Эклога V

Эклога V.

 

Дафнис.

 

Содержание.

Флакк Марон, брат Виргилиев, умер в цветущей молодости; в сей эклоге Виргилий воспевает ему надгробную похвалу под именем Дафниса. Сам поэт есть действующее лице под именем Меналка.

Мопсус и соперник его Аминт два ученика нашего поэта.

 

 

Меналк.

 

Мопсус, зачем сошедшися вместе и оба искусны,

Ты на свирели играть, я петь веселые песни,

Мопсус, за чем мы не сядем под тень орешин и вязов?

 

Мопсус.

 

Ты меня летами старше, Меналк: мне слушаться должно.

Сядем под зыбкую сень дерев, колыхаемых  ветром;

Или, не лучше ль войти нам в пещеру?

Смотри, как у входа

Дикий грозд разметал прихотливые ветви и кисти.

 

Меналк.

 

Здесь в горах один Аминп поспорит с тобою.

 

Мопсус.

 

Что же за диво? Готов он споришь с самим Аполлоном!

 

Меналк.

 

Мопсус, тебе начинать: спой мне о страсти Филлиды;

Иль о битвах Афинского Кодра, о славе Алкона.

Мопсус, начни, наш Титир посмотрит за стадом бродящим.

 

Мопсус.

 

Лучше стихи, что я начертал не давно на мягкой

Вяза коре: я то пел, то вырезывал; слушай,

После вели своему Аминту поспорить со мною.

 

Меналк.

 

Сколько гибкая ива уступит бледной оливе,

Сколько смиренный ландыш надменной и блещущей розе;

Столько Аминт уступит тебе в игре на  свирели.

 

Мопсус.

 

Юноша, полно об этом: мы в прохладной пещере!

Нимфы о Дафнисе нежном, который погас в цветущих

Летах, плакали: рощи и реки, вы видели горесть

Нимф, когда мать, тело погибшего сына объемля,

В бесчеловечии звезды и вечных богов обвиняла.

В черные дни столь глубокой печали все было забыто:

Стад пастухи не гоняли к рекам и студеным колодцам;

Овцы и кравы ни вод, ни трав не вкушали, о Дафнис!

Дикие рощи и горы кругом разносили по дебрям

Рев Африканских львов, стонавших о Дафнисе нашем.

Дафнис нас научил впрягать в колесницу Армянских

Тигров; Дафнис пляскам веселым на пиршествах Вакха;

Он научил обвивать свирель зеленой корою.

Лозы древам украшенье, лозам виноградные кисти,

Стаду быки, возделанным нивам златые колосья:

Дафнис, ты был украшением нашим! Ах, с смертью твоего,

Сам Аполлон и Палеса с наших полей удалились.

Ах, на нивах, которым желтый ячмень поверяли —

Горький полынь и овес заглушают доброе семя;

Вместо темных фиалок и светлопурпурных нарциссов,

Терн иглистый и гибельный куколь в полях вырастают.

О пастухи, усейте же листьями землю, оденьте

Воды тенью деревьев: Дафнис сего от нас хочет.

Холм насыпте над ним, напишите на камне могильном:

Дафнис, пастух и земле и звездам на небе известный,

Стада прекрасного страж, сам был прекраснее стада.

 

Меналк.

 

Песни твои, певец божественный, столько же сладки,

Сколько сон на лугу утомленному страннику сладок,

Сколько вода ключевая палимому жаждой приятна!

Ты не свирелью, ты пением равен с своим господином;

Счастливый юноша, будь ты у нас по нем первый!

Но и мы стихи пропоем чередóю

В память Дафнису; пусть до звезд его имя промчится;

Дафниса мы к звездам вознесем; он и нашим был другом.

 

Мопсус.

 

Песнь в честь Дафнису будет и мне драгоценным подарком.

Юноша сей был достоин стихов: о твоем песнопеньи,

В память Дафнису мне Стимикон говорил с похвалою.

 

Меналк.

 

Дафнис, с радостным чувством вступая в чертоги Олимпа,

С светлого прага зрит под ногами тучи и звезды:

Рощи, поля и луга в сладострастном восторге;

Пан, пастухи и Девы Дриады полны веселья;

Сети свернувшись не ловят быстрых еленей — и волки

Козни забыли: добрый Дафнис наш любит спокойство.

Дикие горы громко возносят к звездам лучезарным

Песни веселья: кусты повторяют в скалах и утесах

Клики восторга: он бог! он бог! он на Олимпе!

Дафнис будь добр, будь доступен своим!

Вот четыре

Здесь олтаря: два Дафнису, два олтаря Аполлону.

Каждый год две чаши с парным молоком, две чаши

С жирным оливковым маслом на них я поставлю.

Хийские вина душа пиров, и с шумом и с пеной —

В холод перед камином, а в зной под древесною тенью —

В наши обильно польются: свежий нектар благовонный!

Критский Эгон и Дамет на пиру усладят песнопеньем;

Алфесибей, как легкий сатир, пред нами пропляшет.

Мы тебе первый праздник устроим тогда, как Нимфам

Жертвы приносим; другой, как празднуем нив очищенье

Вечно приятно рыбам в реке, а ветрям на холмах;

Вечно жить станут пчелы цветами, кузнечик росою;

Дафнис, имя твое и слава вечно пребудут.

Вакху, Церере, тебе принесут поселяне обеты

Каждогодно — и ты их принудишь исполнить обеты.

 

Мопсус.

