Великому вождю героев

Великому вождю героев.

 

 

Маститый сын Беллоны,

Могучий Севера Перун,

Всемощна счастия разрушивый запоны!

Сквозь стоны, молний треск внуши бряцанье струн,

Твою поющих славу,

Разбитый истукан Европы под ярмом,

Поверженну к ногам гордыню величаву

И Росский всепалящий гром….

Из ржавых блат, из тины неизвестной

Возник внезапно исполин;

Шагнул — льет ужас повсеместной!

Взмахнул мечем Европы властелин. —

За ним лежат в пыли престолы раздробленны,

Чернеют веси, грады опаленны,

Несется всюду плач и стон;

Герои от его бледнеют взора,

Владыки от него ждут славы и позора;

Судьбины колесом вертит Наполеон;

Где край тот неизвестной,

Куда бы силою чудесной

Злодей не доступил?

Достиг — за ним возможны кары,

Разбои, грабежи, пожары!

Там старец пал; тут меч младенца обагрил

На персях матери полмертвой, осрамленной…

Как вепрь, алчбою разъяренный,

В Россию ворвался;

Со скрежетом зубов чрез холмы, долы рыщет;

Как тигр очми грозит, как змий прельщеньем свищет;

В обманах не успел — ток крови полился;

Безстрашный, твердый Росс в волшебном изумленьи

Теснится в отступленьи.

„Колосс полночный пал!“ весть скорбная летит;

Европа в ужасе дрожит

И стерту выю протягает;

«Погибло все!» гласит —

«Москва пылает!»…

Спокойтесь, робкие! — еще Кутузов жив!

— Не верьте, слух тот лжив,

Что все пред Галлом погибает,

И северный не пал колосс;

Он только уязвлен глубоко.

Дивись, сколь в бедствиях велик, чудесен Росс:

В нем чувствие высоко,

В несчастии растет.

Как кедр, пусть сломит вихрь, но вечно не согнет;

Пусть грянет гром, — скала лишь озарится,

Не дрогнет, не смутится:

Таков, Смоленский, ты!

От ярости громов твой бодрый дух крепчает,

Ум невозможности считает за мечты,

И к гибели врага махины созидает.

В змииный вьется ль клуб, иль страшно рыщет львом,

Глядит — и жмет в деснице гром….

На шлем твой сыплются удары,

И искры вкруг летят,

Как о гранит перуны яры,

Зубчаты молнии с чела его скользят:

Так ты лица не изменяешь,

Ни веждей не смежаешь;

Но, быстрый устремивши взгляд,

Все меришь вражески и взмахи и движенья,

Ждешь буйных сил изнеможенья,

Чтоб изверга послать во ад….

Приспел твой час — пустил перуны….

Грохочет эхо по горам,

Враг гулом изумлен — погибли мысли буйны,

Спасенье не мечу вверяет уж — ногам.

Широки степи тесны стали

Для бегства. — О злодей!

Тебя корысть и злость в Россию звали,

И се мзда лютости твоей!

 

Очнулся — поздно, кровопийца!

Где грезы льстившия, неслыханный убийца?

Где горы золота? — давай!

Где слава, лавры где, — вещай?…

Безчисленны полки послыша Росски громы,

Узнали их (они вселенной всей знакомы!) —

И лютый страх

Завыл в сердцах.

Не смеют уж в лицо увидеть Росса в поле:

Постыдно тыл предав его всемощной воле,

Закрыв глаза, бегут.

Доспехи, колесницы,

Дышащи смертию бойницы,

Бросают все — лишь срам несут.

Усеялись поля, как тернием, телами,

Пирует черный вран, играют псы костями

Воителей твоих, вождей. —

А ты, творец их бедства и позора!

Ты к ним не обращаешь взора!

Бежишь — и слезы брызжут из очей

Остатки ярости, дань сраму и боязни;

Бежишь — куда, злодей? — Тебя ждут всюду казни,

И нет нигде отрад.

Впреди проклятие встречает,

В пылу Смоленский ужасает.

Убежище — единый ад!

Разверсты челюсти его к тебе зияют;

Батый и Тамерлан и Нерон восклицают:

Приди, дражайший брат,

О превозшедший нас во злобе!

«Довольно! — отдохни! — уж полвселенной в гробе!

«Се ты достиг желанья своего:

«Оставшие тебя вовеки не забудут,

«Тираны имя твоего

«Как поношения стыдиться будут.»

А ты, Муж доблестный, непобедимый

Ни клеветою, ни мечом!

Ты оживил полки, тобой водимы,

И возвратил Орлу его утрачен гром,

Он при тебе взмахнул крылами;

Налег на облака — давнул — и вихрей свист,

Как осенью опадший лист,

Погнал, клубя, полями.

Так злобный, враг, твоей разгромленный десницей,

За лютость, грабежи и в селах и градах,

Бежит, приявши мзду достойну со сторицей.

Мужайся, доблий Муж! и при закате дней

Сверши твой подвиг исполинский;

Даруй спокойствие вселенной всей,

И да Герой чудесный Италийский

В тебе воскреснет для полков;

При имени твоем обымет страх врагов!

И да смятутся их советы!

Да славы твоея не потемнят наветы,

И клевета у ног безмощная шипит,

Как лютая змия, ярящась на гранит!