Песнь об удалом Домруле

ПЕСНЬ ОБ УДАЛОМ ДОМРУЛЕ.

Тюркская легенда, из эпопеи „Китаби-Коркуд*).

(Посв. С. М. Мартыновой).

 

1.

Великий хан, властитель мой!

Я расскажу тебе преданье,

Святую быль страны родной,—

Тебе на радость и покой,

А прочим людям— в назиданье…

Средь наших предков жил Домрул,

Домрул,— боец непобедимый.

Он на скале недостижимой

Построил крепкий свой аул;

И мост воздвиг он чрез ущелье,

Чтоб дань взимать за переход,—

И трепетал пред ним народ…

В порыве гордого веселья,

Домрул говаривал порой:

„Какой боец в подлунном миpe

„Сильней меня? Кто в ратном пире

„Дерзнет помериться со мной?

„С вершин, поднявшихся угрюмо,

„Несется бранной славы гул!

„До Шама 1) дальнего и Рума 2)

„Известен доблестью Дормул!»

 

2.

Семья кочевников однажды

У моста путь прервала свой.

Подвластен Божьей воле каждый:

В шатрах стенанья, слезы, вой,

И веют крылья скорби черной.

Беда в семье: младой джигит,

Объятый вечным сном, лежит,

Сражен болезнию упорной.

Домрул туда примчался вскачь:

—„Эй вы, бродяги! Что за плач,

Что здесь за шум в моих владеньях?“

— „Погиб наш друг, наш брат, наш сын“.

— „От чьей руки?“— „О, господин,

Всесилен Бог в своих веленьях:

То краснокрылый Азраил

Взял душу доброго джигита! “

Домрул в ответ проговорил,

Дугу бровей сомкнув сердито:

—„Кто Азраил ваш? Я вовек

О нем не слышал! Человек,

Людские души в плен берущий?

О, Боже, Боже всемогущий!

Единства ради Твоего,

Дозволь увидеть мне его!

Его гордыню я разрушу,

Его сумею покарать,

Чтоб душ не смел он больше брать,

И возвращу джигиту душу!»

Промолвив так, Домрул в свой дом

Вернулся с сумрачным челом.

И не понравилось то слово

Бойца Домрула удалого

Владыке неба и земли –

И грозно молвил Царь вселенной:

—„Смотри! Безумец дерзновенный,

Влачащий дни свои в пыли,

Забыть осмелился о Боге,

О благодарности забыл!

Хочу, чтоб грешник испросил

Прощенье здесь, в Моем чертоге.

Тебе, судеб вершитель строгий,

Повелеваю, Азраил:

Явись безумца наглым взорам,

Заставь лицо его бледнеть

И душу в ужасе хрипеть;

Бессилья злобного позором

Ее мгновенно истоми,

Из тела вырви— и возьми».

 

3.

И Азраил, взмахнув крылами,

Слетел в ту горницу стрелой,

Где с сорока богатырями

Домрул пирует удалой;

И страж не видел Азраила

Его привратник не видал…

Взглянув, Домрул затрепетал

И взоры ночь ему затмила,

Весь мир покрылся страшной тьмой.

Поникли руки в страхе диком

И огласил он стены криком…

Посмотрим, хан, властитель мой,

Что крикнул витязь:— „Горе, горе!

Кто ты, страшилище-старик?

Как мимо стражи ты проник?

Бессильны руки! Тьма во взоре!

Душа взволнована, как море!..

И уронил я золотой

Свой кубок на-земь, по бессилью…

Мой рот— корой стал ледяной,

Костей твердыня— стала пылью!

О, старец с белой бородой!

О, старец с темными глазами!

Что за зловещий ты старик?!

Несчастья горького язык

Тебя пусть тронет»… Но мольбами

Бойца разгневан Азраил:

—„Глупец негодный!! Цвет жестоких

Моих очей тебе не мил?

У многих юных, синеоких

Красавиц души отнял я!

Не борода ли белизною

Тебе не нравится моя?

Знать, не встречался ты со мною!

Знай: потому она бела,

Что у бойцов чернобородых

Не мало душ я взял в походах,

Швырнув шакалам их тела!

Глупец негодный! Ты хвалился,

Что Азраила ты убьешь,

Джигита вызволишь? Ну, что-ж?

Сам Азраил к тебе явился:

Я за твоей пришел душой!..

