Дон Рамиро

Дон Рамиро.

 

 

«Донна Клара, донна Клара!

Я любил тебя так долго,

А теперь мою погибель

Ты решила невозвратно.

 

«Донна Клара, донна Клара!

Сладок жизни дар прекрасный,

Но как страшно под землею,

В темной и сырой могиле!

 

«Донна Клара, донна Клара!

Завтра утром дон Фернандо

Назовет тебя супругой;

Получу-ль я зов на свадьбу?»

 

«Дон Рамиро, дон Рамиро!

Речь твоя терзает горько —

Горше, чем планет решенье,

Мне насмешливо враждебных.

 

«Дон Рамиро, дон Рамиро!

Отгони кручину злую:

Много девушек на свете:

Нас же сам Господь разрознил.

 

«Дон Рамиро, ты, который

Побеждал так часто мавров,

Победи себя однажды —

Приходи ко мне на свадьбу!»

 

«Донна Клара, донна Клара!

Да, клянусь тебе, я буду!

Танцевать мы будем вместе;

До свиданья, буду завтра».

 

«До свиданья!» — Клара скрылась;

Под окном стоял Рамиро;

Долго он стоял недвижно,

Наконец, исчез во мраке.

 

Наконец и ночь исчезла,

Уступив дневному свету.

Как цветник живой и пестрый,

Пробудясь, лежит Толедо.

 

Блещут пышные чертоги

Блеском утреннего солнца;

Будто в новой позолоте,

Блещут куполы на храмах.

 

И жужжа, как рой пчелиный,

Звон несется колокольный,

И молитвенное пенье

Огласило Божьи домы.

 

Но внизу, внизу — смотрите!

Там на площади, из церкви,

Вытекают, будто волны,

Люди пестрыми толпами.

 

Тут и рыцари, и дамы,

И придворные в наряде;

Между звоном колокольным

Звуки стройные органа.

 

Посреди толпы, в почете,

Нетеснимые народом,

От венца идут четою

Донна Клара, дон Фернандо.

 

До чертогов жениховых

Разлились толпы густые;

По обычаям старинным

Там отпразднуется свадьба.

 

Игры, клики, угощенье —

Все слилося в ликованье,

И часы промчались быстро

До начала брачной ночи.

 

Вот сошлись для танцев гости

В зале, ярко освещенной;

И в огне блестят роскошно

Драгоценные наряды.

 

На высоких креслах сели

Рядом с женихом невеста,

И меняются речами

Дон Фернандо, донна Клара.

 

А людей поток блестящий

Разливается по зале,

И звучат в ней громко трубы,

И гремят им в такт литавры.

 

«Но зачем о, друг прекрасный,

Все глядишь в тот угол залы?»

Вдруг спросил свою супругу

Дон Фернандо с удивленьем.

 

«Иль не видишь ты, Фернандо,

В черной мантии мужчину?

«Это только тень колонны»,

Говорит с улыбкой рыцарь.

 

Тень однако же подходит.

И она — в плаще мужчина;

Тотчас в нем узнав Рамиро,

Клара кланяется робко.

 

Между тем уж бал в разгаре;

Пары весело кружатся,

Так что пол трясется, стонет

В вихре бешеного вальса.

 

«Я охотно, дон Рамиро,

Танцевать иду с тобою;

Но в плаще могильно черном

Ты явился здесь напрасно».

 

Неподвижным острым взором

На красавицу он смотрит

И, обняв, ей мрачно шепчет:

«Ведь меня ты пригласила».

 

Вот пошла в толпу танцоров.

Протеснившаяся пара;

И звучат немолчно трубы,

И гремят им в такт литавры.

 

«Ты, как снег, Рамиро, бледен»,

Шепчет Клара с тайным страхом.

«Ведь меня ты пригласила»,

Отвечает рыцарь глухо.

 

И пылают в зале свечи

Между волн толпы веселой,

И звучат немолчно трубы,

И гремят им в такт литавры.

 

«У тебя рука, как льдина»,

Вся дрожа, вновь шепчет Клара.

«Ведь меня ты пригласила!»

И они несутся в танце.

 

«О, пусти, пусти, Рамиро!

Веет смерть в твоем дыханье!»

Но ответ опять все тот же:

«Ведь меня ты пригласила».

 

Жаром, всюду так и пышет,

Бойко льются звуки скрипок,

Будто в бешенстве волшебном,

Все кружится в светлой зале.

 

«О, пусти; пусти, Рамиро!»

Не смолкает жалкий шопот;

И Рамиро неизменно:

«Ведь меня ты пригласила».

 

«Уходи-ж, во имя Бога!»

Клара вдруг сказала твердо,

И едва сказать успела,

Как Рамиро вмиг исчезнул.

 

Будто мертвая, недвижна

И бледна вдруг стала Клара,

Обморок унес мгновенно

Светлый образ в мир свой темный.

 

Наконец, испуг проходит,

И очнулась донна Клара,

Но раскрытые ресницы

Вновь смыкает изумленье:

 

С той поры, как бал открылся,

Клара с места не сходила,

И сидит супруг с ней рядом…

Он тревожно говорит ей:

 

«Отчего такая бледность?

Что́ мрачит твой взор прекрасный?»

«Где-ж Рамиро»… шепчет Клара,

И сковал язык ей ужас.

 

Но чело супруга гневно

Омрачилось: «Здесь не место

Для кровавого ответа —

Нынче умер дон Рамиро».