Жена или карты

ЖЕНА или КАРТЫ.

КОМЕДИЯ-ВОДЕВИЛЬ В ОДНОМ ДЕЙСТВИИ.

 

 

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ВАСИЛИЙ ПЕТРОВИЧ АРМАТОВ.

СОФЬЯ АНДРЕЕВНА, жена его.

ИВАН ГАЛАКТИОНОВИЧ ЗАКРОМОВ, ее дядя.

ВЛАДИМИР АНДРЕЕВИЧ ЯГОДКИН, его воспитанник.

СЛУГА, г-на Арматова.

 

 

Действие в квартире Арматова.

Театр представляет богатую гостиную, на столах зажжены канделябры; на право со сцены флигель, на коем разбросаны разные ноты; в глубине на право-же дверь во внутренние покои. На лево со сцены дверь на балкон; подле, другая в кабинет Арматова. В средине общий выход. Богатые ширмы на право у дверей.

Вечер.

 

 

ЯВЛЕНИЕ I.

АРМАТОВ, входит одетый в бальное платье и надевает белые перчатки; СОФЬЯ АНДРЕЕВНА, одета в домашнем капоте.

 

Софья Андреевна (идет вслед за ним). Вася! друг мой! я прошу тебя! умоляю! останься дома!— не ходи на этот вечер…

 

Арматов. Полно, Соня; как тебе не стыдно так дурачиться?… Ну что за беда, что я отправлюсь на вечер? И добро бы куда, в другой конец города! а то ведь здесь же в доме. Полно пожалуйста, не делай гримасы, и не удерживай меня.

 

Софья Андреевна. Но, послушай: ты всякой день уезжаешь куда нибудь, а я все одна!… Вспомни хоть то, что и дядюшка мой уезжает в деревню, и обещал нынче приехать к чаю; да хотел еще привести с собою своего воспитанника, чтоб познакомить его с тобой и поручить твоему покровительству.

 

Арматов. Все знаю, душа моя! Очень рад… и все-таки отправлюсь на вечер. Не могу: дал слово, меня ждут. Там же нынче соберется наша знакомая партия… а ты ведь знаешь, как я на прошлой неделе поплатился. Нынче хочу попробовать отыграться. (Целуя ей руку). Спасибо, что, ты одолжила мне деньжонок. Только, пожалуйста не говори об этом ни слова своему дядюшке. Я часа через два ворочусь, право ворочусь.

 

Софья Андреевна. Да как-же я не скажу? ведь он приедет и сейчас спросит о тебе.

 

Арматов. Ах, Боже мой! Ну, скажи, что мне необходимо было нужно… понимаешь? или что нибудь такое… Если ты меня любишь, так верно найдешь средство извинить перед ним. (Особо). Смерть хочется поиграть сегодня!

 

Софья Андреевна. Да, вот мило! И стану лгать, оправдывать тебя, а ты там верно будешь… шалить.

 

Арматов (серьезно). Что? что ты сказала? как шалить? Это что за глупости?

 

Софья Андреевна. Совсем не глупости, я тебя узнала… Ты перед нашей свадьбой, и два месяца после свадьбы — был очень внимателен ко мне, нежен и добр; а теперь стал совсем не тот.

 

Арматов. Как, не тот? Что за вздор!

 

Софья Андреевна. Да, да! не тот! Ты увидал наконец, что меня легко во всем уверить, обмануть, и начал чаще оставлять меня одну; нашел себе таких знакомых, которые…

 

Арматов. Ха! ха! ха! Ну! ну! каких знакомых?… (продолжает смеяться).

 

Софья Андреевна. Да почем я знаю, каких! Я их здесь не вижу и у них не бываю!— Да нечего смеяться, это вовсе не натуральный смех.

 

Арматов. Неужели? ха! ха! ха!

 

Софья Андреевна. Разумеется. Вы и теперь отправляетесь на вечер без меня для того, чтоб пошалить на свободе!

 

Арматов. Это забавно! пошалить!… да что ты разумеешь под этим словом? а? Что я люблю от скуки поиграть в карты? Но, ведь нынче все играют; потому, что только в игре и можно найти прямое удовольствие!

 

Софья Андреевна. О! Боже мой! играйте, проигрывайте, мне все равно! Я о деньгах не думаю; возьмите у меня хоть все! Но мне больно, что вы хотите меня дурачить, обмануть, предпочесть мне какую нибудь кокетку!…

 

Арматов. Соня! Соня! и ты можешь обо мне так думать?

 

Софья Андреевну. Могу! могу! И пока не умру, не престану так думать. (садится в глубине).

 

Арматов. Ну прощай же моя милочка! (Целуя руку). Если бы ты знала, если бы ты только могла постигнуть, как я счастлив, когда бываю с тобою! Это для меня такое блаженство, что… До свидания!

 

(Уходит быстро).

 

 

 

ЯВЛЕНИЕ II.

 

 

Софья Андреевна (одна). Ушел!! Совсем ушел!… (Говоря, начинает вслух рыдать). Вот, уже теперь… я… наплачусь… сколько душе угодно!… Ах, как приятно, через три месяца… после свадьбы… плакать, рыдать сколько душе угодно!…

(Рыдает, и вскакивает со стула, с досадой).

Ну, хорошо же! Изверг! Холодное, бесчувственное создание! Все, все, расскажу дядюшке. А когда он сам воротится из гостей, я на него не взгляну! Целый век с ним слова не скажу!

(Садится к флигелю).

 

 

ЯВЛЕНИЕ III.

СОФЬЯ АНДРЕЕВНА и СЛУГА.

 

 

Слуга. Матушка барыня, Иван Галактионович приехал!

 

Софья Андреевна (делая аккорды). Вот, чтобы несколько минут пораньше! Мы бы не пустили его на этот вечер. А теперь, как, и что я скажу дядюшке?…(Слуге). Проси! Дядюшка вдвоем приехал?

 

Слуга. Нет-с, одни пожаловали.

 

Софья Андреевна. Проси, проси сюда; да вели подать чай. (Слуга уходит). Слава Богу, что он не привез своего воспитанника. При чужом человеке я бы не знала как скрыть свою печаль.— Ах! я так расстроена… так зла на мужа, что ужас! (Начинает играть на флигеле).

 

 

ЯВЛЕНИЕ IV.

СОФЬЯ АНДРЕЕВНА и ЗАКРОМОВ (входит с веселым лицом).

 

 

Закромов. Браво, племянница! Ты меня встречаешь такими пассажами, что у меня с разу ноги подкосились!… (Садится у дверей). Продолжай, продолжай… Ох! люблю музыку! Где бы только я не услыхал: в комнате, или хоть в трескучий мороз на улице, так вот весь и растаю. (Слушая). Ах! что-то хорошо!… bis!… bis!…

 

Софья Андреевна. (оставив играть, встает). Нет, не могу! Здравствуйте, mon oncle!

 

Закромов. Кончила? Ну, теперь начнем целоваться! Ах ты мой Гензельт! Ах, ты мой Лист единственный! Значит, вы меня перед отъездом и музыкой еще хотите потешить? Большое вам спасибо! Где же Вася? а? Я вас обоих хочу расцеловать за это! (Идет в глубину сцены).

 

Софья Андреевна, (особо). Ну, вот! Надо лгать, а я не умею. (Ему). Дядюшка! а где же ваш любимец Владимир Андреевич Ягодкин? Ведь вы хотели его сегодня познакомить с нами.

 

Закромов. Ах, да! да! Умора мне с этим молодым человеком! ха! ха! ха! Вообрази: я сию минуту нагрянул к нему и хотел как есть, запросто, притащить его сюда,— куда! малый переконфузился, растерялся… (Подражая голосу Ягодкина). Как, можно — говорит — Иван Галактионович! ехать так, в новый дом знакомиться! Надо, говорит, прежде одеться хорошенько, приготовиться: я, говорит, не хочу никого смешить собою; особливо, говорит, женский пол, с которым я так мало знаком. (Своим голосом). Да полно, говорю я, вздор городить! поедем; племянница моя не взыщет. Нет-с, говорит, как можно-с! надо, говорит, собраться с мыслями, надет новый фрак… я, говорит, уверен, что ваша племянница будет так милостива, но — говорит — лаковые сапоги, и немножко завиться необходимо!— Ха! ха! ха! Я не стал его ждать и поехал вперед! Впрочем, он скоро явится.

 

Софья Андреевна. Нам будет весьма приятно видеть его, если только наше общество не наскучит ему…

 

Закромов. О! я уверен что твой Василий с ним скоро подружится. Володя круглый сирота, сын лучшего моего друга, которому некогда я многим был обязан; и который, умирая, отдал сироту на мое попечение. Я сделал все что мог: воспитал его как следует, и нынче выхлопотал ему место в министерстве. Но вот беда: занимаясь более ученьем, он не приучил себя быть поразвязнее в обществах; а это важная вещь!— Так уж вы пожалуйста поставьте мне его на ноги. Постарайтесь его расшевелить, образовать окончательно…

 

Софья Андреевна. Нет, дядюшка, я за это не берусь Вы знаете что я сама еще новичок в свете,— всего только три месяца как вы выдали меня за муж: мне самой надо еще многому учиться, особливо, когда муж мой теперь…

 

Закромов. Да где же твой муж? Верно все хозяйничает или сидит за делом? Молодец!

 

Софья Андреевна. Мой муж сидит за делом! Ха, ха, ха! Ну, дядюшка, видно вы его не узнали еще хорошенько (Особо). Он верно там теперь любезничает со всеми, может быть уж танцует с какой нибудь красавицей… хорошо же! Я с досады все скажу дядюшке!

 

Закромов (в недоумении смотрит на нее) Что? что ты сказала об муже?

 

Софья Андреевна (вспыльчиво). А то, что он злодей вертопрах! чудовище! варвар! предатель! все на свете!

 

Закромов. Как? что? чего? а? Что ты, матушка! здорова ли ты!

 

Софья Андреевна Слава Богу!— Ах! помилуйте, могу ли я быть здоровой, когда он мучит, терзает меня, когда в эту самую минуту он может быть смеется над вами и надо мной!

 

Закромов. Ба! ба! ба! Что за дьявольщина! за что это ты на него так… того… а? Да где он?

 

Софья Андреевна. Извините!.. вы его не увидите.

 

Закромов. Вот тебе на! Что за новости такие?

 

Софья Андреевна. Вы думаете, что он вас уважает и боится? нет вы ошиблись! Вы думаете, что он добр, мил и любезен? ошиблись, дядюшка! (С возрастающим жаром). Вы полагаете, что я довольна, счастлива и любима? вы ошиблись! ошиблись! И если вы надеетесь, что я с ним долго проживу, нет! ошиблись дядюшка; а знаю, что я на этой же неделе умру! ей, Богу! умру, дядюшка! (Подумав). Знаете ли что? чтобы заставить его плакать и жалеть об нас, умремте вместе дядюшка!

 

Закромов (отступая от нее) Ого!.. Соня! Соня! Что ты мне за горячку несешь! Да что у вас случилось? Где Василий?

 

Софья Андреевна. Отправился на бал.

 

Закромов. Что? на бал! куда? к кому?

 

Софья Андреевна. Да здесь же в доме, к какому-то соседу, которого я и не знаю совсем. А! вы думали, что он вас будет ждать, будет с вами беседовать? Нет, ему там веселее: и если он не сидит теперь за картами, так верно танцует с хорошенькими, рассыпается в глупых комплиментах… О! это ужасно! дядюшка! умремте вместе!

 

Закромов. Как! Василий на бале? танцует? за картами?… Помилуй, матушка! да во-первых, он карт и в руки никогда не берет.

 

Софья Андреевна. Ах, дядюшка! да карты еще ничего! это пустяки! пусть его опять проиграет хоть еще тысяч пятнадцать! Я деньги презираю! я хочу только, чтобы он любил-то меня по прежнему.

 

Закромов. Соня! Соня! Что ты? Постой! Ты сказала: пусть опять проиграет… Как опять? Да разве он уж начал?..

 

Софья Андреевна. О, уж давно! и просил, чтобы я вам не сказывала. Например: на прошлой неделе он проиграл восемь тысяч,— ну, ничего! я отдала свои деньги и все тут.

 

Закромов (пораженный). Что? что? Восемь тысяч?!

 

Софья Андреевна. Ну, да! И третьего дня я заплатила за него семь тысяч; денег я вовсе не жалею, а только…

 

Закромов. Батюшки светы! Ну, а сегодня?

 

Софья Андреевна. Ну, а сегодня он выпросил у меня безделицу: всего две тысячи, чтоб отыграться, как он говорит; но я этому не верю! Он верно будет там танцевать, увиваться около хорошеньких дам… Ах! я умру!

 

Закромов (сам себе). Восемь да семь — пятнадцать! да две, семнадцать! (Ей). Да ты… просто дура! да! да!

 

Софья Андреевна Как!

 

Закромов. Ей, Богу! дура! Ну, видно мне в деревню-то уж не ехать! Ах, ты сумасшедшая! да ты сама балуешь мужа и гонишь из дому,— а жалуется! Ведь этак он разом проиграет все твое имение!

 

Софья Андреевна Да что ж в этом за беда?

 

Закромов. Что за беда! А чем вы будете после жить?

 

Софья Андреевна. О, с меня довольно одной нашей любви!

