Блеск черных глаз потух

Блеск черных глаз потух; коральные уста
Подернуты изнеможенья пеплом;
Не сердца жар —болезнь в твоем дыханьи теплом,
Пылающих ланит исчезла красота.
Повисли локоны с шафранного чела,
Гирляндами плюща увядшего на плечи;
Грудь, прежде гордая, печально прилегла,
И, прежде громкие, теперь чуть внятны речи,
Окован слабостью высокий, гибкий стан,
Утратив живость, опустились руки;
Горящий взор облек болезненный туман:
Не луч веселья в нем, а мрак всегдашней скуки.
Кипящих чувств младых в душевной глубине,
Уже не выразишь ни словом, ни движеньем, —
И зеркало лица, потусклым отраженьем,
Теперь их молнию не передаст вполне.

Скажи мне: кто теперь жалеет о тебе?
Не тот ли, коему преступно отдалася,
Расторгнув клятвы все, которыми клялася,
Иль тот, кто был тебе покорен как судьбе?
Счастливый ветренник боится горьких бед,
Он развлечен игрой любовных предприятий,
Он ищет новых дев, обманов и побед,
И от твоих бежит болезненных объятий.
А тот, кто нежно так, доверчиво любил,
Всем сердцем отдался, душою, без искусства,
Кто жизни цвет твоей изменой погубил….
Пусть оскорбленные в груди схоронит чувства!

Зачем обман надежд?…. Не утешай себя:
То неизбежный час безвременной кончины!
Благодарю судьбу, что смерть тебя губя,
Предупредила яд руки моей ревнивой.
В дни горестных обид, мучений неземных,
Злодейства демону я часто был подвластен;
Порыв кровавых дел прошел…. из нас двоих
Лишь ты преступница — я только-что несчастен!….

Увянь, изменница! Кончины пей фиал,
Как пью я чашу скорби безотрадной;
Тоскуй, томись, умри….. но радостно бы, жадно
Я с жребием твоим мой жребий обменял!….

Тяжелый ропот, грусть — глубоко затаю,
Я не порадую тебя души мученьем;
На страх предсмертный твой, на стон, на смерть твою
Взгляну, как тигр — с улыбкой наслажденья!
Быть может, болью в сдавленных чертах
Резец раскаянья мгновенно отразится,
Услышу тихий плач…. … тогда душа в бедах
Отрадой адского отмщенья упоится……
Мой страшный клад — труп охладелый твой
Похищу у людей, в глуши лесов сокрою,
Его, как дикий зверь добычу, я зарою:
Чтоб не облил его твой избранник слезой,
Чтоб не согрел его прощальным поцелуем,
Молитву теплую над ним не произнес,
Чтоб только я один, геенной чувств волнуем,
И жег, и ледянил его потоком слез;
Чтобы одни мои проклятия, укоры
Носились бурей вкруг и полночью, и днем;
Как червь, проникли бы могильные затворы,
Впились бы в сердце — и остались в нем.