Ночь перед свадьбой, или Грузия через 1000 лет

НОЧЬ ПЕРЕД СВАДЬБОЙ.

Эта шутка, ничтожная в литературном отношении и непонятная для незнающих Кавказа, была написана для тифлисской сцены, по соображении ее средств и дарований прежнего ее декоратора, Г. Дербеза. Пиеса, впрочем, по не зависевшим от меня обстоятельствам, никогда не была исполнена. Таким образом она попала в Зурну, чему оправданием может служить разве то, что Зурна — оркестр не взыскательный, не придерживается утонченных законов искусства, —а оживляется лишь говором и звуками неподдельного радушия.

(Прим. Автора).

 

Ночь перед свадьбой,

или

Грузия через 1000 лет.

 

 

Шутка в двух действиях.

Действие 1.

(Декорация представляет вида Тифлиса a vol d»oiseаu. Сцена разделена на плоские крыши, с трубами, террасами и т. п. Ночь — со звездами и месяцем. На дальних террасах группы женщин. Некоторые из них танцуют лезгинку при освещении факелов, воткнутых в крыши. — На первом плане пирушка грузинских дворян, сидящих на крыше. На 2-м — Сатар и зурначи. – Прежде поднятия занавеса начинается треск зурны и продолжается несколько времени.)

 

ЯВЛЕНИЕ I.

Кайхосро Гаргошвили, Карапет Тхагиконов, Реваз Рецетели и 8 человек грузинских дворян.

 

РЕВАЗ. Позвольте… я стану говорить… и всем меня слушать! Всякое дело любит порядок. — Мы пили за здоровье жениха, теперь… за здоровье невесты.

1 ГРУЗИН. За здоровье прелестной Кетeваны.

2 ГРУЗИН. За здоровье первой тифлисской красавицы.

1 ГРУЗИН. Пусть она будет счастлива.

2 ГРУЗИН. И всегда хороша, как теперь, нам в досаду, а ему, недостойному, в радость! – Эге, брат, да ты кажется не всё выпил.

КАЙХОСРО. Помилуйте, я этим азарпешам и счет потерял. — Я от ваших здоровий боюсь заболеть совсем. Голова кружится как колесо.

РЕВАЗ. Да ты слушай… Мы пьем за здоровье твоей невесты, Кетeваны, которая завтра будет твоей женой. Кому кажется и желать ей здоровья, как не тебе. – Ну, была не была! Сегодня последний день твоей холостой жизни, алаверды, Кайхосро!

КАЙХОСРО. Буду пьян, грех на твоей совести якшийол! Ваше здоровье господа, ура!

1 ГРУЗИН. Да не кричи так, — видишь ты женщин испугал. — Все разбежались.

КАЙХОСРО (вставая). Да уже пора… поздно… господа, пожалейте: моего будущего зятя… Ведь завтра свадьба… Не может же он прийти пьяный на собственную свадьбу. Сами посудите.

РЕВАЗ. Позвольте, выбрали меня тулумбашем, так прошу меня слушаться. Кроме меня никто не смеет распоряжаться. Обратите внимание. Вот перед вами знаменитый гражданин тифлисский, Карапет Тхагиконов, умный, распорядительный, много денег имеющий. У него две лавки в темных рядах и свой каравансарай в Ордубате. Но первое его сокровище — дочь красавица, которую он завтра отдает за нашего друга Кайхосро. Вот он, господа, отец несравненной Кетеваны. Неужели мы не выпьем за его здоровье? — Бичо! наливай полнее. – Мы будем пить за здоровье Карапета, а кто не пьет, так чорт с ним.

КАРАПЕТ. Благодарю за честь. Прошу всех пожаловать ко мне отобедать после завтра. А теперь право пора отдохнуть! Господа, да посмотрите: вот наш Кайхосро совсем пьян. Хорошо, что моя Кетевана его в таком положении не видит, а то-бы любить не стала. Ну, прощайте мшвидобит батоно. Мне старику спать пора. Завтра важный для меня день.

ВСЕ. Да посидите, постойте. Еще рано.

КАРАПЕТ. Какое рано! скоро петухи начнут петь.

РЕВАЗ. Да выпейте еще.

КАРАПЕТ. Нет, нет, советую и вам идти по домам, а то больны все будете. Ну, прощай, Кайхосро! Прощай мой сын. Не пей больше, пожалуста. Завтра важный для тебя день. Стыдно быть пьяным в такой день. Ну, доброй ночи! (уходит).

 

ЯВЛЕНИЕ II.

 

1 ГРУЗИН. Чорт с ним! Хорошо сделал, что ушел; чтó старику гулять с молодыми!

РЕВАЗ. Прошу меня слушать, господа. Я стану говорить речь.

ВСЕ. Слушайте.

РЕВАЗ. Слушайте мою прекрасную речь. Мы должны, сознаться, что мы, Грузины, изменяется.

КАЙХОСРО. Изменяемся… Это так, это так. Ты говоришь на счет… этого… Как-бишь?.. Да, просвещения.

РЕВАЗ. Просвещение — великое слово. Взгляните кругом: мосты, дороги, училища, театры, сады, рассадники, магазины, ученые общества, журналы, все начинается разом. Еще недавно мы и не слыхивали об этом, а теперь без этого и жить не могли-бы.

КАЙХОСРО. Да ты к чему это говоришь?

РЕВАЗ. Постой. Когда в несколько лет мы так изменились, — что-же будет лет через 1000, когда вся земля покроется железными дорогами, а небо воздушными шарами? Тогда все люди будут похожи друг на друга, народности исчезнут, не так-ли?

КАЙХОСРО. Надо быть так!

РЕВАЗ. И мы будем, как все европейцы; по просвещению мы все будем братья. Но однако ж позвольте господа: одно отличие навсегда останется у Грузин перед всеми прочими народами.

КАЙХОСРО. Какое-же отличие?

РЕВАЗ. Способность пить много вина.

ВСЕ. Браво, тулумбаш!!..

РЕВАЗ. Мы будем пить не тунгами, не из азарпеш, но пить менее не будем. Это главное! Сохраним, поддержим это превосходство перед всеми народами. Дурные люди уже начинают говорить, что наши деды и отцы пили лучше нас. Это гнусная клевета, ложное обвинение. Дело идет о нашей репутации. Мы должны оправдаться, должны сохранить прежние обычаи. Этого требует равновесие Европы и всемирная политика. Бичо, подай турий рог. Кто выпьет разом, тот истинный Грузин, молодец. Начинай Кайхосро! Завтра ты будешь женатый, колпак — колпаком, а нынче покажи себя. Не выдавай своих.

КАЙХОСРО. Да позвольте, я уже и без того…

РЕВАЗ. Ну, пей во славу Грузии… Вот так! (все встают, Кайхосро пьет). Браво!… Молодец! (К Грузинам). Ну, теперь по очереди, да веселей!.. Ну-ка зурначи. Гуляйте Картвелы! (Хлопают в ладоши, зурна играет, — турий рода ходит по рукам, гикают и пляшут лезинку).

КАЙХОСРО. Алaверды, товарищи, алаверды с целым Кавказом, с целым светом! (публике) С вами, господа, с вами… Чего вы на меня смотрите? Попробуйте-ка выпить столько! Гуляй моя душа! да здраствует холостая жизнь! А здраствуют все красавицы, все женщины!.. Нет, позвольте… Что я?.. не все… Что в них, они мне что? Бог с ними… Я их знать не хочу…. У меня одна… Вот это моя собственная…. То есть не совсем еще, а завтра!.. До железных дорог, до воздушных шаров еще далеко, — а это завтра… Ке-те-ва-на будет моя жена… И какая!.. Если турий рог, то есть тесть мой, или как там знаете, армянский базар…. Извините… Кетевана… Вceнепременно… Все… (опускается на пол и засыпает).

1 ГРУЗИН. Ха, ха, ха… Ага!… Жених-то наш готов… не выдержал…

РЕВАЗ. Не то что я… Совсем не заметно, что я выпил… Посмотрите: (шатается) совсем не заметно. Вот как хожу.

