Монастырь

Монастырь

Элегия.

 

 

Обитель древняя забывших суету!

Всегда к тебе влеклось воображенье;

Всегда питала ты унылую мечту

И тайное поэта вдохновенье;

Всегда в твоих стенах вдыхал я сладость мира;

Но чувствам тем не отвечала лира!

 

Лишь ныне, вверивши земле любви залог,

Я твой  нередкий гость и неслучайный:

Исчезло все, чем свет досель манить мне мог,

И у судьбы нет для меня уж тaйны!

Она разверзлася внезапно предо мною:

Ужасный свет за мирной темнотою!

 

Счастливец, для тебя ль земля жилище благ?

Нет: ты уже трепещешь их лишенья!

Решися и вступи за сей священный праг:

Здесь в тленьи жизнь; не в жизни образ тленья!

Я тоже счастлив был и трепетал пред роком;

Но сблизился с ним в опыте жестоком!

 

И чем я счастлив был! Чем счастлив? Небеса!

Не почестьми, не златом; но любовью!

Мне мир был, как мечта, весь радость и краса!

И счастье милой я купил бы кровью!

Теперь покоится она под сей могилой:

Но я люблю ее все с той же силой!

 

Люблю воображать ее не в цвете лет?

Моей на жизнь подругою веселой;

Но терпеливою послушницею бед,

Средь лучшия надежды несозрелой,

Когда прощалася с младенцем и со мною:

И полдуши моей брала с собою!

 

В том мире есть теперь, кто мыслит обо мне:

Отрадная надежда и святая!

И самая любовь корыстна в сей стране;

Я чувствую: там есть любовь другая!

Ея конец меня с тем миром съединяет: —

Дивишься ли, что грусть меня питает?

 

Сей камень для меня свидетель лучших дней;

Свидетель он же, сколь те дни неверны:

На нем напечатлен весь жизни пуп моей

И будущей обет нелицемерный,

Я вспомню радости; сравню тоски волненья:

И на устах улыбка утешенья!

 

Шумите же, древа, уныло надо мной!

Ваш шум мне сладостней, чем шум веселий!

Коль по моим следам придет сюда другой

Бродить в тоске между могил и келий,

Подобным шумом вы его мечту влекитe

И трепетной душе его скажите:

 

„Меж колыбелию и гробом в жизни сей

Премудрого воззрения достойны —

Одно младенчество с невинностью своей,

Когда души движения спокойны,

И те лета, когда престанешь ждать блаженства,

Предчувствуя иной мир совершенства!“…

 

 

Мих. Дмитриев.

1823.

Соревнователь просвещения и благотворений, 1824 г. Часть 25