Пролог в небе (Гете)

ПРОЛОГЪ ВЪ НЕБѢ.
Духъ Свѣта, Архангелы и потомъ —Мефистофель.

 

 
РАФАИЛЪ.

Звуча, какъ встарь, и въ поднебесной
Ликуя и гремя хвалой,
Свершаетъ солнце кругъ чудесный,
Творцомъ указанной стезей.
И вѣковѣченъ хоръ согласный
Ему, Зиждителю всего,
И днесь, какъ въ первый день, прекрасны
Творенья дивныя его!

ГАВРІИЛЪ.

И вотъ земля въ своёмъ убранствѣ!
Тму свѣтомъ, свѣтъ смѣняя мглой,
Она вращается въ пространствѣ
Съ непостижимой быстротой.
Моря шумятъ и съ ихъ скалами,
Незримо движима вперёдъ,
Въ связи съ небесными тѣлами,
Она свершаетъ свой полётъ.

МИХАИЛЪ.

Здѣсь огнь земли подъемлетъ море,
Тамъ сушь волной поглощена:
То споръ стихій; но въ этомъ спорѣ
Нетлѣнной жизни сѣмена.
Всё та же твердь, природа та же,
И день, Владыка, тотъ же онъ;
Твои стратиги, мы на стражѣ
И святъ и вѣченъ твой законъ.

ВСЕ ТРОЕ.

Любовь и сила, хоръ согласный,
Греми хвалой Творцу всего!
Хвала! Какъ въ первый день, прекрасны
Творенья дивныя Его!

Является Мефистофель.

МЕФИСТОФЕЛЬ.

Я здѣсь довольно пошатался
И про людей могу сказать,
Что, не отвыкни хохотать,
Надъ ними бъ ты расхохотался.
Въ наукѣ сферъ я не смышленъ
И звуковъ сферъ не понимаю;
Но родъ людской я лучше знаю —
Божокъ земли, какъ въ первый день, смѣшонъ.
Чудакъ, бѣду бѣдой онъ накликаетъ,
Высокое въ себѣ подозрѣваетъ —
И дважды въ дуракахъ. Но если бъ на него
Порой та блажь не находила,
Ему бы здѣсь гораздо лучше было.
И странно: то, что онъ зовётъ умомъ
И что разумника отъ твари отличаетъ,
Частенько онъ на то употребляетъ,
Чтобъ со скотами быть скотомъ.
Онъ, съ позволенія, походитъ
На длинноногаго сверчка,
Который вѣкъ — не то что ходитъ,
Не то летаетъ; далъ стречка —
Ну и пускай: не тутъ-то было!
Ко всякой дряни суетъ рыло.

ДУХЪ СВѢТА.

Думъ-отрицатель, на землѣ
Всегда и всё не по тебѣ.

МЕФИСТОФЕЛЬ.

Да не съ чѣмъ и тебя поздравить.
А люди… чортъ рѣшился ихъ оставить:
Везъ жалости ихъ видѣть не могу.

ДУХЪ СВѢТА.

А Фауста?

МЕФИСТОФЕЛЬ.

Доктора?

ДУХЪ СВѢТА.

Достойнаго слугу!

ИЕФИСТОФЕЛЬ.

По чести, онъ на прочихъ не походитъ —
И ѣстъ, и пьётъ не по плечу другимъ;
Но снѣдь его не изъ земли исходитъ
И аппетитъ его неутолимъ:
То полнъ земныхъ и страстныхъ вожделѣній,
То алчетъ звѣздъ въ безуміи хотѣній;
Но широко волнуемая грудь
Нигдѣ и ни на чёмъ не можетъ отдохнуть.

ДУХЪ СВѢТА.

Добра ещё въ его служеньи нѣтъ;
Но скоро озаритъ его небесный свѣтъ.
Весной лишь узнаётъ хозяинъ вертограда,
Что осенью пожнётъ отъ гроздій винограда.

МЕФИСТОФЕЛЬ.
Такъ, значитъ, стоитъ согласиться —
Изъ рукъ звѣрёкъ не ускользнётъ?

ДУХЪ СВѢТА.

Блуждаетъ онъ, пока стремится.
Пытай его, покуда онъ живётъ,
Пока въ нёмъ кровь играетъ и струится

МЕФИСТОФЕЛЬ.

По мнѣ, чтобъ кровь играла съ молокомъ!
Благодарю — я не терплю тщедушныхъ;
А съ мёртвыми я вовсе не знакомъ
И въ этомъ сходствую съ котомъ;
Особенно люблю великодушныхъ:
Будь краснощёкъ, рѣзовъ — и чѣмъ живѣй,
Тотъ и согласнѣе съ политикой моей.

ДУХЪ СБѢТА.

Сперва рѣши, потомъ хвались задачей!
Источникъ чистъ и бьётъ живымъ ключёмъ!
Съумѣй его испортить зломъ;
Но знай, стыдяся неудачи,
Правдивый и среди невзгодъ
На путь прямой, на прежній слѣдъ придётъ.

МЕФИСТОФЕЛЬ.

О, если такъ, я не заставлю ждать!
Съ богоподобіемъ, ручаюсь, онъ простится.
Его горстями я заставлю пыль глотать,
Причемъ онъ будетъ ею же хвалиться,
Какъ это дѣлаетъ почтенная моя
Прабабушка, проклятая змѣя.

ДУХЪ CBѢTA.

Твой путь открытъ; тебя не отвергаетъ
Святая власть. И изо лжей,
Что нынѣ Бога отрицаютъ,
Прямая ложь сноснѣе для людей:
За зломъ добро, за тьмою свѣтъ виднѣй,
И въ мудрости своей судилъ Создатель,
Чтобъ тёмный демонъ-отрицатель
Противникомъ ихъ доброй воли сталъ
И зломъ добро всечасно искушалъ,
Зане въ борьбѣ со злымъ началомъ,
Того бъ добра побѣда означала
Его грядущее, святое торжество.
А вы, поборники прямые Провидѣнья,
Мужайтесь: вамъ готовитъ божество
Залогъ любви и чудо воскресенья.
(Небо открывается, Чистый Духъ и три архангела исчезаютъ.)

МЕФИСТОФЕЛЬ.

Повременамъ люблю со старикомъ
Потолковать: онъ дѣло разумѣетъ;
Да какъ и но любить, когда, притомъ,
Онъ вѣжливымъ и съ чортомъ быть умѣетъ?
А. Струговщиковъ.