1 ГРУЗИН. А мне еще пить хочется. Бичо! Подавай всем вина…

РЕВАЗ. Ты как смеешь распоряжаться? Ты не тулумбаш. Я тебя заставлю стакан воды выпить. Прошу слушать меня с почтением. Вот что я приказываю: вы замечаете, что между нами нет Реваза Рецетели… Он притворился, что у него будто болит голова и пошел спать.

1 ГРУЗИН. Надо наказать его.

РЕВАЗ. Ты говоришь прекрасно… Сей час видно умного малого. Жених пущай спит, а мы пойдем наказать Нико. Мы все отправимся к нему, разбудим, потребуем вина, а за преступление заставим пить пока с ног не свалится. Каково! А?

ВСЕ. Молодец тулумбаш!..

РЕВАЗ. Бичо! Подберите-ка посуду… Зурна… Иди вперед. Да смотрите, бейте громче, что есть только силы, чтоб весь Тифлис знал, что мы гуляем. Кроме жениха, никто не должен спать сегодня… Идем, ребята.

ВСЕ. Идем! Идем! (Зурначи идут впереди. За ними, слегка шатаясь, идут Грузины, спускаясь по лестницам и террасам. Звук зурны теряется мало по малу вдали. На сцене совершенная ночь. В оркестр, под сурдиной, начинаются отрывки из Sоmmernасht Тraum. Начинается балет. Из под крыш выползают Домовые и Тяжелые Сны. Между ними появляются в разных направлениях Сны легкие, полувоздушные, в венках из маковых цветов; группы и танцы. Когда они исчезают, декорация меняется и представляет Тифлис через 1000 лет. Фон остается тот-же, но со всех сторон возникают огромные дворцы, колоннады, статуи, памятники, соборы; видны железные дороги, — и т. п.).

 

ЯВЛЕНИЕ III.

 

КАЙХОСРО (ворочаясь на полу). Какая несносная мутака! Просто спать невозможно… Ба, ба, ба! Это что за дьявольщина? Тифлис подменили. Совсем другой город стал. Когда это все успели выстроить! Неужели это Строительная Комиссия потихоньку распорядилась? Кто-бы мог ожидать от нее, и так скоро! Этих дворцов я никогда не видал…. Ба!.. Вот самовар какой-то бежит на колесах… Да и наши крыши принарядились. Ах Боже мой! Ну как Кетевана тоже другая стала!.. Карапет!.. Эй, Карапет! (в окно с византийской резьбой, выглядывает Карапет в бумажном колпаке и в халате).

КАРАПЕТ (потягиваясь и зевая). Что ты там, пьяница, шумишь?

КАЙХОСРО. Объясни, Карапет, что это такое случилось?

КАРАПЕТ. А вот я тебе объясню, что если ты не перестанешь кричать, тебя возьмут в Полицию.

КАЙХОСРО. Что ты? Не узнаешь, что-ли? Ведь это я, зять твой, Кайхосро!…

КАРАПЕТ. Много вас, пьяниц, здесь шатается; убирайся, пока не прибрали. Не мешай добрым людям спать. (Захлопывает окно).

КАЙХОСРО. Что это с ним? Уж не с ума-ли он сошел, или хитрит, по привычке? Да какая-же ему в том польза? Просто ничего не понимаю… Ба! Вот новость!.. Кто-то пробирается сюда, и в каком странном наряде! Это должно быть из Парижа театральная дирекция выписала… Гей!.. Что вам надо? Чего вы тут ищете? На чужую крышу одни только кошки ходят.

 

ЯВЛЕНИЕ IV.

Кайхосро и Шамиль.

 

ШАМИЛЬ. Тс…

КАЙХОСРО. Как-с?

ШАМИЛЬ. Тс! ни слова!

КАЙХОСРО. Что-же мы будем делать без слов? Балет танцевать, что-ли?

ШАМИЛЬ. Говорите шепотом.

КАЙХОСРО. Шепотом? Почему-ж так?

ШАМИЛЬ. Если вы скажете, что я здесь, — я вас зарежу или застрелю. Предоставляю вашему выбору.

КАЙХОСРО. Благодарю покорно, не извольте беспокоиться…

ШАМИЛЬ. Но нет, вы не погубите меня, вы будете мне помогать, вы не откажете мне в вашей дружбе.

КАЙХОСРО. А… Вот что! Нет, брат, знаю я тифлисских друзей: мастера удружить!… Слуга покорный! Нет, вы говорите дело… Кто вы такой?

ШАМИЛЬ. Кто я?

КАЙХОСРО. Да, чин, имя и фамилия? Я Надворный Советник Кайхосро Гаргошвили.

ШАМИЛЬ. Мое имя вряд-ли вам известно: я — Шамиль.

КАЙХОСРО. Караул!.. Ловите его!..

ШАМИЛЬ (зажимая ему рот). Да полноте кричать. В уме-ли вы? — Ведь услышат.

КАЙХОСРО. Да как-же не кричать? Вы говорите, что вы Шамиль.

ШАМИЛЬ. Ну да!… Так что-же?..

КАЙХОСРО. Как-же вы из Веденей сюда попали?

ШАМИЛЬ. Из каких Веденей? Что это за место?

КАЙХОСРО. А чорт вас там знает, трущоба какая-то в Чечне.

ШАМИЛЬ. Помилуйте, этих Веденей с незапамятных времен и следа нет.

КАЙХОСРО. Так вы не из Чечни?

ШАМИЛЬ. Нет, из Чечни. Я сын тамошнего дворянского предводителя, Петра Семеновича, может быть изволили слышать.

КАЙХОСРО. Да вы Татарин, Лезгин, нехристь?

ШАМИЛЬ. Нет! Я, слава Богу, Русский.

КАЙХОСРО. Да как-же по газетам Шамиль наш первый враг. Положим, что в наших газетах толка не много, но как-же выдумывать так!..

ШАМИЛЬ. Да вы все толкуете свое. Все это было за 1000 лет. Мой родоначальник был точно врагом России в 19-м столетии, – но его так отколотили, что и война кончилась. Разве вы не знаете своей истории? Это стыдно!

КАЙХОСРО. Ну нет, этой истории я не знаю. Да мы историю в сторону. Вы мне свою историю извольте рассказать. Как вы здесь очутились?

ШАМИЛЬ. Ах! моя история очень проста. Я студент Душетского университета.

КАЙХОСРО. Что?..

ШАМИЛЬ. Я студент Душетского университета. – Отец мой думал сперва отослать меня в другие университеты, в Тамань или Баку, но так-как Душетский славится математическим отделением, — он отправил меня в Душет.

КАЙХОСРО. Чему-же вы в Душете учитесь?

ШАМИЛЬ. Ох! То-то и горе, что я не имею никакой наклонности к математике. Мое призвание — живопись; каждый день я приезжал в Тифлис…

КАЙХОСРО. Из Душета?

ШАМИЛЬ. Да, по железной дороге полчаса езды, между двумя уроками. В Тифлисе я, можно сказать, жил в галлереях.

КАЙХОСРО. Да, здесь много галлерей и балконов: на случай, знаете, жаркой погоды.

ШАМИЛЬ. Я говорю о картинных галлереях… Я восхищался чудными произведениями великой грузинской школы, я посещал мастерские первых грузинских художников, я ходил в тифлисскую академию, словом: я сам сделался живописцем. Да и скажите: в виду кавказской природы, под этим небом, глядя на чудные типы здешней народной красоты, — можно-ли не сделаться художником?

КАЙХОСРО. Положим, что нельзя, да на крыше, на крыше-то вы зачем?

ШАМИЛЬ. Я вам скажу всю правду. В прошлое Воскресенье я был в театре, в Куках.

КАЙХОСРО. Вы хотите сказать на Эриванской площади.

ШАМИЛЬ. Нет, я был в большом народном грузинском театре, в Куках; как нарочно не пошел ни в авлабарский, ни в салалакский. Какое-то предчувствие невидимой силой влекло меня в Куки. Давали новую пьесу.

КАЙХОСРО. Роберта. Дьявола?

ШАМИЛЬ. Нет! Новую трагедию в стихах и пяти действиях: Руставель и Тамара.

КАЙХОСРО. Сочинение князя Эристова?

