Две розы

Автор: Норов Авраам Сергеевич

 

 

Двѣ розы
(Письмо изъ Венеціи).

A. A. З…..ОИ.

 

Октября 28-го, 1822 года.

Въ послѣднемъ письмѣ моемъ, я обѣщалъ вамъ описаніе Венеціи. Этотъ городъ и доселѣ представляетъ въ ночную пору совершенно романическія сцены. Вотъ мой вчерашній вечеръ:

 

Ужъ ночь давно — но не кладетъ весла

Поющій гондольеръ, и тихо чолнъ летучій

Скользитъ…. пріятна пѣснь, луна свѣтла;

Мнѣ слышно изъ его созвучій:

«Дѣвица съ розою сходна:

«Пока на стебелькѣ родимомъ, —

«Цвѣтетъ въ своемъ саду одна,

«Въ краю, для стадъ недоходимомъ;

«Ее лелѣютъ вѣтерки,

«И солнце, и земля, и люди;

«Она любви сулитъ вѣнки,

«Сулитъ нарядь дѣвичьей груди; —

 

«Но лишь сорвутъ цвѣтокъ полей

«Со стебелька его роднова, —

«Пройдетъ къ нему любовь людей

«Земли и неба голубка!» — (*)

(*) Ariosto. Orl. fur c. I. st. 42-43.

 

И звуки замерли въ устахъ —

И онъ въ мечтахъ….

Перемѣнилась пѣснь: «Нѣтъ большаго страданья,

«Какъ вспоминать о счастливыхъ часахъ

«Въ злосчастіи!…» (*) — И за громаду зданья

Въ глухой каналъ его волна влекла; —

Ему нужна не похвала,

Онъ ищетъ грустныя разгнать воспоминанья;

Онъ любитъ пѣть: ему одна

Любовь нужна;

Природы сынъ, какъ вѣтерь вольный,

Готовь всю ночь тревожить сонны волны —

Чтобь у окна или сквозь сна

Услышала его она;

Чтобѣ завтра въ церкви, у иконы

Святой Мадоны,

Въ молитвахъ назвала его,

Иль, мимо друга своего

Прошедши, тихо бъ прошептала

Сквозь покрывала

Условный часъ, подъ сводомъ галлерей,

Ha площади Святаго Марка.

И чтобъ, пріютъ любви, знакомая ей барка,

Услуги прелдожила ей….

 

Я не могъ спать — звуки ночнаго пѣвца едва еще улеглися вдоль зыбей: они меня развлекли. Не видя ни одной гондолы, я пошелъ бродишь по узкимъ и кривымъ переходамъ, позадь домовъ, и непримѣтно вышелъ на Большой каналъ (canale Grande) къ прекрасному мосту Ріальто, который, какъ тріумфальная арка, накрываетъ однимъ объемомъ всю ширину пространнаго канала, не уступающаго красотою многимъ рѣкамъ. Я сѣлъ на одну изъ ступеней сего великолѣннаго моста, и любовался другою Венеціею и другимь небомъ въ свѣтлой водъ; но скоро однообразный плескъ веселъ возвѣстилъ мнѣ приближенье гондолы; она выплывала изъ боковаго канала, на которомъ я слушалъ перваго гондольера.

 

И это былъ тотъ самой;

Но двое въ маскахъ плыли съ нимъ,

И ближе, я узііалъ въ нихъ кавальера съ дамой;

Но изъ-за моста я былъ ими невидимъ. —

И я сидѣлъ, внимая имъ:

«Возьми, гитару гондольеръ;

Возьми и спой строфу Торквата.»

— «Какуіо жъ спѣть вамъ, кавальеръ? »

— «Любую. Но за пѣснь тебѣ другая плата…

— «Не златомъ, кавальеръ, цѣните пѣснь мою:

За деньги не продамъ я Тассовы октавы,

Которыя писалъ онъ для любви и славы;

A для любовннковъ, я даромъ ихъ спою…

 

«Смотри — онъ пѣлъ: — какъ роза разцвѣтяетъ,

«На стебелькѣ, стыдлива и скромна,

«Полураскрытая, чуть прозираетъ —

«И тѣмъ милѣи, чѣмъ менѣе видна.

«Вотъ развилась, блеститъ, благоухаетъ

«И блекнетъ вдругъ, — и ужъ не та она,

«Не та уже, которую дотолѣ,

«Влюбленныхъ взоръ искалъ весною въ полѣ!…

 

«Съ полетомъ дня такъ жизнь летитъ отъ насъ

«И отцвѣтетъ съ цвѣтами полевыми!

«Съ небесъ весна сойдетъ на міръ не разъ, —

«А вамъ не два раза быть молодыми!…

«Рви розу, юноша, въ прохладный часъ,

«Пока горитъ румянами живыми;

«Срывай цвѣты любви пока любимъ!

«Пока взоръ дѣвъ сливается съ твоимъ!» — (*)

(*) T. Tasso. Gierus. Lib. C. XVI. st. 14-15.

 

Умолкъ пѣвецъ — a юная чета

Сгарала, и не разъ сближались ихъ уста;

Но имъ мѣшали маски….

«Такъ, добрый гондольеръ, ты правъ:

Какъ милой дѣвы ласки,

Мнѣ сладокъ звукъ Торкватовыхъ октавъ!…

Пой, другъ, a мы пойдемъ въ каютѣ

Внимать мелодіи твоей,

При плескѣ веселъ и зыбей,

Въ роскошномъ бархатномъ пріютѣ.

Дверь заперта, но изъ окна

Ихъ рѣчь слышна:

«Сбрось, милый другъ! сбрось эту

Докучливую зендалету....(*)

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

(*) Вуаль или покрывало Венеціянокъ.

Норовъ.

«Новоселье», СПб, 1833