Феофил

Автор: Алипанов Егор Ипатьевич

Феофил.

Духовная повесть о покаянии Феофила, эконома церковного, во граде Адане, иже в Киликии.

(Из Чети-Минеи Июня 25 дня).

 

 

Весенний день блестит красой,

У всех живит сияньем взгляды;

Один лишь с пасмурной душой—

Феофил,—нет ему отрады.

 

Его дом славы—обращен

Уже в унылую обитель,

Покрова и друзей лишен —

Сирот несчастных покровитель.

 

В его дому нет света днем,

На окнах крепкие затворы;

Склонясь, Феофил над столом

Сидит, его туманны взоры.—

 

«Увы! он рек, не зрю я благ,

Презрен суровою судьбою,

Гордится почестьми мой враг

Меня лишив их клеветою.

 

«Мой труд Епископом забыт,

И все мои благодеянья.

Все душу горестью томит,

Мне нет к блаженству упованья.

 

«Влачу я дни мои с тоской,

Как пленник, в мрачном заточеньи,

Отчаянье владеет мной,

Отрады нет мне в Провиденьи!

 

«Но в ком мне помощи искать?

Решусь идти я к чародею,

Он может почести мне дать—

И моему отмстить злодею.»

 

Пошел. . . . вот скрылся день от глаз,

Ночною мглой оделись стогны,

Уныло бьет полночный час,

Во мгле разносится гул томный.

 

Приближился к двору, стучит—

У врат волшебника клюкою;

Врата скрыпят, выходит Жид,

Старик с седою бородою.

 

Трясется дряхлый и возвел

Сурово на пришельца очи:

«Почто, сказал, ко мне пришел

Феофил, средь глубокой ночи?

 

«Я славы, почестей лишен,

Меня забыло Провиденье!

К унынью светом осужден,

Пришел—в тебе искать спасенья.

 

«Молю! премудрейший Еврей,

Да буду избран Экономом,

Сей сан похитил мой  злодей,

Я не живу, влачусь со стоном!»

 

Еврей в ответ: «в надежде будь,

Тебе помочь найду возможность,

Мы заградим противным путь,

Ты завтра вступишь в прежню должность.

 

«Теперь лишь бил полночный час,

И лунный свет затмился мглою,

Сияет блеском ада Князь—

Тебя он ждет к себе с мольбою.

 

«Сей час идем к нему с тобой,

И ты его не устрашайся,

Он бросит на тебя взор свой,—

Но ты крестом не ограждайся.»

 

Надеждою Феофил льстясь

На будущу свою судьбину,

У беса быть, не оградясь—

Крестом, поклялся Жидовину.

 

Уже взаимное дают ,

Они друг другу целованье;

Схватясь рука с рукой, идут. . . .

Пришли на конское ристанье.

 

Но там лишь темнота вокруг,

Природа в мертвенном молчаньи,

Вот. . . . вспыхнул огонек, и вдруг —

Раздались страшны завываньи,

 

Призывная труба гудит,

Бряцают бубны, и порою

Пар черный клубом пролетит—

Над страшной пропастью земною.

 

Огромны зданья потряслись,

И вдруг как что-то застенало,

Крылаты молнии взвились,

И множество бесов предстало.

 

Горели факелы в руках,

Глаза как молнии сверкали;

Феофила объемлет страх,

В нем члены все затрепетали,

 

Он к персям преклонив главу,

Бледнеет, гаснет, как лампада. . . .

К нему подходит Вельзeвул—

Бесовский Князь, во блеске ада.

 

«Известен, рек, мне жребий твой!

Тебе Творец—грозящий мститель» —

О! сжалься над моей судьбой!

«Тебе я буду покровитель.»

 

«Тебе и должность прежню дам

И паче прежняго прославлю,

Ты будешь страх твоим врагам,

В твоей я власти их поставлю.

 

«Но только с тем, чтоб заключил

Одно условие со мною,

Чтоб Матерь Божию не чтил,

Не чтил бы и Христа мольбою.

 

Феофил бесом обольщен,

Все то исполнить обещался;

Служить он бесу посвящен,

Своей рукою подписался.

 

Условье Князю тьмы дает,

Целуя Вельзeвула руки,

С восторгом хор бесов поет,

Раздались торжества их звуки.

 

Плескание там слышно рук,

Треск бубнов, звонкия свирели…

Но вот вблизи запел петух,

Мгновенно бесы все исчезли.

 

Лишь слышно в пропасти земной

Ужасно грома грохотанье,

И сумрак бродит там густой,

И серы слышно клокотанье.

 

Пошел Феофил робко в дом,

Оставя пагубы жилище.

Еще покоится он сном,

У врат сидит убогий нищий.

 

Послы Епископа стоят,

И граждане пришли толпами,

Единодушно все гласят:

«Почтен Феофил Небесами.»

 

Ключи от злата вот несут,

И их Феофилу вручают,

Его согласия —все ждут,—

И Экономом поздравляют.

 

Хвалою чтут его одни,

Все воздают ему почтенье,

С тех пор ведет Феофил дни

В самолюбивом упоеньи.