ШАМИЛЬ. Так точно! – Признаюсь, на этот раз я рассеянно слушал наших великих актеров, посвятивших себя с такою просвещенною любовью, с таким знанием дела, на художественное изображение полезной и изящной истины. Внимание мое было обращено на одну ложу. В этой ложе сидела одна девушка, лет семнадцати. Она грустно глядела на меня и во взорах ее было что-то жалобное, как будто-бы она просила моей защиты. Поверите-ли, никогда не видывал я такого глубоко-выразительного взгляда, такой чудной красоты! Я был в восторге, как живописец, и влюбился, как студент. Спектакль кончился. Она накинула на себя чадру, но уходя, обратилась ко мне еще раз, с печальным упреком взглянула на меня, — я не выдержал, побежал за нею, проводил издали до дома. С нею шел ее отец; когда-же они вошли на крыльцо, она вдруг снова обернулась ко мне и приложила палец к губам.

КАЙХОСРО. Да вы, я вижу, ходóк; ваша история очень занимательна; продолжайте, что-же дальше?

ШАМИЛЬ. На другой день я нашел случай с нею видеться; она мне объявила, что её выдают против воли, за какого-то пьяницу.

КАЙХОСРО. За какого-же это пьяницу?

ШАМИЛЬ. Она его ненавидит; она полюбила меня и просила моей защиты, и я полюбил её более жизни. Теперь понимаете, зачем я на крыше, в чем вы можете мне помочь? — Времени терять нечего, сегодня назначена их свадьба, но, по сердцу, она мне невеста, и я никому ее не уступлю!

КАЙХОСРО. Сегодня?… Постойте, да кто-же этот пьяница?

ШАМИЛЬ. А чорт его знает, какой-то Кайхосро.

КАЙХОСРО. Что, что, что? А кто-же эта ваша невеста по сердцу, позвольте узнать?

ШАМИЛЬ. Дочь гражданина Карапета Тхагиконова, бесценная Кетевана.

КАЙХОСРО. Врешь ты, врешь бездельник, врешь, она моя невеста, а не твоя, байгуш ты этакой! Она меня любит, а не тебя, мятежника; я Кайхосро, я; и не пьяница, — ну, сегодня выпил, это правда, но на радость; пошел вон, а то вот сброшу тебя тотчас с крыши на улицу.

ШАМИЛЬ. А, так ты предатель, ты не хочешь помогать, ты погубить нас вздумал? Постой же, я с тобою разделаюсь!

КАЙХОСРО. Ах ты Казикумых проклятый! я тебя самого в плоскость превращу, блин из тебя сделаю.

ШАМИЛЬ. Ну, нет, уж извини, кахетинский бурдюк!… Я сам тебя выжму.

КАЙХОСРО. Эй, Карапет!!..

ШАМИЛЬ. Замолчишь-ли, изменник!

КАЙХОСРО. Нет, не замолчу; эй, Карапет!..

ШАМИЛЬ. А, ты не хочешь замолчать? Так я заставлю тебя молчать. Прошу не прогневаться!.. Стой здесь, пока не развяжут. (привязывает его к трубе и завязывает рот). Вот так-то по крайней-мере кричать больше не будет. А теперь пора и о себе подумать. Где-же Кетевана?.. Час свидания уже пробил, а ее еще нет… Вот кто-то идет, — Кетевана, ты-ли это?

 

ЯВЛЕНИЕ V.

КЕТЕВАНА. Я, я, мой желанный!

ШАМИЛЬ. Не бойся… Подойди!.. Дай взглянуть на себя, Как хороша ты! Что-ж ты опоздала?

КЕТЕВАНА. Я все ждала, чтоб отец мой заснул. Мне было так скучно без тебя! Скажи, а ты нынче думал-ли обо мне?

ШАМИЛЬ. О чем-же я думаю, как не о тебе! Все книги грузинских философов забыты, живопись брошена. Даже Географическое Общество не занимает меня более. Видеть тебя, — вот все мое блаженство; думать о тебе — вот все мое занятие! А ты любишь-ли еще меня?..

КЕТЕВАНА. Какой ты любопытный!

ШАМИЛЬ. Не мучь меня.

КЕТЕВАНА. Ну, да, люблю, разумеется люблю, от всей души люблю.

КАЙХОСРО (с завязанным ртом). Мм… Мм… Мм!..

КЕТЕВАНА. Что это за шум?

ШАМИЛЬ. Ничего, не обращай внимания. Тут пьяный какой-то ходил, — так я с ним разделался…. Ты меня выслушай, не приводи меня в отчаянье. Обещай мне, что ты не будешь женой другого.

КЕТЕВАНА. Никогда, ни за что!

ШАМИЛЬ. Да ведь ты обручена.

КЕТЕВАНА. Я тебя еще не знала.

ШАМИЛЬ. Но сегодня назначена твоя свадьба.

КЕТЕВАНА. Пускай назначают; разве ты не видал моего жениха?… Он такой гадкий.

ШАМИЛЬ. Я слышал, что пьяница.

КЕТЕВАНА. Скупой.

ШАМИЛЬ. Болван первой степени.

КЕТЕВАНА. И неуч какой!

ШАМИЛЬ. Просто дрянь.

КЕТЕВАНА. Я его ненавижу.

КАЙХОСРО. Ми… Мм…

КЕТЕВАНА. Что-же это за шум?..

ШАМИЛЬ. Оставь это… Ну, пускай он неуч, дрянь, — да все-таки он твой жених. Ах, отчего нет более разбойников!

КЕТЕВАНА. А что такое разбойники?

ШАМИЛЬ. Это бывали когда-то люди, которые все отнимали силою, грабили проезжающих, нападали на беззащитных. Я слышал от отца, что он видел, как на ярмарке последнего разбойника за деньги показывали.

КЕТЕВАНА. Да тебе зачем быть разбойником?

ШАМИЛЬ. А увез-бы тебя силой, — и беда тому, кто-быпомешал.

КЕТЕВАНА. Да разве мы затворницы какие нибудь, осужденные в домах на рабство? Слава Богу, мы свободны, мы имеем с мужчинами одинаковые права. Только вот-что: отец мой армянский купец; он дал слово, а ты знаешь, как свято слово армянского купца, — как дорожит он своей честью.

ШАМИЛЬ. Знаю… (печально). Что-ж мы станем делать?

КЕТЕВАНА. Вот-что… Я убегу с тобой.

ШАМИЛЬ. Что я слышу! О Кетевана, о счастие моё! Теперь я не сомневаюсь более в твоей любви. Да, убежим, убежим! (поет)

ТЕРЦЕТ.

Да! Убежим на край Вселенной,

Там, радость светлая, вдвоём

В любви таинственно-блаженной

Мы жизнью сердца заживем!

Ничто нас там не потревожит,

Не в силах счастья погубить, —

ВМЕСТЕ:

КЕТЕВАНА. Лишь если муж мой вечно может, —

ШАМИЛЬ. Когда жена моя век может, —

КЕТЕВАНА. Меня любить.

КАЙХОСРО. Мм… Мм…

ШАМИЛЬ. Меня любить.

КАЙХОСРО. Мм… Мм…

ОБА. Меня любить.

КЕТЕВАНА. Но времени терять нечего!… Если бежать, так нынче-же, пока темно.

ШАМИЛЬ. Сейчас… Я сбегаю только за всемирными векселями.

КЕТЕВАНА. А я захвачу свои бриллианты с армянского базара.

ШАМИЛЬ. И так, я тотчас вернусь. И наконец, наконец, моя Кетевана, мы будем вдвоём, будем счастливы, на век неразлучны. Жизни моей будет мало, чтоб доказать тебе мою благодарность.

КЕТЕВАНА. Люби меня только всегда, больше я ничего не требую.

ШАМИЛЬ. До свиданья-же, моя радость, моя подруга, моя жена.

КЕТЕВАНА. Что-же вы не целуете своей жены?

ШАМИЛЬ. О, за этим дело не станет! (целует).

КАЙХОСРО. Мммм… Ммм…

КЕТЕВАНА. Ну… ну…. довольно, приходите поскорее.

ШАМИЛЬ. Сейчас, сейчас-же вернусь. (расходятся и снова возвращаются друга ка другу).