Отдашь ее, иль вступишь в бой?..“

Домрул воспрянул удалой:

—„Ты краснокрылый, беспощадно

Берущий души удальцов?»

—„Я— Азраил!..“— „Постой же. Ладно!

Закрыть ворота на засов!

С тобой сразиться на просторе

Хотелось мне,— да к счастью сам

Ты в тесноте попался нам!

Явился ты себе на горе:

Джигит, твой пленник, будет жив,

А ты обрящешь тут могилу!»

И меч свой черный обнажив

Рванулся витязь к Азраилу…

Но миг— и чудо свершено:

Став птицей, голубю подобной,

Противник выпорхнул в окно…

Во след ему в ладоши злобно

Захлопал с хохотом, Домрул:

—„Каков? Видали вы, джигиты?!

Ставе голубком, мой враг сердитый

В окошко узкое порхнул,

Забыв широкие ворота!

Но не уйдет он от меня!

Гей! Соколиная охота!

Давайте сокола, коня!..“

И, пламенея ратным пылом,

Погнался он за Азраилом.

 

4.

Убив три стаи голубей

И направляясь в путь обратный,

Он снова трепет непонятный

Вдруг ощутил в душе своей:

То пред конем, зловещ и мрачен

Явился лютый Азраил—

И конь, не слушаясь удил,

Безумным ужасом охвачен,

Понес джигита своего

Быстрее шумной речки горной—

И сбросил на-землю его…

Поник боец главою черной;

Как тяжкий камень, Азраил

Ему грудь белую сдавил…

И, захрипев в изнеможенье,

Домрул едва проговорил:

—„О, сжалься, сжалься, Азраил!

В единстве Божьем нет сомненья!

Не знал, не мог я испытать,

Что души ты берешь, как тать!

Смотри, вон горы зеленеют:

На тех горах наш виноград!

Там гроздья черные висят;

Их выжимают и пьянеют,

Испив багряного вина…

Прости мне речь мою: она

Была безумством внушена!

Я тем вином был отуманен,

Я сам не знал, что говорил!

Ни молодечества, ни сил

Твоих не знал! О, Азраил,

Оставь мне душу…»— „Как ты странен,

Глупец негодный! Я— слуга—

И предо мной мольбы излишни:

Имеет власть один Всевышний!

Молись Тому, Кто все блага,—

Кто жизнь дает и отнимает».

— „Уйди-ж, коль ты не господин!

Уйди: Всевышний пусть Один

Моим молениям внимает!..»

 

5.

Посмотрим, хан, властитель мой,—

Домрул что молвил удалой:

— „Ты выше всех величий в мирe!

Никто досель познать не мог,

Каков Ты, славный, светлый Бог!

То в голубом небес эфире

Хотят глупцы Тебя найти,

То на земном своем пути!

Твоя незримая обитель—

В горящих верою сердцах!

О, вечно-сущий Вседержитель

О, Боже, вечных тайн Хранитель!

Моя душа в Твоих руках!

Но если бросить дольний прах

Твоя премудрость ей судила,—

Не допускай к ней Азраила:

Из миpa суетных тревог

Ты Сам возьми ее, мой Бог!..“

Творцу понравилось то слово

Бойца Домрула удалого—

И Азраилу Бог сказал:

— „Единство сущего познал

Домрул безумный и негодный,

Мне благодарность воздает!

Взамен своей, безумец тот

Другую душу пусть найдет—

И быть душе его — свободной!..»

Джигиту лютый Азраил,

Веленье Божье повторил.

— „Но где найти душе замену?» —

Сказал Домрул.— „Пойдем! Как знать?

Старик-отец мой или мать,

Чтоб сына выручить из плену,

Быть может, тронуты мольбой,

Своей пожертвуют душой!..»

 

6.

Придя к родителю, устами

Припав к руке его, джигит

Сказал:— „Погибель мне грозит!

О, посребренный сединами,

Почтенный, милый мой отец!

Иль ты не знаешь, что случилось?!»

Печали повесть заструилась

Из уст бойца— и, наконец,

Домрул отцу взмолился слезно:

— „Отец, пожертвуй мне душой!

Ты дашь ее? Иль надо мной

Ты станешь плакать бесполезно,

Крича: Домрул мой удалой?!.»

И отвечает на моленья

Отец: „О, часть души моей!

Орел небесный, лев степей!

О, сын мой! Сын, при чьем рожденьи

Верблюдов девять я убил!

