Залив Баия близ Неаполя. (Из Ламартина)
Автор: Ознобишин Дмитрий Петрович
Залив Баия близ Неаполя.
(Из Ламартина).
1
Взгляни, как тихо исчезает
У брега светлая волна!
Как зефир ветреный играет,
Струями влагу одевает,
Где ясная лазурь видна. —
Взойдем в ладью, — спокойны воды;
Денницы луч пылает в них;
Прекрасен вид немой Природы,
О Байя, на брегах твоих. —
Бежит нас берег молчаливой,
Меж тем, рукою боязливой,
Ты правишь легкою ладьей;
На шумное весло согбенной,
В пространстве влаги возмущенной
Я пеню волны за собой. —
Какой зефир прохладой веет;
Склонилось солнце в мою вод,
День ясный тихо вечереет,
Царица ночи возстает. —
При бледном месяце сиянье
Нeсется роз благоуханье,
И воздух ароматом полн;
Поднялся ветерок прибрежный,
И с берегов льет запах нежный
На влажную поверхность волн. —
Но звуки радости промчались
На шумном бреге и волнах,
В единый глас они слиялись,
И эхо вторит их в горах. —
Звездам свой челн не доверяя,
Рыбарь, ветрила собирая
Встречает песнью мирный кров. —
Меж тем, как юноши толпою
К нему бегут, манят с собою
Забыть усталость от шумов. —
Но вечер сумрак разливает,
Темнеeт грозный Океан
Знакомый берег исчезает,
Умолкнул шум, — возлег туман.
В часы таинственных видений
Сидит задумчивости Гений
Среди развалин и гробов,
Сидит, склонясь на камень хладный,
И взор свой устремляет жадный
На след промчавшихся веков. —
Гораций, здесь уединенной,
В брегах, где Анио течет,
Играл на лире вдохновенной,
Забыв и двор и шум забот;
Здесь, с умирающей денницей,
Младую Цинтию Процерций ожидал;
Здесь о любви своей, на пламенной цевнице
Неверной Делии Тибулл напоминал. —
Там пристань мирная, где песнию волшебной,
Быв жертвой жребия, гонимый Тасс пленял,
Когда, покорствуя судьбе, ему враждебной,
Изгнанью славному прощение стяжал;
В безмолвьи сих брегов он скоро жизнь кончает,
Возванный язвою, свой путь недовершил;
Венец бессмертия Поэта убегает,
И поздний лавр его — могилу осенил. —
Долина Баия! обитель песнопенья!
О холм пленительный, любезный для певцов!
Песнь громкой радости, любви и наслажденья
Твоих задумчивых не огласит брегов.—
На них лежит рука забвенья,
И слышен там лишь томный шум валов,
Иль пробужденный гул в долине разрушенья. –
Все время алчное с собою
В полете гибельном влечет,
И наша жизнь, как тень пройдет,
Как след, оставленный ладьею
На лоне тихоструйных вод. —
Д. Ознобишин.
Соревнователь просвещения и благотворений, 1823 г. Часть 22