 

Закромов. Прошу покорно! Да что будет за любовь без куска хлеба? На голодные-то зубы — любовь ни к чорту не годится! Вот то-то и есть: толкуешь только про любовь, а делаешь глупости! Впрочем, успокойся; пока еще он не совсем пристрастился, надо его отвлечь, проучить хорошенько; так, чтоб он забастовал на долго, и подумал о тебе.

 

Софья Андреевна. Ах, если б это нам удалось. Но я не знаю, как же его обратить на путь истинный?

 

Закромов. Да уж я вижу, что ты ничего не знаешь! Ну-ка, скажи: когда он уезжает играть, то — что обыкновенно говорит тебе? Чем утешает?

 

Софья Андреевна. О! тут всегда он со мной очень ласков и любезен.

 

Закромов. Чорт возьми! положение твое самое неприятное! А! Василий Петрович! так вы думаете, что со мной можно дешево разделаться? Нет, батюшка! я вступлюсь за племянницу и проучу вас порядком! (Ей). Все твои деньги отныне, должны поступить ко мне! это главное! Я делаю у тебя частный заем, понимаешь? Это ему будет не приятно, но я тебя оправдаю. Между тем, ты не должна ни скучать, ни жаловаться, а жить так — как он сам тебе советует. Будь веселей, подражай ему сколько возможно, а там…

 

Софья Андреевна. Помилуйте, да я не создана на это!

 

Закромов. Э! пустое.

 

Софья Андреевна. Да как это возможно! Когда он подле меня, я ни о чем не думаю! Я могу только любить мужа…

 

Закромов. Ну во первых, этого-то совсем и не нужно.

 

Софья Андреевна. Как! что вы!

 

Закромов. То есть, нет! любить-то ты его разумеется должна… да так, про себя, понимаешь? Не нежничай с ним, будь похолоднее… Коли он не ценит тебя, и ты сбавь ему цены; он в гости, и ты на бал! Умные женщины говорят, что это самое верное и ядовитое средство против мужей!

 

Софья Андреевна. Ах, дядюшка! да вы просто обижаете весь наш пол…

 

Закромов Ну, нет; тут часто и не разберешь кто кого больше обижает! Главное дело в том: что завтра же, ты делаешь у себя вечер; будешь принимать гостей, танцевать с всеми до упаду;— только в это время, смотри любезничай, будь весела с гостями, но не с мужем! Посмотрим, как он это примет? Если ему это не понравиться, я после и у себя сделаю бал! А ты отвечай одно: я ищу себе развлечения, да и только.

 

Софья Андреевна. Ах, Боже мой! по мне трудно будет перед нам так хитрить и притворяться!

 

Закромов. Э, пустяки! Все женщины созданы именно на то, чтоб дурачить и водить за нос мужчин! И если ты этого еще не делала, так вот благословись и начинай с своего мужа. Сперва трудно, а там самой слюбится!!

 

 

ЯВЛЕНИЕ V.

ТЕ ЖЕ и СЛУГА АРМАТОВА, потом вскоре входит ЯГОДКИН.

 

 

Слуга. Владимир Андреевич Ягодкин приехал и спрашивает: здесь ли Иван Галактионович?

 

Закромов. Здесь! здесь! Зови его!

 

Слуга. Да уж я сказал, что-мол здесь давно; но они сумлеваются, и так знаете, тихонько справляются: точно ли, говорит — Иван Галактионович здесь? Если говорит нет — так я не войду, говорит, и не докладывай. Такой-кажись тихонько барин.

 

Закромов (идет к среднему входу) Экой трусишка! Хуже красной девушки! (кричит): Владимир! я здесь! Милости просим! Полно конфузиться (слуха уходит). Ах! да знаешь ли что, Соня?

 

Софья Андреевна. Что такое, дядюшка?

 

Закромов. Я сейчас пошлю за твоим мужем; скажу, что мне очень нужно, на минуту, повидаться с ним; а ты в это время как он явится, постарайся обворожить своею любезностию моего неопытного юношу.

 

Софья Андреевна (испугавшись). Ах, что вы, помилуйте! Я вовсе не умею, как другие, обращаться свободно, особливо с незнакомым мужчиной…

 

Закромов. Полно! это даже и не мужчина! Володя мой просто неловкий и неопытный мальчик.

 

Софья Андреевна. Да все-таки мне страшно!.. Надо приготовиться.

 

Закромов. Вздор! Будь только ласкова, весела, развязана, как добрая хозяйка; особливо при муже; одним словом: во всем иди на перекор мужу, пока он не образумится. Смелее! я вам помогу. (Идя к средней двери). Владимир! Да что ж ты церемонишься?

 

Ягодкин, (входит боязливо; одет щегольски). Иван Галактионович… я боюсь!… Извините… может быть… (Не смея взглянуть на Софью) я прихожу не во время… (Хочет уйти).

 

Закромов, (удерживая его). Вот хорошо! куда же ты? Постой!…

 

Софья Андреевна (про себя). Ах! да и самой мне тоже, ужасно что-то неловко!… (Закромову). Дядюшка!… позвольте мне… я сию минуту… (хочет уйти).

 

Закромов (удерживая ее). И ты тоже? Помилуй! разве так принимают гостей? (тихо, ей). Полно чего ты конфузишься? (Ему). Стыдись, братец! Человек ты умный, а так сразу в дураки и лезешь! (Громко Софье). Ну, Сонюшка! Вот тебе мой Владимир Андреевич! Нужды нет, что застенчив и неловок, но славный малый!— Володя!. Вот моя племянница Софья Андреевна; прелюбезная женщина!

 

(Ей). Племянница! рекомендую!…

Прошу знакомиться сейчас!…

 

Ягодкин (тихо, ему).

 

Я глупость ей скажу такую,

Что срежу с ног себя и вас!

 

Закромов (тихо, ему).

 

Смелей! (Ей). Ну что ж, скажи Володе:

Приятен ли его приход?

(Ему). А ты, начни хоть о погоде,

Теперь же, кстати дождь идет!

(Ей). Смелее! будь мила, развязна…

(Отходит от них).

Софья.

 

Я… рада с вами… дружбу свесть…

 

Ягодкин (оглядываясь на Закромова).

 

И я!… но нынче очень грязно!…

Так не угодно ли вам сесть?

(Берет стул, и от неловкости роняет его; потом хватает другой, из которого вываливается подушка).

Ах, я прошу вас не сердиться!..

(Подает Софье третий стул).

Закромов (взявши себе стул и входя в середину).

 

Ну — полно — это пустяки!

Прошу покорнейше садиться…

(Софья села, Закромов тоже).

 

Ягодкин (не замечая, берет тот стул, который остался без подушки. Особо).

 

И так уж сел я в дураки!

 

Закромов.

 

Садись же полно, брат, стыдиться!

 

Софья Андреевна.

 

Садитесь!…

 

Ягодкин.

 

Я… сейчас! сейчас!

