Красная Шапочка

Автор: Зонтаг Анна Петровна

Красная Шапочка.

 

 

 

Жила вдова, у которой была прекрасная дочка, — такая прекрасная, что все на нее любовались. Мать любила ее без памяти, а бабушка была от нее без ума. Она подарила ей красную шапочку, которая так была ей к лицу, что все называли ее: Девочка Красная Шапочка.

Однажды мать сказала ей: — послушай, Красная Шапочка, я испекла пирожок, и надоила от нашей коровушки горшочек молока. Отнеси их бабушке; она теперь больна и ей приятно будет отведать пирожка, и напиться молочка. Смотри же, дружок, иди осторожно, чтобы не упасть и не разбить горшочка! — Слушаю, матушка! сказала Красная Шапочка, и пошла потихоньку.

Бабушка жила за рощею, в двух верстах от деревни. И не успела Красная Шапочка войти в рощу, как встретился с нею волк; но Красная Шапочка не знала, как зол бывает волк, не побоялась его, и он начал с нею разговаривать. — Здравствуй. Красная Шапочка! — Здравствуй, Серый Волк! Куда идешь ты, Красная Шапочка? — К бабушке, Серый Волк.

— Что это у тебя в узелке? — Пирожок и горшочек молока для моей бабушки. — А где живет твоя бабушка? — Там за рощею! Видишь ли три большие дуба? За ними ее хижина! — И волк начал думать, как бы достать себе этот лакомый кусок! Подумал и сказал: — послушай, Красная Шапочка! на что ты так спешишь к своей бабушке? Тебя никто не гонит! Посмотри, сколько прекрасных цветков в роще! Послушай, как приятно распевают птички!

Красная Шапочка начата оглядываться и слушать. Солнышко ярко светило сквозь деревья, и на зеленой травке блистали пестрые, душистые цветы. Нарву их, подумала Красная Шапочка, и связку прекрасный пучок для моей бабушки; это ей будет приятно; теперь же рано, и я приду к ней еще во время. Красная Шапочка принялась собирать цветы, а волк, между тем, побежал прямою дорогой к хижине. Стук, стук! — Кто там? спросила бабушка. — Я — твоя внучка, Красная Шапочка, принесла тебе пирожок и молока горшочек, отвечал волк, стараясь подражать голосу Красной Шапочки. — Отдерни задвижку, дверь отворится. — Волк отдернул задвижку, и дверь отворилась. Бабушка лежала в постеле. Он бросился прямо на нее и разом проглотил ее; потом оделся в ее платье, надвинул на глаза ее чепчик, затворил дверь, лег в постель и задернул занавес.

Красная Шапочка, между тем, набравши довольно цветов, пошла к своей бабушке. Стук, стук! — Кто там? спросил волк. Осиплый голос его испугал Красную Шапочку. — Я — твоя внучка, отвечала она: — но что у тебя за голос, бабушка? — Я простудилась! горло болит! прохрипел волк. Отдерни задвижку, дверь отворится. — Красная Шапочка отдернула задвижку и дверь отворилась. Она вошла, и ей стало страшно; в комнате все было не по старому: сундук отперт, бабушкино платье разбросано! Боже мой! подумала она: — от чего замирает у меня сердце? До сих пор бывало мне так весело приходить к моей бабушке! а теперь… И она робко подошла к постеле, отдернула занавесь, и видит, что бабушка ее лежит, надвинувши на глаза чепец, и смотрит на нее дико. — Бабушка, бабушка! за чем у тебя так сверкают глаза? — За тем, чтобы лучше тебя видеть! — Бабушка, бабушка! на что у тебя так отвисли уши? — На то, чтобы лучше тебя слышать! — Бабушка, бабушка! на что у тебя такие длинные ногти? — На то, чтобы лучше тебя схватить! — Бабушка, бабушка! за чем у тебя такой большой рот? — За тем, чтоб лучше тебя проглотить! — С этим словом волк прыгнул с постели, бросился на Красную Шапочку, и вмиг ее проглотил с пирогом, горшком и цветами.

Насытившись, волк опять улегся в постелю, скоро заснул и начал ужасно храпеть. Он и не подумал запереть двери. В эту минуту шел мимо хижины охотник; он услышал, что кто-то в ней так громко храпит, и удивился. Не может быть, чтобы старушка могла так громко храпеть, подумал он; войдем и посмотрим! Вошел и видит волка, того самого волка, за которым он долго по-пустякам ходил с ружьем по лесу. Верно, он проглотил старушку! подумал охотник. Я не стану стрелять по нем; может статься, удастся еще спасти ее. И он подкрался к спящему волку, вынул свой кортик и начал осторожно разрезывать ему брюхо. Разрезал немного, посыпались цветы, потом выкатился горшочек и молоко вылилось на пол; еще разрезал: мелькнула Красная Шапочка и вдруг выскочила сама девочка, живая! — Ах, Боже мой! сказала она, протирая глаза: — как было темно у волка в желудке! — Охотник разрезал еще и выползла из желудка сама бабушка, слабая, но, к счастию, еще живая. Что же они сделали? Натаскали тяжелых камней, набили ими волку желудок, зашили его, а сами спрятались, ожидая, что будет. Волк проснулся, зевнул, начал потягиваться, наконец встал, и хотел бежать, но камни были так тяжелы, что он не мог сдвинуться с места. И охотник тут же его застрелил.

Охотнику досталась его шкура, бабушка скушала пирожок, а Красная Шапочка, подобравши цветки, связала из них пучок, который оставила себе на память, чтобы вперед не слушаться волков, не разговаривать с ними и не ходить за цветами в рощу, когда матушка не велела мешкать; а прямо идти к бабушке.