Сон страдальца
Автор: Алексеев Петр Федорович
Сон страдальца.
Отрывок из повести «Гонимый»
Я кротко помню тяжкий день:
Когда злодеи, торжествуя,
Решили: с голоду умру я,
Что я исчезну, словно тень.
О, как они меня чернили!
И ядом злого языка,
Лишив насущного куска,
Меня к скитанью осудили…
Не кровь тогда во мне кипела,
А желчь и черная смола
По жилам бьющимся текла.
От исполненья злого дела
Я отстоял тогда на шаг…
Я видел, как бледнела мой враг
Пред гранью светлого кинжала;
Но, и буйстве мстительных тревог,
Я вспомнил, есть над нами Бог
И вера руку удержала:
Я силу гнева превозмог.
Как гнусен миp разоблаченный!..
В нем торжествует лишь злодей.
Стыду и горю обреченный ,
Отверженник среди людей,
Искал я мест, где воздухе чище;
И тихой пристанью своей
Избрал Смоленское кладбище.
Я день на взморье проводил;
Глядел, без цели, на ветрила,
А ночью, призраком бродил
Среди крестов; и мне могила
Страдальца, брата, сироты
Была приютом, и кресты,
Свидетели сторожевые
Загробной, сладкой тишины,
Священной тьмой осенены,
В рядах стояли, как живые.
Я лето целое провел
В святом убежище от света
Гробов с жильцами безе ответа;
Но страх незапный разе навел
На душу сильную тревогу…
Не привиденье;… слава Богу,
От предрассудков я далек;
Но сон меня в тот страх вовлек.
Однажды, в полночь, буря выла—
И месяце, скрыт в громаду туч,
Порой бросал туманный луч
На грудь могил; порой топила
Окрестность всю сырая мгла;
И ветер, с плачущим отзывом,
Качал кресты своим порывом
И ударял в колокола…
Под хохотом ненастной ночи
Меня седой туман скрывал,
И сон невольный оковал
Дремой намученный очи.
Уснул, и вижу: будто я,
Покинув цепи бытия,
В одежде новой, светлой, чистой,
Легок и волен, как эфир,
Лечу на туче серебристой
В раздолье неба, в светлый мир.
Я позабыл земное горе;
Меня ничто не тяготит…
Моя душа летит, летит…
И тонет в светозарном море.
И по безбрежью, как орел
В привольи мировом от века
Со мной летел… Кому престол:
Цепь солнц и сердце человека.
И вот, от светоносных крыл
На звезды холод смерти веет;
И звезды гаснут…. все мертвеет ..
Всее дышет вечным сном могилы…
Облекшись вы гробовые звуки;
Из светлых уст свитой глагол,
Как гром глухой гремит: пришел
Судить я мир!.. И вот, Он руки
Над мертвой бездною простер….
И бездна, как сухой костер
Пылает .. вдруг тлетворный пламень
На грудь земную полетел…
Я на нее взглянуть хотел…
И вижу: тают горы ..камень
Ударом молний раздроблен,
Как уголь красный раскален
Расселся… и с церквями грады,
Стеснясь в нестройные громады,
С ужасным хохотом легли
На пепел стонущей земли.
«Пришел мой час… Не правой власти
«Я положу свитой предел…
В огне суд Бога прогремел:
Земля распалася на части;
Дымясь, шатнулся небосвод
И в бездну канул мореглот. (*)
И от востока до заката,
В святом сиянии рука
На красный череп, из агата —
Как волны стелет облака.
Вот, из за дымного тумана,
Как глаз потухший великана,
Как потускневшее пятно,
Выходить солнце; вот, оно,
Катясь по черепу, склонилось
К волнистым светлым облакам
И снова небо прояснилось…
«На суд народам и векам.
Явись ты зеркалом светило!…
Скажи им все, что со нами было…
И отрази, для них, светило —
Грехом клейменое чело!»
Раздался снова в бездны голос,
Гремящий глухо в пропастях,—
И сжался мозг в моих костях
И холод поднял дыбом волос…
Уныло ангел затрубил:
Разселась тления утроба;
Из дымных челюстей могил
Возстали мертвые из гроба ..
И дико, дико хор завыл:
Вы горы, с пламенем падите!
Обрушьтесь, раздавите нас…
От солнца правды заслоните…
Вы бездны поглотите нас!…
Но вопль, как бури завыванье,
В пустынях огненных исчез…
Их визг и скрежет и стенанье
Святых не тронули небес…
Алексеев
(*) Слово новое, которым автор хотел заменить Океан.
Пантеон русских и всех европейских театров, 1840г., Ч.2