Опорой крепкою ты был

У златоверхого жилища;

Невесты -дочери моей

Ты был цветком! Она нежней,

Чем белый лебедь, снега чище.

Нужна ли черная гора,

Где так развесисты деревья?—

Пусть Азраилово кочевье

Там встретит летняя пора!

Мои студеные колодцы,

Коней летучих табуны,

Верблюды, овцы, иноходцы,

И золотой моей казны

Неистощимые подвалы…

И бирюзу, и яхонт алый—

Все, до последнего вьюка,—

Все пусть берет он!.. Жизнь сладка

И дорога душа!.. Не в силах

Я за тебя ее отдать!

Но у тебя, мой сын, есть мать:

Она милей мне деток милых,

Милей тебя!.. Иди же к ней…»

 

7.

И после просьбы безуспешной

Домрул явился неутешный

К любимой матери своей:

—„Иль ты не знаешь, что случилось?»

Так начал он— и заструилась

Печальной повести волна…

Потом джигит взмолился слезно:

—„О, мать, душа твоя нужна…

Ты дашь ее? Иль бесполезно

Ты станешь плакать надо мной,

Крича: „Домрул мой удалой!»

Падешь на каменные плиты

И ногти горькие в ланиты

Себе вонзишь? Красу чела,—

Рвать кудри будешь, что чернее,

Черней вороньего крыла?!..»

И внемлет мать,— стены бледнее…

Посмотрим, хан, властитель мой,

Что мать джигиту возразила:

—„О, сын мой, сын мой дорогой,

Что девять месяцев носила

Я в тесном чреве и вскормила

Я щедро сладким молоком!

Когда бы в сумрак белых башен,

Во вражью крепость ты попал,

В руках гяуров изнывал,—

О, подвиг был бы мне не страшен!

Набрав сокровищ, как-нибудь

Тебя бы я освободила…

Но ты в дурной уходишь путь,

В дурное место! Не под силу

С тобой идти мне!.. Жизнь сладка

И дорога, душа!.. Тоска

Гнетет меня, мой сын любимый,—

Но так и знай: души не дам!..“

 

8.

И Азраил неумолимый

Пришел, внимая тем речами,

Исполнить Господа веленье;

Но вновь Домрул проговорил:

—„О, сжалься, сжалься, Азраил!

В единстве Божьем нет сомненья! “

—„Какой еще пощады ждешь,

Безумец жалкий и негодный?

Ходили к отцу седому: что-ж?—

И все мольбы твои бесплодны!

И ни старик-отец, ни мать

Души не согласились дать!

Скажи, безумец, на кого ты

Еще надеешься? Любя,

Кто душу дал бы за тебя?!.»

—„Есть у меня предмет заботы…

С ним повидаться должен я…»

—„Но кто же он?»—„Жена моя,—

Жена моя, дочь чуженина;

Два сына, два красавца-сына

Даны мне милою женой…

Я древних правил не нарушу—

И передам завет им свой…

А после… ты приди за мной,

Чтоб у меня похитить душу!..»

 

9.

Пришел Домрул к своей жене—

И скорби повесть заструилась:

—„Иль ты не знаешь, что случилось?!

С небес лазоревых ко мне

Слетел жестокий, краснокрылый,

Белобородый Азраил—

И, сев на грудь, ее сдавил,

И душу взять хотел он силой.

Отца почтенного и мать

Молил я душу мне отдать—

И было скорбным их ответом:

„Нет.. Жизнь сладка!.. Душа мила…»

Теперь, жена, да будут летом,

В часы гнетущего тепла,

Мои возвышенные горы,—

Под самым небом голубым,—

Кочевьем сладостным твоим!

Пускай, лаская слух и взоры,

Студеных вод моих струя

Тебе послужит для питья!

И табуны коней ретивых,

Верблюдов вьючных, терпеливых,

Неисчислимые ряды—

Тебе да служат для езды;

И златоверхое жилище

Тебе дарует тень всегда;

И белорунные стада

Моих овец— тебе на пищу!..

И если… если кем-нибудь

Пленится взор твой и заблещет,

Полюбит сердце, затрепещет,—

Его женой стань: не забудь

Малюток наших, деток милых,—

И от сиротства мук унылых

Избавь их ласковой душой!..»

 

10.

Посмотрим, хан, властитель мой,

Каков ответ жены Домрула?

