Стихотворения

Автор: Мей Лев Александрович

  

   Л. А. Мей

  

   Моисеевых книг Бытия

  

   1.

  

   Вначале сотворил Бог небеса и землю:

   Земля невидима была

   И неустроена: и тьма была над бездной,

   И Божий Дух вверху воды носился…

   И рек Господь: «да будет свет», — и бысть.

   И видел Бог, что свет — добро,

   И разлучил Он свет со тьмою,

   И свет нарек Он днем, а тьму нарек Он ночью.

   И вечер был, и утро, первый день.

   И рек Господь: «да будет твердь средь вод

   И разлучит между собою вoды», —

   И было так. И твердь Он сотворил

   И разлучил под твердью воду

   От той, которая над твердию была,

   И твердь тогда нарек Он — небом.

   И видел Бог, что твердь — добро.

   И вечер был, и утро, день вторый…

   И рек Господь: «вода под небесами

   Да соберется вся в собрание едино,

   И суша да появится под небом», —

   И было так: и собралaсь вода

   В свои собрания, и суша появилась.

   И сушу Бог нарек землею,

   И вод собранья он нарек морями.

   И видел Бог, что все — добро.

   И рек Господь: «да прорастит земля

   Травное былие, дающее по роду

   И по подобию, живые семена,

   И плодовитые деревья прорастит,

   С плодами, заключающими семя,

   По всякому их роду на земле».

   И было так: и изнесла земля

   Травное былие, дающее по роду

   И по подобию, живые семена,

   И плодовитые деревья прорастила,

   С плодами, заключающими семя,

   По всякому их роду на земле.

   И видел Бог, что все — добро.

   И вечер был, и утро, третий день…

   И рек Господь: «да явятся светила

   На твердь небесную, чтоб землю освещать

   И разлучать собою день от ночи,

   Да будут знаменем времен, и дней, и лет,

   Да будут освещением для тверди

   И для земли», — и было так.

   И сотворил Бог два великие светила:

   В начало дню великое светило,

   В начало ночи меньшее, и звезды,

   И положил на тверди их небесной,

   Чтоб им светить собой на землю,

   Чтоб им владеть и днем, и ночью,

   И свет со тьмою разлучать.

   И видел Бог, что все — добро.

   И вечер был, и утро, день четвертый…

   И рек Господь: «Да изведут мне вoды

   Живые души гадов и пернатых,

   Витающих под твердию небесной

   И на земле», — и было так.

   И сотворил Господь китов великих,

   И душу всякую животных гадов,

   Водами изведенных, по родам,

   И птицу всякую пернатую по роду.

   И видел Бог, что все — добро.

   И всех их Бог благословил, глаголя:

   «Растите, множитесь и наполняйте вoды;

   Да множатся и птицы на земле».

   И вечер был, и утро, пятый день…

   И рек Господь: «да изведет земля

   Живую душу, всякую по роду,

   Четвероногих гадов и зверей,

   По роду их», — и было так.

   И сотворил Господь зверей земных, по роду,

   Скотов, по роду их, и гадов всех, по роду.

   И видел Бог, что все — добро.

   И рек Он: «сотворим Мы человека

   По образу и по подобью Своему:

   Да обладает рыбами морскими

   И птицами небесными, зверями,

   Скотами, всей землей и гадами земли».

   И сотворил Бог человека;

   По Божью образу его Он сотворил.

   И, сотворив их, мужа и жену,

   Благословил их Бог, глаголя:

   «Растите, множитесь и наполняйте землю,

   Господствуйте над всей землею

   И обладайте рыбами морскими

   И птицами небесными, зверями,

   Скотами, всей землей и гадами земли».

   И рек Господь: «даю вам всякую траву,

   Поверх земли растущую, и семя,

   И древо всякое с плодами семенными —

   И будут вам они во снедь.

   И всем зверям земным, и птицам всем небесным,

   И гадам всем, ползущим по земле,

   И всем, в себе имеющим дух жизни,

   Во снедь трава», — и было так.

   И видел Бог все созданное Им:

   И было все — великое добро.

   И вечер был, и утро, день шестый.

  

   Созиждились и небо, и земля,

   И все их украшение создалось.

   И, в день шестый дела Свои свершивши,

   В седьмый день Бог от дел Своих почил.

  

   1861

    

  

   Пустынный ключ

  

   Моисеевых книг — Исход.

  

   Таких чудес не слыхано доныне:

   Днем облако, а ночью столп огня,

   Вслед за собой толпу несметную маня,

   Несутся над песком зыбучим, по пустыне,

   И, Богом вдохновлен, маститый вождь ведет

   В обетованный край свой избранный народ.

   Но страждут путники, и громко ропщет каждый,

   Как травка без дождя, палим томящей жаждой.

   Порою впереди — как будто бы вода, —

   Нет, это — марево, — и синею волною

   Плеснула в небеса зубчатых скал гряда.

   Так и теперь… Далeко глаз еврея

   Завидел озеро, и звучно раздались

   И потонули в голубую высь

   Похвальные псалмы — во имя Моисея.

   И вот — опять обман, опять каменья скал,

   Где oт веку ручей студеный не журчал.

   И пали духом все, и на песок, рыдая,

   С младенцем пала ниц еврейка молодая,

   И, руки смуглые кусая до костей,

   Пьет жадно кровь свою измученный еврей.

