Bibra > Произведения > Все > О суеверии и лицемерии

О суеверии и лицемерии

Автор: Сумароков Александр Петрович

Скачать

  

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ
ВСѢХЪ
СОЧИНЕНIЙ
въ
СТИХАХЪ И ПРОЗѢ,
ПОКОЙНАГО
Дѣйствительнаго Статскаго Совѣтника, Ордена
Св. Анны Кавалера и Лейпцигскаго ученаго Собранія Члена,
АЛЕКСАНДРА ПЕТРОВИЧА
СУМАРОКОВА.

Собраны и изданы
Въ удовольствіе Любителей Россійской Учености
Николаемъ Новиковымъ,
Членомъ
Вольнаго Россійскаго Собранія при Императорскомъ
Московскомъ университетѣ.

Изданіе Второе.

Часть X.

Въ МОСКВѢ.
Въ Университетской Типографіи у И. Новикова,
1787 года.

OCR Бычков М.И.

  

О суевѣріи и лицемѣріи.

  

   Думаютъ нѣкоторыя, что суевѣріе и лицемѣріе истребляемы быть не со всѣмъ должны, для лутчія твердости исповѣдыванія Закона; ибо де очищегіе благочестія, при искорененіи забубонъ и приятаго ревнительными сердцами и безмозглыми головами, мнѣнія, отъ чистаго познанія Божества, можетъ исторгнути съ собою и часть нѣкую благочестія, будто, какъ бы богопочитаніе, толико твердо на самомъ естествѣ основанное, требовало себѣ такой слабой подпоры. Отпускается портящимъ языкъ нашъ и Риѳмотворцамъ и Витіямъ, ради ободренія писателей, невѣжество наглостію въ безстудіе приведенное, будто какъ бы понятіе, разсудокъ и добрый вкусъ, требовали себъ наглости и невѣжественнаго проводника, почитаемыя робкимъ невѣжествомъ любопытныхъ читателей. Излишнее предпочтеніе должности военныхъ людей протчему во отечествѣ члѣнству, ради ободренія ихъ есть такой же родъ заблужденія; ибо военная служба сама собою, по надлѣжащему размѣру и похвальна и превознесенна; такъ она не требуетъ ласкательства, ради ободренія своего. Предпочтеніе оныя всѣмъ протчимъ толико же полезнымъ и похвальнымъ должностямъ уподобляю я такому мнѣнію, когда бы кто сказалъ: человѣку потребняе всево руки. Ибо де они больше протчихъ тѣлу члѣновъ въ надобностяхъ нашей жизни помоществуютъ. А я скажу, что человѣку и всякому животному всѣ члены потребны. Голова предъ всѣми протчими члѣнами преимуществуетъ; но голова есть верьховная власть, которая ни съ чемъ и не сравнивается, разумъ нашъ есть основаніе всѣхъ должностей участныхъ: военная служба, сколько она ни полезна есть участная должность, и члѣнъ пользы общества; почему кажется мнѣ, что вышшая степень умствованій нашихъ есть наука вообще, которыя военная наука только часть, и наукамъ яко своимъ источникамъ ни по какому праву предпочтенна быть не можетъ. Но что я наукою во общѣ разумѣю? Грамота есть оныя начало: а снисканіе Логикою, Физикою и Математикою, премудрости суть источники оныя, проливающія рѣки познанія, добродѣтели, пользы, а паче всего познанія Божества и человѣчести. Сего великаго знанія, отличному человѣку какова бы знанія, и какой бы онъ ни былъ должности потребно много. Монарху еще больше: а въ совершенствѣ они только у единаго Бога создавшаго вселеиную и обладающаго ею. Военная наука потребна къ охраненію нашея собственности: гражданская такъ же: одна охраняетъ насъ отъ утѣсненія сосѣдей: другая отъ утѣсненія самихъ себя; но главная наука есть добродѣтель; ко прославленію Божества и къ пользѣ человѣчества. Ибо ко исправленію нашего развращенія, не военная служба; но науки потребны. Да и самый воинскій порядокъ отъ наукъ начала свое имѣетъ Наука промзвела Полководцевъ, а не военная служба ученыхъ. Малоученыя люди: взираютъ на военныхъ людей, какъ на людей ко свирепству опредѣленныхъ; ученыя, какъ на защитниковъ и самыя прсмудрости; но ограда премудрости, можетъ ли быти почтенняе самой премудрости. Лѣсница, или чертоги предпочтеннее? Ежели бы не было лѣсницы; не льзя бы войти было въ чертоги: а ежели бы не было чертоговъ, можно бы взойти было на лѣсницу; слѣдуетъ ли изъ того что лѣсница и полезняе и почтенняе чертоговъ? Мелкія и малознающія военныя люди взираютъ на ученыхъ людей, какъ, на тунеядцовъ: разумныя военачальники, взираютъ на ученыхъ яко на основателей и ихъ должности. Сципіонъ почиталъ освобождннника Римскаго и соучаствовалъ ему и въ сочиненіяхъ. Сей освобожденникъ толико же славенъ во ротомствѣ сколько и Сципіогъ Славенъ Августъ, но не безславняе ево и Виргилій. Императоръ Римскій, мѣнше славенъ побѣдами, нежели премудрымъ обладаніемъ: котораго начальная статья, покровительство наукъ. Сей великій Государь обладающій въ Германіи, былъ ли бы толико премудрый Обладатель и толико великій Полководецъ, ежели бы онъ не проникъ до самаго Минервина жертвенника, ниже оставляя потоковъ Ипокрены. Симъ получилъ онъ имя и великаго Монарха, и великаго Полководца, и великаго Философа и великаго Піита: а все сіе составило ему имя великаго человѣка, давъ ему сіе не многими получившее титло, которое почтенняе и Скипетяра и Короны. На Тебя ссылаюся я, на сѣверѣ премудро владѣющая Вѣнценосица, что и Тебя достойною высокаго престола учинило просвѣщеніе книгами. Не санъ Твой, но оно Тебѣ безсмертіе обѣщаетъ, и исполнитъ обѣщачіе свое; ибо вся Европа въ томъ ручается. Но что я говорю, вся Европа? Всѣ отличныя не титламя, но премудростію люди, видятъ уже славу соплетающую вѣнцы Тебѣ. Обращуся ко предпридтію моему; слава Монархини и безъ меня гремитъ. Представимъ разрушители вторыя Монархіи, и ево побѣды, исключая безполезныя и ему и Греціи, заведшія его до краевъ Азіи и до полдневнаго Окіяна, ко истребленію невинныхъ человѣковъ, предобразуя недостойныя человѣческія насилія въ безъизвѣстномъ тогда обитаемомъ западѣ: представимъ только сего преславнаго защитника его отечества: а съ нимъ купно представимъ себѣ Локка. Ближе къ сердцу моему защитникъ моего отечества и больше еще вселенныя наставникъ достоинъ почтенія. А защитникъ не моево отечества, мнѣ ни что. Миляе мнѣ мой другъ, хотя бы онъ и умѣреннаго былъ достоинства, и почтенняе Невтонъ, хотя я ево никогда не видалъ и никогда не увижу. Въ лутчемъ видѣ, представленный Мармонтелевъ Белизарій мало трогаетъ мое сердце, препоручая, вмѣсто отомщенія учиненнаго ему злодѣянія, вражду противу Славянъ предковъ моихъ: что мнѣ при всемъ ево мужествѣ и великодушіи, къ нему отвращеніе дѣлаетъ; могу ли я моего и предковъ моихъ любити злодѣя? Локкъ, Невтонъ, Гомеръ, Виргилій, Расинъ, Вольтеръ и Моліеръ, Грекамъ, Римлянамъ, Французамъ и Агличанамъ, принесли удовольствіе, но принесли они не малое удовольствіе и намъ. Сципіонъ принесъ великое удовольствіе Риму, и великое бѣдство Карѳагенъ: а какъ ни того ни другова; чье имя у Россіянъ почтенняе быти должно; Виргиліево ли, хотя онъ и кославѣ писалъ Тибра, или Сципіоново не приносящсе намъ ни малаго удовольсгавія? Побѣды нѣкоторому потребны времени, а премудрости потребна вѣчность. Великъ по сраженіямъ. Тамерланъ; но Сократъ по наставленію добродѣтели болѣе ево; слѣдовательно великій Полководецъ, не больше великаго Философа. Солонъ и Ликургъ больше самаго баснословнаго Геркулеса. Славны Римъ и Аѳины войною; но науками еще славняе. Скажемъ особливо о пользъ Министра и Полководца: Мальборугъ былъ ужасомъ Франціи; ибо мамки именемъ сего великаго Вождя и великаго Героя вопящихъ во колыбели младенцовъ къ тишинѣ и ко сну привлекали: громогласная Великобританскаго Героя слава, даже до безмолвныхъ доходила младенцевъ: только вымолвитъ: Мальборугъ идетъ и засыпаетъ. Кольбертово министерство и покровительсгаво наукъ, всю Европу просвѣтило, новымъ озаряя блескомъ, возвеличивая родъ человѣческій. Не поразилъ толикаго числа смертныхъ, не только Мальборугъ но ни самъ разрушителъ Персеполя, шествователь по стопамъ Семирамиды къ пораженію юга, сколько смертныхъ просвѣтилъ Кольбертъ, кое просвѣщеніе, простираяся по всей Европѣ, и по нынѣ продолжается. Я министерство полководству не предпочитаю? Оба они равно потребны; но снидемъ отъ сея вышшія степени. Перьвому Министру мѣньше ли надобно имѣти разума и просвѣщенія, нежели Полководцу? и такъ до нижайшія степени: а по семъ разсмотреніи, пускай всякой безстрастно учинитъ заключеніе. Ежели бы кто спросилъ, которую службу я по своему вкусу предпочитаю; я бы отвѣчалъ: военную: для чево? Ради того, что законы гражданскія для бездѣльниковъ и невѣжъ уставливаются: а военное искуство для отвращенія неправеднаго сосѣдня нападенія: въ томъ упражняяся сталъ бы я ко раздраженію моево сердца всегда взирати на злохищреніе моихъ согражданъ: а въ семъ на великодушную рѣвность, избранныхъ моево отечества сыновъ, къ охраненію онаго. И больше бы я сыскалъ удовольствія моему любочестію, распоряжая честныхъ людей къ мужеству, нежели судя и осуждая неправедниковъ, хотя и отирая слезы невинныхъ; ибо еще бы лутче было, ежелибы невинныя никогда не плакали; и то уже угрызаетъ сердце, что они плакали. Ежели кто скажетъ то, что больше потребно свирепости ко убіенію невинныхъ во сраженіи, нежели къ осужденію злодѣевъ; такъ я на сіе отвѣчаю: нѣтъ; ибо во сраженіи винныя убиваются: да не они винны; но тѣ которыя ихъ посылаютъ. Ратники знаютъ только то, что они съ ними дерутся: а по какому опредѣленію: что въ томъ нужды? Когда сосѣдъ мой пришлетъ подчиненныхъ себѣ меня грабить; я небуду спрашивати, кто ихъ послалъ, и буду защищаться, не разсуждая о томъ, посланы ли они, или по своей ко мнѣ пришли волѣ. Будутъ отвѣтствовати предъ Богомъ пославшія ихъ на драку, а не убивающія; ради чего похвально только защищеніе, а не нападеніе: или и нападеніе по предусмотренію готовящагося имъ отъ стороны сосѣда безпокойства и нещастія. Ежели бы не было внутренняго зла; на что бы законы? ежели бы не было внѣшняго зла; на что бы оружіе. А науки всегда потребны, и въ развращенномъ состояніи, и не въ развращенномъ; ибо и гражданское званіе и военное искуство начало свое отъ наукъ имѣютъ; худъ Полководецъ не имущій въ наукахъ просвѣщенія, и еще хуже Минисгаръ, возвеличенный саномъ и любочествующій гордостью. Можно быти Военачальникомъ и безъ наукъ; преодолѣли варвары и брега Тибровы и Архипеллагъ; но какая изъ того вышла польза? Побѣдители въ потомкахъ своихъ исчезли, а съ ними исчезли и науки: а съ науками и здравое разсужденіе. Невѣжество всю потопило Европу, суевѣріе осквѣрнило, и доколѣ не воскресли науки, было много разбойниковъ и ханжей, вмѣсто Сципіоновъ и Сократовъ, но не было ни Платона ни Перикла. Вы разумныя нашего времени Военачальники