Город

Автор: Григорьев Аполлон Александрович

(Посвящается И. А. Манну)
 
 Великолепный град! пускай тебя иной
 Приветствует с надеждой и любовью, 
 Кому не обнажен скелет печальный твой, 
 Чье сердце ты еще не облил кровью
 И страшным холодом не мог еще обдать, 
 И не сковал уста тяжелой думой, 
 И ранней старости не положил печать
 На бледный лик, суровый и угрюмый.
 
 Пускай мечтает он над светлою рекой
 Об участи, как та река, широкой, 
 И в ночь прозрачную, любуяся тобой, 
 Дремотою смежить боится око, 
 И длинный столб луны на зыби волн следит, 
 И очи шлет к неведомым палатам, 
 Еще дивясь тебе, закованный в гранит
 Гигант, больной гиеньем и развратом.
 
 Пускай по улицам углаженным твоим
 Бродя без цели, с вечным изумленьем, 
 Еще на многих он встречающихся с ним
 Подъемлет взор с немым благоговеньем
 И видеть думает избранников богов, 
 Светил и глав младого поколенья, 
 Пока лицом к лицу не узрит в них глупцов
 Или рабов презренных униженья.
 
 Пускай, томительным снедаемый огнем
 Под ризою немой волшебной ночи, 
 Готов поверить он, с притворством не знаком
 В зовущие увлаженные очи, 
 Готов еще страдать о падшей красоте
 И звать в ее объятьях наслажденье, 
 Пока во всей его позорной наготе
 Не узрит от недуга истощенье.
 
 Но я - я чужд тебе, великолепный град.
 Ни тихих слез, ни бешенного смеха
 Не вырвет у меня ни твой больной разврат, 
 Ни над святыней жалкая потеха.
 Тебе уже ничем не удивить меня -
 Ни гордостью дешевого безверья, 
 Ни коловратностью бессмысленного дня, 
 Ни бесполезной маской лицемерья.
 
 Увы, столь многое прошло передо мной:
 До слез, до слез страдание смешное, 
 И не один порыв возвышенно - святой, 
 И не одно великое земное
 Судьба передо мной по ветру разнесла, 
 И не один погиб избранник века, 
 И не одна душа за деньги пропала
 Свою святыню - гордость человека.
 
 И не один из тех, когда-то полных сил, 
 Искавших жадно лучшего когда-то, 
 Благоразумно бред покинуть рассудил
 Или погиб добычею разврата;
 A многие из них на веки отреклись
 От всех надежд безумных и опасных, 
 Спокойно в чьи-нибудь холопы продались
 И за людей слывут себе прекрасных.
 
 Любуйся ж юноша, на пышный, гордый град, 
 Стремясь к нему с надеждой и любовью
 Пока еще тебя не истощил разврат
 Иль гнев твое не обдал сердце кровью, 
 Пока еще тебе в божественных лучах
 Сияет все великое земное, 
 Пока еще тебя не объял рабский страх
 Иль истощенье жалкое покоя.
 
 1845 или 1846