит эхидна злая;

Повсюду ложь, предательство и страх;

Друзья в друзей кинжал вонзают, обнимая

А счастие в одних находим лишь мечтах!

Как будто предвестясь о ждущей тьме мучений

Младенец здесь встречает мир слезой;

Он плачет целый век, под бременем гонений,

И в гробе лишь находит свой покой.

Сей странник, и трудов и бурей утомленный,

Сужден средь бездн и терния брести,

И с нетерпением, в степи уединенной,

Искать конца жестокого пути.

Нет горестей и бед за гробовой доскою.

Почившие! завидую я вам:

Вы с теплой верою и чистою душою

Уже к благим вспарили небесам.

Возрадуйся, душа, тоскою сокрушенна!

Благословляй сей незабвенный час:

Возшлем, друзья! за все сердец благодаренья

Слезами радости к всесильным небесам.

О Д…я! питать унынием мученья,

Я зрю, с небес ты запрещаешь нам.

О девы кроткия, Амалия и Мина!

На вас небес почила благодать:

Вам предоставила всемощная Судьбина

Родителей примерных утешать.

Невинных ваших душ святое утешенье

Прискорбное их сердце исцелит:

Вы будете благой их жизни украшенье,

Вы будете им от напастей щит.

Ревнитель Иова! с младенчества несчастный,

Терпи, отец! Ах! дочери драгой

Не вызовет уже из гроба воль напрасный;

Дух кротости Бог испытует твой.

А ты, мать нежная! престань тоской крушиться,

В губительных не утопай слезах:

Душа ее с тобой и ярко отразится,

Как в зеркале, в сих добрых дочерях.

Оне пробудят здесь любви дочерней силой

Уснувшее веселие твое,

И сердцу возвратят родительницы милой

Спокойствие, забывшее ее.

Бог силен, милосерд! Он щедро награждает

Терпение, и в доме мирном сем

Светильник радости, блаженства возблистает

И озарит вас Счастие лучем.

 

 

П. Теряев

*) Сочинитель сей Элегии посвящает оную, в знак искреннего соболезнования своего, доброму, почтенному семейству Ивана Федоровича Кало.

Благонамеренный, №5  1820г.