 

Проходит месяц и другой,

Феофил гордый, восхищенный,

Еще не чувствует душой,

Что им презрен закон священный.

 

Вот третий месяц наступил,

Против него возстала совесть,—

И свет—уже ему не мил,

В душе его таится горесть.

 

Он видит страшный Божий суд,

И совести он слышит пени,

И громы страх ему несут,

И собственной страшится тени,

 

Ужасна весть к нему летит —

Народной шумною молвою,

Что друг его, волшебник Жид—

Постигнут страшною судьбою.

 

Что он законом осужден

За пагубныя злодеянья,

И что огнем живой сожжен,

И стонет дух его в изгнаньи.

 

Себя Феофил заточил

В безмолвное уединенье,

Рыдая горько возопил:

«Почто презрел я Провиденье?»

 

«Лишен обители небес,

За времянну мою отраду;

Меня прельстил лукавый бес—

И ад готовит мне награду.

 

«Предел меня ужасный ждет,

Он присужден мне в наказанье;

Но кто спасет меня от бед?

Лишен на век я упованья.

 

«К кому прибегну я с мольбой,

И в ком искать могу покрова?

Чужд Богоматери Святой,

Отступник, имени Христова!

 

«Но что ж колеблюсь и не тверд—

В надежде я на Провиденье?

Творец раскаяния ждет,

Для грешных в Нем —одно спасенье.»

 

Спешит Феофил в Божий храм,

Градскаго шума отдаленный,

Повергся пред Иконой там —

Владычицы благословенной.

 

Потоки слез пред Ней лиет,

Вериги грудь его стягчили,

Он дни свои в посте ведет,

И очи мирный сон забыли.

 

Завоет ли протяжно лес—

Феофил в ужасе бледнеет;

Затмится ль мглою свод, небес —

То мщенье неба пламенеет.

 

Блеснет ли молния из туч,

Преступник ждет в грехах отмщенья;

Когда ж проглянет солнца луч,

Еще надеется прощенья.

 

Уже провел он сорок дней,

В посте, молитвах пред Иконой,

Колена преклонив пред ней,

Возносит к Небу глас покорной.

 

Настала ночи тишина,

Но слезы грешник проливает;

Сквозь окны брежжется луна

И пол церьковный осребряет.

 

Столп радужный с высот Небес—

На землю тихо ниспустился,

Алмазами блестящих звезд,

Сияньем ярким озарился!

 

Разверзся чистый Неба свод,

Раздалось Ангельское пенье,

К молящемуся в храм грядет

Надежда грешных и спасенье.

 

Уже во храме предстоит

Владычествующая миром;

Порфира пурпуром горит,

Виссон Ея блестит саффиром,

 

«Взошло, рекла: —пред Вышний трон

Твое преступник покаянье;

Но праведен Творца закон:

Презревшим оный —наказанье.

 

«Не ты ль отвергнулся меня?

Отрекся от Творца вселенной!

Еще веди ты дни стеня,

Взноси на небо глас смиренный.

 

«Моли Спасителя Христа,

На крест Он за тебя вознесся.»

—Страшусь отверст я те уста,

Которыми Его отрекся.

 

Увы! лукавому я дал

Писание моей рукою,

Невольник ада—волей стал ,

Страшусь притечь к Христу с мольбою.

 

Внемли! Владычица небес!

Прими преступника моленье!

Взнеси к Творцу превыше звезд,—

Да узрю от Него прощенье.

 

—«Бедняк! смягчится жребий твой,

Пред Вышним сильно покаянье: —

Тьмы Князю данное тобой

Получишь ты рукописанье.»

 

Сие Владычица рекла

И вдруг невидимою стала;

На небе звездочка взошла,

И ярко, ярко возсияла.

 

Блестят Феофилу лучи

В душе спасительной надежды.

Прошло шесть дней, в седьмой ночи,

Слетает сон к нему на вежды.

 

Как бы в Эдемском был раю,

Он в сладком сна упокоеньи,

В венце Ходатайцу свою

Пред ним он в сонном зрит виденьи.

 

Круг облачный стоит пред Ней,

С чела Ея лилось сиянье,

Кладет десницею своей —

Пред ним —его рукописанье.

 

Он с благодарною душой

Небесной Деве поклонился,

Дрожащей хартию рукой

Хотел лишь взять—вдруг пробудился.

 

О радость сердца! о восторг!

Пред ним лежит рукописанье ! …

Вскричал: —Спаситель грешных Бог,

Мое приемлет покаянье.»

 

Спешит Феофил в Божий храм,

Во град, и став пред всем Собором,

Он милосердье Бога там

В слезах поведал пред народом.

 

Разрушив хартии печать,

Читает Дьакон на налое;

Благодарения летят—

Пред Провидение святое.

 

Феофил там пред олтарем

Священных Таин приобщился,

С тех пор отшел смиренно—в дом,

В уединенье заключился.

 

И свято чтил небесный глас

Творца усерднейший служитель:

Когда ж настал последний час,

Отшел в небесную обитель.

 

Улыбка рая на устах,

И мирным сном закрылись вежды

Не возмущает смертный страх,

Исполненных в Творца надежды.