Отрывок из письма князя П. А. Вяземского графу С. Д. Шереметеву

Автор: Вяземский Петр Андреевич

  

П. А. Вяземскій

  

Отрывокъ изъ письма князя П. А. Вяземскаго графу С. Д. Шереметеву.

1876.

  

   Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 7.

   Спб., 1882.

   OCR Бычков М. Н.

  

   …. Вы жаждете газетъ; а у меня трещитъ отъ нихъ голова, въ глазахъ рябитъ и наливается темная вода. Получаю ихъ пять и по малодушію всѣ ихъ читаю, а толку добиться отъ нихъ не могу. Французскія газеты врутъ, а Русскія врутъ и безъ милосердія, и безъ зазрѣнія совѣсти лгутъ. Одинъ номеръ противорѣчить другому. Вообще все, что дѣлается по Восточному вопросу настоящій и головоломный кошмаръ. Правительства не видать и не слыхать; а на сценѣ * и ** съ компаніею. Они распоряжаются судьбами Россіи и Европы. Если Правительство съ ними, то дѣлается слишкомъ мало; если не съ ними, то черезъ чуръ много. Тутъ нѣтъ ни политическаго достоинства, ни политической добросовѣстности: нѣтъ и благоразумія. Всѣ плотины прорваны и потокъ бушуетъ и разливается на всѣ стороны: многое затопитъ онъ. Если, когда нибудь, загорится война между Франціей и Пруссіей, народныя сочувствія будутъ, какъ и были они въ прошлую войну на сторонѣ Франціи. Позволить ли Правительство Русскимъ стать подъ Французскія знамена и высылать Французамъ воиновъ, оружія, денегъ и всѣ военныя снадобья? Правительства не должны увлекаться сентиментальными упоеніями: они должны держаться принциповъ. Безъ принциповъ Правительство играетъ въ жмурки, да я и не вѣрю въ глубину и сознательность нынѣшняго народнаго движенія. Это не движеніе, а судороги, родъ пляски de St. Gay. Русскій человѣкъ подверженъ запою. И это запой, тотъ же запой, но въ дистанціяхъ огромнаго размѣра, который въ театрѣ закидываетъ какую-нибудь Жюдикъ цвѣтами на нѣсколько тысячъ рублей, когда у многихъ всего пятиалтынникъ въ карманѣ, который вызываетъ пѣвунью или плясунью сорокъ разъ пока не начнутъ тушить въ залѣ. И этикъ безобразіемъ и шумнымъ юродствомъ мы думаемъ удивить и перещеголять Европу. Въ началѣ Славянскаго движенія все было у насъ тихо. Одни журналы кричали. Министерство Внутреннихъ Дѣлъ запретило Земствамъ высылать деньги Славянамъ, замѣтивъ очень благоразумно, что земскія деньги собираются съ народа на земскія и народныя нужды. Журналы стали пуще кричать и бѣсноваться в перекричали Министерство и Правительство. И пошла потѣха и попойка. Всѣ упиваются патріотическою сивухою на Славянскомъ настоѣ и закусываютъ бѣленою. Народъ не можетъ желать войны, а по недосмотрительности своей ведетъ къ войнѣ. Война теперь можетъ быть для васъ не только вредъ, но и гибель. Она можетъ наткнуться на государственное банкротство. У насъ, какъ у Французовъ, нѣтъ въ жилетномъ карманѣ милліардовъ не говоря уже о другихъ худыхъ послѣдствіяхъ войны. Нѣтъ сомнѣнія, что между Славянскими крикунами, особенно журнальными, есть у васъ охотники до войны pour pousser le gouvernement et le mettre au pied de mur. Это говорю я между нами: не хочу быть доносчикомъ, но убѣжденіе мое въ томъ крѣпко стоитъ. Видѣть Россію въ рукахъ * и ** страшно и грустно. За ними не видать Правительства, qui ne dit mot consent. Слѣдовательно Правительство молча потакаетъ этой политической неурядицѣ и горько можетъ поплатиться за нее. Мы не Англія. Тамъ общественныя движенія, движенія массы, вошли въ народныя политическія привычки, но тамъ есть и государственно-политическія учрежденія, которыя уравновѣшиваютъ эти движенія и окончательно управляютъ ими и держатъ ихъ въ законныхъ границахъ. У насъ этого нѣтъ — у насъ нѣтъ законныхъ плотинъ и шлюзовъ, чтобы удерживать потоки, когда они разольются. У васъ есть законная власть, и она не должна обезоруживать себя не изъ одного самохраненія своего, а по обязанности хранить свой народъ, свое государство. А какую мораль можно вывести изъ всѣхъ криковъ печати нашей? Именно ту, что общественное мнѣніе выше и крѣпче Правительства нашего, что теперь праздникъ да ихъ улицѣ. * разсылаетъ телеграммы и приказанія по Россіи, разсылаетъ уполномоченныхъ отъ себя въ города (См. вчерашній Голосъ). Да это такая белиберда, что глазамъ и ушамъ не вѣрится. И кто же, и что же этотъ *, которому духовенство высылаетъ образа и благословенія, которому служитъ молебствія, которому Россія подноситъ поздравительные и торжественные адресы? Что же онъ сдѣлалъ? Онъ кое-какъ барахтается съ Турками и только. Кое гдѣ бьетъ ихъ, кое гдѣ ими битъ. Кондотьерство его могло бы оправдано быть однимъ: если онъ недѣль въ шесть добился было Константинополя или какого нибудь Седана. Но онъ и отъ Константинополя и отъ Седана очень далекъ. А только по пятамъ своимъ привелъ Туровъ въ Сербію и предалъ имъ области ея на раззоренія и опустошенія. Этотъ Аенибалъ, этотъ Вашингтонъ христорадничаетъ у Россіи крови ея, денегъ, офицеровъ, сапоговъ и корпіи. Этотъ полководецъ не умѣлъ даже и корпіи заготовить. Хороши и Сербы! Россія стряхнула съ себя Татарское иго, а послѣ Наполеоновское руками своими, а не хныкала и не попрошайничала помощи отъ сосѣдовъ. Неужели мы своими боками, кровью своею, можетъ быть будущимъ благоденствіемъ своимъ должны жертвовать для того, чтобы Сербы здравствовали. Сербы Сербами, а Русскіе Русскими. Въ томъ то главная погрѣшность, главное недоразумѣніе наше, что мы считаемъ себя болѣе Славянами нежели Русскими. Русская кровь у насъ на заднемъ планѣ, а впереди Славянолюбіе. Единовѣрчество тутъ ничего не значитъ. Французы то же единовѣрцы съ Поляками: А что говорили мы, когда Французы вступались за мятежныхъ Поляковъ? Религіозная война хуже всякой войны и есть аномалія, анахронизмъ въ наше время. Турки не виноваты, что Богъ создалъ ихъ Магометанами, а отъ нихъ требуютъ Христіанскихъ, Евангельскихъ добродѣтелей. Это нелѣпо. Высылайте ихъ изъ Европы если можете, или окрестите ихъ если умѣете: если нѣтъ, то оставьте ихъ и Восточный вопросъ въ покоѣ, до поры и до времени. Восточный вопросъ очень легокъ на подъемъ и мы любимъ подымать его; но не умѣемъ поставить на ноги и давать ему правильный ходъ. Когда Наполеонъ III поднялъ Италіанскій вопросъ, онъ вмѣстѣ съ нимъ поднялъ и двухсотъ-тысячную армію и въ три недѣли побилъ и разгромилъ Австрію. А мы дразнимъ и раздражаемъ и совершенно безсовѣстно Турцію *, ** и санитарными отправленіями, при барабанномъ боѣ, шампанскомъ и разныхъ крикахъ, чуть ли не въ присядку съ бубнами и ложками. Все это недостойно величія Россіи. Между тѣмъ, я увѣренъ, что запрети полиція всѣ эти крики: ура и живіо, при проводахъ добровольцевъ, то провожали бы ихъ одни родственники со слезами, но безъ этихъ патріотическихъ вакханалій.

