Москва

Москва

 

 

Сойди поэзия священна,

Гармония, глаголь Творца,

О Ты, которой нет конца,

Котора Богу современна!

Прийди к развалинам Москвы;

Где Олтари твои и храмы

Повержены в глубоки рвы,

Едва курятся Фимиамы;

На Лиру Амфиона длань

Простри скорей, простри и — грянь.

В волшебны струны ударяя,

Ты чудо Фив возобновит

Москву из пепла воззови,

Победну песнь ей в честь играя,

Да зодчий, опустив свой млат

И в брус вонзив конец секиры,

Стоит, дивясь, как всходит град

По звуку вдохновенной Лиры.

Сей звук да будет гром хвалы

Вам – Руски воины Орлы!

 

И вам России мирны чада,

Доселе что в безмолвьи сел

Таили дух Геройских дел,

Пред коим пал дух злобный ада. —

Пусть ринясь в тартар, он ревет

Пусть рев его к сынам разврата,

К сынам раздора вихрь несет

И в слух вдуваешь сопостата

Внемли Вселенная! внемли,

Как пал враг неба, враг земли.

Познай все замыслы тирана,

Чья пища — кровь, забава – стон;

Не он ли, вышед как Пифон

Из волн Средземна океана,

Хвалился силою такой,

Что может вдруг одной рукою

Поднять на рамо шар земной

И небо потрясти другою?—

Не он ли, злу стремяся в след,

Мечтал с безумным…….. Бога нет!

 

Не он ли, — в вертоград священный

Прелазя как полночный тaть, —

Дерзал в нем с корнем истoргать

Лилеи вышним насажденны! —

Сему чудовищу, сему,

Крамола меч свой уступила,

Когда насытясь злом, во тьму, —

Свою стихию — отходила.

На том мече слова кругом:

Губить, доколь не грянет гром.

О ужас! он клялся Геенной

Пронесть тот меч чрез целый свет,

И ей в делах своих ответ:

Дать на развалинах Вселенной,

Как в дебрях вихрь, так к цели сей

Казалося его стремленье;

Пожары миг его очей,

И каждый шаг ….. землетрясенье.

Дрожали Альпы, сохнул Нил,

Как будто час последний бил.

 

Где скиптр держали полубоги,

На троне там пришлец возсел;

Разврат, обман, измену ввел

Бурбонов в светлые чертоги. —

Открылся в них вертеп убийц, —

И смерть на их гнездилась крове;

Сидел тиран средь бледных лиц,

Свиреп в молчаньи, грозен в слове;

Он сон прогнал от ложа прочь

Чтоб мир губить и день и ночь,

Как волк в двор овчий чрез ограду,

Так он вступал в пределы царств

С огнем, мечом и тьмой коварств

Он града бурей мчался к граду

За ним рекою кровь текла,

Европа в заревах бледнела,

Склонив главу, конца ждала

И рук на месть поднять не смела,

Увы! несчастный! каждый раз

Бил роковой, казалось, час.

 

Вокруг ее печальны дщери

В слезах, как горькие вдовы,

Стрясая пепл с ее главы,

Вещали ей свои потери:

Как с них тиран венцы сорвал

Чтобы свое возвысить племя,

Как злато их в добычу взял;

Напав на них в такое время,

Когда на маслинах оне

Дремали в сладкой тишине.

Язык, как бритву изощренну,

В устах вращая хитра лесть,

В его стремилась сети ввесть

Народ, вельмож, владык — Вселенну;

Рабы взошли на трон Царей,

Цари познали иго рабства;

Не знак ли то последних дней? —

— Не гибнут ли земные царства?

Страшись, тиран! страшись! — на суд

Трубой злодеев призовут. ———

 

Но кто из чад Европы слезной

Величественна дщерь сия?

Не таль, что прежде всех змия

Повергла палицей железной?

Не таль, чью грудь он грыз, терзал?

Но сердце, в сей груди пронзенной,

Как Адамант в горе, познал,

И тщетной злостью воспаленной,

Пополз в ущельи Пиреней,

Грозя из них изытти злей.

 

Се ты, спасенная любовью,

Иберия! твоих сынов;

Их грудь твой щит был от врагов,

Их славною омылись кровью

Твой трон и тот престольный град,

С презреньем хищник твой откуда

Извержен, как нечистый гад

Из освященного сосуда;

Гоним проклятием бежал

Сей новый в зверстве Каннибал.

 

На язвы зря свои глубоки,

Потом на свой кровавый след,

И с Эбры слыша звук побед,

По персям бил себя жестокий:

Дух лютый мщения потряс

В нем сердце злобой раскаленно,

Из уст его раздался глас:

«За мною смерть в концы Вселенной;

Он рек, и в исступленьи с гор

Сверкал его на Север взор.

