Отрывок из Луизы Фосса
Автор: Теряев Павел Андреевич
Отрывок из Луизы Фосса.
Старый счастливый отец, прижав к трепещущей груди
Милую дочь свою, восклицает с душевным восторгом:
„Бог сохранит тебя, Луиза, мой Ангел бесценный!
Бог сохранит тебя и в сей и в будущей жизни!
С детских беспечных лет до этих седин я довольно
В жизни пременчивой сей испытал веселья и горя!
Горе к веселью вело, и равно я за то и другое
Вышняго благодарю; а тебя как за Валтера выдам,
С этой седой головой спокойно я лягу в могилу!
Бог защитник тебе: Он печется о детях незлобных;
Он не губит и злых, а тебя добросердую верно
Он сохранит и стезей печалей и радостей жизни
К радостям вечным туда проведет.
Отрадно мне видеть
В брачном тебя венце, в котором скоро ты вступишь
С мужем достойным своим на дорогу трудную жизни;
Но для тебя она устелется розами счастья.
С Валтером ты на всю жизнь съединишься священным обетом:
Все делить пополам, и горе и радость, доколе
Бог не велит одному предашь могиле другого.
Сей мучительный долг меня после брака тревожил
Горьким предчувствием, как Албертину мою молодую
В дом пасторской привез от отца ее, где нас венчали,
С радостью я и тоской показал новобрачной покои,
Где нам столь много добра и горя еще предстояло,
Двор, колокольню, село и межу полей изобильных.
О Луиза, мой друг, ты одна мне в отраду осталась;
Взял он другую к себе! нет сестры твоей больше на свете!
Там малютка лежит в гробу под дерном близ церкви;
И когда прохожу для служенья обедни, то снова
Бедное сердце мое раздирается злою кручиной;
Лишь укрепляет его в Милосердаго теплая вера.—
Друг мой! все мы идем по одной, безвестной тропинке:
Розами путь одного, другого тернием устлан;
Ты на нем прыгаешь— я, уставши, бреду и хромаю;
Ты начинаешь его — я к концу приближаюсь — ко гробу.
Часто лишь ступит иной, пойдет, устанет — и в землю.
Скоро, горькая мысль! твоя опустеет светелка,
Место твое за столом. Я подслушивать буду напрасно
Нежный твой голос и легкий шорох шагов над собою;
Но когда он тебя повезет с восхищением в Зельдорф,
В горести я погляжу во след карете и слезы
Градом польются мои. Тогда сироту пожалейте.
Не называйте тогда вы слабостью чувства природы;
Я человек и счастливый отец сей дочери нежной,
Страстно любимой мной, и она, мой Ангел безценный,
Любит не меньше меня, не правда ль?“ — Луиза рыдает.
Вот продолжает Пастор Гринавский, голос понизив:
„Я в Гринавском селеньи стада словесного Пастырь!
Долг мне велит прихожан учить не словами, примером
Собственной жизни своей, терпеливо сносить огорченья;
Я ж предаюся слезам, расставаясь с любезной Луизой!
Боже! пошли мне терпенье, не буду роптать дерзновенно;
Дух строптивый смирив, о тебе молить Его стану.
Любит своих он детей и равно несчастьем и счастьем
К благам их вышним ведет; Он приемлет под кров благодатный
Милости вечной тебя. Ты молитву брачную знаешь?
С миром иди, моя дочь; не скорби о родителях нежных:
В муже найдешь ты себе отца и мать и защиту.
Будь плодоносной лозой, да обсядут прелестны малютки
Стол твой семейный кругом, и тебя утешают, лаская
Богу угоден Муж, на него уповающий твердо.
Ум и краса ничто, лишь Божиим страхом и верой
Может жена заслужить хвалу и любовь и почтенье.
Тщетен строителя труд без вышней Всемощнаго воли! —
Ты, Албертина, велела их обвенчать мне сегодня
Друг мой, не лучше ли нам отложить до завтраго свадьбу?“—
Горько заплакал Пастор почтенный, всплеснувши руками,
Горько заплакала мать и невеста заплакала горько,
К трепетной груди отца прижавшись румяной щекою;
Плачет самый жених, Амалия в скорби рыдает,
С другом души разлучась, и от слез не могла удержаться
Даже Графиня, о дне обрученья своем вспоминая.
Вот говорит сквозь слезы жена разумная мужу:
,,Друг мой! к чему ж отлагать? Венчай их во имя Господне!“
Чинно с кресел встает Пастор разумный Гринавской
И подзывает стыдливую дочь с потупленным взором.
Вот он становит здесь, по левую руку невесту,
С правой руки жениха, и к нему обратясь, начинает
Голосом важным: „мой сын, я тебя вопрошаю пред Богом
И пред собранием сим, как служитель церкви Господней,
Доброю ль волею ты и своею ль свободной охотой
Анну Луизу Блюм избираешь законной супругой,
И обещаешь ли с ней миролюбно до самаго гроба,
Горе и радость делишь и во веки ее не покинуть?“
Так он спросил жениха и сей да с восхищеньем воскликнул.
К милой красавице плачущей, робкой речь обращает
Важно отец: „моя дочь, я тебя вопрошаю пред Богом
И пред собранием сим, как служитель церкви Господней,
Доброю ль волею ты и своею ль свободной охотой
Арнольда Людвига Балтера мужем законным и вечным
Днесь избираешь себе чрез сие непреложное слово,
И обещаешься ль с ним миролюбно до самого гроба
Горе и радость делить и во веки его не покинуть?
Так он спросил, и Луиза да прошептала, краснея.
Далее к ним говорит Пастор разумный Гринавской:
„Дайте же руки вы мне, меж собой обменявши те кольца,
Верной любви в залог обручились которыми прежде“.
Тут он дрожащей рукой съединил обручаемых руки
И воскликнул: „даю вам благословенье во веки
Я как служитель и чтец всемогущего слова Господня,
Благословение вам низшлет сам Бог милосердый
В радостях высших с небес, и егда съединил вас на небе,
Сила иная никак разлучишь на земле не возможет.
Вас Он во век да спасет, да милует сильной рукою,
Да ниспошлет вам мир и в сей и в будущей жизни,
И сохранит вас. Аминь!“— С весельем души непритворным
Так он брак совершил и сказал им: ,,теперь поцелуйтесь!“
Юных супругов сердца умиленье и радость волнуют;
Вот поменялись они поцелуями в нежном восторге,
И подошед к ним мать, с восхищением мужу сказала:
Друг мой, ты их обвенчал; ,, отдай же мне детушек милых,
Дай наглядеться на них “ — и с слезами в очах вырывает
Юных супругов она из объятий почтенного старца,
И, одного за другим прижимая к родительской груди,
В щеки, чело и уста целует с приветной улыбкой,
И говорит: „обними меня, Луиза, мой Ангел,
Бог хранитель тебе — ты, добрый, почтительный сын мой,
Также меня обними и люби до гроба Луизу.
Бог не забудет тебя, он бдит о браке священном,
Будьте здоровы всегда, цветите, как пышное древо
При серебристом ручье, и плоды приносите во время.
Все вам Податель пошлет, что будет угодно и нужно.
Дети! неправду твердят нам: счастье с земли улетело!
Счастье на свете сем есть и в довольных сердцах обитает! “ —
Павел Теряев.
Благонамеренный, №10 1820г.