КЕТЕВАНА. До свидания…

ШАМИЛЬ. А там уже не расстанемся.

КЕТЕВАНА. Никогда… Ну… Ступайте. (снова расходятся и, остановившись, говорят: до свидания!)

 

ЯВЛЕНИЕ V.

(В трубе слышна баркарола, из трубы вылезает трубочист).

 

КАЙХОСРО. Мм… Мм…

ТРУБОЧИСТ. Что это за человек, привязанный к трубе?

КАЙХОСРО. Ми… Мм..

ТРУБОЧИСТ. Не помочь-ли ему? Может быть он не рассердится. Помогу в самом деле! Трубочисты люди отважные. (развязывает). Милостивый государь, вы свободны теперь. Позвольте мне всеуниженно благодарить вас.

КАЙХОСРО. За что-же?

ТРУБОЧИСТ. За то, что вы доставили мне неоцененный случай оказать вам одолжение.

КАЙХОСРО. Да, кажется, мне-бы должно.

ТРУБОЧИСТ. Вы не будете сердиться на меня, что я имел счастие прислужиться вам?

КАЙХОСРО. Что вы?..

ТРУБОЧИСТ. Не обижайтесь, пожалуста! Позабудьте это. Я не хотел сделать вам ничего неприятного, не хотел внушить вам гнусного чувства благодарности. — Виноват, простите меня.

КАЙХОСРО. Не понимаю…

ТРУБОЧИСТ. Нe мстите мне только. Я бедный человек. Вам  легко будет меня уничтожить. Трубочисты и без того всегда в черном теле.

КАЙХОСРО. Да что вы говорите?

ТРУБОЧИСТ. Я знаю, что всякое одолжение может почесться кровной обидой. Знаю, чувствую, каюсь… Не понимаю, как осмелился… (на коленах). Извините меня.

КАЙХОСРО. Да помилуйте, я очень благодарен.

ТРУБОЧИСТ. Так вы не сердитесь?

КАЙХОСРО. Напротив.

ТРУБОЧИСТ. О благодетель мой, позвольте ручку поцеловать! Я боялся, что вы меня век не простите. Счастье мое, что вы, кажется, сегодня немножко пьяны.

КАЙХОСРО. Так и есть!… И он туда-же! Да кто вам сказал, что я пьян?

ТРУБОЧИСТ. Ах! Не сердитесь только…

КАЙХОСРО.- Ну хорошо, мне некогда теперь. Пошел вон!

ТРУБОЧИСТ. Слушаю, слушаю… Вот истинно великодушный человек! (убегает).

 

ЯВЛЕНИЕ VII.

 

КАЙХОСРО (один). Убирайся к чорту!.. Нет, каково мое положение! С одной стороны Шамиль, с другой — моя невеста, а этот дурак Карапет спит-себе, как ни в чем не бывало. Нет!.. Уж это слишком, это из рук вон! Карапет, Карапет, дочь твою увозят!..

 

ЯВЛЕНИЕ VIII.

Кайхосро и Карапет.

 

КАРАПЕТ. Ты опять там шумишь.

КАЙХОСРО. Выходи, старый соня, ты дочь свою проспишь.

КАРАПЕТ (выходя и зевая). Уа… Уа… Что там такое?

КАЙХОСРО. Как что?.. Мало тебе что-ли? Шамиль привязал меня к трубе.

КАРАПЕТ. Какой Шамиль?

КАЙХОСРО. Не тот Шамиль, а другой, новый, понимаешь?.. не наш, то-есть, — впрочем какой чорт наш!… А другой, нынешний… Взял да привязал… Да проснись-же, я тебе кажется, ясно говорю.

КАРАПЕТ. Так что-же?

КАЙХОСРО. Он меня привязал, а невесту уговорил бежать… И она не прочь, представь себе! Я был связан, а она сделалась такая развязная, что и узнать нельзя. Да ну же, проснись-же!… Он её любит, она его любит… А нас с тобой обманывает, как дураков.

КАРАПЕТ. Ты всё-таки, пьяница, никому спать не даешь.

КАЙХОСРО. Да говорят тебе, старый колпак, старая дрянь!..

КАРАПЕТ. Что-же ты ругаешься?

КАЙХОСРО. Говорят тебе, что твоя дочь, твоя Кетeвана, единственная твоя радость… понимаешь-ли… должна бежать с байгушем Шамилем, живописцем Душетского университета; чорт знает, что он мне там нагородил! Ну, обо мне ты не жалей. Да об себе-то вспомни! Ведь срам будет по всему базару, по всему городу. Станут говорить, что дочь твоя убежала в горы к Шамилю. Ну подумай об себе, ну что будет с твоей старой головой, что ты будешь без детей, без внуков, — один старик, сирота, без помощи, без утешения?… Подумать со стороны страшно! Вот слёзы, слёзы так и навертываются.

КАРАПЕТ (хладнокровно). Ты табак нюхаешь?

КАЙХОСРО. Нет, не нюхаю; провались ты с своим табаком!

КАРАПЕТ. Я бы табаку теперь понюхал: так спать хочется, что насилу на ногах стою. Как нарочно забыл табакерку.

КАЙХОСРО. Вот поди, толкуй с ним! Увезут у тебя дочь, — чихнешь у меня так, что на Навтлуге будет слышно!

КАРАПЕТ. Да не кричи, братец!.. Видишь, я вчера долго не мог заснуть, придумал важное дело, нашел возможность сбавить два процента с моего товара, в пользу моих покупщиков.

КАЙХОСРО. Вот чем занимается!

КАРАПЕТ. Мы, армянские купцы, тем известны, что только и думаем о пользе покупщиков; мы торгуем не из личной корысти, а для блага края…. а выгоды наши основаны на строгой справедливости.

КАЙХОСРО. Нет… Я уж просто ничего не понимаю! Или меня подменили, или свет стал совсем другой… Ты мне вот-что скажи: где я, где ты, где мы?

КАРАПЕТ. Как? в Тифлисе.

КАЙХОСРО. Да это что за штуки там поделаны?

КАРАПЕТ. Строения… Вот это биржа, вот это грузинский музеум, вот это всемирная выставка, вот это станция железных дорог, вот это площадь со статуями всех благодетелей Грузии.

КАЙХОСРО. И это всё распорядилась Строительная Комиссия?

КАРАПЕТ. Конечно.

КАЙХОСРО. Во сколько времени?

КАРАПЕТ. Да в 1000 лет с небольшим. Благосостояние Грузии начало упрочиваться в средине 19-го столетия.

КАЙХОСРО. Ну, а теперь мы в котором году?

КАРАПЕТ. Будто ты не знаешь? В 2853-м.

КАЙХОСРО. В 2853-м! — Ах Боже мой, так моей невесте 1017 лет? Так она меня 1000 лет обманывает? — Нет, уж это слишком! Я думаю, с сотворения мира ни одна женщина так долго не обманывала… (Карапет заводит ключом отверстие в трубе) Ты что делаешь?

КАРАПЕТ. Человека зову.

КАЙХОСРО. Ключом?

КАРАПЕТ. Ну да! Ведь теперь у людей экономных вся комнатная прислуга исполняется машинами. Я не в силах дойти до кровати: машина её сей час мне подаст сюда (из окна выезжает кровать, которую подталкивает машина с колесами, пружинами). Вот видишь-ли? Славный камердинер! На Алагирском заводе делали. Ведет себя аккуратно, без всякого расстройства, и дешево стоит. Машина, положи меня; машина, накрой меня; машина, погаси свечу и отвези в комнату. Ну, а теперь я сам засну… (уезжает).

 

ЯВЛЕНИЕ IX.

Кайхосро и Кетевана.

 

КАЙХОСРО. Нет! Это выходит уж просто чорт знает что такое!.. Машинами изволит забавляться!.. Спит, как старый сурок… А старуха дочь по крышам рыскает… Нет, я кажется сам от нее откажусь… А, вот и она!.. Однако ж как она еще моложава! Кто-бы подумал, что ей более 1000 лет! Вот погоди-ка, я её пугну…. Прекрасно сударыня!.. Кого вы здесь поджидаете?… Что? не думали меня встретить?… Ха, ха, ха! Я все знаю… Обманщица, вероломная, изменница!.. .