Богатырю она взглянула

В глаза с любовью и тоской;

И руки белые на плечи

Кладет ему и говорит:

—„Что ты сказал?! Какие речи?!

Мой богатырь, мой царь-джигит!

О, господин мой полновластный,

Кого мгновенно, взор свой ясный

Открыв, узнала, поняла,

Кому я сердце посвятила

И душу сладкую дала,

Кого искала— и нашла!

С кем ложе страсти разделяла,

Кого в безумстве я лобзала,

Лобзала в сладкие уста!

Когда твои угаснут взоры,—

К чему мне черные те горы,

Прохлада их и красота?

И если в зной меня заманит

Кочевье горное,— да станет

Оно могилою моей!

Когда к струям твоих ключей

Студеных я приду напиться,—

Пусть заалеет, превратится

Мгновенно в кровь мою вода!

И если стану жить богато,—

Пусть серебро твое и злато

Мне станут саваном тогда!

Возьму-ль коней твоих летучих,—

Пусть разобьют меня на кручах!..

А если… если полюблю

Другого я… тебя забуду—

И святотатственно вступлю

С ним в брак, делить с ним ложе буду,

Да обернется он змеей

С холодной, пестрой чешуей,

Меня ужалит за измену!..

И за тебя могли не дать

Негодных душ отец и мать?!

Какую придали им цену!..

О, милый! Землю и эфир,

Небесный свод безбрежный, синий,

И Бога, в Чьей Деснице мир,

Беру в свидетели я ныне:

Взамен твоей души— свою

С восторгом в жертву отдаю!..»

 

11.

И внял той речи краснокрылый,

Неумолимый Азраил;

Чтоб душу взять, он подступил

К богатыря подруги милой…

Но „поражающий мужей»

Боец-Домрул не мог решиться

Женой пожертвовать своей—

И стал Всевышнему молиться.

Посмотрим, хан, властитель мой,

Что витязь молвил удалой:

—„Ты выше всех величий в мирe!

Никто досель познать не мог,

Каков Ты, славный, светлый Бог!

То в голубом небес эфире

Хотят глупцы Тебя найти,

То на земном своем пути!

Твоя незримая обитель

В горящих верою сердцах!..

О, Боже, вечный Вседержитель!

Я на томительных путях,—

По всем большим дорогам пыльным,

 

 

Открою хворым и бессильным

Странноприимное жилье.

Во Имя светлое Твое!

Я щедро пищу дам голодным,

Я поспешу одеть нагих,—

Во славу милостей Твоих,

Чтоб только быть Тебе угодным!

Не разлучай нас, не томи:

Иль сразу две души возьми,—

Иль нас обоих Ты помилуй,

Великий истиной и силой,

И многомилостивый Бог!..“

Творцу понравилось то слово

Бойца Домрула удалого:

— „У тех, кто дать души не мог,—

Существованья сон бегущий

Рассей!»— промолвили Всемогущий,—

— „Им, Азраил, пощады нет!

А богатырь с младой женою

Пускай живут сто сорок лет!..“

И беспощадною рукою

Багрянокрылый Азраил

Отца и мать бойца убил;

А богатырь с женою верной

Сто сорок лет еще хвалили

Творца хвалой нелицемерной…

 

12.

Пришел мой дед, мой дед Коркуд-

И песнь сложил, и молвили слово:

— „Ту песнь певцы пусть переймут,

Домрула славят удалого;

Пускай идут во все концы

Ее рассказывать джигитам,

Да внемлют ей с челом открытым

Неустрашимые бойцы!..»

 

Услышав древнее преданье,

Прими, о, хан мой, предсказанье:

Да не падет во век узор

Твоих родимых черных гор!

Секир губительных удара

Твоя тенистая чинара

Пускай избегнет навсегда!

Пусть вечно светлая вода

В твоей реке не иссякает!

Пусть Бог твой разум направляет,

Да не придется никогда

Нуждаться в помощи негодных,—

Льстецов твоих,— врагов народных!

За лик твой белый к небесам

В пять слов молитву вознесли мы:

Пускай они сольются там

В одно и— станут нерушимы!

Тебе да будут прощены

Грехи, во имя Мухаммеда,

Чье имя— слава, длань— победа,

И речь— веленье с вышины…

 

 

(Подстрочный перевод с рукописи сделан В. В. Бартольдом).

 

1)Шам — арабское название Сирии.

2)Рум — общемусульманское название Византии.