(Особо). Я рад сквозь землю провалиться!

 

(Садясь проваливается в средину стула всем корпусом, и не может вылезть; шляпа ею выпадает из рук, откатившись к столу. Закромов хохочет. Софья сперва пугается, потом про себя смеется).

 

Закромов.

 

Несчастный! как ты тут увяз!

(Пособляя ему вылезть).

 

Ягодкин.

 

Простите!… это от ошибки.

 

(Вылезая с помощию Закромова).

 

Софья (ему).

 

Ушиблись вы?…

 

Ягодкин.

 

О, нет, клянусь!

(Закромову).

Взгляните, туг ли обе штрипки?

 

Софья.

 

Мне жаль его, а я смеюсь!..

 

Закромов.

 

Утешься, все покуда цело.

 

Ягодкин. (Особо).

Ужасно осрамился я!

 

Закромов. (Продолжает).

 

Будь посмелей — и в шляпе дело!

 

Ягодкин (показывая на свою шляпу).

 

А вон где шляпа-то моя!

 

Закромов. Ну что за беда? Поди, подними ее и садись.

 

Ретурнель.

 

(Ягодкин, бросившись поднять свою шляпу, нечаянно толкает ее ногою, она откатывается от него дальше; он, сконфузившись, опят бежит за нею. Закромов и Софья, видя его неловкость,— смеются).

 

Ягодкин.

 

Сегодня душевно

Страдаю здесь я!—

Ах, Софья Андревна!

Простите меня!

(Подняв шляпу,— вместо стула хватается за козетку, и тащит ее за собою).

 

Вместе.

 

Закромов.

 

Вот так-то вседневно

Вожуся с ним я!

Но, впрочем душевно

Он любит меня.

 

Софья Андреевна.

 

Хоть он и плачевно

Глядит на меня —

Но быть с ним вседневно

Желала бы я!

 

Закромов. Полно, братец! не теряй присутствия духа! Оставь козетку на месте; зачем ты ее тащишь? Возьми лучше другой стул и садись с нами.

 

Ягодкин (не смотря ни на кого). Ах! что обо мне подумают?… Я так неловок и смешон!

 

Закромов. Немножко ничего! Племянница моя сама не из бойких, так извинит тебя охотно. (Ей). Не правда-ли?

 

Софья Андреевна. О, без сомнения!— Я сама после свадьбы, кроне мужа да дядюшки, не имею другого общества; почти никого здесь не вижу. Я всегда одна!

 

Ягодкин (также). Неужели-с? Всегда одне-с?… Я вот тоже… извините!… также всегда один.

 

Закромов (Подражая им). Ха! ха! ха! Вот и я тоже! Если у меня решительно никого нет, я один тоже! Сижу и думаю: отчего это я сижу один? (Обоим).Ведь скучно и глупо: всегда один, да один. Не правда-ли? То-ли дело, вот как теперь: нас трое, можно разговориться, поболтать о том, о сем,— даже, если и зевота возьмет, то все втроем как-то приятнее! (тихо Ягодкину). Ну. Что-ж ты? Начинай смелее, братец? Не церемонься!…

 

Ягодкин (тихо ему). Как! в ее присутствии начать зевать?… Ни за что на свете!

 

Закромов. Нет не зевай, а говори что нибудь,— чтоб она не начала зевать.

 

Ягодкин. Ах! да! да! (приготовляясь). Гм! Софья Андреевна!

 

Софья Андреевна. Что вам угодно, Владимир Андреевич?

 

Ягодкин. Гм! Скажите… как вы думаете… Я ведь очень смешной человек?

 

Софья Андреевна. Ах, помилуйте!… Нисколько.

 

Закромов. Именно! Так, маленькая неловкость, застенчивость… А все оттого, что ты не ищешь знакомства.

 

Софья Андреевна. О, да! конечно.

 

Закромов (Софье). Твой муж нейдет мне с ума! (Встает). Продолжайте вашу дружескую беседу, а я пошлю за ним, напишу к нему записку. (Тихо Ягодкину). Смелее! ты начинаешь поправляться. Не бойся ее, она премилая женщина! (Ей, тихо). Ну, ну! разговори его!

 

(Уходит в средние двери).

 

 

ЯВЛЕНИЕ VI.

СОФЬЯ АНДРЕЕВНА и ЯГОДКИН.

 

 

Софья Андреевна (про себя). Ах. Боже мой! Еще в первый раз я осталась наедине с чужим мужчиной… А все виноват мой муж!

 

Ягодин (оглядываясь собираясь что-то сказать, тихо). О, Боже мой! в первый раз у меня что-то на сердце… такое… приятное!… (Ей). Гм! гм! Софья Андреевна!… а сказать вам, что уходя, сказал про вас, ваш дядюшка?… Сказать?…

 

Софья Андреевна (боязливо). Что ж такое он сказал? Скажите…

 

Ягодкин. Да вы не рассердитесь Софья Андреевна?

 

Софья Андреевна. За что же?

 

Ягодкин. Да я не знаю, как вы это примете… Он сказал про вас… Да вы, может быть, не поверите?

 

Софья Андреевна. Почему же скажите.

 

Ягодкин (про себя). Никого нет!… а ведь я, кажется, скажу. (Ей) Видите, он сказал, что вы… премилая женщина!

 

Софья Андреевна (сконфузившись немного). Неужели?… Дядюшка вечно шутит!…

 

Ягодкин (быстро). Ах! нет-с. Он сказал это… (протяжно), очень, но моему, основательно. Он. не то, что я… он знаток… то есть уж как скажет — так оно и есть… совершенная правда! Ах боже мой! когда то я буду говорить по человечески?

 

Софья Андреевна. Помилуйте!… Вы еще молодой человек… поживете в свете…

 

Ягодкин (пребывая). Нет! нет! Я еще долго буду хвататься вместо стула за козетку! Ах! это ужасно, быть таким уморительным как я! Впрочем, я желаю исправиться.

 

(Садится на средний стул на котором сидел Закромов).

 

Софья Андреевна (про себя). О, да он не так застрочив, как говорит дядюшка!… и его откровенность так мне нравится, что я готова просить его: принять участие в нашем заговоре.

 

Ягодкин (про себя). Странное дело! Она мне с первого раза так понравилась, что я готов бы вечно сидеть тут и любоваться ею! (Смотрит на нее нежно).

 

Софья Андреевна. Владимир Андреевич! Видите ли, у меня до вас есть важная просьба…

 

Ягодкин (быстро). Возможно-ли! о! говорите!! о! приказывайте!  Моя душа, жизнь, смерть… о!… все к вашим услугам… (Махнув неосторожно левой рукой, роняет тот стул на котором прежде сидел). Извините пожалуйста… это от избытка чувств упал стул!… (поднимает его).