 

Чем я могу отдарить за твои несравненные песни;

Тихий зефир не щекочет — с такою сладостью слуха;

Шум слегка колыхаемых волн не столь  сладострастен;

Ключ, журчащий между камышней, не шепчет столь нежно.

 

Меналк.

 

Мы подарим тебя прежде легкой свирелью,  на коей

Я пел про любовь Коридона к Хлое прелестной:

„Титир, чье ты стадо пасешь, Мелибиeво, что ли?,,

 

Мопсус.

 

Вот свирель и тебе; ее Антигену хотелось:

Он был дружбы достоин; но медью блестящей свирели

Равной в коленах я не дал ему, а отдал Меналку.

 

 

1820 года Мая 12. Воейков.

Дерпт.

Соревнователь просвещения и благотворений, 1821 г. Часть 15

 

 

 

Примечания к пятой Виргилиевой эклоге.

 

 

Введение.

 

 

„ В 713 году от построения Рима.

„ Два пастуха, «Мопсус и Меналк, встречают друг друга летом на пастве в нагорном лесу. Меналк превосходный певец, дружески просит юного Мопса, хорошо игравшего на свирели, состязаться с ним в пении. Мопс соглашается, воспевает смерть Дафниса, и встречу его бессмертными богами на Олимпе.

,,Дафнис описан здесь, как недавно скончавшийся друг обоих пастухов (от 50 до 52 стиха); из них Меналк (от 85 до 87 стиха) представляет самого Виргилия, сочинителя Коридона и Палемона. И так сия Идиллия написана после третьей, «то есть после 712 года, или, по крайней мере, прежде первой, написанной осенью 713 года, которую бы по содержанию ее особенно должно заметить. Без всякого сомнения, она сочинена прежде девятой, написанной летом 714 года, где она (в 18 стихе) упоминается, как утешительная песнь для несчастной Мантуи.

„Чья смерть могла тогда произвесть столь общую печаль, чье обоготворение столь общую радость? Смерть и обоготворение одного диктатора Юлия Цезаря, которой умерщвлен в 710, а обоготворен в начале 712 года. После ужасов Триумвирата, древнеримские сердца с горестию воспоминали счастливое правление Юлия, великие добродетели и подвиги сего мужа, достойного царствовать там, где свобода уже не существовала.

„ Вероятно, Идиллии сия написана в начале 715 года по совету Поллиона, когда Октавий возвратился из Филипп для разделения полей легионам. Поллион, трепетавший за Мантую, хотел представишь Триумвиру друга своего, как почитателя Юлия и стихотворца, и прочел ему вместе с сим стихотворением Коридона и Палемона, которыми Виргилий (в 66 стихе) конечно не из тщеславия похваляется. Знакомство с Октавием доставило нашему поэту его покровительство, которое прославляет он в 1-й своей Идиллии. Время происшествия стихотворец положил 712 года летом.

 

 

Фосс.

 

 

Два древние Латинские стиха, которых сочинитель не известен, заставили думать что сия эклога сочинена в честь Флакку Марону, брату Виргилиеву:

Тristia fata cui dum fles in Daphnide Flacci,

Docte Маго, fratrem diis immortalibus aеquas.

 

 

Стих 10.

Спой мне о страсти Филлиды.

Песнопевец говорит о Филлиде, доче ри Ликурга, царя Фракийского. Она влюбилась в Демофонта, сына Тезeя и Федры.

 

Стих  11.

Иль о битвах Афинского Кодра.

Кодр царь Афинский; Виргилий говорит aut jurgiа Соdri. Известно, что сей Государь, будучи в войне с Дорийцами, и зная, что Оракул обещал победу тому воинству, которого предводитель погибнет в битве, переоделся пастухом, прокрался в нетриятельской лагерь, завел ссору, убит, и тем доставил победу Афинянам.

 

Стих 11.

О славе Алкона.

Алкон, знаменитый Критянин, искусный стрелок. Однажды змий обвился около маленького его сына; он убил его, не коснувшись тела младенца.

 

Стих 29 и 30.

Дафнис нас научил впрягать в колесницу Армянских Тигров; Дафнис пляскам

веселым на пиршестве Вакха.

Если верить, что сия эклога написана в честь Юлию Цезарю: то как понимать сии два стиха?

Известно из путешествий Бахуса, что он усмирял львов и тигров, которые в Триумфе возили его колесницу.

 

Стих 35.

 

Сам Аполлон и Палеса с наших полей удалились. Палеса богиня пастухов и пажитей. Аполлон также был признаваем богом — покровителем пастухов; ибо он, сам был пастухом и пас спада у царя Адмета.

 

Стих 74.

Мы тебе первой праздник устроим тогда, как Нимфам жертвы приносим.

Торжество, обыкновенно совершаемое земледельцами и пастухами, при начале весны, для испрошения от богов благословения лугам, садам и нивам.

 

Стих 75.

Другой, как празднуем нив очищенье.

Сей праздник отправляем был с пышными жертвоприношениями при начале жатвы, при чем приносили на олтарь богов первенцы — плодов и жатвы.

 

Стих 86.

Я пел про любовь Коридона к Хлое

прелестной. Песнопевец говорит об II. эклоге своей.

 

Стих 87.

Также: и чье ты стадо пасешь, Мелибеево, что ли? Здесь Виргилий напоминает о  I стихе III  эклоги своей.

 

Соревнователь просвещения и благотворений, 1821 г. Часть 15