Юлий Цезарь. (Действие II)

Юлий Цезарь.

 

Действие II.

 

(Театр представляет залу Сената.)

 

 

Явление 7.

 

По удалении Цицерона и Антония, которые убедили почтить Цезаря короной, Брут смотрит в след выходящим Сенаторам и, закрыв лице руками, бросается в смятении к статуе Камилла.

 

 

…………………………………………..

Камиллов имена мы будем прославлять,

Но что осталось нам? — их блеск воспоминать!

Терпеть в молчаньи стыд, бездействовать в неволе!—

Утих оружий гром, не зрим раздоров боле,

Но Цезарь властвует! свободы луч погас!

Пусть он возвысится — не унижая нас!

Где Римляне? где Брут? позор и ослепленье,

Коль рабство наш удел, то спутник нам презренье;

И если царствовать героя изберем,

Всегда ли Цезарей для Рима мы найдем?

Ко трону же стезя — открыта и тирану.

Сын Рима, я ль к его защите не возстану?

Но Брут друг Цезарю, Брут в нем отца нашел.

О Цезарь! ты велик, почто ж тебе престол?

Глава Республики, полсвета победитель,

Почто тебе венец? ты без него властитель!

Почто тебе венец? он ненавистен нам,

И блеска не придаст, герой, твоим делам.

 

 

Явление 8.

Бруто и Кассий.

 

 

Кассий

 

Благодарю богов! еще не все теряю,

Коль друга нахожу и скорбь с ним разделяю.

Ты здесь еще, мой Брут! ты здесь в последний раз.

Так мыслишь ты, и я, и всякой тот из нас,

Кто не смотря на по, к чему ведет судьбина,

Гордится именем священным — гражданина.

Назначен Риму царь, но Цезарь сих отрад

Не узрит; прежде нас с ним встретит грозный ад!

 

Брут.

 

Что слышу от тебя?

 

Кассий.

 

Что горесть мне внушает,

Что Кассий чувствует  — и Брут лишь только знает!

Коль Цезарь в счастии спокойным хочет быть,

То жизни Кассия не должен он щадить!

Чтоб не был я его здесь торжества свидетель:

 

Брут.

 

Достоин торжества, коль нам он благодетель.

 

Касcий.

 

Да поразит меня скорей небесный гром,

Коль Цезарю в венце не буду я врагом;

И если не отмщу за предков прах священный,

Чьей кровию поля фарсальски упоенны —

Свободы лишены….

 

Брут.

 

Теперь не возвратим.

 

Кассий.

 

Я возвращу ее, когда захочет Рим;

Нам против хитростей есть мщенье обороной.

 

Брут.

 

Но лишь богам одним располагать короной:

Не всем величие в удел души дано.

Геройство — и в врагах должно быть почтено.

Не цезарем ли Рим по Марие воздвигнут?

Завидуют ему, но славы не отнимут!

Сколь много раз он был к победе нам вождем?

Но принял ли он скиптp, который мы даем?

Я знаю, он правдив и сердцем благороден,

Еще он не Царем — и Рим еще свободен.

 

Кассий.

 

Да ненависть у нас горит к нему в сердцах:

Скиптр примет — явный нам, отринет — тайный враг.

Что нужды, если он фортуною прославлен,

И случаем слепым — кумиром нам поставлен!

Коль в Цицероне мог поборника найти,

Он думает теперь вселенной потрясти.

Оратор дерзкий тот….

 

Брут.

 

Был избавитель Рима.

 

Кассий.

 

Пускай он Цицерон, но я не Катилина!

Пусть скажет Цезарю, что Кассий предприял.

Я страха не имел и слабости не знал;

Я сердцем Римлянин, как Римлянин названьем.

Еще он не царем, а полон Рим стенаньем!

Еще он не в венце, а власть в его руках!

Куда ни обратим свой взгляд мы в сих стенах,

Где он не бед виной, там он грозит, бедами.

(Подходя к статуе Помпея).

Помпей, свободы друг, ты разлучен им с нами!

Великий наш Помпей! ты жив в сердцах, у  нас.

Так грозно ты взирал, как в шумный браней час

Ты Римские полки вел к славе за собою.

А здесь красней о Брут! — Катон перед тобою.

 

Брут (приметя записку, брошенную на пьедестал статуи).

 

Что вижу? на его подножии….

 

Кассий.

 

Читай.

 

Брут.

 

Ко мне ли?….

 

Кассий.

 

Претору.

 

Брут (читает).

 

„Ты дремлешь, Брут, познай,

„Познай себя, возстань.“ —

 

Кассий.

 

Ты бледен…. ты смутился.

 

Брут (продолжает читать).

 

„Воззри на Рим! — и он, и ты переменился.“

(По некотором молчании.)

Как? Не ужель и Брут теперь беспечен стал?

 

Кассий.

 

Но было время…. он о Риме помышлял;

Когда ж отечество защиты ожидает,

То Брут безмолвствует — и что свершить, не знает.

С времен Тарквиния властителей нам нет,

При Бруте ли другом Рим в узы вновь идет?

Рим пал! коле в Римлянах опоры не имеет,

Рим пал! когда сам Брут спасать его не  смеет.

 

Брут.

 

Не мне ль о счастии сограждан помышлять?

О Кассий! не могу тебе противустать!

Не знаю — что избрать, когда мой долг решиться

Иль следовать тебе, иль мне тебя страшиться?

Но что я мыслить мог? на Цезаря возстать!

Нет Кассий, ты сего не можешь ожидать!

Он Брута воспитал, меня зовет он сыном….

 

Кассий.

 

Я говорю с тобой, как с Римским гражданином.

Коль Цезарь восхотел тебя усыновить,

То разве переспал ты сыном Рима быть?

Ты Брута древняго потомок знаменитый,

Но Цезарь друг тебе, — и Риму нет защиты?

Он друг тебе… чего осталось нам желать?

Он только то дает, что Цезарь может дать,

Но отнимает то, что нам дает Природа.

Всех выше прав, всех благ лестнее нам свобода!

Он благодетель твой, но только потому,

Что благодетель всем, кто нужен лишь ему:

Ты позабыл, что, все здесь на тебя взирают,

Тебя зовут, в тебе Камилла предрекают!

 

Брут (с чувством).

 

Брут оправдать готов призывный Рима глас,

 

Кассий.

 

Коль так, ты Цезарю готов отмстить за нас!

 

Брут.

 

Свершу мой долг. Но ты о друге сожалея,

В нем видеть не желай ужасного злодея!

Ветр с искры иногда огнь бурный разнесет,

И пламенна река во след ему польет! —

(Уходит.)

 

Кассий (один).

 

Пылай раздора огнь! того и ожидаю.

Я кроме мщения, других богов не знаю.

От юных лет еще — я Цезарю врагом.

Я тот же Кассий все, а он уже Царем!

Я мщением дышу, он видит — и прощает.

Он слабого врага доселе презирает!

Пусть презрит, будет час! меня узнает он,

И не спасет его враждебный Цицерон.

О, если б весь Сенат, и с ним, во гневе яром —

Я силы бы имел сразить одним ударом!

Помедлим!… жизнию не дорожа моей,

Возбудим! соберем мне преданных друзей!

Мои намеренья и мрачны и кровавы,

Но чем не жертвуют для достиженья славы?

Так, славы! может быть, что Цезарем вторым

Являясь в торжестве, скажу и я: мой Рим!

 

 

Б. Федоров.

Соревнователь просвещения и благотворений, 1820 г. Часть 11