 

Софья Андреевна. Ничего. Я не могу на вас сердиться.

 

 

 

ЯВЛЕНИЕ VII.

ТЕ ЖЕ и ЗАКРОМОВ.

 

 

Закромов. Сонюшка! муж твой идет! Смотри же, все призови на помощь: веселость, ум, кокетство; все что только может озадачить злодея!

 

Софья Андреевна (решительно). Да! да! я постараюсь… я решилась!

 

Ягодкин (тихо Закромову). Что вы сказали? Разве муж ее злодей?

 

Закромов (также). О, большой злодеи! Она с ним немножко в разладе.

 

Ялодкин (забывшись). В разладе? какое блаженство!

 

Закромов (удивленный). Ба! ба! ба!— Это что?

 

Ягодкин (опомнясь). Ничего… я… я… ошибся!

 

Закромов. Да ты брат кажется, уж поразвернулся немножко?

 

Ягодкин (в полголоса). Помилуйте! В присутствии прелестной Софьи Андреевны, можно ли быть равнодушным!… О!… о!…

 

Закромов. Браво, давно бы так! Смотри же, в присутствии ее мужа, хвали ее вслух, восхищайся ею! Ему это очень приятно будет; он это любит.

 

Ягодкин. О! да я и без того от нее в восхищении!

 

Софья Андреевна (во время этого разговора разбирала ноты). Послушайте, Владимир Андреевич?

 

Ягодкин (тихо ему). Слышите ей уж без меня кажется скучно! (Подскакивая к ней не совсем ловко, и наступив на платье) Извините немножко не ловко ступил…

 

Софья Андреевна. О, это ничего! Скажите: знаете вы музыку?

 

Ягодкин (с чувством). О! все, что вам угодно! и музыку знаю, и пою грациозно, не хуже Грациани! и танцую с большим чувством!. Моцарт, Россини, Беллини, Доницетти, Верди и Мейербер — это мои друзья!

 

Софья Андреевну (показывая ноты). Ах, это прекрасно! Я тоже немножко музыкантша: так выберите что вам нравится и пропойте. Я буду вам аккомпанировать. Садитесь.

 

Ягодкин. О! с большим удовольствием! (Усаживаются рядом и выбирают ноты).

 

Закромов. Браво, а я как аматер и любитель, расправлю уши и буду наслаждаться! (Садится подле них).

 

Ягодкин. Знаете что? Споемте вместе из  Любовного напитка, Баркароллу! а?

 

Софья Андреевна (садясь за флигель). Извольте. Вы, за Дулькомара, а я за Адину. А вы дядюшка за Тамбурини и за весь хор.

 

Закромов. Что вы! Да я вас собью с такта и с толку.

 

Софья Андреевна и Ягодкин. Начнемте же. (Софья играет ретурнель из Любовного напитка, потом Ягодкин поет 1-й куплет по итальянски, подражая манере и голосу итальянца).

 

 

ЯВЛЕНИЕ VIII.

ТЕ ЖЕ и АРМАТОВ (войдя слушает и удивляется).

 

 

Софья (тихо, дяде). Он здесь! (Громко). Браво! браво! Владимир Андреевич.

Ягодкин Вы довольны? О, cara mio! (Целует ей руку).

 

Арматов (становится подле Ягодкина и облокачивается на флигель). Браво! это что за новости?

 

Ягодкин (хочет запеть снова Баркароллу, но увидя Арматова останавливается). Мое почтение!

 

Закромов. А. Василий Петрович! и ты пришел! Не мешай, брат, пожалуйста. Отойди к стороне…

 

Арматов. Но позвольте узнать: кто этот господин?..

 

Софья (весело). Это мой учитель музыки, Владимир Андреевич. Премилый человек!

 

Закромов. Да, да, наш друг, и мой воспитанник Г. Ягодкин.

 

Ягодкин (Софье). А это ваш супруг?… (Арматову). Очень рад с вами познакомиться… но, извините, вы остановили нас не во время. (Софье). Продолжайте…  mio cara! (Арматов отходит в другую сторону).

 

Закромов (Арматову). Подожди, брат, мне очень надо с тобой потолковать. Ну, друзья, дальше! Да хорошенько!

 

(Арматов садится).

(Софья и Ягодкин продолжают пение по итальянски; она — подражая Виардо-Гapции, а он — Грациани. Арматов, видя их любезничанье, досадует и несколько раз вскакивает со стула).

 

Арматов (про себя). Ай-да жена! Как она неожиданно распелась! (Подойдя к ней). Хорошо, душа моя! Очень, очень не дурно! (Берет ее под руку, чтоб отвести от Ягодкина). Но послушай, я хочу тебе сказать…

 

Ягодкин (взяв се за руку с другой стороны). Нет, позвольте, Софья Андреевна! Я вами не очень доволен.— (Мужу). Извините пожалуйста!… (Подводя ее к флигелю). Вот в этом месте, вы ошиблись: тут знаменитая наша Виардо, делает вот как… (поет). А вы…

 

Арматов (снова отводя от нею жену). Э! сударь! вы уж, кажется, слишком взыскательны! (Ей). Послушай, душа моя!…

 

Софья (отходя от него). Ах, оставь меня, пожалуйста; после! (Показывая на Ягодкина). Видишь, я теперь занята с моим любезным учителем. (Говорит тихо с Ягодкиным).

 

Арматов. Вот мило! но, я хочу…

 

Закромов (удерживая Арматова и сажая с собою на противоположной стороне сцены). Эх, полно Василий! Не мешай им заниматься делом. Послушай-ка лучше, что я тебе хочу сказать…

 

Арматов (поглядывая на жену и на Ягодкина,— особо). Ого! как она скоро познакомилась с этим молодцом! (Закромову). Ну-с, что же вам угодно? Зачем вы… (продолжая оглядываться) хотели, чтоб я ушел из гостей?

 

Закромов. Да только на одну минуту. Мы опять прогоним тебя на этот бал.

 

Арматов. Как! прогоните? меня?

 

Закромов. Да; нам здесь и без тебя очень весело! Послушай же… (мешая ему смотреть за женой, говорит тихо).

 

Софья. Да, дядюшка, пусть его опять отправляется на бал! Он нам, право, только мешает!

 

Арматов (хочет встать). Что!… Я вам мешаю?

 

Софья. Разумеется. (Ягодкину). Я очень, очень рада, что познакомилась с вами!

 

Закромов (удерживая его). Эх, оставь их! а слушай меня… (Продолжая говорить тихо).

 

Ягодкин (про себя). А у него в лице, точно есть что-то злодейское! (Софье). Ну, прелестная Софья Андреевна! теперь мы примемся за Роберта. Только пожалуйста, вот в том месте — больше выражения, больше чувства!