КЕТЕВАНА. Ах! Отойдите пожалуста… Я ужасно боюсь пьяных.

КАЙХОСРО. Да что это, они сговорились, право! Всё пьяный да пьяный. Тут не обо мне идет речь, сударыня. Говорят вам, что я всё знаю.

КЕТЕВАНА. Что-же вы знаете? Что я люблю Шамиля? Да я в этом не скрываюсь.

КАЙХОСРО. Ну, уж это просто бесстыдство!

КЕТЕВАНА. Ну, люблю, вам какое дело?. .

КАЙХОСРО. Вот хорошо! Мне какое дело?

КЕТЕВАНА. Разве вы не знаете, что когда Грузинка полюбит, ничто ее не удержит. Найдите других женщин которые умели-бы так любить! В правах мы равны с мужчинами. Но по чувству мы выше их; мы направляем их к постоянным полезным занятиям. Отчего вы не найдете никогда праздного Грузина? Оттого, что мы этого не хотим. Воспитание, хозяйство, любовь, — вот наша цель в жизни, а цель мужей наших — польза.

КАЙХОСРО. Фу! Как она хороша! Послушай, Кетевана… Ну, перестань шутить. Я все забуду, всё прощу. Узнай меня только…

КЕТЕВАНА. Я вас никогда не видала.

КАЙХОСРО. А кто-же вчера целовал вот эту ручку?

КЕТЕВАНА. Как вы смеете?

КАЙХОСРО. Ну, не притворяйся… Прогони своего байгуша.

КЕТЕВАНА. Чтоб я изменила своему слову? Никогда!

КАЙХОСРО. Да ты изменяешь-же!..

КЕТЕВАНА. Кому?

КАЙХОСРО. А мне-то.

КЕТЕВАНА. Я вас не знаю. Отойдите пожалуста.

КАЙХОСРО. Так нет-же, не пущу, ни за что на свете не пущу. Будь тебе хоть 100.000 лет ,— я без тебя жить не могу.

КЕТЕВАНА. Чего-же вы хотите?

КАЙХОСРО. Не уступлю никому.

КЕТЕВАНА. Не подходите.

КАЙХОСРО. Я запру тебя в твоей комнате.

КЕТЕВАНА. Нашли вы затворницу! Силой вы ничего не сделаете.

КАЙХОСРО. А вот увидим!

КЕТЕВАНА. А вот увидите!

КАЙХОСРО. Так вот-же, я тебе докажу… станется на нее).

КЕТЕВАНА. Шамиль, помоги!..

 

ЯВЛЕНИЕ X.

Те же и Шамиль.

 

ШАМИЛЬ. Не бойся!.. Я здесь.

КЕТЕВАНА. Спаси меня от этого человека.

ШАМИЛЬ. А ты опять начал шуметь?

КАЙХОСРО. А ты опять начал по крышам таскаться? Да я у себя дома, а ты – вор!

ШАМИЛЬ. Молчи!.. Я тебя уничтожу.

КАЙХОСРО. Нет, брат, Кайхосро никого не боится! Грузин никого не струсит. Это давно известно. Защищайся, а не то убью, как собаку.

ШАМИЛЬ. А! драться хочешь?.. Со мной не советую.

КАЙХОСРО (кидается на него с кинжалом). Так вот-же тебе!

ШАМИЛЬ (ломая кинжал). А вот тебе.

КАЙХОСРО. Что за дьявол! и не порезался даже…

ШАМИЛЬ. А теперь убирайся прочь.

КАЙХОСРО. Никогда! Кто-бы ты ни был, абрек, Талгик, Шамиль, хоть сам чорт! Я её тебе не уступлю. Я буду на тебя жаловаться начальству. Я сам не из последних. Я сам карталинский помещик. Я сам надворный советник.

ШАМИЛЬ. А! ты надворный советник!.. Так место твое вот здесь… Не угодно-ли сюда пожаловать? Вот твоя дорога!.. (спихивает его с крыши).

КАЙХОСРО (падая). Ой, помогите!..

 

ЯВЛЕНИЕ XI.

Шамиль и Кетевана.

 

ШАМИЛЬ. Ну, а теперь терять времени нечего. Что-бы отец твой не проснулся… Надо бежать.

КЕТЕВАНА. Пора… Пора!… Куда-же мы поедем?

ШАМИЛЬ. Не знаю еще… В Пекин, или в Америку.

КЕТЕВАНА. Поедем куда нибудь лучше в место уединенное, — в Париж, например.

ШАМИЛЬ. В самом деле. Там нам никто не помешает.

КЕТЕВАНА. А что, друг мой, есть ли у тебя извощик?

ШАМИЛЬ. Нет еще. Да их тут много. Сейчас позову… Извощик! Извощик! (Два воздушные шара влетают на сцену).

1 ИЗВОЩИК. Куда прикажете, барин!

2 ИЗВОЩИК. Барин, я прежде подал.

1 ИЗВОЩИК. Уважу, барин!

2 ИЗВОЩИК. Останетесь довольны.

1 ИЗВОЩИК. Барин! Вы с ним не ездите. У него холстина протертая.

2 ИЗВОЩИК. Молчи ты, леший… Сам намедни седока в Средиземное вывалил. Эх барин, возьмите, дешево свезу.

1 ИЗВОЩИК. А куда везти?

ШАМИЛЬ. В Париж.

1 ИЗВОЩИК. Три целковых, без торга.

ШАМИЛЬ. Врешь… Два рубля.

1 ИЗВОЩИК. Хорошо… Извольте… На водку пожалуете,— садитесь. (Шамиль и Кeтeвана садятся).

2 ИЗВОЩИК. Эх, барин, напрасно меня не взяли!

 

ЯВЛЕНИЕ  XII.

 

КАЙХОСРО (карабкаясь на крышу). Нет! Погоди! Ты думал, что со мною разделался. А вот я нарочно жив остался… Даже ног не переломал… Посмотрим еще… Ба!… Это что за пузырь!..

ШАМИЛЬ. Хорошо-ли тебе сидеть, Кетевана?

КЕТЕВАНА. Хорошо, мой друг. Прощай Тифлис!

ШАМИЛЬ. Ну, пошел! (Шар поднимается на воздух).

КАЙХОСРО. Э—те, те, те… Я так и пущу! нет, извините! Не угодно-ли остаться? (держит за парашют) Карапет, Карапет! Да проснись-же, старый храпун!

КАРАПЕТ. Опять ты шумишь! Ах, в самом деле! Дочь мою увозят! Задержи их.

КАЙХОСРО. Стойте…. Стойте!… Не пущу!.. Это что такое?.. Батюшки-светы! Что это со мной делается! Я не птица… это по ошибке, право по ошибке! С роду не летал. В воздух подняло… Помогите…. Не пущу… Эй, товарищи… Братцы… Что… это!.. (улетает с шаром).

КАРАПЕТ (вбегая на сцену). Ах, несчастный я! дочь моя пропала. (На крыше бегает народ в суматохе. Из окон глядят мужчины и женщины. Все указывают на небо).

ХОР.

Какое приключенье

Купца сразило тут!

Свершилось похищенье, —

Любовники бегут.

Летят за Океаны!

Где сыщется их след?

Лишился Кетеваны

Несчастный Карапет.

 

 

ДЕЙСТВИЕ II.

(Декорация представляет берега Черного Моря, на котором скользят десятками пароходы. На горах видны великолепные виллы и сады. На первом плане мраморный дворец, на третьем другой дворец с роскошными воротами. Посреди сцены дерево).

ЯВЛЕНИЕ I.

Бартолус, Купенформус (разбирает колоду карт, сидя на скамейке).

БАРТОЛУС. Кажется мои предположения неошибочны. Вот 12 лет, как я занимаюсь объяснением этих бумажек. Когда диссертация моя будет напечатана, все карабахские ученые помрут от досады. Это что за шум?

КАЙХОСРО (падая с дерева). Ой… Ой, да погодите-же… не улетайте без меня… Ой сорвался… Ну, что-то теперь будет. Час от-часа не легче… Ой… Ой…

БАРТОЛУС. Вот с неба свалился человек. Быть может он объяснит мне эту тайну. Скажи мне, иностранец, ты ученый?

