Последняя песнь Оссиана (отрывок из поэмы: Берратон)

Автор: Вердеревский Василий Евграфович

Последняя песнь Оссиана *)

Отрывок из Поэмы: Берратон.

 

 

 

Шуми ручей, долин краса!

Холмами Луты огражденный;

Склоните, древние леса,

Над ним ваш кров уединенный!

 

Там, часто легкий ветерок

Играет с розою стыдливой,

И шепчет резвому цветок:

“Весны любимец прихотливой—

“О ветер! час мой не далек.

“Напрасно, стебель мой росою

“Заря вечерняя кропит:

“Заутра цвет мой облетит

“С моей минутною красою:

“Не соберет уже весна—

“Листков развеянных в пустыне;

“И путник спросит: где она?

“ И не найдет меня в долине.,,

Так придут странники в час утра золотой,

Когда светило дня рассеет мрак тумана,

Придут услышать голос мой—

И не услышат Оссиана!

“Где ты, певец минувших дней?

“О сын Фингала вдохновенный—

“Певец народов и вождей!,,

Так спросит юноша, ловитвой утомленный;

И арфы брошенной во прах,

Он узрит струны позабыты:

Слеза сверкнет е его очах—

И оросит пылающи ланиты.

О дщерь Тоскара, проводи

Слепца в долину Луты,

И нежной песнью услади

Мои последние минуты.

Мальвина! там своей рукой

Укрась мой гроб цветами.

Что, медлишь, друг прекрасный мой?…

Уж гаснет день, скрываясь за холмами.

И влажный стелется туман:

Приближься, юный сын Алпина **),

Поведай, где?….

 

Сын Алпина.

О Оссиан!….

Навек сокрылася Мальвина.

Я зрел отца ее чертог:

Угрюмый лес, зубчаты стены,

Там стихнул ловли звучный рог—

И дуб погас воспламененный ***),

И дым над пеплом не взлетал:

Туман облек верхи Тарлуты.

Я встретил скромных дщерей Луты,

Но их подруги не встречал.

Они прошли, склоня прекрасны очи,

Душа тоской была омрачена:

Так меркнет светлая луна

В тумане влажной ночи.

 

Оссиан.

Светило ясное! уже твой луч златой,

На холмах наших не блистает.

Как месяц светлый, молодой,

За рощей дальней исчезает;

Так ты, едва душой прекрасной расцвела,

И вдруг, в безвестные пределы-

С собою радость унесла

Моей души осиротелой!

Повсюду тишина, повсюду мрак густой;

Лишь метеор во тьме мелькает;

Светило ясное! почто твой луч златой

На холмах наших не блистает?

Дай руку юноша! — укроемся в леса:

Ты слышишь, гром раздался отдаленный!….

Оделись мглою небеса—

И вихрь взвевает прах сгущенный.

Смотри, как озеро кипящею волной

Колеблет твердые опоры.

И дуб склоняется увядшею главой

На холм цветущей Моры.

Ты видишь арфу там на ветви молодой?..

Ты слышишь струн ее унылое бряцанье?….

Иль тень колеблет их воздушною рукой,

Иль ветра бурное дыханье?…..

Не ты ль, Мальвины друг! в туманной вышине,

Протек невидимой стезею—

Как светлый призрак в легком сне?….

Еще хладеющей рукою.

Коснусь златым струнам — и арфа возгремит:

И дух певца осиротелый,

С последним звуком отлетит

В чертог отцов веселый!

Их сонм, небес в туманной мгле

Склонясь на тучи позлащенны,

Внимает глас мой восхищенный —

И радость светлая на грозном их челе!

 

Столетний дуб, над спящими водами,

Поникнул с диких скал;

И ветр иссохшими листами

Мне кудри обметал,

О старец! насладись минутой вдохновенья,

Коснися дремлющим струнам—

И понесутся к небесам

Твои златые песнопенья!.,

Фингал услышал их — и светлые врата

Отверзлись силою невидимыя длани.

Я зрю тебя, любимец шумной брани,

Фингал! могучих красота!

У ног твоих — тяжелый щит,

Крылатый шлем, пернаты стрелы;

Но тщетно, твой не страшен вид

Сынам кровавой Гелы.

Как дым — твой крепкий, сильный стан,

Твой голос — вод журчанье;

Сквозь щит, сквозь меч, как сквозь туман—

Мелькает звезд сиянье!

 

Но страшен в гневе, средь громов,

Когда на крыльях бурь ступаешь

И в дым летящих облаков

Ты солнце погружаешь ****).

Дождь льется — как источник с гор,

Свод неба пламенеет,

И робкий, преклоня к земле смущенный взор,

Как дева юная, бледнеет.

Но ты смирил свой  гнев — и рой шумящих туч

Исчезнул, как туман рассветом озаренный;

И солнца светлый луч

Упал на синий лес и замок отдаленный.

Опять, крылатый ветерок,

Играя топола листами,

Струит в долине светлый ток—

И серна скачет над скалами.

Все тихо; но чей глас я внемлю средь долин?

— Как легкий ветерок пронесся по дубраве….

“Гряди, гряди, мой сын!

“Чего не достает Фингала звучной славе?….

“И я, и ты, в минутной жизни сей,

“Мелькнули, как воздушный пламень,

“Но память прежних, славных дней —

“Хранит надгробный камень?,,

О доблестный Фингал, о славный мой отец!

Так, я гряду с тобой соединиться,

Жизнь гаснет — близок мой конец,

И след мой в Сельме *****) истребится.

Не пробудят меня от сна

Зефиры легкими крылами.

Прости, страна отцов, родимая страна!

Земля обильная героями — сынами!……….

 

Но ты печален, Оссиан!

Страшишься ль мысли разрушенья?,..

Как на долину пал туман—

Так на чело твое упало сокрушенье.

Героев прежних, нет — и времени рука

Сокрыла смертных роды:

Векам во след — идут века,

Народам в след — народы.

Так листья вянущих ветвей

Летят за бледными листами,

Так волны бурные морей

Текут за бурными волнами.

О Рипо! где твоя краса?….

Оскар! где крепость длани?,…

И ты, Фингал — любитель брани

Взлетел на небеса!

Доколе ж мне, героев над гробами,

Скитаться в сей юдоли бед?

О старец! бодро им во след—

Теки надежными стопами!

Возникнет в памяти сынов

И возрастет твой подвиг славы,

Как дуб Морвена — средь громов

Спокойный, величавый.

 

 

Владимир

В. Вердеревский.

 

 

*) Поэма сия почитается последним Оссиановым творением — и Шотландцы называют ее последнею песнию. Следуя Шенье, я пропустил описания побед Оссиана и Тоскара над прекрасным Уталом — Сыном Лармора; но предлагаю здесь обращение слепого старца к быстрому источнику Луты и воззвание его к грозной тени Финала,

**) Неизвестно, как назывался сын Алпинов.— Алпин был из числа главным Бардов Фингаловых.

***) Древние Шотландцы, при всяком торжестве, воспламеняли дуб — и называли его  столпом пиршества. (Костров. Предувед. стр. ХХХVIII.)

****) Оссиан, описывая сперва Фингала, как бессильную и слабую тень, а после говоря, что он и самое солнце погружает в облаки, уже ли себе противоречит? Нет, тогда все верили, что тени умерших повелевали бурям и ветрам; но чтоб сражаться, не имели уже ни силы, ни крепости.

*****) Сельма, имя произведенное от имени Селама. Дворец Фингала, Государя Морвенского.

 

Благонамеренный, №6  1822