 

Софья (ласково). О! ваши советы и замечания так верны, так приятны, что невольно исполнишь все как должно. Вот послушайте (поет из Роберта, акомпанируя сама себе, и смотря на Ягодкина).

 

Ты забыл, ты забыл уверенья

Нежных клятв своих! и проч.

 

(Потом, когда она поет слова: Сжалься! Сжалься! Ягодкин отвечает: Нет! нет! нет! нет! и так до конца куплета).

 

Закромов (про себя). А! муженьку этот куплет не нравится! тем лучше! (Громко). Продолжайте, продолжите, друзья мои, хорошо!

 

Ягодкин (одушевляясь). О, великий Мейербер! Я без ума от его дивного Роберта!… Как вам правится? Начните, вот с этих пор… (Поет, Софья ему аккомпанирует).

 

Грешить приятно нам всегда!

Покаяться ж пора тогда,

Когда — грешить нет силы боле!

 

Арматов. Довольно, Соня, довольно! Ты пожалуй устанешь. Да что тебе вдруг за страсть припала…

 

Софья. Вот мило! ты сам мне велел искать развлечения,— ну вот я ищу его, и нашла! (Ягодкину). Владимир Андреевич! повторите пожалуйста еще это место…

 

Ягодкин. О! сколько вам угодно!— Вам нравится?

 

Софья. Ах, очень!

 

Ягодкин (поет снова).

 

Грешить приятно нам всегда! и проч.

 

Арматов (про себя). Чорт возьми! а мне так очень неприятно, если он часто будет ей напевать в уши такие штуки!

 

Закромов (мужу). Что брат! каков мой Володя-то? а? Куда хочешь, во всем талант есть! Немножко робок, застенчив,— но это не беда.

 

Арматов (Закромову). Напротив, я в нем этих недостатков вовсе не вижу.

 

Закромов. Нет, есть немножко. Мы общими силами разовьем его способности! Ну, Сонюшка! так ты завтра непременно даешь у себя вечер?

 

Софья (весело). Ах! да, да, всенепременно! Муж мне велит искать развлечения, и я с полным удовольствием (хочу исполнить его волю! Владимир Андреевич, теперь вы мой учитель и друг, так я заранее ангажирую вас сама на весь вечер.

 

Ягодкин. О, я почту за высочайшее блаженство исполнить все, что вам угодно будет приказать! (Особо). Она обворожительна!

 

Закромов. Браво! так дело решено: муж согласен!

 

Арматов. Как! душа моя! ты завтра хочешь весь вечер танцевать с одним Владимиром Андреевичем? Это неловко! Иные, пожалуй могут подумать…

 

Софья. Ну, пусть, иные думают, пожалуй, что им угодно; а я хочу думать и поступать как мне угодно! Кавалеры, которых ты завтра позовешь, и дядюшке и мне не так знакомы, как Владимир Андреевич. Нет, решено: вы мой кавалер! (В это время, слуга разносит чай всем, кроме Арматова).

 

Ягодкин. О! весь ваш!

 

Арматов. Но, послушай: ведь я и сам тоже хочу танцевать с тобою. (показывает слуге, чтоб ему дали чаю, слуга не понимает).

 

Софья Андреевна. Ты? ха! ха! ха! вот уж никогда! Да тебе же некогда будет: ты должен будешь принимать гостей, или играть в карты! (Ягодкину). Только, Владимир Андреевич, я не так ловко танцую мазурку, так вы должны будете показать мне некоторые фигуры. (Берет чашку с подноса).

 

Ягодкин, О! сколько вам угодно! весь ваш! (Берет чашку с подноса, которую хотел взять Арматов). Это вам или мне?

 

Слуга (Ягодкину). Вам, вам сударь. (Отходит с пустым подносом к дверям).

 

Арматов (сердито посмотрев на слугу). А мне-то что же? дурак!

 

Слуга (спокойно). Да вам нет, сударь!

 

Арматов (вскрикнув). Как нет? болван!

 

Софья Андреевна. Да разумеется. Ведь ты должен опять идти на вечер; а там я думаю тебя ждут.

 

Закромов. И в самом деле, не заставляй дожидаться, там напьешься. Ступай, ступай!..

 

Софья Андреевна. Да, ступай мой друг! Ты верно ушел оттуда на минуту, зачем же напрасно здесь теряешь время? Там без тебя верно все соскучились; поди оживи общество!.. а мы здесь без тебя подумаем: как лучше устроить наш завтрашний бал.

 

Закромов. Да, да; я займусь этим, чтоб всем былой весело и приятно; а после завтра я у себя сделаю вечеринку. Володя ты будешь у меня хозяйничать и принимать дам, а Сонюшка будет тебе помогать.

 

Софья Андреевну. О, с большим удовольствием! (Отдавая чашку, обращается к Ягодкину). Владимир Андреевич! вам угодно еще?

 

Ягодкин. (отдавая чашку). Позвольте…

 

Закромов. Да уж и мне пожалуйста еще! Только я люблю пить из стакана. (Отдает чашку).

 

Софья Андреевна (слуге). Так принеси скорей! (Говорит тихо с Ягодкиным).

 

Арматов (громко). И мне принеси! я тоже хочу! (Слуга уходит). Хоть я и не пел ничего, как вы, но у меня что то горло пересохло… ужасно нить хочется! Я же охотник до чаю.

 

Софья Андреевна. Странно! а часто бывает, что ты дня по четыре и совсем не пьешь его.

 

Арматов (с досадой) Ну, да! бывает конечно, но теперь у меня какая-то особенная жажда! (Особо). Чорт возьми, этот мальчишка, с моей жены глаз не сводит (Громко) Что же, чаю?

 

Слуга (стоя в дверях). Барин! пожалуйте сударь, за вами прислали.

 

Арматов (досадуя). Ну, кто там прислал? Зачем? от кого?

 

Слуга. Да от вашего соседа. Говорят, что вышли оттуда на минуту, а уж вас ждут там целый час.

 

Арматов (нерешительно). Ах! ведь я и забыл совсем!…

 

Софья Андреевна. Да я тебе сейчас говорила, что тебя там ждут. Ступай же!…

 

Закромов. Да и я тоже говорил. Ступай братец, не хорошо!…

 

Софья Андреевна (ударяя на слова). Да, иные, там, пожалуй, могут подумать…

 

Арматов (с криком). Да пусть их думают, что хотят! Что вы меня гоните отсюда? Я хочу остаться!

 

Софья Андреевна. Что вы! да кто же вас гонит?… Оставайтесь пожалуйста; нам все равно! (Продолжает говорить тихо с Ягодкиным).

 

Закромов. Разумеется, можешь и остаться.

 

Арматов (также). Ах, Боже мой! я знаю сам что могу! но я не останусь, я дал слово… До свидания! (идет и опять возвращается) Послушай, Сонюшка! ты чем теперь думаешь заняться без меня?