   Но Моисей невозмутим: он знает,

   Что веру истую терпенье проверяет…

   И по скале ударил он жезлом,

   И брызнула вода сквозь твердый слой ручьем…

   И, жажду утолив, раскаявшийся в пенях

   И в ропоте, народ молился на коленях…

  

   Вот так и ты, певец: хоть, веря, но молчa,

   Ты, вдохновенный, ждешь, пока возжаждут люди

   Всем сердцем — и тогда ты освежишь им груди

   Своею песнею, и закипит, звуча,

   Она живой струей пустынного ключа.

  

   1861

    

   Псалом

   (Давиду Иеремией)

  

   На реках Вавилонских

   Мы сидели и плакали, бедные,

   Вспоминая в тоске и в слезах

   О вершинах Сионских:

   Там мы лютни повесили медные

   На зеленых ветвях.

   И сказали враги нам:

   «Спойте, пленники, песни Сионские».

   Нет в земле нечестивой, чужой,

   По враждебным долинам

   Не раздаться, сыны вавилонские,

   Нашей песне святой!

   Город Господа брани,

   Мой Шалим светозарный, в забвении

   Будет вечно десница моя,

   И присохнет к гортани

   Мой язык, если я на мгновение

   Позабуду тебя!

   Помяни, Адонaи,

   В день суда — как Эдoмляне пламени

   Предавали Твой город и в плен

   Нас вели, восклицая:

   «Не оставим и камня на камени!»

   О, блажен и блажен!

   Злая дочь Вавилона,

   Кто воздаст твоей злобе сторицею,

   Кто младенцев твоих оторвет

   От нечистого лона

   И о камень их мощной десницею,

   Пред тобой разобьет!

  

   1854

    

   Из «Еврейских песен»

  

   1

  

   «Поцелуй же меня, выпей душу до дна…

   Сладки перси твои и хмельнее вина;

   Запах черных кудрей чище мирры стократ,

   Скажут имя твое — пролитой аромат!

   Оттого — отроковица —

   Полюбила я тебя…

   Царь мой, где твоя ложница?

   Я сгорела, полюбя…

   Милый мой, возлюбленный, желанный,

   Где, скажи, твой одр благоуханный?

  

   25 июля 1856

  

   2

  

   «Я — цветок полевой, я — лилея долин».

   «Голубица моя белолонная

   Между юных подруг — словно в тернии крин».

   «Словно яблонь в цвету благовонная

   По средине бесплодных деревьев лесных,

   Милый мой — меж друзей молодых;

   Я под тень его сесть восхотела — и села,

   И плоды его сладкие ела.

   — Проведите меня в дом вина и пиров,

   Одарите любовною властию,

   Положите на одр из душистых цветов:

   Я больна, я уязвлена страстию.

   Вот рука его здесь, под моей головой;

   Он меня обнимает другой…

   Заклинаю вас, девы Шалима,

   Я должна, я хочу быть любима!»

  

   1856

  

   3

  

   На ложе девичьем, в полуночной тиши,

   Искала я тебя, возлюбленный души:

   Искала я тебя — напрасно все искала,

   Звала к себе — напрасно призывала:

   От ложа встану я и город обойду,

   На улицах тебя, на торжищах найду.

   Искала я тебя — напрасно я искала,

   Звала тебя к себе — напрасно призывала!

   Мне стражи встретились в полуночной тиши;

   «Не знаете ль — где он, возлюбленный души?»

   Не знали — я прошла… но вскоре и нежданно

   Я встретилась с тобой, бледна и бездыханна…

   Нашла тебя — нашла и крепко обняла,

   И не пускала прочь, пока не увела

   В дом нашей матери, под сень того чертога,

   Где мать нас зачала и поболела много…

  

   1856

  

   4

  

   «Ты — Сиона звезда, ты — деннница денниц;

   Пурпурoвая ветвь — твои губы;

   Чище снега перловые зубы,

   Как стада острижeнных ягниц,

   Двоеплодно с весны отягченных,

   И дрожат у тебя смуглых персей сосцы,

   Как у серны пугливой дрожат близнецы,

   С каждым шорохом яворов сонных».

   «Мой возлюбленный, милый мой, царь мой и брат,

   Приложи меня к сердцу печатью!

   Не давай разрываться объятью:

   Ревность жарче жжет душу, чем ад.

   А любви не загасят и реки —

   Не загасят и воды потопа вовек…

   И — отдай за любовь все добро человек —

   Только мученик будет навеки!»

  

   14 августа 1859

    

   Четыре строки

  

   Нет предела стремлению жадному…

   Нет исхода труду безуспешному…

   Нет конца и пути безотрадному…

   Боже, милостив буди мне, грешному.

    

   * * *

  

   Не верю, Господи, чтоб Ты меня забыл,

   Не верю, Господи, чтоб Ты меня отринул:

   Я Твой талант в душе лукаво не зарыл,

   И хищный тать его из недр моих не вынул.

  

   Нет! в лоне у Тебя, всесильного Творца,

   Почиет красота и ныне, и от века,

   И Ты простишь грехи раба и человека

   За песни красоте свободного певца.

  

   1857

    

   Над гробом

  

   Не может быть, чтоб этот труп

   Был все… Не может быть: иначе

   Юдольный рок наш был бы груб

   И жизнь не стоила задачи…

   Пусть все не вечно на земле;

   Но это все, что духом жило, —

   К нему у трупа на челе

   Печать бессмертья приложило.

   Усопший! Я твой бренный лоб

   Лобзаю с верой, что когда-то,

   Как брат, ты сам мне вскроешь гроб

   И воскресишь лобзаньем брата.

  

   24 октября 1859

  

   Оригинал здесь — http://www.portal-slovo.ru/philology/37071.php?ELEMENT_ID=37071&PAGEN_2=7