Возрождение
Автор: Тимофеев Алексей Васильевич
Возрождение
Не страшно умереть!….. Ей Богу,
Мы свыклись с смертию в наш век.
Мы испытали всю тревогу,
В которой должен человек
Стоять в блистательных чертогах
Царицы жизни на часах, —
С эхидной зависти во взорах,
С палящей жаждою в устах.
Нам надоело это бремя:
Тяжел нам жизненный парад !
Мы обыграть хотели время, —
И каждый проиграл заклад.
Мы разгадали все загадки,
Мы небо видели с земли,
И стали низки мы и жалки
Пред оком собственной души.
Ужасный век!….. Чтó он посеял!
Какую будущность взростил!
Какую силу с сердца свеял!
Какую жизнь в нас погубил!
Нет больше юности беспечной,
С ее мечтательной душой,
С ее невинностью сердечной,
С ее игривой суетой.
Нам нынче тесно в колыбели;
Мы рвемся к гробу поскорей;
Мы, не дозрев, уж перезрели
Под гнётом опыта цепей.
Мы жаждем опыта: нам стыдно
Невинным быть в двенадцать лет,
Не погубить свой пышный цвет.
Как ядовитая эхидна
Впились мы в собственную грудь:
Убийцы доблестных стремлений,
Стряхнули счастье сновидений,
Чтоб только в гробе уж заснуть.
Рассудок выел прелесть жизни,
Разбил цветной ее кумир;
Как насмоленный факел тризны,
Покрыл туманом целый мир, —
И дети юные годами,
Сыны любимые мечты,
Мы распростилися с мечтами;
В пятнадцать лет мы старики.
За горечь купленных страданий,
За этот злой недуг души
Ум продал мир очарований:
И нет ни дружбы, ни любви!
Нет больше места им! Надменно
На суд свой требуя судьбу,
Мы дали волю лишь уму;
Мы хочем слышать непременно
Его решительный ответ.
А сердце?…… Сердцу веры нет!
Долой с души все украшенья!
Как с замка старого сребро,
Мы все расхитили с неё,
И промотали; и в забвеньи,
Скелеты голые, душой
Бредем по тернию сомненья,
Гордимся нашей наготой,
Страшимся чувству дать свободу;
Как мертвецы в своих гробах,
Питаем тлением природу,
И точим яд земной и прах.
Существенность стальной десницей
Свой путь по миру провела:
И вслед за грязной колесницей
Толпа бесстыдно потекла.
По камню хищная гордыня
Разбила горний храм души;
Где возносилася святыня,
Воздвигся дом сынов земли;
Не стало женщины — кумира,
Слепого сердца божества:
Среди существенного мира,
При грозном возгласе ума,
Она сложила добровольно
Личину девственной красы,
И покорилася спокойно
Холодным прихотям толпы.
Нет больше женщины! Далеко
Умчался чистый идеал:
Своею кистию широкой
Ей свет поступки начертал;
Огнь себялюбья выжег пламя
В душе небесного огня;
И распахнуло сердце знамя
Турнира древнего, — маня
В потешный бой богатыря.
И стала дружба нам позором;
Любовь — общественной игрой,
Или постыдным договором
Меж гнусным телом и душой.
Душа сроднилася с землею;
Раба, покорная земле,
Сломала крылья у мечты,
И развенчанною главою
Срослась с ничтожеством; и там
Открыла выход всем страстям:
Размежевала жизнь как поле;
Из нужд слила себе кумир,
И замерла в своей неволе……
Расчет убил духовный мир,
И стало все добычей злата.
Рассудок на вес продают;
Наука служит у булата;
Искусство молотом куют.
Все это язвы человека,
Печальный список горьких нужд,
Зло неисправимое века:
Поэзьи этот вымысл чужд.
Не здесь она, подруга рая,
Не здесь страна ее родная:
Поэзьей чувственность бедна;
Ее источник небеса.
Нет, други, нет! не сын я века.
Я с вами в этот век вступил;
Но вместе с жизнью человека
Я жизнь иную получил.
Я также был в его служеньи,
Я также нес его ярмо, —
И, полный думы и сомненья,
Клонил задумчиво чело.
Нет больше думы! Чистый, ясный
Мне в душу влился новый свет;
И сотоварищ мой опасный
Услышал радостный привет.
Душа рассыпалась мечтами;
Упала с сердца чешуя;
И жизнь волшебными крылами
Мой грустный разум обвила.
Нет, страшно умереть!….. Туманен
В очах греха загробный путь, —
Тот странный путь, где каждый равен,
Где вечный сон не даст заснуть.
Друзья, друзья! отчет ужасный
Готовит небу сын утрат;
И гроб, наш проводник безгласный,
Ведет и в рай, и в вечный ад.