Завещание Амура
Автор: Вяземский Петр Андреевич
Завещание Амура.
(Из Жуи.)
Из рощ Пафосских в добрый час,
Вулкан похитил Дионею,
И Нимфу пленницей своею
Он в кузницах таил от глаз.
Насильству ждать ли соучастья?
Любимый Нимфой, или нет,
Вулкан сорвал восторги счастья
И Гименей увидел свет.
Амур узнал о том: о горе!
По сердцу холод пробежал,
Померкла жизнь в туманном взоре,
Румянец пышный щек увял
И сном отяготели вежды;
Венера плачет! „нет надежды;
О, неба гневного закон!
Мой сын умрет, осиротею;
Предузнаю тоской моею:
Не уживется с братом он!“ —
Когда Амур здоров бывает,
Ему нет завтра в словаре;
Но на болезненном одре
О будущем он помышляет.
Страдальцем призванный, пред ним
Цитерский Маклер; что за чудо!
Амуру знать и вправду худо?
Мирится он с врагом своим!
Свидетелей прислушать просит,
И с ложа он привстав, едва . . .
Перерываясь произносит
Последние свои слова:
„В такой-то день, в таком-то годе,
Такой-то мира гражданин,
(Лета, достоинства и чин)
И первый и последний в роде,
Перед лицем градских Старшин
На ложе смерти завещаю;
В душеприкащики по мне
Я Сладострастье назначаю;
Добром недвижимым вполне
В дар Верности располагаю:
Веселью: колыбель свою,
Крыле: вертушке — Наслажденью,
Свой пламенник Вражде и Мщенью,
Казну: Надежде отдаю,
Невинности: стрел метких связку,
А Правосудию повязку!
Еще я об одном молю:
Пусть тайна по моей кончине
Сокроет в сумрачной пустыне
Меня от любопытных глаз,
Без шума друга похоронит,
И мрачный свод ветвей наклонит
На одинокий мавзолей,
И над смиренною доскою
Означит надписью простою,
Кто тут почил во цвете дней:
„Лежит здесь смертных бич и радость,
Их Царь иль раб, тиран, дитя,
Надежда, ужас, бог, змия,
Отрава жизни, жизни сладость,
Добро, беда. Все — ничего;
Здесь спит Амур — и жизнь всего
Под камнем вместе с ним почила!“
Сказал — и замер глас в устах,
Померк луч яркого светила,
Мрак на земле и в небесах!
В Цитере раздались рыданья,
И смертных слезы и стенанья
Делили боги на пирах.
И наконец, взор кинув нежной,
На мать в печали безнадежной
Клянущую рожденья час,
Амур вздохнул в последний раз,
В убийстве брата обвиняя . . . .
Во мрак запущенного края,
Где незнаком весны восход,
Где сосн печальных тень густая.
Под сводом неба стелет свод,
Лучами солнца позабытый;
На берег дикий и омытый
Всегда студеною волной,
Гроб милый вынесли украдкой
И под древесною палаткой,
Как он желал в час смертный свой,
Сокрыт покойник молодой.
Тут Игры, Грации в печали
Сорвав венки с красивых чёл,
Рыданьем огласили дол,
Денницы пятой ожидали.
Она взошла — заря чудес!
Пустыни голой мрак исчез;
Очаровательной картиной
Оделись дикие места:
Лазури чистой красота
Светлеет ярко над долиной,
Где Флоры расцвела семья:
Гордится стройная лилея,
И роза свежая, краснея
Внимает песням соловья.
Вдруг ожил лес и мертвый камень:
Все душит жизнью, все цветет;
И в самом недре хладных вод
Струится благотворный пламень.
И вскоре, чудо в сих местах
Еще свершается другое:
Над скромным камнем, где в покое
Амура почивает прах,
Зеленый мирт раскинул тени,
В его уединенной сени,
Где дышит тайная мечта,
Младых любовников чета
О страсти робкой и взаимной
С простосердечностью невинной
Разговорились в первый раз!
Восторги первого признанья,
Задаток счастья! цвет желанья!
Они уразумели вас!
И новый мир очарованья
Расцвел для их прозревших глаз.
И вдруг . . . из тайного молчанья
Возник невыразимый стон.
Кто не узнает? это он!
Амур, амур красой богатый
Из гроба хладного воскрес:
Так умирая, гость пернатый,
Кем славен Аравийский лес,
В дыму благоуханном тлеет,
И как на светлом олтаре
Вновь юной жизнью пламенеет
На воскресительном костре. .
К. П. Вяземский.
Новости литературы, октябрь 1825 года.