 

На Севере, где венчанный Богом

МОНАРХ, Монархов, красота,

Проводит юные лета

В святом его законе строгом;

Пленен Геройским блеском дел

Но полон к подданным любови,

Купить он Лавры не хотел

Ценой их слез, ценой их крови,

И миру мира он желал,

Как цепь народам Корс ковал.

 

Эола с ветрами казалось

Он в мех огромной заключил,

Чтоб раздувать в горниле пыл,

Железо в коем разжигалось,

Под тяжким молотом его

Трещала ось земного шара,

И горы с места своего

Сдвигались от его удара;

Горел от искр дремучий лес,

Бил Понт ключом, — рдел свод Небес.

 

Всяк мнил болезням зреть начало,

Как Юг в оковах застонал,

И всякой с трепетом внимал,

Как о звено звено звучало,

Когда сей Исполин повлек

Ужасные на Север цепи,

Где грады, веси он протек,

Там камнями покрыты степи;

За ним Орда убийц текла……..

Но туча гром над ним несла.

 

Покрылся Неман пеной белой

И из брегов плескался вон,

Едва Гигант-Наполеон

Ступил на них пятой тяжелой

И взвел злодейску рать с собой.

Его свирепые Кентавры,

Вращая лук, гремя броздой,

Алкали попирать те лавры,

Что с древних славою времян

Взлелеены в полях Славян.

 

О если б путь свой направляя

К России, видеть мог злодей,

Как око Вышняго на ней

Сияло, солнце помрачая,

Безгласен грянулся б колосс,

Покрыв рубеж ее собою; —

Но чтоб знал свет, сколь силен Росс,

Сколь Царь его велик душою, —

На время малое Бог сил

От Россов взор свой отвратил.

 

И се! не мочь ли Фараонска

Покрыла грады их, поля?

Дрожала Русская земля

От топота копыта конска;

На колесницах и конях

Тристаты гордые ристали,

Как дым взвивали к верху прах

И в ночь день светлый претворяли.—

Смутился чистый ток Невы,

И блеск потуск златoй Москвы.

 

В сей общей АЛЕКСАНДР печали

Воззвал к Народу своему;

Из храма вышняго ему

И небо и земля внимали:

„Мужайся Росс, за правду Бог!

„Клянусь мечом сим вознесенным,

„И слово Царское в залог

„Даю пред олтарем священным:

„Доколь врагу здесь не отмщу,

„Меча сего не опущу. ———

 

„И наш, и наш равно дотоле

„В влагалище не взыдет меч,

„Доколе с ним в последню сечь

„Не вступим на рубежном поле.»

За веру, за Царя, народ,

За родину свою драгую,

Так клялся положить живот,

Готовяся на брань святую,

Как на веселый брачный пир;

Где царствуют любовь и мир

 

Внук деда, сын отца лобзая,

Супруг жену и чад своих

Невесту милую жених

К ретиву сердцу прижимая

Рекли единым гласом им:

„Как должен кто из нас от бою

„Пасть мертв, молитеся святым,

„Чтоб прежде тот своей рукою

„Сам смертный одр себе постлал

„Из трупов злых врагов и — пал.»

 

И ты ль, Корс буйный, Корс лукавый!

Мнил дух такой поколебать?

Ты ль смел столь горду мысль питать,

Чтоб Росс стал чтить твои уставы?

Ты думал — все уж превозмог,

Вбежав как зверь в Россию лютый.

И что уж нас оставил Бог. —

Но вспомни, вспомни те минуты,

Когда орлов Российских шум

Смутил в тебе и дух и ум.

 

Один орел с осанкой гордой,

Стрела в полете, в бое гром,

Красавец статью и пером,

Ударив быстро грудью твердой

В ряды злодеев с вышины,

То бил их бурными крылами,

То в глубине топил Двины

Коней и всадников полками.

Хвала тебе от всех племен,

О страж — орел Петровых стен!

 

Другой, всей стаи воевода,

Минервой вскормленный орел,

С руки России полетел

И грянул от небесна свода

На Бородинские поля;

Злодеев кровь их потопила,

Поколебалася земля,

Разрушилась волшебна сила

В мече его — и в мрачный ад

Сопхнул герой тьмы сопостaт.

 

Но что во стане за смятенье? —-

Какую весть победы в след

Молва стоустная несет?

Еще от боя в утомленье

Под знаменем с щитом стоял

На поле чести воин в строе,

И победителя лобзал

Один герой в другом герое,

Как разгласила вдруг молва

По стану весть: в плену Москва.

 

Как вихрь, нечаянным набегом

Взмутив на море тишину,

То гонит волны в глубину;

То их с крутым равняет брегом:

Так в сердце Русском весть сия

Все чувства, страсти взволновала?

Россия к Небу вопия,

К седящему на нем взывала

Возстань, подвигнися на брань,

Москва в плену…. где гром твой?… грянь!

 

Москва в плену!….. Непостижимый!