и безпристрастныя почитатели своего искуства, сами скажете, что тѣлу всѣ члѣны надобны, и не будете требовати того, что бы мы безъ ласкательства должность вашу всѣмъ протчимъ должностямъ предпочитали. Проліяніе за отечество крови и отваживаніе жизни, есть великое дѣло; но великое вамъ за то и возмездіе: а еще больше почтеніе; но ни возмездіе ни почтеніе, единымъ защитникамъ принадлѣжитъ; ибо и безъ сего жертвоприношенія, много еще услугъ отечеству, равномѣрныхъ сей осталось: а особливо во просвѣщеніи рода человѣческаго, и въ умноженіи внутренняго нашего благосостоянія. Но ни какой сынъ отечества, служа обществу, по долгу и по способности, не долженъ, имѣя истинное любочестіе, требовати, къ воздаянію себѣ идолослуженія, ниже безъ нужды звонити своими отечеству услугами; ибо упреканіе содѣланнаго общесгаву блага, достоинство содѣлавшаго уменшаетъ, а иногда и въ ничто обращаетъ, или еще и во зло претворяетъ. Молчи, служивъ отечеству, получивъ достойное воздаяніе; ему а не тебѣ должно возпоминати о твоихъ заслугахъ. Кое же званіе по моему мнѣнію первое? Человѣка просвѣщеннаго и полезнаго обществу: въ чей бы ево просвѣщенія участная сила ни состояла Министръ ли онъ, или Полководецъ, или Епископъ, или Философъ, или Математикъ, или Піитъ, или Историкъ. Но науки всего душа: и по тому они толико и почтенны. Потребно военнымъ людямъ почтеніе и ободреніе, но что бы они не думали, что военное искуство есть душа и всея премудрости и всего достоинства, и всего благоденствія: и что въ немъ одномъ только благороднымъ и благороднѣйшимъ людямъ упражняться надлежитъ, прехвально умереть ради отечества; но столько же похвально и жити для него. И Периклъ и Меценатъ….. Октавія, единъ трудами и смертію, а другой трудами и жизнію, своимъ потомкамъ образецъ подражанія. Въ одну минуту узналъ Монтекукули, по дѣйствію войска, что нѣтъ уже Тюренна: и вѣчно, что былъ на свѣтѣ Кольбертъ, Европа не забудетъ. Смертію служатъ отечеству, и отваживаніемъ живота, и отличныя и неотличныя люди равно: а жизнію великія услуги отечеству приносятъ только отличныя люди; такъ Полководцевъ и Военачальниковъ, не то первое достоинство, что онъ отваживается на смерть; ибо и ратникъ тоже терпитъ: и не то было перьвое достоинство Евгенія, Тюренна, Монтекукули и Мальборуга; на то что отъ просвѣщенія, и слѣдовательно отъ науки зависало. Въ протчемъ ратникъ еще больше подверженъ убіеиію, нежели военачальникъ. Тѣлу потребна глава: здравіе всѣхъ члѣновъ и душа: обществу потребна верховная власть: всѣ должности и науки земледѣлецъ питаетъ: солдатъ защищаетъ: ученый просвѣщаетъ. И все то мнѣ не обходимо: перьвое какъ животному; второе какъ животному слабому: третье какъ человѣку, что еще и больще; ибо питаема и защищаема бываетъ и скотина: и едино только просвѣщеніе отъ протчихъ отличаетъ насъ тварей. Достойны ободренія всѣ труждающіяся къ пользѣ своего отечества, и рода человѣческаго. И достойны только презрѣнія одни тунеядцы: беззаконникамъ потребно истребленіе: заблужденнымъ исправленіе: самолюбію потребна похвала единаго ево упражненія: а должности ласкателя, хвалити только то званіе, въ которомъ упражняются сильныя ево благодѣтели: а доброму человѣку должно говорить истинну: или покрайней мѣрѣ, убѣгати отъ пристрастія и лицемѣрства, сколько разумъ и просвѣщеніе, помоществуя совѣсти, могутъ ево удерживаши во границахъ честности и благоразсужденія.