 

Софья Андреевна (подражая его тону). Ах, Боже мой! я знаю сама, чем можно заняться! Ступай пожалуйста, у меня теперь довольно есть предметов для развлечения.

 

Арматов. Да что с тобой? ты меня право удивляешь! Даже и в лице начинаешь изменяться.

 

Софья Андреевна. А вы бы хотели чтоб я ни в чем и никогда не изменялась? (Особо.) Ах! однако, как мне трудно притворяться!

 

Арматов.

 

Прежде так не поступала!

Ты скромна, тиха была,

А теперь, кричать уже стала!

 

Софья Андреевна (громко).

 

Я у вас переняла!

(Подходит опять к Ягодкину)

Арматов (про себя, наблюдая).

 

Этот франт ей строит куры!

Надо будет меры взять…

 

Софья Андреевна (Ягодкину )

 

Я прошу вас, все фигуры

Мне в мазурке показать.

 

Арматов (также).

 

Нет, уж эту я фигурку

Вон отсюда провожу!

(Становясь между ними).

Нет, не нужно ей мазурку!

Завтра сам я покажу.

 

Софья Андреевна (весело).

 

Ах, отстаньте не смешите!

Где же вам равняться с ним?

Ну хоть дядюшку спросите…

 

Ягодкин (про себя).

 

Муж в отставке! я любим!

 

Закромов (Арматову).

 

Ты не бейся из пустова,

Перед ним уж ты тяжел: (показывает на Ягодкина)

Он и Гольца и Смирнова

Всех ногами превзошел!

 

Софья Андреевна (мужу, насмешливо).

 

Так вам нечего мешаться!

 

Арматов.

 

Значит я мешаю вам?

 

Закромов.

 

Можешь в гости отправляться…

 

Софья Андреевна.

 

И отыгрываться там!

 

Арматов.

 

Я иду! и с этим хватом

Вас оставить, очень рад!

 

(Уходит раздосадованный).

 

Ягодкин (про себя).

 

Как приятно быть женатым!

Как я рад что… не женат!

 

 

 

ЯВЛЕНИЕ IХ.

ТЕ ЖЕ, кроме АРМАТОВА.

 

 

Закромов. Ха! ха! ха! браво племянница! ха! ха! ха! Он взбешен,— чудесно! начинает ревновать — бесподобно! Я думаю, всех нас в душе проклинает! прекрасно! ха! ха! ха!

 

Софья Андреевна, (тихо, дяде). Однако, как мне жаль его было! Я едва выдержала эту пытку!

 

Закромов (также). Едва выдержала? полно пожалуйста! Да я рот разинул как ты сразу начала разыгрывать с ним эту сцену!.. Нет, уж на подобные штуки всякая женщина мастерица! (Громко), Ха! ха! ха! И чаю-то ему даже не дали! ха! ха! ха! (Оба смеются).

 

Ягодкин (про себя). Чему же они так рады?… Я что то не совсем понимаю…. но, постой, чтоб узнать, надо показать что и я понял все. (Смеется громко). Ха! ха! ха! Точно, я думаю, он в душе проклинает нас! ха! ха!

 

Софья Андреевна. Как! и вы над ним смеетесь? Но, я еще вам ничего давича не сказала. Разве вы сами догадались?

 

Ягодкин (продолжая смеяться). Помилуйте! что же мудреного-то? да тут всякий бы тотчас догадался!.. Ха! ха! ха! (про себя). Сам не знаю чему я смеюсь!

 

Закромов. Ай-да Володя! Так ты хоть и новичок, а сейчас понял сам мою идею? Это славно! ха! ха! ха! Согласись, что ведь это не дурно? а?

 

Ягодкин. Помилуйте, прекрасно! Это так легко… ха! ха! ха!

 

Софья Андреевна. Так позвольте же мне вас поблагодарить за то, что вы так мило и умно нам помогали… (Отходит, говоря тихо с дядею).

 

Ягодкин. Помилуйте!… я всегда готов!.. (про себя). За что-же она меня благодарит? Ничего не понимаю!.. Она не любит и дурачит мужа, это я понял!.. Я понравился — это я вижу!.. но какая идея то?.. Постой-же: теперь остается мне только открыться ей в моей страсти, и тогда мне будет все ясно.

 

Закромов (ей, в полголоса). О! поверь, что он скоро раскается во всем, если мы будем так продолжать. Теперь, надо записать все: кого пригласить и что приготовить для завтрашнего бала. Я пойду к нему в кабинет, а ты…

 

Софья Андреевна. А я, и Владимир Андреевич, все таки займемся изучением мазурки, на зло моему мужу!

 

Закромов. И славно! Видишь, Володя! с первого твоего появления, все твои таланты пошли вход!.. Смотри-же, докажи ее мужу: что тебя предпочли ему недаром! (Он уходит. Софья провожает его до дверей)

 

Ягодкин. О, будьте уверены!.. (Особо). Он уходит! Решительная минута приближается: вооружимся смелостию, и судьба этой бедной женщины в моих руках!

 

 

 

ЯВЛЕНИЕ X.

ТЕ ЖЕ кроме ЗАКРОМОВА.

 

 

Софья Андреевна (весело). Ну, милый Владимир Андреевич! теперь я ваша: повелевайте, приказывайте,— я постараюсь все исполнить.

 

Ягодкин (про себя). Все!.. Несчастная жертва! оставшись со мною, она не воображает, в каком она теперь опасном положении!.. О! если б я не знал Жорж Занда, Дюма и Сю,— я был бы добрее и невиннее душою; но теперь… (смотрит на Софью прямо).

 

Софья Андреевна (смотря на него с удивлением). Но, что с вами, Владимир Андреевич? Вы на меня так странно глядите… Что это? Здоровы ли вы?

 

Ягодкин (в волнении закрывая лицо руками) О! не спрашивайте! Все, все, что только есть страшного в природе,— все это теперь вращается и клокочет в моих жилах!! (про себя). Ох, как я жестоко начал!

 

Софья Андреевна (наивно). Возможно ли! Так поэтому, вы не можете показать мне ни одной фигуры?

 

Ягодкин (ее голосом). О, напротив! Извольте, извольте! (Про себя). Она так наивно спрашивает, как будто не понимает меня! Хорошо-же! После первой фигуры, она невольно поймет эту душу! (Ей, вежливо). Позвольте вашу ручку… я… я… решаюсь!…

 

Софья Андреевна (подавая руку). Так вы можете? Как я рада!

 

Ягодкин (взяв ее за руку, говорит про себя дрожащим голосом) О! какая античная ручка! Как я невыразимо счастлив! (Ей). Извольте теперь встать вот тут… (Особо). Меня в жар бросает! (Ведет ее в глубину сцены). Как бы нежно, страстно пожал я эту ручку! да боюсь: неравно она обидится.