КАЙХОСРО. Ах! Очень, очень.. ученый.

БАРТОЛУС. Я так и думал. Мои догадки меня никогда не обманывают. Ты, может быть, член нухинского нумизматического общества?

КАЙХОСРО. Да, я бывал в Нухе.

БАРТОЛУС. Или сотрудник академии любителей древностей в Ачхое?

КАЙХОСРО. Что это он за чепуху несёт.

БАРТОЛУС. Говорят, ваши члены не совсем в ладу между собою!

КАЙХОСРО. Нет, мои члены еще целы кажется, по какому-то чуду.

БАРТОЛУС. Любезный профессор…

КАЙХОСРО. Вот-те на!..

БАРТОЛУС. Помоги мне лучами твоего разума. Вот наши археологи и ученые 15 лет ломают себе головы. В одной древней развалине нашли странную редкость. Как ты думаешь, что это такое?

КАЙХОСРО. Это?

БАРТОЛУС. Да.

КАЙХОСРО. Это пиковая дама.

БАРТОЛУС. А это?

КАЙХОСРО. Это бубновый король (в сторону). Что это, уж не хочет-ли он со мной в асунаси играть!

БАРТОЛУС. Иностранец! я вижу, что ты действительно ученый. Но на каком языке говоришь ты? Чтó значат эти слова – пиковый, бубновый?

КАЙХОСРО. Как чтó! а это иногда значит — козырь.

БАРТОЛУС. Ты преисполняешь ум мой удивлением. Рассуди нас. У меня есть один ученый неприятель и маленькой такой ростом, не более как на 2 аршина абсолютной высоты над уровнем моря или геодезического нуля. Представь себе, он утверждает, что этими бумагами отмечались у древних черные и красные дни. Но я уже 12 лет составляю опровержение против него. Я доказываю, что эти бумажки служили для секретной корреспонденции между начальниками отрядов, в те баснословные времена, когда люди занимались еще войной. Вот видишь-ли: каждая бумажка: выражала гиероглиф или условный знак и, по прежних военным обстоятельствам края, они были очень полезны, потому-что передавались лазутчиками и, таким образом, сообщали тайные сведения о движении войск. Это я сам догадался, и в доказательство написал уже 6 томов с приложениями и рисунками. Вот она наука-то что значит… Как по вашему, профессор… Прав-ли я?

КАЙХОСРО. Ну нет!..

БАРТОЛУС. А, так вы не ученый!.. Если-бы вы были ученый, вы думали-бы как я. Или может быть вы хотите воспользоваться моим открытием.— Чего доброго!.. А!

КАЙХОСРО. Да нет!

БАРТОЛУС. Так по вашему, что-же это такое?

КАЙХОСРО. По нашему это карты.

БАРТОЛУС. Кабалистические.

КАЙХОСРО. Нет, простые, какими играют в ералаш, в цхру в банчик.

БАРТОЛУС. Что-с?

КАЙХОСРО. Да и в штос, пожалуй.

БАРТОЛУС. Да зачем-же?

КАЙХОСРО. Да так, чтоб время терять.

БАРТОЛУС (сердито). Милостивый государь, я вас принял сперва за ученого человека, а теперь вижу, что вы с похмелья шутите.

КАЙХОСРО. Ну так и есть.

БАРТОЛУС. Не смейте меня дурачить. Ступайте своей дорогой.

КАЙХОСРО. Да мне вовсе не до шуток.

БАРТОЛУС. Стыдитесь, перестаньте. Ну можно-ли поверить, чтоб была в истории эпоха, когда люди старались напрасно время терять, – тогда как время – первое богатство, первый капитал: тогда как всякая минута драгоценна. Хорошо, что я старик и ученый, а то я бы вас проучил.

КАЙХОСРО. Да убирайтесь вы с своей ученостью. Нет, вы мне скажите, где я. Куда я попал, то есть упал.

БАРТОЛУС. Ты здесь в древней Русской лазике. Впрочем, об лазике мнения различные. Некоторые ученые полагают, что Русской лазики никогда не существовало. Ты читал Страбона?

КАЙХОСРО. Нет, не читал и читать не хочу. Ты мне скажи, как называется этот край?

БАРТОЛУС. Его называют Абхазия, но это ошибочно.

КАЙХОСРО. А это что за дома на горе?

БАРТОЛУС. А это… это Петербургские дачи.

КАЙХОСРО. Петербургские?

БАРТОЛУС. Да, сюда выезжают из города подышать свежим воздухом.

КАЙХОСРО. Да не далеко-ли?

БАРТОЛУС. Что это значит далеко?

КАЙХОСРО. А это что за поля?

БАРТОЛУС. Это всё поместья. У нас ни один клочек земли не остается не обработанным; а произведения сбываются на этих кораблях. Казна получает огромные доходы, а богаче Мингрельцев, Гурийцев и Абхазцев нет капиталистов на свете. Люди довершили начатое Природой. Но первое сокровище – наука!..

КАЙХОСРО. Ну а это что за дворцы мраморные?

БАРТОЛУС. Этот… духан.

КАЙХОСРО. Как духан?

БАРТОЛУС. Духан… то есть гостиница.

КАЙХОСРО. А вот этот?

БАРТОЛУС. Здесь участковое правление.

КАЙХОСРО. Ну давно-бы сказал. А я с тобой время теряю. Только со мной нет паспорта. Впрочем, всё равно, деньги есть…

БАРТОЛУС. Ба! паспорт. Что это за вещь?

КАЙХОСРО. Это вещь… для удостоверения…. Ну да все равно… Вот видишь-ли. Мне надо подать в суд жалобу, объявление, о том, что моя невеста бежала с разбойником Шамилем без позволения начальства, о чем я и подам явочное прошение. Здесь секретарь есть?

БАРТОЛУС. Как-же, он тут живет подле станков телеграфа.

КАЙХОСРО. Какого это телеграфа?

БАРТОЛУС. Электрического.

КАЙХОСРО. Просто чудеса! Только знаете, не нужно-ли мне предварительно познакомиться с одним из служащих. Оно, знаете, не мешает, — можно будет задобрить, поговорить поусловиться…

БАРТОЛУС. Да здесь в Правлении только всего один чиновник и есть. Постучитесь в форточку. Он сей час выйдет.

КАЙХОСРО. Странно, какое-же это Полицейское Управление с одним только чиновником. (Стучится). Г-н Секретарь… извините, что я вас беспокою посреди занятий. Несчастное обстоятельство вынуждает меня. Случай вышел такой. Вы можете мне помочь, а за благодарностию дело не станет. Останетесь довольны (выходит мальчик лет пяти, с трубкой и подает руку) а, здраствуй душенька, что папеньки нет дома?

БАРТОЛУС. Что вы? Он сам писарь, а отец у него полезный фабрикант.

КАЙХОСРО. Помилуйте, в таких летах!

БАРТОЛУС. Да разве трудное дело за машинами смотреть, № № выставлять и приводить в порядок статистические сведения. Он у нас в свободное время еще стихи пишет.

КАЙХОСРО. Каков молодец! Душенька, хочешь (Бартолус делает знаки) я тебе подарю барабан, или пряник. Лошадку хочешь? (мальчик показывает нос и уходит.)

БАРТОЛУС. Что вы? что вы?.. Вы ему сделали кровную обиду… Вы ему взятку предложили. Виданное-ли дело, чтоб чиновник пользовался своей службой. У нас и примера тому не бывало, одно подозрение даже оскорбительно… Берегитесь…. Если заседатель узнает, беда вам будет, он такой вспыльчивый. А вот и он сам. Разделывайтесь как знаете.

 

ЯВЛЕНИЕ II.

 

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Где этот болван, который хотел подкупить мою канцелярию?

КАЙХОСРО. Кто это молодая дама?

БАРТОЛУС. Это участковый заседатель,

КАЙХОСРО. Неуж-то!.. Я такого хорошего заседателя никогда не видывал.

БАРТОЛУС. Слово-заседатель происходит от древнего глагола сидеть, тот кто сидит, — или подсиживает. Хороший заседатель должен, следовательно, всегда сидеть, то есть не терять места… Об этом можно написать рассуждение.