   Въ Русской груди есть потребность орать. Читали вы въ Голосѣ письма доктора Висковатова? Посмотрите, что онъ говоритъ о многихъ изъ этихъ добровольцахъ. Должно быть такъ, непремѣнно такъ и скорѣе еще больше чѣмъ сказано. Вся эта шумная задорная политическая благотворительность по мнѣ никуда не годится. Тутъ много виновато и общество покровительства раненыхъ. Изъ Христіанскаго и Евангельскаго подвига сдѣлали они machine de guerre. Крестъ Спасителя обратили въ пушку и стрѣляютъ изъ креста. Все это неправильно, недобросовѣстно, просто не честно. И изъ чего подымаютъ всю эту тревогу и весь этотъ гвалтъ? Изъ чего такъ разнуздали и печать, и шайки разныхъ проходимцевъ… Изъ чего, того и смотри загорится вся Европа и распространится всеобщая война? Неужели думаютъ, что Россія окрѣпнетъ силою возстановленныхъ Славянскихъ племенъ? Нисколько, а напротивъ. Мы этимъ только обезпечимъ и утвердимъ недоброжелательство и неблагодарность сосѣда, котораго мы воскресили и поставили на ноги.

   «Il est grand, il est beau de faire des ingrats». Это говоритъ поэзія, а политика не то говоритъ. Лучше для насъ имѣть съ боку слабую Турцію, старую, дряхлую, нежели молодую, сильную, демократическую Славянію, которая будетъ насъ опасаться, но любить насъ не будетъ. И когда были намъ въ пользу Славяне? Россія для нихъ дойная корова, и только. А всѣ сочувствія ихъ уклоняются къ Западу. А мы даемъ себя доить до крови. Много еще можно было бы сказать на эту тему. Сѣтованія мои и желчь еще не совсѣмъ излились. Но пора дать вамъ отдохнуть. Я и такъ, вѣроятно, пессимизмомъ своимъ, раздражилъ ваши Славянскія фибры. Сохраните письмо мое… Хочу, чтобы потомство удостовѣрилось, что въ пьяной Россіи раздавались кое-какіе трезвые голоса.