 

Софья Андреевна. Ну, начнемте же, начнемте.

 

Ягодкин (любуясь ее рукой). Ах! знаете ли вы. Софья Андреевна, что за эти милые пять пальчиков, я бы охотно отдал все… пять частей света!!!

 

Софья Андреевна (смеясь) Неужели? (Особо). Жаль, что муж мой этого не слышит.., это бы ему не понравилось! (Ему.) Полноте шутить, начнемте.

 

Ягодкин. Я готов!— Но, позвольте прежде сказать вам, что вся прелесть и поэзия мазурки состоит именно в том чтоб дама и кавалер во все время, смотрели друг на друга свободно, с гордым выражением страсти!.. Тогда вам понятно будет каждое мое движение! Начнемте. Согните несколько ваш корпус на право, вот так… О! как верно! Опустите грациозно, свободно, вашу правую руку, и смотрите на меня так, как я на вас!.. О! обворожительно!.. Так! так! Вы меня понимаете!

 

Софья Андреевна (стоя в позиции и долго смотря на него). Ну, что ж вы не начинаете?

Ягодкин (стоя также в позиции, держит ее за руку и любуется). Ах! не могу, ей Богу! Ног под собой не чувствую!.. Все это, невольно перешло сюда!..(Показывая левою рукою на сердце).

Софья Андреевна. Да полноте! Начинайте!.. (Оркестр играет парижскую мазурку, Ягодкин и Софья танцуют незамечая никого).

 

 

 

ЯВЛЕНИЕ XI.

ТЕ ЖЕ и АPМАTОВ, (войдя незаметно, прячется за ширмы на право).

 

 

Ягодкин (танцуя, Софья Андреевна! прекрасно!— А что делает теперь ваш муж?

 

Софья Андреевна (танцуя). Он играет в карты!

 

Ягодкин. О, pauvre malheureux (начинает другую фигуру) 

 

Софья Андреевна (танцуя). Однако, я начинаю уставать… что значит непривычка!

 

Ягодкин (танцуя). Ах! я сума схожу!.. О, вы дивная женщина! Еще, еще круг!..

 

Софья Андреевна. Нет, дайте мне отдохнуть… право я устала…

 

Ягодкин. Ангел! вы устали? Так и быть, отдохните! (Сажает ее подле флигеля на стул и сам садится рядом на другой. Про себя). Ах! вот теперь самая удобная минута открыть ей всю душу! Моя же, кстати, от усталости так выскочить и хочет.. (Идет и смотрит в кабинет, где Закромов). Иван Галактионович там, и муж ее тоже где-то там… решаюсь! (Ей, страстно). Софья Андреевна! вы должны меня выслушать!

 

Софья Андреевна (обмахиваясь платком, закрывает глаза) Что такое? Ах, я ужасно устала!..

 

Ягодкин. О, это пройдет!.. Софья Андреевна!

 

(Голос Закромова из кабинета). Ей! Володя! поди-ка сюда на минуту!

 

Ягодкин. Ах, чорт возьми! (Встает и оборачивается к кабинету; в это время Арматов, подкравшись неприметно садится подле своей жены. Ягодкин кричит Закромову). Сейчас! погодите! (Продолжает говорит, все смотря на кабинет). Софья Андреевна! минута настала! дайте мне облобызать вашу прелестную ручку! (Схватив руку Арматова, целует ее с жаром). О! какое блаженство!

 

Арматов (женским голосом). Ах, пощадите меня!..

 

Софья Андреевна (увидя мужа). Что я вижу! так ты был здесь! (Ягодкин с ужасом отскакивает).

 

Арматов (тихо). Молчи не мешай мне! (Ягодкину). А! так вот вы сударь каковы! Вы думаете, что я позволю вам безнаказанно целовать мои руки? и при жене? Нет! эта обида или насмешка, не пройдет вам даром!

 

Ягодкин (про себя). Все открыто! Он угадал, что мы любим друг-друга!

 

 

ЯВЛЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЕ.

ТЕ ЖЕ и ЗАКРОМОВ.

Услыша последние слова Арматова.

 

 

Закромов. Василий, остановись! Володя мой невинен как голубь! Я за него вступлюсь!… Ты не понимаешь, как он добр…

 

Арматов. Напротив, сударь (Тихо ему). Если б я не помешал, то он-бы серьёзно признался ей в любви, и даже поцеловал бы ее!

 

Закромов (про себя). Э! неужели? Ах он злодей! .. А я считал его таким простачком!… Однако надо же его выручить из беды. (Арматову, громко) Да ты сам виноват братец!

 

Арматов. Может быть; но, этот господин…

 

Софья Андреевна. (мужу). Да, именно ты виноват! кругом виноват! а Владимир Андреевич прав совершенно! Он был с нами за одно в заговоре.

 

Арматов (не понимая). Как!

 

Ягодкин (не понимая). Что она говорит?

 

Закромов. Ну вот, ты все уж и открыла!

 

Софья Андреевна. С досады, дядюшка! Муж мой не должен обвинять невинного.

 

Арматов. Но я не понимаю, однако… я видел, что он…

 

Закромов. Так знай же, коли так: Владимир говорил и поступал так, как мы сами хотели, даже и притворился влюбленным для того, чтобы заставить тебя бросить проклятые карты и обратиться к жене!

 

Софья Андреевна. Да сударь! Владимир Андреевич нарочно притворился. Он ваш истинный друг, который не способен на дурное дело!

 

Ягодкин (про себя) Как!. Так она уверена, что я только притворялся?… А! какая обида!

 

Арматов А! так это был только домашний заговор? Шутка?

 

Закромов. Разумеется. И ведь как он искусно притворился влюбленным-то! чудо! Ты, я думаю, перепугался? ха! ха! ха!

 

Арматов (смотря пристально на Ягодкина). Да! признаюсь, я и теперь даже не верю…

 

Закромов. Слышишь, Володя? а? Ха! ха! ха! Что ж ты не торжествуешь? Ха! ха! ха!

 

Ягодкин. Да с… (Смеется принуждено) Я очень рад что… (Про себя) Ох! положение мое самое дурацкое!

 

Арматов. Ну, душа моя, пусть я виноват один; а чтоб ты без меня не скучала, клянусь отныне никогда не играть в карты, и жить только для твоего удовольствия!…

 

Софья Андреевна (с радостию) Неужели!

 

Закромов. Браво, Василий! Смотри-же!

 

Арматов. Да, да! А как завтра у нас бал, то я надеюсь, что Г. Ягодкин позволит и мне потанцевать с женою?

 

Ягодкин. О помилуйте!… вы муж… а я, так только… (про себя), в чистых дураках!

 

ФИНАЛ.
(Вместе).

Так мы завтра бал даем!

А чтоб он был весел:

Мы желали б ваш прием

Услыхать из кресел!