Георгий

Георгий.

Дума.

 

 

На хладном утесе, склонивши главу,

Георгий задумчив сидел;

На синие горы, на быстру реку,

Георгий печально смотрел;

И меч был преломлен, рассечен шелом;

Изрублены латы стальные на нем.

 

И алая кровь  —  по кольчуге рекой

Лилася из раны его.

И он отирал ослабевшей рукой,

Покрытое кровью чело.

И, в локонах русых, ветр горный играл.

И, в думе глубокой, он ус завивал.

 

“Ах! Скоро ль ударит, час жизни моей?,,

Он с мрачной улыбкой вещал.

“Я видел паденье бесстрашных Князей;

Но тщетно я смерти искал!

Там в битве кровавой все пали  —  а я!..

Уже ли я в рабстве жить должен стеня?,,

 

„Ужель пред Батыем главу я склоню?

Уже ли мой дух охладел?

Уже ли я славе своей изменю?

Мне трон, иль могила удел?

Не страшны мне в битвах сверканья мечей;

Но рабства страшуся, поносных цепей.,,

 

‘‘С дружиной бесстрашных я встретил Татар.

Ужасна та сеча была.

Там много избранных погибло бояр;

Там кровью покрылись поля.

За падших отмщая, Татар я разил,

И вскоре их трупами поле покрыл.,,

 

“Ряды их сомкнуты мечем расторгал;

Дробились на части щиты;

И смерть презирая, в крови утопал;

Как классы, ссекал я главы.

Достойно за павших друзей отомстил

Но мщеньем пылая, я раны забыл.,,

 

“Сбылось предсказание мудрых бояр:

Погибла отчизна моя!

И град мой престольный —  добыча Татар!

И стонут в оковах друзья!

Быть может, Батый, сей ужас людей,

Быть может, уж алчет он крови моей.

 

“ Увы! я отчизну мою погубил,

Презревши советы друзей.

Мечтой ослепленный, я ближних забыл —

Лишь помнил о славе своей.

Ах! тамо в отчизне, не слава, не трон,

Меня ожидают — оковы и стон!,,

 

Вот трон мой роскошный  —  сей дикой утес;

Богатство  —  обломок меча!

Не славой бессмертной сплетен мне венец  —

Венчает безславье меня!…

Не в тереме пышном, не с милой женой,

Я в дикой пустыне, жить должен с тоской.,,

 

“Быть может, потомству молва возвестит:

Отечество он погубил!  —

Безславие славу навеки затмит;

Я кровью безславье омыл.

Отчизна! отчизна! простишь ли меня?

Ты гибнешь…так должен погибнуть и я!,,

 

“Свет тускнет  в очах, я терзаюсь, страшусь  —

Ужасен могильный мне сон!

Отчизна! с тобою навек разлучусь:

Прими — хоть прощальный мой стон!..,,

И сердце пронзил он обломком меча;

И тяжко стоная, сомкнул он глаза.

 

 

А. Шидловский.

Благонамеренный, 1826,  №2