Ты ль произнес тот приговор,

Чтoб вдруг из торжества в позоре

Впал град градов тобой любимый?

Святыня волею ль твоей

Попрана стала изувером?

Или ты сам, о Царь Царей!

Подвиг Москву твоим примером

Спасти погибшу мира часть,

Предав себя на вольну страсть!

 

Чего вселенна не видала,

Чтoб пленница во власти злых

Спасенья царств — Владык земных

Великий подвиг совершала,

То чудо явлено Москвой:

Москва в пожарах простирает

Сквозь пламень мир одной рукой,

Другою в огнь с кремля бросает,

Огромны свитки чертежей

На овладение землей.

 

Безмолвен хищный, обладатель,

Как истукан, на чьих чертах

Отчаянье, досаду, страх

И стыд изобразил ваятель

Стоит весь в пепле недвижим;

Но только, скрежеща зубами, —

Глотает в злости горькой дым,

Что замыслы его с мечтами,

В себе уносит к облакам

И с ними исчезает там.

 

Познай Москву, о сын крамолы!

В ней крепость —грудь ее сыном,

Закон — к Отечеству любовь,

Граждане — Курции, Сцеволы.

В ней пал Могол, погиб Сармат,

В ней ты, как новая денница

Спал с высоты, провидел ад,

И от погони, как убийца,

Ты от лица бежал Москвы,

Чрез горы, дебри, топи, рвы.

 

Бежит преследуем Бореем,

И щит и панцирь истребя,

Различны виды на себя

Приемля, кажется Протеем.

То змием вьется между гор,

То ланью через скалы мчится,

Сатиром там вбегает в бор,

Тут вихрем по песку крутится,

Здесь бледной тенью меж гробниц

Пугает полунощных птиц.

 

Бежит, бежит чрез поле Красно,

Краснейше славой Росских дел,

На коем первый возгремел

Отмщенья, казни гром ужасной —

Взгляни на полчища, взгляни

На медяны твои драконы!

Псов алчных снедию одни,

Другие сплавленны в колонны,

Чтоб в веки возвещать веков

Каков был Росс, — и ты каков.

 

Как Тигр внезапно уязвленный

Хвостoм себя по ребрам бьет

И обратясь хребет грызет, —

Жестокой болью разъяренный,

Подъемлясь на дыбы рычит,

Иль навзничь грянувшись трепещет,

Вдруг в бешенстве вскочив, бежит

И кровь из уст и пену мещет ; —

Так ты в беспамятстве бежал

Разбитый громом Русским Галл.

 

Опомнись и возчувствуй ныне

Сколь суетен был подвиг твой!

Познай десницей ты какой

Низложен в прах, смирен в гордыне!

Познай кто повелел с небес

Венчанному Монарху славой,

Чтоб меч он мщения вознес,

Чтоб змей дванадесяти-главой

Под ним все выи подклонил

И злобу АЛЕКСАНДР казнил.

 

О ты! чье Царство — вся вселенна,

Кого наречь страшуся я,

Да не подвигнется земля

От славы имени священна!

Ты – с чьих  скатилось солнце рук,

Ты – кем все движется и дышит,

Ты — кем ЕКАТЕРИНИН внук

И царствует и правду пишет;

Ты рек ему:  „Мужайся, стой,

„Се узрит мир, что я с тобой!

 

„Доселе Россов невидимо

„Щитoм Я покрывал от бед

„И вел к победам от побед

„Их воинство неустрашимо;

„За веру ныне их хочу

„Открыть мою им помощь въяве;

„На брань природу ополчу,

„Чтоб их содействовала славе;

„Моя Вселенна! — повелю —

„Стихии двинутся на прю.“

 

Он повелел — востали ветры,

С цепей метели сорвались,

Со свистом вьюги поднялись,

И мерзлые разверзнув недры

Изринул Норд чудовищ злых,

Покрытых льдом как чешуею;

Хлад смерти, хлад дыханья их;

На горы ль дунут — кроют мглою,

На реки ль оком поведут  —

И быстры реки не текут.

 

Хрустят бугры под их стопами,

Из уст клубится пар густой

И в воздухе, как дымный слой,

Ложится ровен с облаками.

Бегущим кажется, что их

Какой — то гонит дух всечасно

Бичем из вервей ледяных; —

Но что за зрелище ужасно? —

Они как истуканы в ряд

Из льдов изсеченны стоят.

 

„Хвала тебе, о Бог отмщенья!

С восторгом АЛЕКСАНДР воззвал, —

„На лук я свой не уповал,

„Не чаял от меча спасенья;

„Мое оружие, мой щит

„Противу злобы изувера,

„От коих он попран лежит, —

„Надежда на Тебя и вера;

„Ты славу мной явил свою —

„Твое —Тебе я отдаю.

 

 

граф Сергей Салтыков.

Соревнователь просвещения и благотворения. Труды вольного общества любителей российской словесности, 1818г.