(уходит.)

 

ЯВЛЕНИЕ III.

Кайхосро и заседатель.

 

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Милостивый государь, вы вероятно выпили не в меру.

КАЙХОСРО. Так и есть… без этого не обойдется.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Как осмелились вы даже подумать, чтобы чиновник, при исправлении своей обязанности, принял от просителя подарок. Где вы это видели!..

КАЙХОСРО. Где я это видел?.. Где бишь я это видел…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Молчите. Не оправдывайтесь. Как вам не стыдно!.. Предполагать в других низкие чувства, значит быть способным на низость. – Да, обижать никто не в праве. Я не стерплю обиды, нанесенной моему подчиненному. Я требую от вас удовлетворения. Защищайтесь… а не то я отрублю вам уши (вынимает шашку.)

КАЙХОСРО. Да погодите…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Защищайся, говорят тебе.

КАЙХОСРО. Простите, виноват… Я сам не знаю…. как это сделалось…. Я нынче как ума лишенный… Такие горестные обстоятельства… Несчастия помрачили рассудок. Ах, если-бы вы знали, как я несчастлив!.. (Шашка выпадает из рук заседателя).

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ты несчастлив! Что с тобой!

КАЙХОСРО. Невеста моя…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Что… (Кайхосро указывает на небо). Умерла?

КАЙХОСРО. Нет… Улетела.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Улетела! Куда-же это?..

КАЙХОСРО. Не знаю, куда-то по ветру.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Зачем-же ты выбрал невесту такую ветренную.

КАЙХОСРО. Все женщины изменщицы, все женщины ветренные.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ах нет… не все, не все. Есть такие, которые способны любить постоянно, вечно. Если-бы я была твоей невестой, я тебя-бы не обманула.

КАЙХОСРО (в сторону) Какие прелестные глаза! Что-то она на меня поглядывает.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Расскажи мне свое горе, иностранец. Я даром что полицейский чиновник, а имею нежное сердце.

КАЙХОСРО. Вчера я думал жениться, а нынче проклятый Шамиль улетел с моей невестой.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Улетел на воздушном шаре?

КАЙХОСРО. Да!..

ЗАСЕДАТЕЛЬ. А как назывался шар!..

КАЙХОСРО. Постой… на нем написано было: Молния…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ты непременно хочешь знать куда она бежала?

КАЙХОСРО. Очень-бы хотел…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ах! напрасно (вздыхает).

КАЙХОСРО. Отчего-же напрасно!.. Что это вы на фортепьянах хотите играть?..

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Нет, я навожу справку по электрическому телеграфу. Ты писать умеешь по русски?

КАЙХОСРО. Почти…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Да не надо, — я сама напишу.

КАЙХОСРО. Это опять что за дьявольщина…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Вот и ответы получены (развертывает бумажки.) Из Алжира: молнии не видали… Из Неаполя – не видали… Из Парижа: останавливались, закусывали и полетели далее.

КАЙХОСРО. Далее Парижа! ах, я несчастный, несчастный (плачет).

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Да не плачь-же, не отчаивайся, я не могу видеть плачущего человека. Что-ж? Свет так создан. — Одна обманет, другая утешит!

КАЙХОСРО. Кто меня утешит!

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Рассейся, пойдем в духан.

КАЙХОСРО. Что я там буду делать.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Здесь теперь, проездом, Итальянская труппа.

КАЙХОСРО. Эти еще куда едут?

ЗАСЕДАТЕЛЬ. В Мингичаур, на сезон. Они едут на долгих, по железной дороге, — так здесь ночуют. Есть у нас свои Русские и Грузинские актеры. Я их всех пригласила сегодня на вечер в духан. Пойдём с нами, ты можешь рассеяться. Мы заставим тебя позабыть про твою вероломную, — пойдём-же туда.

Siсilienne.

Там, под сению духана

Приходи к нам отдохнуть;

Там рассейся от обмана

И невесту позабудь. —

Верность мечтанье пустое;

Об неверной что жалеть! —

Отомстим ей лучше двое,

И на зло ей станем петь.

Тра… ла… ла…

 

КАЙХОСРО. Тра… ла… ла…

(Lа rерrise ensemble).

КАЙХОСРО. Да, пойду под сень духана

И приду к вам отдохнуть;

Там рассеюсь от обмана, —

Только милостива будь.

КАЙХОСРО. Да, если вы захотите меня утешить, так… я… с особенным удовольствием.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ну вот видишь-ли? Давно-бы так… Ты думаешь, что в меня можно влюбиться!..

КАЙХОСРО. Ах, очень, очень можно…. Как она мила!

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Как он хорош!..

КАЙХОСРО. Только объясните мне пожалуста: как это Заседатель может быть женщиной? Ну, положим, бывают иногда чиновники настоящими бабами…. это случается…. это видано. Но чтоб такая очаровательная женщина, как вы, была-бы заседателем!… Признаюсь, – это меня удивляет.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Чему-же вы удивляетесь! Мы живем в такое время, где о правах своих никто не думает, а все думают о своих обязанностях, чем самые права и определяются. Происшествий, процессов, насилий следовательно нет. Полиции делать почти нечего. Мущины заняты промышленнностию, торговлей, искусствами, науками; а полицейское наблюдение, как дело самое легкое, предоставлено женщинам. Ну, если и случится изредка какая нибудь незначительная ссора, — ктó-же может усмирить лучше женщины. Не так-ли?.. .

КАЙХОСРО. А в самом деле… Глаза-то у нее какие… просто жгут! Г-н Заседатель, позвольте у вас спросить, – вы за-мужем?

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Нет еще. А вам зачем знать?

КАЙХОСРО. Так… я…. ах!..

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Что-ж вы вздыхаете?

КАЙХОСРО. Я… нет… Какая прелестная у вас ручка, г-н Заседатель.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Оставьте ее… Ах!..

КАЙХОСРО. Да и вы тоже вздыхаете.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Я не знаю… я в волнении… ваше присутствие меня смущает.

КАЙХОСРО. Что вы говорите! Ах, неужели?

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Да перестаньте-же. Пора в духан.

КАЙХОСРО (нежно). Зачем нам в духан; нам и здесь хорошо.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Нет, пойдем-те… Гости мои здесь подле дожидаются. Пойдем-же за ними.  А там, если вы забудете свою изменщицу, если вы сами не обманете, то….

КАЙХОСРО. Я могу надеяться. . .

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Надейтесь… Ах, что я сказала!..

КАЙХОСРО. Не раскаивайтесь…. повторите…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Нет… после… Пойдем-те же.

КАЙХОСРО. За вами куда угодно, хоть на Эльборус (уходят).

Торжественный марш обходит сцену. Впереди военная музыка играет марша из Пророка. За ними несут флаг грузинской труппы. За флагом попарно идут зурначи, и грузинские актеры и актрисы. За ними флаг Еviva Italiе и идут гористы и вся труппа италиянская. За Италиянцами флаг «да здраствует Русь!» — Идут танцы и русская труппа, 8 Арапов несут Кайхосро на носилках; подле идет Заседатель. Шествие замыкается статистами. Актеры идут попарно и кланяются публике, как в Мольеровских интермедиях. После нескольких эволюций, шествие входит в ворота духана.

 

ЯВЛЕНИЕ IV.

 

(Декорация представляет великолепную залу. Кайхосро, Заседатель и все актеры входят).

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Благодарю вас, друзья мои, что вы так благосклонно приняли мое приглашение. Согласие между артистами, отсутствие мелочного самолюбия для пользы искусства, вот что отличает ваше полезное сословие. Садись сюда, прекрасный иностранец!.. Они тебя рассеят.

КАЙХОСРО. Да нет… их не надо…. я бы с тобой… Заседатель… с тобой-бы хотел остаться.

заседатель. А невеста?

КАЙХОСРО. Невесту я забыл…. я хочу быть вашим женихом, прелестная Заседательница.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Тише… осторожнее… после…. увидим. Начинайте, друзья мои. (Все начинают вместе). Что это?.. не все-же врознь! — Это слишком знакомая музыка. Спойте что нибудь по-новее… (Италиянцы поют раsticcio из разных опер, перебивая друга друга).

