Отрывок из Картона, поэмы Оссиановой (Z.)

Автор: Неизвестный автор

Отрывок из  Картона, поэмы Оссиановой.

( Клессамор  разсказывает о первых битвах в своей юности под начальством Комгала, отца Фингалова. )

 

 

«Когда мир священный царствовал ,

Я плыл в лёгком корабле своем

К замку крепкому Балклутскому.

Ветр попутный веял в парусы,

И корабль наш грудью черною

Уже пенил струи Клутские,

Три счастливых дня и три ночи

Был, я гостем Рьютамировым.

Я узрел прекрасну дочь его,

Я узрел — и полюбил ее.

Поседевший средь мечей Герой

Отдал мне мою любезную.

Грудь ее как пена Лорина;

Очи—звезды полуночные;

Волос черный— крыло враново;

Сердце— нежно, добродетельно.

Я пылал к Моине страстию,

Ей готовый всем пожертвовать.»

 

«Пришел сын иноплеменника,

Вождь, любивший белогрудую,

Горделиво он вступил  в чертог,

Обнаживши свой булатный меч.

Где, вскричал он громким голосом:

Где Комгал, герой бестрепетный?

Разве двигнул он полки свои,

Что сей витязь стал  так  дерзостен?—

Робкий воин! я сказал ему:

Горделивая душа моя

Пламенеет огнем мужества.

Я бесстрашен против  тысячей,

Но здесь храбрых теперь нет  со мной.

Витязь чуждый! речь горда твоя

От  того, что Клессамор один

Ты меч видишь на бедре моем?

Он всю гордость истребит  твою. –

 

«Честолюбие воспрянуло.

Мы ударили друг на друга —

И мой грозный меч сразил его.

Берега Клуты услышали

Его славное падение.

Взволновалися все воины

И оружье засверкало вкруг.

Меч свирепствовал в руке моей;

Но ничто не помогало мне —

Уступил иноплеменникам

И искал в Клуте спасенья!

Выплыл в волны я лазоревы;

А Моина на брегу крутом

О супружнем удалении

Проливала слезы горькие;

Распущенные власы ее

Сильным ветром развевалися,

И я слышал, как рыдания

Разносились по окрестностям .

Ах! я часто обращал корабль!

Море сильно волновалося,

Я не мог достигнуть пристани!

С сего времени отчаянья

Не видал  я боле Клутских  вод,

Не видал Моины милыя!

Ах! в Балклуте ее нет  теперь;

Уже чистая душа ее

Отлетела в страны горняя.

Я зрел тень ее — в ночь мрачную

Дух парил над тихой Лорою.

Он подобен был младой луне,

Когда сквозь туманных облаков

Проливает слабый, томный свет.» —

 

Пойте, Барды! говорит Фингал:

Восхвалите белогрудую,

Призовите милый дух ее

На священные холмы сии;

Пускай вечно он покоится

С красотами здесь Морвенскими

И светилами минувших дней.

И я стены зрел Балклутские,

Видел стены опустевшие.

Яркий пламень там в чертогах их,

Не слыхать уж кликов радости;

Стены пали в Клуту грозную,

Совратив ее течение.

Куст  терновника качал главой

От  порывов ветра бурного.

В мрачных стенах  полуночные

Птицы вестницы нещастия,

Наполняют криком жалобным

Свод, где прежде раздавалися

Гласы празднества и пение,

И в жилище белогрудыя

Стало пусто и безмолвно все.

Пойте, Барды! песнь печальную

О стране иноплеменников!

Они пали пред Фингалом все;

Тот  же жребий ждет  всех воинов.

Ах! почто чертоги строишь ты,

О любезный сын, крылатых  дней?

Ныне ты взираешь с гордостью

С высоты  ужасных башен сих;

Завтра— дикий ветр полунощный

Будет выть на их развалинах,

И свистать в полураспавшемся

Прежде страшном всем щите твоем.

Но пускай придет пустынный ветр.

Будет время— мы прославимся!

Меч мой грозный не забудется

Между славными потомками;

Мое имя не изгладится

В песнях Бардов, мне приверженных!

Ах! когда затмишься, солнце, ты —

Если свет твой только временный

Как плачевна жизнь Фингалова—

Наша слава преживет тебя!

 

 

Москва. С Английского

Z.

БЛАГОНАМЕРЕННЫЙ,

Июль 1818. № VII.