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Хорошо, браво… Не правда-ли, хорошо?

КАЙХОСРО. Ты лучше всего на свете… Если-бы ты знала…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Вина!.. Подайте вина, (Танцоры и танцовщицы выбегают с кубками, Танцоры ревнуют и прыгают. Танцовщицы обворажают Кайхосро и подают ему кубки; после этого, подают кубки всем артистам).

ЗАСЕДАТЕЛЬ. За здоровье нашего гостя… (Начинается «Оргия» из Графа Ори, при окончании которой танцовщицы обвивают Кайхосро гирляндами. Раздаются три громовые удара. Артисты составляют живые картины, которые меняются при каждом ударе. При последнем, все лампы тухнут, и артисты разбегаются. Остается один Кайхосро — в цветах и с кубком в руке).

 

ЯВЛЕНИЕ V.

 

КАРАПЕТ (качая головой). Ай, ай, ай… стыдно!… ты опять начал пьянствовать. Скоро-ли ты перестанешь!

КАЙХОСРО. Карапет!.. Ты как сюда попал?

КАРАПЕТ. За тобой, несчастный, тебя отыскиваю.

КАЙХОСРО. За мной! — Прошу не беспокоиться; мне и здесь хорошо… Заседатель!… где ты?..

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Здесь.

КАЙХОСРО. Вели его вытолкать, – я его знать не хочу.

КАРАПЕТ. Да выслушай.

КАЙХОСРО. Ничего слышать не хочу. Я женюсь на Заседателе. — Вели его вытолкать.

КАРАПЕТ. Да говорят тебе, – Кетевана отыскина.

КАЙХОСРО. Как… что… где?.. .

КАРАПЕТ. У меня есть брат, который торгует кутаисскими четками на мысе Доброй Надежды.

КАЙХОСРО. А мне какое дело!.. Заседатель не уходи, вели его вытолкать.

КАРАПЕТ. Он узнал мою Кетевану, когда она мимо летела, – остановил её, уговорил, усовестил, – и она согласилась быть твоей женой.

КАЙХОСРО. Слуга покорный… жениться на девушке, которая была на мысе Доброй Надежды. Заседатель любишь-ли ты меня?

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Как ты думаешь?

КАЙХОСРО. Вот тебе моя рука…

 

ЯВЛЕНИЕ VI.

 

КЕТЕВАНА. Батюшка, простите меня… Я, бедная, неопытная девушка… я сама не знаю, как это случилось… не погубите меня… я знаю теперь, что женщине не годится уноситься за облака, а надо дома сидеть… Простите.

КАРАПЕТ. Вот ты у кого должна просить извинения.

КЕТЕВАНА. Кайхосро!..

КАЙХОСРО. Ай, ай, ай!..

КЕТЕВАНА. Прости меня. — Я обещаюсь тебе, что я никогда не буду рассказывать тебе об этом происшествии. Вспомни, как ты любил меня.

КАЙХОСРО. Оставьте меня… Заседатель, не покидайте меня.

КЕТЕВАНА. Вспомни, как ты долго ходил под моими окнами, как долго не решался говорить со мной. — Вспомни, когда мы познакомились на Авлабаре…. на празднике. — Я была с тетушкой, а ты верхом и чуть-чуть не задавил нас; — хоть-бы закричал — хабарда.

КАЙХОСРО. Не припоминай…

КЕТЕВАНА. Ты проводил нас до дома… и в первое Воскресенье я плясала перед тобой лезгинку. Помнишь-ли ты этот вечер?

КАЙХОСРО. Ох! помню… Да Шамиль-то как тут вмешался?

КЕТЕВАНА. Прости… сжалься…

КАЙХОСРО. Нет!..

КЕТЕВАНА (из Роберта). Сжалься… надо мной.

КАЙХОСРО. Нет… не могу более выдержать. — Нет, Кетевана, я чувствую, что я люблю тебя более жизни… Будь ты виновата, будь ты невинна, — знать ничего не хочу… Знаю только, что я люблю тебя…

КАРАПЕТ. И прекрасно.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. А я-то что?

КАЙХОСРО. Нет, ты меня уж извини.

 

ЯВЛЕНИЕ VII.

 

ШАМИЛЬ. А я-то что?..

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ты погоди; пускай сперва он со мной разделается. Он взволновал мое воображение, он предложил мне свою руку, а теперь на зло меня оскорбляет. — Я с ним разведаюсь… (оба теребят его).

ШАМИЛЬ. Нет, он со мной сперва разделается.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Он лишил меня спокойствия.

ШАМИЛЬ. Он лишает меня счастия.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Он умрет от руки моей.

ШАМИЛЬ. Нет, от моей руки умрет.

КАЙХОСРО. Да полноте…. не хватайте так, весь кафтан изорвете. Ты хочешь выйти за муж, заседательница? — На, – вот тебе муж, — отвяжись только.

КАРАПЕТ. А что-бы в самом деле!..

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Отвяжись, старая харя.

КАЙХОСРО. А я беру свою Кетевану. — Никому не отдам.

ШАМИЛЬ. А забыл ты, что я Горец!

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Забыл ты, что я Заседатель!—Эй, чапурханы! ко мне на помощь.

ШАМИЛЬ. Эй, братья, горцы, сюда! Стреляйте в моего недруга (вбегают Горцы в окно).

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Стреляйте в него.

КАЙХОСРО. Стреляйте как вам угодно, а я теперь говорю одно и тоже… Я никого не боюсь. Я жених Кетеваны… Я дал ей слово… Она моя…

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Ты не хочешь на мне жениться?

КАЙХОСРО. Нет!..

ШАМИЛЬ. Ты не хочешь уступить мне Кетеваны?

КАЙХОСРО. Нет!..

ШАМИЛЬ. Стреляйте в него…

КАЙХОСРО. Не испугаете… Грузин не испугается тысячи смертей… Прощай Кетeвана!.. ой, умираю!.. (Горцы дают залп и убегают. В оркестре fоrtissimé, которое переходит мало по малу в diminuendо. Декорация представляет первый вида Тифлиса, только днем. На последней террасе собираются девушки. Реваз и прочие входят).

 

ЯВЛЕНИЕ VIII.

 

РЕВАЗ. Посмотреть-ка, что делает наш жених. Пора скоро будет вести его под венец. Вот уж девушки собираются к невесте.

1 ГРУЗИН. Да вот он, кажется,

РЕВАЗ. Боже мой, да он еще спит… Эй Кайхосро!.. Вставай, пора.

КАЙХОСРО. А!.. что…. такое… выстрелы… Заседатель… шар… Шамиль.

ГРУЗИНЫ (смеются). Что ты бредишь!

КАЙХОСРО. Что вы за люди?..

РЕВАЗ. Да проснись-же… Ты всё еще бредишь.

КАЙХОСРО. Как! это всё было во сне!.. Всё во сне!.. Точно… это ты, Реваз. Ах, какой сон я видел.

РЕВАЗ. Что-ж мудреного. Ты порядочно был пьян вчера.

КАЙХОСРО. Ну, Бог тебя простит. Только уж, брат, я больше пить не согласен. Мне всё приснилось: и шары и железные дороги, — всё, об чем толковали вчера… Ну, а Карапет где?

РЕВАЗ. Карапет уж проснулся…

КАРАПЕТ. Здраствуй, зятюшка, каково ночь провел?

КАЙХОСРО. Благодарю… А Кетевана где?

КАРАПЕТт. А уж она одета… Вот выходит к подругам. (Кетевана выходит на террасу).

РЕВАЗ. Ну, однако ж, пора тебе одеваться. Ступай, ступай скорее в свою комнату.

КАЙХОСРО. Так это всё было во сне!

РЕВАЗ. Ступай-же.

КАЙХОСРО. Сей час… Вот надо еще одно слово сказать.

Я видел многое во сне,

Но главное мне тó казалось,

Что вы, смеясь, внимали мне,

Что наша шутка удавалась…

Теперь не много я смущен;

Во сне легко так ошибаться,

Но если это было — сон,—

Позвольте мне не просыпаться.

 

 

Гр. В. А. Соллогуб.

 

 

 

Зурна,

Закавказский альманах, 1855г.